«Красная Армия». США, 2014, документальный.
Реж. Гейб Польски
«Красная Армия» — это они так называют клуб ЦСКА. «Слава» — так они зовут министра спорта РФ и лучшего защитника в истории мирового хоккея Вячеслава Фетисова. Славу страшно жалеют, потому что он стал лучшим защитником в неправильной стране и в неправильном хоккее. За Славу рады: он поездил и поиграл в правильной стране. Славе удивляются: он вернулся в неправильную страну возглавлять спорт и неправильный хоккей.
Вячеслав Александрович показывает средний палец.
Русский хоккей, как и задумывалось, доказал преимущество советского строя — хотя бы в области спорта. Мощные вложения в сеть детских секций, централизованная система отбора юниоров через турниры «Золотой шайбы», инкубаторы будущих звезд при взрослых клубах и высшая школа — артельная, а не персональная подготовка, отработка сыгранности в пятерках, как у авиаторов слетанности в паре, — не оставляли соперникам шансов. Общинный русско-советский стиль столкнулся на льду с индивидуалистическим североамериканским, и всем было видно, чей верх. Маневренная комбинационная игра с распасовкой десятилетиями превозмогала таранный мужицкий напор, воплощением которого, вопреки шаблонам, стал хоккей западного полушария. Зигзаг и серпантинка русских запутывали, сбивали с толку адептов кинжальных прямолинейных рейдов. «Я насчитал девять передач до решающего броска — когда-то так играла команда “Рейнджерс”», — писал выдающийся хоккейный беллетрист Скотт Янг; ему, человеку с площадки, лучше других были ведомы преимущества командной школы. Пятерка-оркестр всегда была сильнее любой произвольной комбинации пяти самых одаренных игроков.
Для американца признать чье-то преимущество вслух — значит, перестать быть американцем. Согласно фильму Гейба Польски, русские обыгрывали весь мир не потому, что лучше других гоняли шайбу, а потому что у них были КГБ, Сталин, казарменный социализм, лютая дисциплина армейского клуба, мало продуктов и тренер-садист, а также потому, что они вошли в Афганистан, имели баллистические ракеты и больше всего походили на дрессированных медведей из цирка на льду (вмонтированы в фильм и такие кадры). На создание образа танкового батальона, бесчувственных вездеходов в погонах пущена добрая половина экранного времени — и вся эта агитка разбивается в прах кадрами решающих матчей. Угрюмые краснозвездные дуболомы вьют на коньках кренделя, носятся на диагоналях, заставляя шайбу перемещаться во всех трех измерениях, — тогда как в хамский, грязный, блатной хоккей «с локтями» играет именно Северная Америка, да еще и козыряет этим. «Добро пожаловать во взрослую лигу, мистер Крутов!» — глумятся комментаторы в новые времена легионерских выездов в НХЛ, когда ледовая шпана заменяет игру потасовкой. «Советские любят мудрить, пасовать, когда нужно просто бросать по воротам», — ворчат люди, создавшие себе репутацию какой-то особенной усложненности, глубины и хитроумного внутреннего устройства.
Советская школа игры была дезавуирована, смята и пущена в распыл в первые вольные годы, когда мастеров взаимодействия мелким горохом рассыпали по региональным клубам НХЛ. Превращение товарищей в партнеров, политические обструкции, насмешки гоблинов-неумех и сочувствующих им медиа обрушились на уже весьма неюных виртуозов, имевших за плечами выигранные олимпиады и мировые первенства, не стоившие за океаном ломаного гроша в сравнении с местным Кубком Стенли.
Реноме русского стиля спас лучший тренер НХЛ Скотти Боумен, возглавивший в конце 90-х «Detroit red wings». Имея на руках тройку Константинов — Федоров — Козлов, он докупил им до полного состава гвардейских ветеранов Фетисова и Ларионова. «Играем в большинстве — первую пятерку на лед!» — было железным законом любой суперсерии. Русская пятерка «Крылышек» снова показала Америке большой хоккей и обеспечила клубу Кубок Стенли-97 (тогда-то его и привез в Москву Фетисов).
Кажется, Польски сам видит превосходство ансамбля над звездой и сам в состоянии сформулировать страшную военную тайну непобедимой Красной Армии — но не готов уступить ей ни пяди. Вместо этого озадаченно констатируется возвращение поискавших счастья легионеров на свою мафиозную, бескрылую путинизированную Родину. И как-то умалчивается, что с приходом спонсорских денег в высшую лигу русская сборная вернула себе лидерство в элите мирового хоккея, выиграв за последние 10 лет четыре чемпионата и олимпиаду — на порядок больше любой другой национальной команды, причем без помощи КГБ, Сталина, медведей и красноармейской мотивации.
Просто русские лучше всех на планете играют в хоккей.
А американские лучше всех на планете умеют объяснить, почему это не считается.
Кто с мячом к нам придет
«Движение вверх», 2017. Реж. Антон Мегердичев
Замечено: если в русском фильме есть Саша Белов — ему гарантирована бескрайняя любовь зрителя. Белову Саше русский отдаст весь жар своего сердца. Первый Александр Белов бульдогом грыз немецкую оборону в киноромане «Щит и меч». Второй рулил гардемаринами. Третий возглавлял «Бригаду». Когда внимание отрасли привлек мюнхенский баскетбольный суперфинал-72 и его герои Беловы — одни киноисторики да режиссер Мегердичев распознали впереди эпохальный, космический прокатный успех.
Фильм ставился по одноименному байопику первого из Беловых, Сергея. Лидер сборной грубо и прозаически обозначил вселенское значение той победы. Черная раса рождена для баскетбола, писал он. Единственный шанс белым в игре с черными дает негритянская гордыня и игнор тренировок. Если белый и черный тренируются вровень — наша не пляшет, забудьте.
Тем дороже стоила победа, свечка вверх с вечной второй позиции.
Годами мужская сборная СССР, базовым для которой был Центральный клуб армии, паслась на вторых ролях. Разовых успехов добивались итальянцы, Бразилия, Куба. С конца 60-х надежное третье место застолбила за собой Югославия, знаменитая рослыми черногорцами и грязной игрой — плевками-шипками-царапками. Но Штаты были недосягаемы — даже в благодатные времена расовых квот, когда черные и белые в национальных сборных были представлены строго поровну. И — после бешеного старта с десятиочковым отрывом, когда американский чиф просто не успевал менять игру, не озаботившись запасными вариантами, — команда удерживала счет до конца и все-таки выгрызла «золото» финальным броском.
Критик однажды писал, что в «Экипаже» пилоты перемогли стихию, потому что у одного была дочь, у другого жена, а у третьего любовница. Экранная сборная взяла верх в финале, потому что у одного был порок сердца, у другого близорукость, у третьего Литва, у четвертого сестра в Грузии, пятый (автор книги) хамил всем подряд, и все вместе везли контрабандой через границу мохер на продажу вязальщицам. Без этого ни за что бы не справились. Смейся не смейся, а мячик, пролетев площадку при счете 50: 51, лег в кольцо от руки Александра Белова за секунду до финальной сирены.
Конечно, сценарист ради эффекта нагнал мелодрамы. Порок сердца, сведший Белова-2 в могилу, обнаружился уже после Олимпиады. Капитан сборной Паулаускас истово болел за общее дело и Союз, иначе не стал бы капитаном. Тренерский сын был болен безнадежно, и никто ему на операцию не собирал. Зато игра была воспроизведена с точностью до секунды, до смазанного мяча, до драки мелкого Коркии с амбалом центровым, до персональной дуэли Белова-старшего с лучшим из их белых Коллинзом.
Матчи сродни фильмам. Большинство скучных. Часть предсказуемы, но эффектны. У единиц просвечивают сквозь рисунок гениальные анонимные драматургия и режиссура, господня воля, картина маслом, как любил повторять исполнитель одной из главных ролей. Первая из игр канадской суперсерии, когда уступали хозяевам 0: 2, а выиграли 7: 3. Олимпийский хоккейный финал — 2018 «Россия — Германия»[32]. И эта вот сорокаминутная рубка богов с гигантами, оконченная замедленным пролетом мяча через всю площадку, с первым и последним в игре очками Александра Белова, с тяжелым шагом красных гоблинов к раздевалке на перерыв.
Результат попер вверх, как сборная all stars. Сначала лег чемпион отечественной кассы «Сталинград». За ним «Пираты Карибского моря». После тень наползла на непревзойденный, вдвое опередивший всех по бокс-офису «Аватар».
«Аватар» устоял, но наше кино его превзойдет. Потому что в нем у одних близорукость, у других порок сердца, третьи хамят, а у четвертых сестра в Грузии. И Беловых полно, и многие Александры.
Хана «Аватару», не сегодня, так завтра.
Лучшие годы нашей жизни
Военное кино на исходе семидесяти лет мира
Двадцатый — век войны и шоу-бизнеса. Став массовыми и демократичными, пушки и музы ушли от традиционной оппозиции и переплелись до неузнаваемости. Любой из male all-stars века легко представим в пилотке, шлеме или фуре королевских ВВС — далеко не всегда реквизитных. Гейбл и Джеймс Стюарт служили в бомбардировочной авиации. Габен дрался в танке. Наше послесталинское кино вышло из шинели почти целиком: носили погоны Басов, Тодоровский, Чухрай, Котеночкин, толстяк Алексей Смирнов — даже Бондарчук прыгал во фронтовом ансамбле песни и пляски. «Бриллиантовая рука» была на фронте полным составом, исключая недоросля Миронова: Папанов в пехоте, Никулин в артрасчете, Гайдай в разведке. Оттого у них так легко про это дело шутилось. «С войны не держал в руках боевого оружия», — брякает Семен Семеныч, суя пистолет в авоську. В 69-м люди их возраста, кто выжил, воевали все до одного.
Отчего б и не пошутить.
Война всегда была ТА САМАЯ, заслонившая все прочие кампании — превратив их в костюмированное шоу в дыму с усами. В гусарскую балладу и атаку легкой кавалерии.
С середины ХХ века любой житель Земли знал, что война — это:
— долгая изнуряющая еженощная бомбежка, вой всего, штукатурка со стен, раскладушки в метро. Ноги из-под развалин;
— нормирование круп, жиров, крахмала. Перевод мяса в консервы, хлеба в сухари, еды в хавку, жрач и хмырь;