Они начинают бегать так, словно тащат за собой пианино, скорость движения биты падает, клюшка для гольфа начинает отклоняться влево или вправо, а хоккейные клюшки становятся тяжелыми как наковальни. «Бетонные руки» – так Сааб называет это состояние. Когда такое происходит с хоккеистами, говорит Сааб, они произносят фразы вроде: «Ой, я просто слишком крепко держу клюшку». Он добавляет: «Вы можете обосновать для себя, что происходит, – мы же можем в точности идентифицировать ваше состояние».
– Бейсболисты, пытающиеся сделать подачу, порой ощущают мандраж, – улыбаясь, говорит мне Бошан.
Он прав – помните, как мое плечо, а потом и всё тело деревенели? Это было мышечное напряжение.
ПОЭТОМУ НАМ НЕОБХОДИМО ЗНАТЬ ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ СИМПТОМЫ, ПОНИМАТЬ, КАКОВЫ СИМПТОМЫ СТРЕССА НА ЛИЧНОМ УРОВНЕ.
ВЕДЬ ЕСЛИ ГОВОРИТЬ ВКРАТЦЕ, ТО КОГДА СПОРТСМЕНЫ НАПРЯГАЮТСЯ, ОНИ СТАНОВЯТСЯ МЕДЛЕННЕЕ.
Всё это – реакция тела на стресс, возведенная в абсолют, и при этом спортсмен даже не имеет ни малейшего понятия о том, что происходит.
Это плохая новость. Хорошая новость заключается в том, что спортсмен может научиться контролировать эти реакции.
Однако это требует от него некоторых трудов: когда Сааб наконец разрешает Джеку остановиться, тот уже очень зол. Сааб показал ему данные и спросил:
– Как думаешь, как всё это сказывается на твоем выступлении?
– Что – это? – не понял Джек.
– Ну, это твое мышечное напряжение.
– Но я не напрягался!
– Данные показывают обратное, – возразил Сааб. – Ты шесть минут сокращал свои трапеции.
– Нет, неправда, – упрямился Джек, всё еще разозленный. – Может, я дернулся разок. Но я не удерживал их шесть минут!
Бошан и Сааб подвергли Джека еще кое-каким упражнениям. Бошан приказал Джеку напрячь трапециевидные мышцы так сильно, как только возможно, и держать их в таком состоянии несколько секунд, затем опустить плечи и выдохнуть. Когда Джек выдохнул, Бошан положил свои руки ему на плечи и надавил, говоря: «Выдыхай, выдыхай, выдыхай. Опускай, опускай и опускай».
Они повторяли эту последовательность до тех пор, пока данные на экране не показали, что сердцебиение Джека, частота его дыхания и мышечное напряжение не достигли низшей точки.
Потом у Джека спросили, как он себя чувствует.
– Нормально, – ответил Джек. – Чувствую себя отлично.
– Лучше, не так ли? – уточнил Сааб. Тогда Джек прямо спросил:
– Ну да, но когда я буду это применять?
Вспоминая эту историю, Сааб говорит откровенно:
– Я прямо слышал в его голосе: «Так, тренер сказал мне, что я должен это делать, и вот я это делаю, но когда я буду применять это на практике?» Можно представить, как спортсмен думает о чем-то подобном, необязательно когда находится здесь, с нами, но когда выходит отсюда. Его приятель спросит: «Ну, что скажешь?» – «Ой, да хрень полная. Давай съедим по бургеру».
Сааб ответил Джеку так:
– Ну, ты не будешь ходить в таком состоянии всё время, но позволь спросить тебя вот о чем. Если у тебя есть всего секунда на принятие решения – если тебе, к примеру, надо не дать шайбе покинуть зону или сделать щелчок и на это у тебя всего одна секунда, то что ты предпочтешь: быть расслабленным или скованным от напряжения?
– Расслабленным. Предпочту быть расслабленным.
– Что ж, тогда скажи, каким ты был здесь?
Джек не знал, что ответить.
– И тогда внезапно для себя спортсмен уже не может отбрехаться, – заключает Сааб. – Ему всё становится понятно.
Далее мужчины и женщины вроде Джека начинают учиться анализировать каждую составляющую своих выступлений по-новому. Сидя на скамейке, восстанавливают ли они энергию и сохраняют ли концентрацию – или же испытывают стресс? Правильно ли они дышат или пыхтят? Как они чувствуют себя в последние десять минут игры – хорошо или же они измождены?
Бошан говорит, что каждый спортсмен, осознаёт он это или нет, разминается двумя способами: делая «общую разминку» и «специализированную». Бошан применяет методы вроде описанных на примере Джека для того, чтобы научить спортсменов использовать дыхание до и во время матчей, чтобы достичь полной готовности. Бошан и его коллеги учат их этому с помощью психофизиологии, а потом показывают им, как интегрировать эти знания в свои регулярные тренировки. Плавно, органично.
– Если они будут применять эти методы во время разминки, – уверяет Бошан, – тогда к началу соревнования они будут куда лучше подготовлены, я гарантирую.
Спортивные ученые вроде членов команды Mindroom показывают спортсменам, как их тело порождает стресс, которого они даже не замечают, и как с ним можно справиться.
– Иметь возможность подумать, а потом увидеть изменение сигнала на экране – это резкий скачок, не так ли? – спрашивает Сааб. – Можно подключить человека, и через пять минут уже показать ему, как можно изменить частоту его сердечных сокращений.
И добавляет:
– А это значит, изменить их ментальное состояние. Что-то из области научной фантастики, вам не кажется? Но мы занимаемся этим всё время.
Есть еще один аспект, которому команда Mindroom уделяет время исключительно при помощи дыхательных техник: ученые не только помогают спортсменам подготовиться к выступлениям, но также помогают им успокаиваться после игр, чтобы они могли нормально выспаться.
ЧТО-ТО ИЗ ОБЛАСТИ НАУЧНОЙ ФАНТАСТИКИ, ВАМ НЕ КАЖЕТСЯ? НО МЫ ЗАНИМАЕМСЯ ЭТИМ ВСЁ ВРЕМЯ.
Ни один запрещенный допинг-препарат и ни одна технология не сравнятся с ночью крепкого сна. Когда мы спим, поток цереброспинальной жидкости протекает через мозг и вычищает лишние белки и токсины, которые образовываются между нейронами во время бодрствования. Профессор неврологии и нейробиологии доктор Майкен Недегор, являющаяся одним из руководителей департамента нейрохирургии Университета Рочестера и автором опубликованного в журнале Science исследования о природе сна, сказала в эфире NPR: «Сон – это как посудомойка для мозга».
Только куда более сложная по своей сути: в процессе сна происходит не только вымывание токсинов при помощи жидкости, но и некоторое уменьшение нейронов, позволяющее жидкости свободно перемещаться по мозгу. Когда вы просыпаетесь, нейроны вновь расширяются и увеличиваются и цереброспинальная жидкость уходит. «Это почти сравнимо с открытием и закрытием водопроводного крана, – описывала процесс Недегор. – Вот насколько это захватывающе».
Было бы здорово, если бы наш мозг умел вычищать токсичные белки и во время бодрствования, однако, по мнению Недегор, этого не происходит потому, что очищение требует большого количества энергоресурсов и что, на ее взгляд, мозг не способен одновременно очищать себя и при этом обрабатывать все те входящие сенсорные сигналы, которые мы получаем.
Спортсмены могут и не догадываться о научной стороне дела, но весьма вероятно, что именно этими особенностями работы мозга объясняется привычка многих атлетов спать перед играми. Небольшая порция сна здорово освежает.
Несколько лет назад New York Times опубликовала статью, в которой рассказывалось о привычках разных звездных спортсменов – баскетболистов, хоккеистов и бейсболистов – спать перед матчами. Тогдашний заместитель комиссара Национальной баскетбольной ассоциации Адам Сильвер – ныне комиссар лиги – сказал изданию: «Каждый сотрудник в офисе лиги знает, что игрокам нельзя звонить в три часа дня».
Разумеется, некоторые умудрились и на это навесить негативные ярлыки. Колумнист Boston Globe Алекс Бим в январе 2016 года опубликовал гневную статью о привычке спортсменов спать днем, в которой заявил, что это привычка «спящей красавицы», являющаяся, по его мнению, еще одним признаком «изнеженности современных спортсменов». Мало того, что по всем признакам такой взгляд на ситуацию в корне неверен, он еще и до смешного близорук: команды из самого Бостона побеждали в том числе потому, что их спортсмены следовали привычкам «спящей красавицы», чему имеется масса подтверждений. Перед седьмой игрой финала Кубка Стэнли 2011 года сомнолог из женской больницы Бригхэма доктор Чарльз Кзейлер посоветовал игрокам «Бостон Брюинз» поспать вместо утренней тренировки. «Брюинз» выиграли 4:0 и забрали себе кубок. После, в 2013 году, Кзейлер убедил руководство «Бостон Рэд Сокс» превратить одно из помещений на «Фенуэй Парке» в комнату для сна; в том сезоне «Сокс» выиграли Мировую серию.
Сон «спящей красавицы»? Скорее… сон чудовища.
(Извините.)
Однако, как вы наверное и предполагаете, убедить этих самых спортсменов применять дыхательные техники под завывающие монотонные звуки ради улучшения качества сна не так-то просто. К примеру, Брэндон Парсонс, заместитель медицинского директора Neurodezign (да, название пишется именно так), был в рядах членов команды Mindroom, отправившейся в Ванкувер в 2010 году работать с клубом «Кэнакс».
Они организовали небольшое рабочее пространство в маленькой комнатке по соседству с раздевалкой «Кэнакс» и получили примерно пять минут времени на объяснение команде своей деятельности и дальнейших планов. Не слишком много для того, чтобы убедить игроков, скажем прямо.
– Когда вы – спортсмен высочайшего уровня, вы постоянно востребованы, вы и сами знаете, каково это – всё время что-то предлагают, о чем-то просят, – рассказывает Парсонс. – Все вокруг хотят получить время звезд, их внимание, а они всё это рассматривают как отвлечение, как источник раздражения или как нечто такое, на что им нужно выделять дополнительное время в течение дня, а он у них расписан по минутам, особенно по ходу сезона. Поэтому большим вызовом стала сама необходимость убедить их войти в комнату и начать работу с нами.
Парсонс решил, что сосредоточит внимание на лидерах команды. Он не может назвать мне имена этих игроков – а сами «Кэнакс» не ответили на мои просьбы об интервью, – но зато может рассказать мне о своем опыте работы с одним из лидеров и тем, как этот опыт изменил всё. Будем называт