Гашу окурок о бетонный пол и тяжело вздыхаю.
- А я говорила… говорила, что ни к чему хорошему это не приведет… – произносит Валюша шепотом, но достаточно громко, чтобы мы с Тимом услышали.
Честно говоря, я сама себя грызу все это время за то, что позволила Дашке уйти, а тут еще и Валя обвинять начала и слезы душившие меня добрых полчаса моментально хлынули по лицу.
- Говорила она! Дашка все равно бы сбежала! – крикнул в ответ Тимур, который держался все это время изо всех сил.
Молчание вновь заполнило заброшенную комнату, наши души и наши сердца.
Я не могла есть и спать, не могла перестать думать о том, что случилось. Тимур и Валюша сильно поддерживали меня и старались отвлекать разговорами, но у меня не получалось взять себя в руки. Хотелось подойти к Ирине Львовне, нашей заведующей и во всем признаться. Взять вину на себя и мучится с этим до конца своих дней. Потому что только я поддержала ее в тот момент, когда она захотела бежать. Именно я посадила ее в электричку и отправила на смерть, хотя умом понимала, что Дашке там будет плохо… Когда Ирина Львовна вызвала меня и Тима к себе в кабинет я даже не удивилась.
–
Мы сидим перед внушительным письменным столом с многочисленными канцелярскими принадлежностями и наблюдаем как директор детского дома облачившись в черное длинное платье нервно ходит по кабинету. Она изредка бросает на нас свой гневный взгляд, который не сулит нам ничего хорошего.
- Что вы себе возомнили? Вы представляете, какой скандал сейчас разгорится? Да меня с места могут уволить из-за вас, идиоты неблагодарные!
- Мы тут при чем? – спрашивает Тим, стараясь не смотреть на Ирину Львовну.
- Перестань валять дурака! Лина Малыхина мне все рассказала – что вы тщательно планировали побег и лично помогали новенькой сбежать домой в свой Задрюпинск!
При упоминании Линки мои кулаки непроизвольно сжимаются. Так и знала, что эта мелкая не станет держать язык за зубами. Тимур начинает оправдываться и просить прощение за себя, за нас. А я сижу молча и послушно принимаю все нападки в свою сторону, считая их вполне обоснованными.
- Я сделаю так, чтобы ты, Соловьева и ты Мазуров остались ни с чем – на хорошие квартиры можете не рассчитывать! На поступление в ВУЗ – тоже. Помогать вам я точно не буду. Я уничтожу вас двоих за то, что вы чуть не уничтожили меня.
Именно в этот момент я клянусь себе, что обязательно выясню, как поживает маленький брат Дашки, и сделаю все что в моих силах, чтобы поставить его на ноги.
Глава 19
Лиза.
Все происходящее кажется мне сном. Прекрасным, волшебным, добрым сном. И я не хочу никогда больше просыпаться, только бы видеть Марка рядом со мной. Моим.
- Наверное, я должна предупредить тебя… Я девственница.
Он откидывается на постель, расстегнутая рубашка оголяет безупречные кубики пресса на животе и тонкую полоску темных волос, которые спускаются вниз под брюки. Алкоголь постепенно выветривается из головы, смелость исчезает, но желание – нет. Я твердо уверена в том, что Марк тот самый единственный с кем я хочу провести ночь.
- Иди сюда, Белоснежка, - говорит он, подзывая меня к себе.
Становится холодно и страшно за те несчастные секунды, пока я преодолеваю расстояние к кровати, на которой лежит Марк, подпирая голову рукой. Его черные глаза внимательно изучают меня, и больше всего на свете я боюсь, что он передумает и отвергнет меня. Но когда его сильные руки увлекают меня к себе, я успокаиваюсь.
- Почему Белоснежка? – спрашиваю я, когда оказываюсь на подушке, а лицо Марка нависает надо мной.
Облизываю губы, внимательно изучаю черты его лица, которые впервые так близко. Марк нежно касается губами моей щеки и спускается ниже и ниже, к шее, ключице и груди. На этом моменте мне становится трудно дышать. Марк обводит языком мой правый сосок, и сдавленный всхлип вырывается наружу.
- Потому что ты похожа на Белоснежку, Лиза. Такая же сказочная, - проговаривает Марк, и вновь впивается губами в мою грудь.
Я зарываю пальцы в его густые черные волосы и умоляю не останавливаться. Я забываю обо всем рядом с ним, особенно, когда губы Марка перемещаются на мой живот, а затем ниже и ниже. Закрываю глаза от блаженства и новых неизведанных ласк. Чувствую, как его руки снимают мои трусики, и стыдливо свожу ноги вместе.
- Просто доверься мне, ладно?
Я послушно киваю и поддаюсь движениям Марка. Ноги расставлены в сторону, я зажмуриваю глаза от страха, откидываю голову на подушку и выгибаю спину, потому что его язык уже резво исследует мою промежность.
Чёрт возьми, я не думала, что это так… приятно. Совсем не так, как я трогала себя пальцами в одиночестве. И я улетаю. Сжимаю руками шелковые простыни под собой и закидываю голову к потолку, потому что если я буду смотреть на Марка, боюсь, что сгорю от стыда. Надо было выпить больше алкоголя… Спустя несколько секунд я начинаю мелко дрожать, чувствуя скорое приближение оргазма.
- Посмотри на меня, малышка. Я хочу видеть, как ты кончаешь… - голос Марка звучит так хрипло и сексуально, что у меня пробегают мурашки по телу.
Я хочу ему подчиняться, хочу быть его, хочу нравиться ему. Приподнимаюсь на локтях, раскрываю глаза и наблюдаю, как образ Марка плывет у меня перед глазами. Внизу живота напряженный тугой комок, который разрастается сильнее и сильнее, с каждым движением языка у меня между ног. А затем комок лопается и острая волна удовольствия захлестывает меня с такой силой, что я несдержанно кричу и царапаю ногтями руку Марка до крови.
- Я хочу тебя, Марк… Хочу, чтобы ты был моим первым, - шепчу, когда он отстраняется от меня и опаляет своим теплым дыханием между ног.
Он снимает рубашку, оголяя крепкие руки, расстегивает ремень на брюках, и я чувствую, как меня бросает в жар. Я постели с мужчиной, который снился мне ночами. Которым заполнен весь мой телефон, все мои мысли и самые сокровенные желания. Когда Марк остается полностью обнаженным, я закусываю нижнюю губу от страха.
Он нависает надо мной, касается напряженным членом между ног, проводит вверх и вниз по влажным складкам, смотрит мне в глаза, и я плавлюсь под его взглядом как воск.
- Готова малышка?
Просто киваю, потому что у меня пересыхает в горле. Марк дышит мне прямо в лицо, целует меня в губы, сосет мой язык и мне кажется, что это мой личный рай. Я выгибаюсь ему навстречу, развожу ноги шире и хочу одного – чтобы он был во мне, чтобы он был моим.
Глупые сказки Валюши о том, что первый раз это невыносимо больно развеиваются словно дым. С ним совершенно не больно и вовсе не страшно. С ним так, как показывают в кино – сказочно, романтично и крышесносно. Сейчас для меня существует только он, мой мужчина и то, что между нами происходит.
Когда мы лежим в полумраке и смотрим друг на друга, мне хочется ущипнуть себя чтобы проверить, не сплю ли я? Марк касается своей рукой моего лица, проводит пальцем по щеке и спрашивает:
- Знаешь, почему я захотел увидеть тебя сегодня?
Я отрицательно мотаю головой. Мне безумно интересно.
- Потому что я тебя ревную, Белоснежка. Хотелось распять на месте Костю Болотова, который касался тебя на прошлой вечеринке. Хотелось сломать ему руки и отрезать пальцы тупым ножом, чтобы еще долгое-долгое время не смог тебя трогать.
Почему-то его признание не вызывает у меня шок. Я глупо улыбаюсь и вожу пальцем по его губам. Помню, как мечтала его поцеловать, и сейчас все это сбылось – я могу делать это снова и снова.
- Я не могу уйти из агентства, Марк. Мне нужно еще немного времени.
- Почему не можешь?
- Мне нужны деньги, - отвечаю чуть слышно.
Он тот, от кого мне не хочется скрывать ни свое прошлое, ни настоящее, ни будущее. И я не требую этого взамен. Он - мой мужчина-загадка.
- Много денег, Лиза? – спрашивает Марк и целует кончик моего пальца.
- Шестизначная цифра.
- Детальнее, Белоснежка, я очень любознателен, - Марк наклоняется над моим телом и кусает меня за предплечье.
- Деньги нужны на лечение одного ребенка, - отвечаю. – Я… мы дружили с сестрой мальчика в детском доме.
Произношу и чувствую, как слова застревают в горле. Но Марк внимательно слушает меня и кивает, чтобы я продолжала говорить дальше.
- У мальчика все шансы жить полноценно. Недавно его усыновила одна замечательная семья и сейчас они начали сбор средств на лечение в Германии. Витюша он хороший… Добрый и милый мальчуган, ему всего пять лет, и я хочу ему помочь. Я должна ему помочь.
Мы замолкаем на несколько минут. Я утыкаюсь лицом в его грудь, делаю глубокий вдох, чтобы не расплакаться и закрываю глаза.
- Откуда ты взялся в моей жизни, Марк? Я не верю, что ты настоящий…
- Все не так просто, Лиза, - слышу его голос и вздрагиваю.
Я не знаю, что означают его слова, но мне становится страшно.
- Я понимаю, что ты несвободен. И ничего от тебя не требую, - шепчу я и чувствую, как меня душат слезы.
Мобильный телефон Марка оглушающе играет на всю комнату. Неприятная трель звенит в ушах, и я понимаю, что нашему спокойствию и умиротворению пришел конец. Больше всего в жизни я боюсь, что он сейчас исчезнет из моей жизни навсегда. Марк поднимается с постели, и я любуюсь его идеальным телом, рельефной широкой спиной и узкими бедрами. Он проходит по комнате, берет из журнального столика свой Айфон. Серьезно отвечает, хмурит брови и, отключившись, начинает одеваться.
- Мне нужно уехать, Белоснежка, - произносит Марк, застегивая пуговицы на рубашке. - И боюсь, что это надолго.
Я вжимаюсь в постель, накрываюсь по шею одеялом и ощущаю, как тело бьет мелкая дрожь. Марк достает из кармана визитку и протягивает мне прямо в руки.