Я выпускаю его руку и спешу откланяться. Не буду мешать Лизе проводить время с лучшими друзьями. Она выходит в прихожую, чтобы проводить меня. Долго виснет на моей шее, обжигая горячим дыханием. Я провожу рукой по ее ровной спине и задерживаюсь на аппетитной попке, с силой сжимая её. Блядь, как дотерпеть до завтра и не свихнуться?
- Не хочу тебя отпускать, Марк, - мне кажется или она сейчас плачет?
Глупая моя малышка.
- Я обязательно позвоню тебе завтра. У меня есть кое-какие идеи насчет нашего времяпровождения, - подмигиваю ей и выхожу в подъезд, вызывая лифт.
- Стой, Марк! – вскрикивает Лиза. – Ключи-то забыл!
Пока она бросается на кухню за связкой, я тем временем захожу в кабину убитого лифта и жму кнопку «1».
–
На улицах незнакомого района пустынно и малолюдно. Я достаю сигарету, звоню в службу такси и слышу, что ждать мне минимум сорок минут. От нечего делать набираю номер мамы. Точно знаю, что она была сегодня у сестрицы и мне пиздец как интересно, не сбежала ли она из клиники?
После разговора с Антоном становится ясно, что послужило сильнейшим толчком в её срыве. Но как-то малоубедительно для того, чтобы гробить свою жизнь из-за несчастной любви.
После третьего гудка мать снимает трубку.
- Здравствуй, Марк.
- Привет. Как Валерия?
Мама протяжно вздыхает. Для нее тема младшей дочери всегда была под замком. Мать делала вид, или просто не хотела видеть, что с сестрой происходит какая-то хрень. Не обращала внимания на попойки дочери, лишь заботливо укладывала её в постель и накрывала пледом, а утром подавала таблетки от головной боли и помогала избавиться от похмелья.
- Плохо. Доктор сказал, что минимум на месяц затянется лечение, а в городе уже начинают ползти слухи, – шепчет мама.
Я слышу в трубке шорох и понимаю, что мама закрывается от отчима, чтобы тот не слышал её разговор. Сколько помню себя, отношения мамы и ее второго мужа были странными. Флегматичными, спокойными, отрешенными. Было полное ощущение того, что мать вышла замуж за отчима от чувства безысходности, родила общего ребенка, чтобы удержать его. А отцу, кроме политики и самого себя ничего не было нужно – ни семья, ни жена, ни собственная дочь.
- Я завтра заеду к ней, проведаю, - обещаю матери и понимаю, что об Антоне не скажу ей ни слова.
Для нее Антон Бобров всегда был примерным мальчиком, которого она ставила мне в пример. Отличник, спокойный и послушный сын своих родителей. На самом деле Бобёр засранец, каких свет не видывал, но маме об этом было знать не обязательно.
И я даже подумать не мог, что когда-нибудь наш друг детства станет любовником моей сестры.
Глава 30
Марк. Прошлое.
Спустя неделю после своей отсидки в комнате я решаюсь выйти. Специально выбираю удобный момент, когда никого из родных не будет дома и спускаюсь на первый этаж, чтобы набрать с собой гору еды. За этим занятием меня застает Валерка. Когда в руки не помещается батончик «Сникерса», она любезно вкладывает его в карман брюк.
- Спасибо, - сухо благодарю и направляюсь в сторону лестницы.
- Эй, постой…
- Чего тебе? – все еще стою спиной к сестре и не хочу встречаться с ней взглядом.
Вдруг диагноз «вонючий ублюдок» передается воздушно-капельным путем?
- Поговорить хотела… Марик… Ну Марк, не злись, а?
Я поворачиваюсь к ней лицом и закипаю от злости.
- Не злись? Лерка, ты полоумная! Я убийца, урод, кретин! А все из-за дурацких таблеток, которые дала мне ты!
- Да перестань, Марк – об этом никто никогда не узнает, - шепчет Валерка дрожащим голосом.
- А мне этого не надо! Главное, что я об этом никогда не забуду.
Ухожу в комнату, с силой захлопываю дверь ногой. Смотрю на себя в зеркало – с отросшей щетиной, красными глазами от недосыпа, и понимаю, что я качусь на дно. Мне хуево, да. Но отчего-то в этот самый момент я вспоминаю, что есть человек, которому гораздо хуже, чем мне. Девочка, которая по вине дебильного мажора лишилась родителей.
Тем же вечером выхожу из своего логова и направляюсь в кабинет к отчиму на первый этаж. Без стука переступаю порог, закрываю дубовую дверь на замок и сажусь напротив него в кресло.
Я прекрасно слышал, как мать умоляла его не сдавать единственного сына полиции, как просила дать мне шанс и пощадить. С кем не бывает, правда? В ответ отчим называл меня самыми гнусными словами, которые я вполне заслужил.
- Чего тебе? – спрашивает, всаживаясь в кожаное кресло и наполняя коньяком пузатый бокал.
- Поговорить хотел.
- Валяй, - выпивает залпом коричневую жидкость и немного морщится.
- Осталась девочка. У Соловьевых, - начинаю я и вижу, как пренебрежительно кривится лицо отчима. – Хотел узнать, что с ней будет?
- Что-что, либо родственники приютят, либо в детдом определят, - фыркает отчим. - Только не говори, что ты мучаешься угрызениями совести. Такие как ты… не умеют сочувствовать.
Пропускаю мимо ушей его наезды, потому что понимаю - он прав. Во мне нет ничего человеческого и никогда не было. Но ведь еще не поздно все исправить?
- У меня есть к тебе предложение. Выгодное, - отчим растягивается в улыбке и изумленно приподнимает брови в форме треугольника.
- И что же ты можешь предложить мне, щенок?
Внимательно выслушивает и даже не перебивает. Затем достает мобильный телефон, тычет толстыми пальцами в кнопки и прижимает к уху.
- Валик, ты это… пробей что там с Соловьевой-младшей. Да, буду ждать.
Отключается, смотрит на меня с насмешкой и просит подождать в своей комнате.
Я пялюсь в потолок и думаю, что все же предложил неплохой вариант не только для отчима, но и для себя. Я задохнусь здесь, в его доме, под присмотром и взаперти… Надо выбираться отсюда пока есть стимул, силы и желания. И почему-то я тут же определяю, что моим стимулом стала девочка по имени Лиза.
Отец рассказывает дверь в мою комнату, осторожно ступает по захламленному полу и садится на стул. Скрещивает пальцы в замок и поджимает губы.
- Девочка попала вчера в детский дом, но оттуда же ночью ее увезли в больницу с разрывом селезенки.
Я насторожился, но перебивать не решился.
- Я уладил этот момент, Марик. Девочка находится в хорошей клинике, в одноместной палате. А обидчицу ликвидировали в другой детдом. Что касается приемных родителей для младшей Соловьевой – тут все сложнее. Она довольно взрослая – почти десять и не каждая семейная пара решится взять такого ребенка. Уж извини, но мне и тебя приемыша хватило, поэтому к нам точно нельзя, - разводит руки в стороны и смеется.
- Когда решится вопрос с усыновлением? – спрашиваю без тени улыбки.
- К Новому году клятвенно обещаю, что найду подходящую пару. А теперь твой выход, Марк. Делай то, что обещал и вали из моей жизни нахрен.
Я делаю то, что пообещал ему взамен – переезжаю в общагу при университете и начинаю самостоятельную жизнь взрослого человека. Занятия, подработки – мне живется здесь при скупом бюджете гораздо легче, чем в громадном особняке отчима с его деньгами. Не принимаю помощь от матери, не приезжаю к ним в гости, не порочу фамилию Подольских ссылаясь на то, что мы просто однофамильцы.
В один зимний вечер, отчим приезжает ко мне в общагу без предупреждения. Проходит в тесную комнату, садится на край кровати и смотрит с каплей вины.
- Короче, последнее обещание не удалось сдержать – Лиза оказалась довольно своеобразным ребенком и шокировала Савельевых, моих давних друзей своими выходками. Те просто категорически отказались от детей не только сейчас, но и в будущем. Не хочет твоя Лиза родителей, как ни крути.
- Пиздец…
- Да уж – пиздец. Получается, что свое требование я не выполнил, и ты можешь вернуться домой, - сообщает отчим, тяжело вздыхая.
Смеюсь долго и заливисто, глядя на его гнусную расстроенную рожу. Хлопаю по плечу, поднимаю под локоть и выпроваживаю из комнаты.
- Спасибо, батя, но я пас. Не парься насчет меня.
Захлопываю двери прямо у него перед носом, заваливаюсь прямо в одежде на койку, беру гитару в руки и задумчиво перебираю пальцами струны, исполняя незатейливую мелодию. Дура ты Лиза Соловьева, ох и дура!
Глава 31
Лиза.
Когда выбегаю со связкой ключей в подъезд, то уже не застаю Марка. Слышу скрипящий звук уезжающего лифта и понимаю, что бежать за ним бесполезно. Что же, в любом случае при первой встрече я верну ему ключи от квартиры.
Касаюсь лбом прохладной стены и глупо улыбаюсь. Официально – я счастлива целых двадцать четыре часа. Ровно с того момента, когда мы ступили на новый этап отношений с Марком. О чем я точно никогда не пожалею.
Возвращаться к ребятам почему-то не хочется, но другого выбора у меня нет – гости заполнили собой почти все мое небольшое пространство. Прохожу на кухню, где уже хозяйничает Валя, а Тимур как обычно травит шутки. В красках описывает свою последнюю пассию из глубинки, которая предлагала предохраняться, натерев хозяйственным мылом член моего друга.
- Ты врешь, - произносит Валька, и толкает Тимура в бок кулаком.
Несильно, но Тимур ойкает и продолжает нести небылицы. Глядя на этих придурков мне хочется улыбаться. Нет, правда. Беру в руки мобильный телефон, захожу в мессенджер и пишу Марку. Пишу, потому что за те две минуты, которые я не видела его, уже до чёртиков соскучилась.
Я хочу, чтобы ты приснился мне сегодня, Принц.
Ответ приходит сразу же. Тот, от которого у меня трясутся поджилки, и сбивается сердечный ритм.
Надеюсь, это будет сон с элементами порно, Белоснежка. Где ты и я в главной роли.
Бабочки внизу живота не порхают, нет. Они бешено стучат о стенки живота, заставляя меня дрожать от возбуждения от одних только букв напечатанных Марком.