– А пока будем надеяться, что Кэти не солгала мне, когда сказала, что ни с кем не беседовала по поводу того, что узнала о Шарлотте.
Боб смерил дочь многозначительным взглядом.
– Будем надеяться! – коротко бросил он в ответ, целуя ее на прощание. После чего сел в машину и поехал домой.
Кэти отключила наконец свой ноутбук. Она лежала на кровати в полном изнеможении. Алкогольные пары еще не рассеялись, на душе было по-прежнему муторно. Она надеялась, что после разговора с Шелли Рик обязательно перезвонит ей… или напишет письмо… или хотя бы пришлет эсэмэску. Ничего подобного! Может, Шелли еще не успела поговорить с ним? Или не может дозвониться? Вот интересно! А со своей ненаглядной Шарлоттой он сегодня связывался по телефону? Кэти снова ощутила острый укол ревности, с которой никак не могла совладать.
Зарывшись лицом в подушку, она залилась слезами. «Ну позвони же мне! Позвони! – мысленно молила она Рика. – Боже Всемилостивый! Сделай так, чтобы он остался со мной! Прошу тебя! Умоляю!»
Сердце ее разрывалось от боли. Еще никогда в своей жизни Кэти не испытывала таких невыносимых душевных страданий. Ее всю крутило и буквально выворачивало наизнанку. Они не могут взять и просто так расстаться! Нет! Это немыслимо! Ведь все уже шло к свадьбе. Она выбирала приглашения, присматривалась к свадебным нарядам, продумывала сценарий торжественного приема. Правда, Рика во все эти свои приятные хлопоты она не посвящала. А, наверное, стоило бы! Тогда, быть может, он бы со всей очевидностью понял, как много для нее значит. Но ведь Рик – не бессердечный человек! Нет, в нем нет жестокости! Наверняка он не хочет, чтобы она страдала. Тем более так, как страдает сейчас. Так, может, позвонить ему самой? Сказать, что она сожалеет о том, что наговорила ему в горячке. Что она любит его больше жизни, больше всего на свете! И что она безусловно верит ему, раз он сам сказал, что у них с Шарлоттой ничего нет.
Да, он же выразился вполне ясно. «Это совсем не то, о чем ты подумала…» То есть провел ночь в своей «холостяцкой хижине», но все невинно и пристойно. А то, что она увидела своими глазами там, на пляже… Но ведь они не целовались, не лежали рядом на песке… Никаких таких интимных ласк! Все это ей привиделось в воспаленном от ревности мозгу. Напридумывала себе бог знает чего и сама же во все поверила. Стала накручивать себя, и вот результат! Нет, что-то здесь не то! Не сходятся концы с концами! «Она мне не сестра», – воскликнул он в трубку. Так? Так! «Между нами ничего нет». Его слова? Его! И тут же он сообщает ей, что Шарлотта заставила его увидеть очевидное… «Что я не могу и дальше продолжать лгать тебе и себе самому…» Из чего следует, что Шарлотта убедила его в том, что он живет во лжи. И что он не может быть с ней, с Кэти. Но почему? Зачем Шарлотта это сделала, если Рик ей безразличен и не нужен?
Кэти не стала рассказывать Шелли о своем звонке в Великобританию. Собственно, и рассказывать было нечего. Она позвонила в полицейский участок в четыре часа утра по местному времени плюс воскресный день. Разумеется, старший инспектор Гулд на рабочем месте отсутствовал. И едва ли он появится там в собственный выходной. Она оставила короткое сообщение: свое имя, номер телефона и причину, по которой позвонила к ним. Но станет ли старший инспектор выходить с ней на связь – это еще большой такой вопрос. Скорее всего, нет!
А если да? Если полиция отнесется к ее звонку со всей серьезностью? Что ж, тогда Шарлотте Николс конец. И хотя Кэти отлично понимала, что это будет означать конец и для нее самой, зато, по крайней мере, Рик не достанется никому из них. Вот так!
И что, ей от этого будет лучше?
Да ни черта! Как был раздрай в душе, так и остался. И останется еще надолго. Но, с другой стороны! Нельзя же сидеть сложа руки! Она узнала страшные вещи! Если то, что пишут газеты, правда, если Шарлотта действительно натворила все то, что натворила, то она должна ответить за содеянное!
Глава 9
Странная выдалась неделя. И погода оказалась ей под стать. Внезапные проливные дожди, заливающие все вокруг сплошными потоками воды, сменялись тяжелым удушающим затишьем, еще более невыносимым, чем бесконечные ливни. Рик тоже вел себя в высшей степени странно. Звонил по пустякам, рассказывал всякие забавные истории, которые случались у них в офисе, но такое чувство, будто он прежде всего жаждал узнать, что происходит у них здесь. Раньше он так себя не вел, и Шарлотта уже в который раз задавалась резонным вопросом:, а почему сейчас он ведет себя именно так?
– Ну, как вы там все? – бросает он как бы между прочим в конце разговора. – Никаких потрясений?
И по тому напряженному молчанию, которое устанавливается на другом конце линии, Шарлотта догадывается, что он ждет от нее каких-то особых новостей, которых у нее нет.
– Да, все нормально! – коротко отчитывается она. Не станет же она рассказывать ему, что во вторник они с Хло посещали детскую поликлинику, «больницу доктора Полли», как называет ее вся местная детвора. Выбрались наконец-то! Потому что Полли буквально достала ее своими требованиями немедленно привести ребенка и поставить Хло на учет, а заодно принести и все старые выписки, и медицинскую карточку девочки с их прежнего места жительства. Зачем Рику все эти ненужные подробности? Тем более что, к счастью для них, Полли с пониманием отнеслась к отсутствию некоторых бумаг. Ведь врач, который лечил Хло на родине, тоже оказался замешанным в разыгравшемся скандале, ибо был в одной компании педофилов вместе с отцом малышки. Его тут же, прямо по горячим следам, лишили практики, а кабинет закрыли. Вот отсюда и возникли проволочки с получением всех нужных бумаг.
– Бог его знает, куда они подевали весь его архив и все документы на пациентов! – тяжело вздыхала Шарлотта. – Конечно, где-то они должны быть! Но надо время, чтобы все отыскать.
К счастью для Хло, малышка не имела никаких хронических заболеваний, а потому Полли отнеслась к отсутствию медицинской карточки если не благожелательно, то с пониманием. И все же кое-какие данные были жизненно необходимы. Например, даты прививок, персональная карта учета, в которой врачи делают регулярные пометки о текущем состоянии здоровья ребенка. Ее еще называют Красной книгой в системе британского здравоохранения. Именно по таким записям и отслеживают общее физическое и психическое развитие ребенка. Конечно, Шарлотта должна была забрать персональную карту учета Хло у ее отца. Но легко сказать, а попробуй возьми!
Полли, понимая всю сложность ситуации, почти смирилась с потерей этого важного документа. Единственное, на чем она продолжала настаивать, это официальные записи лечащего врача на протяжении всех тех лет, что он наблюдал девочку.
Не только Рик вел себя чудно! Шелли тоже была явно не в своей тарелке. Это сразу же бросилось в глаза Шарлотте, когда в среду они после занятий йогой зашли выпить по чашечке кофе. Вид у Шелли был какой-то отрешенный, судя по всему, мысли ее витали далеко, а когда Шарлотта напрямую поинтересовалась, что ее тревожит, то Шелли просто отмахнулась от вопроса. Дескать, все у нее прекрасно и расчудесно, просто настроения сегодня нет.
– Почти не спала всю минувшую ночь! – слабо улыбнулась она, словно оправдываясь. – Иногда у меня случаются такие приступы бессонницы. Остается только пожалеть беднягу Фила! Ему тогда одно мученье со мной. Особенно когда надо очень рано подниматься на работу.
Объяснение показалось Шарлотте вполне убедительным, и она сменила тему разговора.
– Ты давно видела Кэти? – спросила она у Шелли.
Шелли бросила на нее удивленный взгляд.
– Пару дней тому назад. А ты?
– Уже давно не видела и ничего не слышала о ней. Впрочем, ничего удивительного! Наши пути ведь редко пересекаются.
– А Рик разве тебе ничего не рассказывал? – как бы между прочим поинтересовалась у нее Шелли, стараясь ничем не выдать свое повышенное любопытство.
Конечно же, Шарлотта не собиралась подводить Рика и нарушать данное ему слово. Но и опускаться до мелкой лжи в разговоре с его сестрой ей тоже не хотелось. Немного помедлив с ответом, она сказала обтекаемо:
– Кажется, у них там возникли какие-то сложности.
– Пожалуй, можно назвать это и сложностями, – сухо бросила Шелли, и лицо ее моментально помрачнело. – Бедняжка Кэти рвет и мечет. Во всяком случае, в понедельник, когда я видела ее в последний раз, она была сама не своя. Я пообещала ей поговорить с Риком, попытаться узнать, что происходит. Но, когда я позвонила ему вчера вечером, он ответил мне коротко и ясно. В выходные он собирается приехать домой и сам обо всем поговорит с Кэти. Вопрос лишь в том, что или кто скрывается за его определением «обо всем».
Шарлотта, поняв, что Шелли тоже, как и ее отец, прощупывает почву, пытаясь понять, какого рода отношения связывают их с Риком, не стала хитрить или увиливать.
– Я очень люблю твоего брата, ты это знаешь! Хочу надеяться, что и он платит мне взаимностью, но могу заверить тебя, что никаких романтических чувств друг к другу мы не испытываем.
Шелли слегка покраснела и виновато улыбнулась.
– Я лезу не в свое дело, да?
В глазах Шарлотты запрыгали веселые огоньки.
– Скажем так: ты проявляешь недостаточно такта.
– За что и получила по заслугам! – рассмеялась Шелли, ничуть не обидевшись на прямоту Шарлотты. Отхлебнув пару глотков кофе, она с удовлетворением констатировала: – Получается, Рик хочет порвать с Кэти не из-за тебя!
– Уж точно не из-за меня! – еще раз подтвердила Шарлотта. – Мало того что мы родня, что уже само по себе делает такие отношения не вполне приличными, так мы еще и по-разному представляем себе наших партнеров. И Рик – точно не герой моего романа. Да и я, наверное, не в его вкусе!
Шелли задумчиво хмыкнула.
– Боюсь, он пришел к выводу, что Кэти тоже не в его вкусе. А она, в полном смысле этого слова, млеет, так хочет выйти за него замуж. Не могу себе даже представить, на что она способна и что может учинить, когда он ее бросит.