– Не переживай! – постаралась она приободрить мать. – Со мной все будет хорошо!
«Никогда мне уже не будет хорошо», – подумала она про себя, но вслух добавила:
– Постарайся разузнать о Хло! Сделай все, что можно!
– Конечно, конечно! – дрожащим голосом затараторила Анна и неуклюже обняла дочь. – Боб встретится с тобой в Окленде.
– Есть рейс на шесть часов, – проинформировал Боб обеих женщин и тоже обнял Шарлотту. – Если успею на этот рейс, то окажусь в Окленде раньше тебя. Тогда мы будем встречать тебя вместе с Доном.
Чувствуя себя виноватой перед этим благородным человеком, в чью жизнь и в жизнь его семьи она внесла столько сумятицы и неприятностей, превратив их размеренное существование в сплошной хаос, Шарлотта, запинаясь, проговорила:
– Может быть, вам не стоит…
– Я лечу в Окленд, и точка! – резко оборвал он ее на полуслове. – А ты держись и не падай духом! Все зависит от того, в какое время вы приедете в Окленд. Если слишком поздно, то, быть может, одну ночь тебе придется провести в камере. Но прямо с утра мы с Доном займемся делом всерьез и добьемся, чтобы тебя отпустили. Понятно? Ты слышишь меня?
Шарлотта молча кивнула и выдавила из себя жалкое подобие улыбки. Впереди ее ожидает ночь в тюремной камере. Первая из скольких сотен ночей? Боже мой, боже! Что будет? Как она могла допустить, чтобы с ней и с Хло случилось такое несчастье?
– Спасибо! – едва слышно прошептала она. – Надеюсь… то есть я хочу сказать, что если что-то случится с вами по моей вине, то…
– Позволь мне самому разбираться с собственными проблемами, если таковые возникнут! – резко оборвал Боб падчерицу. – Но, думаю, они не возникнут.
– Шарлотта! – негромко окликнул ее Векс, призывая поторопиться.
Пока она усаживалась в машину, Анна топталась рядом. Спешила сказать последние слова напутствия и ободрения.
– Мы тут собрали тебе кое-какие вещи, – проговорила она сквозь слезы. – Если нужно что-то еще, обязательно сообщи мне, ладно?
– Пожалуйста, не плачь! – резко перебила ее Шарлотта. – Не надо! Иначе я… я тоже не смогу… и расклеюсь окончательно.
Анна выпрямилась и сделала глубокий вдох.
– Все будет хорошо! – хрипло проговорила она. – Вот увидишь! Мы выдержим!
Понимая, что мать только что сказала ей то, что обязана была сказать, Шарлотта равнодушно кивнула и отвернулась от нее.
Боб и Анна долго смотрели вслед машине, наблюдая за тем, как Грант выруливает со стоянки, как въезжает на шоссе. Последние прощальные взмахи рукой. Они надеялись, что Шарлотта повернется и тоже помашет им. Но она не повернулась.
– Идем! – Боб мягко тронул жену за плечо и привлек ее к себе, а потом повел Анну к ее машине, которую она оставила в городе. Он помог ей сесть на водительское место и сказал: – Поезжай домой и собери вещи уже для меня.
– А ты сейчас куда?
Боб бросил мрачный взгляд в сторону аэропорта.
– Попытаюсь купить себе билет на вечерний рейс. Вполне возможно, этим же самолетом из Окленда летит Рик, тогда у меня есть шанс пересечься с ним прямо в аэропорту.
Хло забилась в уголок кресла, прижимая к себе Бутса. Она не поднимала головы, не смотрела по сторонам и старательно притворялась девочкой-невидимкой.
Дама по-прежнему восседала на диване и смотрела телевизор. Время от времени она делала глубокую затяжку, посасывая небольшую белую палочку, после чего выпускала из себя клубы дыма, и в этот момент была очень похожа на страшного дракона из сказки. Хло инстинктивно боялась женщины, хотя та и разговаривала с ней предельно ласково. Почти как тетя Шелли. И все время повторяла, что с ней все будет хорошо. Но вдруг у нее шутки такие странные, размышляла про себя Хло, уткнувшись лицом в своего ненаглядного мишку.
– Может, съешь что-нибудь, детка? – поинтересовалась у нее дама, энергичным движением затушив свою белую палочку о блюдце. – Ты ведь не ела уже целый день!
Хло не подняла головы.
– А что твой мишка? Наверняка он тоже проголодался.
Бутс тоже не хотел есть.
Они оба хотели лишь одного: поскорее вернуться домой, к маме.
Дама тяжело вздохнула и, взяв в руки пульт, переключила телевизор на другой канал.
Через пару минут она громко воскликнула:
– О боже!
И у Хло моментально напряглось все внутри.
– Так вот оно в чем дело! – слегка нараспев добавила дама. – Вау! Не удивительно, что ты пробудешь со мной всего лишь пару дней!
Хло слегка приподняла головку и приоткрыла один глаз. И в ту же минуту сердце ее екнуло. На экране она увидела большую фотографию мамы.
– Мамочка! – изумленно прошептала она и горько расплакалась. Почему ее мама сидит в телевизоре? Она видит их с Бутсом или нет? И когда же она наконец приедет за ними?
– Ну, тише! Успокойся, милая! – подбежала к ней дама и принялась утешать ее.
Но Хло опять зарылась лицом в Бутса. Ей категорически не нравился запах, который исходил от этой женщины. Ну почему, почему она не отвезет ее к маме?
– Бедняжка! – сочувственно пробормотала дама и погладила девочку по спинке. – Но не переживай! Все будет хорошо! Тебя здесь никто не найдет. Со мной ты в полной безопасности.
Рик заприметил машину отца на стоянке сразу же, как только вышел из здания аэропорта, и прямиком направился к ней.
– Что у вас тут нового? – буквально набросился он на отца, пока тот включал двигатель. – Где Шарлотта?
– Ее повезли в Окленд, – коротко обронил отец, выруливая на проезжую часть.
– А Хло? Шелли сказала, что…
– Мы пока ничего не знаем о ней. Пытаемся выяснить!
– Бедная девочка! Представляю, как она сейчас переживает, теряется в догадках… не может понять, что происходит…
Боб слегка притормозил возле завода винных изделий, пропуская вперед трейлер, загруженный стеклотарой. А потом и вовсе съехал на обочину, заглушил мотор и повернулся лицом к сыну.
– Она – не единственная, кто не понимает, что происходит! – резко бросил он.
– Что ты имеешь в виду? – моментально ощетинился Рик.
– То и имею, что сказал! Какого черта Кэти вдруг начала копать против Шарлотты, а? Только из-за тебя, я полагаю. Что бы у вас там…
– Минуточку-минуточку! – окончательно разозлился Рик. – Я не несу никакой ответственности за то, что случилось!
– Ошибаешься, мой дорогой! Несешь! И еще какую ответственность! Ты был помолвлен с этой девчонкой, вы собирались пожениться, но тут появляется Шарлотта и все…
– Между мной и Шарлоттой ничего нет!
– Зато Кэти придерживается прямо противоположного мнения! И вот результат! Можешь полюбоваться сам! И бога ради, не вздумай повторить мне снова, что ты не несешь никакой ответственности! Иначе я за себя не ручаюсь! Еще слово, и я прямо на месте сверну тебе шею. Клянусь!
Еще никогда Рик не видела отца в такой ярости. Он даже оцепенел от неожиданности.
– Если бы я знал, что задумала Кэти, – начал Рик после некоторой паузы, – неужели ты думаешь, я бы не попытался ее остановить? К тому же мы еще не знаем наверняка, что это сделала именно она! Вот я и прилетел, чтобы выяснить все на месте!
– Хорошо! Выяснишь! А что потом? Что ты собираешься делать с ней дальше? Девчонка мечтала о замужестве… строила какие-то планы. Мы все строили!
– Знаю! Мне очень жаль, что все так вышло! Но сейчас для всех нас главное – это Шарлотта. Все остальное потом!
– Изволь не расставлять мне приоритеты! Я и без твоих указаний отлично знаю, что для меня сейчас главное, а что второстепенное. Но я еще раз повторяю тебе! Если ты втемяшил в свою дурацкую башку…
– Папа! Давай пока не будем обо мне, ладно?
– Нет, будем! И еще раз будем! Пора тебе наконец услышать от домашних пару горьких слов о себе, любимом! Ты даже не представляешь, сколько неприятностей ты мне доставил!
– Доставил неприятностей? – в дикой ярости вскричал Рик. – Да они еще даже не начинались, папа! Как тебе такая информация? Я – гей! Как тебе такой поворот?
Боб стал белым как мел. Слова замерли у него на устах.
– Да, папа! Вот такие вот дела. Я – гей. Я люблю мужчин и совершенно равнодушен к женщинам. Поэтому я не могу жениться, не могу иметь серьезных отношений с девушками… Хотя я пытался! Видит бог, я делал все, что мог, старался изо всех сил, и не столько ради себя самого, сколько ради тебя. Потому что всегда смертельно боялся, переживал, что с тобой будет, когда правда всплывет наружу. Ну, вот она наконец и всплыла. Ты все знаешь! Знаешь, что я – гей, и нравится тебе или нет, но никуда от этого не деться. Да, я такой! И я не намерен более стыдиться этого или скрывать свои предпочтения!
Боб сейчас напоминал баллон, из которого вдруг выпустили весь воздух. Глаза его остекленели, дыхание сделалось тяжелым и прерывистым. Он все еще не мог до конца осознать все, что только что услышал. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же снова закрыл его. Он и вправду не знал, что сказать!
Рик откинулся на спинку сиденья и в изнеможении закрыл глаза.
– Прости, отец! – тихо обронил он. – Я не собирался заводить с тобой этот разговор прямо сейчас. Хотел как-то подготовить… тебя… я… ах, черт! Прости меня, папа! Я… я отлично понимаю, как тебе сейчас тяжело и…
Боб молча включил двигатель, и они двинулись дальше.
– Кэти в курсе? – деревянным голосом спросил Боб.
– Ей я еще ничего не говорил. Вот собирался в эти выходные поставить вас обоих в известность.
– Тогда какого черта она ополчилась на Шарлотту?
– Но ты же сам сказал! Вообразила, что у нас с Шарлоттой роман. Теперь я понимаю! Если бы я сказал ей напрямую, по какой причине я хочу расстаться с нею, то тогда бы, пожалуй, она и не сделала того, что…
– Наверняка не сделала бы!
Рик отвернулся от отца.
– Но зачем? – воскликнул Боб. – Зачем ты заставил ее поверить в серьезность твоих намерений? Какого черта ты дурачил ее столько времени, если на самом деле ты…
– Потому что я на самом деле собирался жениться на ней! Клянусь! Но потом понял, что не смогу переступить через себя. И вовсе не из-за нее я вел себя так трусливо и непоследовательно… я даже самому себе боялся честно признаться во всем… Все