Эш качает головой, не соглашаясь со словами Тобиаса.
- Не новости: до этих мест газетчики не добираются. Приказы. Руководства к действию.
А ведь он прав. Это меня и смутило в пафосных речах бывшего подполковника. Уж больно науськанным он звучал, и уверенности было столько, что не занимать. Да и отца упомянал, что совсем уже странно.
Зная Фишера, при всем своем эгоизме и подлости, когда мы только оказались в западне, я убеждена, что, как и любой здравомыслящий человек, которому жизнь дорога, он должен был поступить так, как и сказал Эштон. Послать кого-то через туннель с просьбой о помощи. Он варился с нами в одном котле и выбирать не приходилось. Пока с ним кто-то не связался и не заставил передумать.
Не знаю, как сейчас обстоят дела на фронте и в чью пользу складывается противостояние, но раз уж Тобиас заявляет, что «давно бы уже освободили Гаскилл», вероятно, так и есть. Вряд ли он будет бросать на ветер подобные фразы, не будучи уверенным.
Облизываю пересохшие губы. Не хочется признавать, но ведь все очевидно.
Каждый прекрасно понимает, что имеет в виду Эйдж под приказами.
Из обращенных в мой адрес ранее речей Фишера можно легко выявить правящего за занавесом балом кукловода.
Кто еще имеет столько власти и влияния, у кого есть мотив, а может и не один, кто мастерски манипулирует людьми, ловко находя их слабые места?!
Если раньше мне было стыдно, то теперь я начинаю испытывать такое унижение и неудобство, какие мне доселе еще чувствовать не приходилось.
О чем, даррг его подери, думает мой проклятый папаша?! Он уже на посту премьера, неужто ему теперь и этого мало? Метит выше? В императоры собрался податься? Ладно моя, но для него тысячи человеческих жизней – жизни солдат, сражающихся на благо родины – тоже ничего не значат?
Вивиан, ты ведь прекрасно знаешь ответ.
Да.
Дональд Велфорд способен на это.
Чем дольше будет длиться подвернувшаяся так удачно для его положения война, тем больше будет в обществе недовольств.
На такой благодатной почве легко совершить очередной дворцовый переворот.
Помнится, что и сама императрица Патрисия свергла тирана и заняла его место на фоне десятилетней войны, компрометирующей и выявляющей все недочеты и слабые места в его правлении.
Чем больше хаоса и беспорядков, тем проще неугодным людям прийти к власти.Не могу понять, учитывая ограниченную осведомленность о делах в стране, но явно, что старший Велфорд преследует собственныек цели, и осажденное положение Гаскилла было ему на руку.
Когда пытаешься остановить течение реки, оно меняет направление. Я изменила то, что должно было произойти, поэтому время поменяло предполагаемый ход событий. Если изменится направление, что будет дальше? Станет время в итоге лучше или хуже?
Думала, что хочу быть хорошим человеком, лучшей версией себя. Чего мне стоило спасти пару жизней – не дать папаше в гневе загубить младенца и его мать с не повинным в ее интригах мальчишкой-отцом из борделя? Но судьба моего родителя после этого сильно переменилась и отличается от прошлого: он раньше получил назначение на пост, отдает приказы, которые не отдавал прежде.
Из-за прихоти отца, все в крепости могли погибнуть в любой момент. Очередная попытка штурмом взять крепость могла быть вполне успешной. Никто не гарантировал нам, что мы проживем в блокаде еще один день, а за ним следующий, следующий…
Благословение – знать наперед, что произойдет. Но оно же и проклятье. Бремя. Ответственность. Делал отец, а вину испытываю я. Будто бы косвенно тоже разделяю с ним этот грех.
- М-да, миледи, родственников выбирать нам не приходится, - тянет с нотками сомнительного сочувствия Маллет, чешет шею, а потом, быстро сделав в мою сторону несколько больших шагов, останавливается и протягивает эту же длань вперед для рукопожатия. – Тобиас Маллет, капитан, к вашим услугам.
Пожимаю огромную ладонь, опустив реплику о том, что его имя мне давно уже известно.
- Айк, - Маллет кивает в сторону молчаливого мужчины. – И Шэй.
Девушка напрягается и выпрямляет спину – куда уж прямее – когда слышит свое имя.
Думается мне, что эти двое могут похвастаться тем, что им доверяют капитан и полковник, а значит, и сами люди не простые. Явно не обычные солдаты, раз в их присутствии Тоби и главный герой ведут подобные разговоры. Намекать на предательство действующего главы правительства - прямая дорога на виселицу.
- А это Эштон Эйдж, однако, полагаю, вы уже знакомы. Приберегите для меня сию историю, умоляю вас.
Тобиас многозначительно сверкает по-лисьи раскосыми глазами цвета ольхи и хищно улыбается.
- Вивиан Велфорд.
Представляюсь, хотя учитывая недавнее, вряд ли в этом есть нужда, и позволяю себе впервые за все время приподнять уголки губ. Иногда на пути тебе встречаются такие умеющие безо всякого притворства и фальши расположить к себе люди, что ты даже не в силах от них отгородится или успеть возвести отрешенную дистанцию. Весьма располагающий к себе кадр.
Маллет щурится, на губах намек на ухмылку:
- Вивиан…Виви…Не вы ли, леди, вторая скрипка факультета боевиков столичной академии выпуска 437 года?
Вторая скрипка?
Это…имеется виду второе место, но в менее унизительном для воина контексте?
Не знаю, как мне на это реагировать. И стоит ли, поскольку кажется, что спрашивает этот молодчик лишь для вида, стреляя глазами под конец фразы в своего заметно напрягшегося командира.
- Как интересно-о.
8
Только я хочу спросить, что именно такого занятного обнаружил Тобиас, как в воздухе раздается громкий шуб пальбы. Такое чувство, что кто-то очень долго прикрывал мне уши руками, а потом вдруг их отпустил и звуки вокруг резко ворвались в голову, заполняя ставшую привычной тишину.
- Что это… - начинаю было я, перекрикивая пушечные залпы, но капитан перебивает.
- О, видимо, время действия глушилок истекло.
- Глушилок?
- Это такие артефакты, что глушат слух и притупляют остроту зрения вдаль и вбок. Новейшая разработка, - хвалится Маллет и продолжает объяснение: – Нужно же было нам подобраться поближе, поначалу приняли вашу компанию за аргонцев. А уж какая замечательная сцена тут имела действо, не хотелось прерывать столь выдающуюся беседу!
Вот почему никто не заметил присутствия целого отряда вокруг поляны!
И битва - я думала, что Аргона не решилась атаковать, несмотря на свои утренние угрозы, не получив меня в качестве жертвоприношения, но похоже, ошибкой было так считать.
Не знала, что артефакторы настолько продвинулись в своих разработках. Надо же, до чего дошел прогресс! Однако, редко подобными новыми технологиями пользуются на войне. Большинство ученых затачивают свой труд на решении повседневных задач или потешают диковинами столичных дворян.
Даже тот самый кулон, с помощью которого я исказила внешность и пробралась на Арену не узнанной главным героем был создан для аристократов, желающих покутить без попрания репутации примерного семьянина на улице красных фонарей. Для военных масштабов производимые вручную изделия становятся необоснованно дороги и трудоемки.
- Бой в самом разгаре, - замечает Эш, о присутствии которого я на пару минут почти позабыла, прислушиваясь к становящемуся громче шуму палящих орудий и прилетающим из-за реки лязгам звонко скрещивающихся мечей.
Исходя из одних лишь звуков да горящего ярче марева пламени на крепостных сооружениях и штурмующих башнях врага в отражении глади реки впереди, трудно понять, какова расстановка сил. Известно одно – Гаскилл продолжает держать осаду – на надолго ли, не скажет никто.
–Айк и Шэй, идите в крепость через лаз, возьмите на себя руководство сопротивлением и скоординируйте их действия с ударами дивизии, если они будут продолжать так беспорядочно стрелять, быстро сдадут позиции. Вивиан, ты пойдешь с нами. После Фишера и коменданта крепости именно ты, старший лейтенант, являешься следующим в ранге солдат гарнизона лицом.
Я киваю. Понятно.
Лицом…
Являюсь лицом в солдатском ранге.
Не знаю, чего я хотела или ожидала, но ни то, ни другое не оправдалось и не сбылось.
Солдаты тут же повинуются приказу полковника Эйджа, быстро и без лишних вопросов скрываясь в подземном лазе.
Ух, как рационально мыслящий человек я могу понять, что личная жизнь и служба – вещи несовместимые, что между нами сейчас дистанция в несколько отличительных звездочек на погонах, что присутствие третьего лица тоже может быть одним из мешающих разговору факторов - не в обиду Тобиасу - но чувствовать себя какой-то ущербно-обиженно-оскорбленной мне это не мешает.
Но, с другой стороны, если так подумать…о чем нам вообще говорить?
И почему инициировать диалог должен именно Эштон? Вроде как, это я провинилась, предала его доверие, мне и следует молить о снисхождении, да?
Однако, мне вполне удовлетворительно, что главный герой жив и даже обогнал события книги, да и званием стал повыше, и заслугами тоже оброс больше и быстрее. Это, как ничто иное, говорит о том, что я добилась своего, поступив с ним так подло. Увидь я Эша в отчаянии, жалким и сломленным – тогда бы было куда легче обнаружить в душе груз вины.
Благодаря тому, что мы оба молчим, мы можем вести себя как подобает.
Иду рядом с несущим фонарь Эшем позади прокладывающего через пролесок путь Тобиаса.
Почему Эш не приказал мне вернуться в Гаскилл, раз подполковник Фишер и комендант более недоступны? Уж в том, как стоит расставить силы в обороне стен крепости мне лучше знать, чем каким-то Айку и Шэй.
Как не ломаю голову, понять не могу. И не только это.
Как им удалось привести способную выстоять против целого аргонского корпуса дивизию незамеченными ни врагом, ни постовыми на башнях Гаскилла?
Чем больше людей, тем сложнее ими маневрировать. Крепость в окружении аргонского корпуса, и единственный подходящий вариант звучит слишком уж невероятно.