- Но я так и не поняла, почему Эйдж отказался от титула? – спрашивает Хизер, еще одна подружка невесты в таком же, серебристо-голубом, как и Элоди, Далия и Селеста платье.
Как и большинству потомственных аристократов, даже моим друзьям невдомек, что не все простолюдины спят и видят, как бы заполучить дворянский титул.
Эштону это было просто не нужно. Он сам так сказал. От наград не отказался, а вот титул принять зарекся наотрез. И я поддержала его решение. Мне совсем не важно, баронет ли он, крестьянин или простолюдин. Изначально я влюбилась в него самого, а не в его положение.
Не хочу, чтобы все думали, что женимся мы только потому, что исчезло последнее препятствующее свадьбе обстоятельство в виде низкого статуса жениха. Даже безо всякого титула Эш благороднее и честнее любого аристократа. Так-то!
- В придачу к титулу давали оставшийся без хозяина Лэнгделл с окрестностями, - отмечает, отвлекаясь, Селеста, возящаяся с кистью для макияжа над моим лицом. - Там такая после войны разруха, уйдут годы на восстановление. Полагаю, они еще долго будут в запустении, никто не хочет подставляться.
Лэнгделл! Ноги моей там никогда больше не будет.
Да, помимо высоких, есть и потривиальней причины для отказа от титула.
- Ты нам лучше расскажи, что там Данте учудил? – спрашиваю я, давя улыбку и переводя тему в русло поинтересней.
О чувствах друга мне было известно давно. А вот девчонки не догадывались.
Такая похожая на брата, и в то же время совсем другая Селеста краснеет.
- Он…
Элоди хрюкает, и уже не может сдержать смеха:
- Я видела! Я была с ней, когда этот…Два года прошло с нашей последней встречи…Пха-ха! Погодите…Ох… - моя бывшая соседка по комнате вытирает слезы с глаз и продолжает, старательно сдерживая эмоции:
- В общем, вчера вечером, когда мы приехали, стоило только войти в дом, переступить порог, эти балбесы вывалились из гостиной, где играли в карты и баловались сигарами – мальчишник для Эйджа, так это называлось – чтобы поздороваться ну и поболтать перед ужином, и если Хейз и Циан, и тот рыжий вместе с тем высоким с оскалом парнем вели себя…в рамках приличий, а жених Ви нас едва одарил взглядом, то вот Данте, застыл. Так и глядел на нашу златокудрую красавицу, весь обомлел, а когда она с ним поздоровалась, открыл рот, но только для того, чтобы вот так вот сразу: «Выходи за меня!».
Селеста закрывает лицо руками. Ко мне она ближе всех, и только я могу видеть, как порозовели у нее уши.
Данте, конечно, тот еще дуралей. Ни тебе привет, ни как дела, вот так вот сразу, безо всяких там ухаживаний и пиететов, без украденных поцелуев и абсолютно не чувствуя атмосферу, на глазах у всех – кто так делает?!
Однако, судя по реакции Селесты, не все так плохо. Хотелось бы сейчас найти друга, должно быть, лицо его и состояние сейчас вызывают у Хейза, Циана и остальных такой хохот…но, я тут как бы невеста, мне не престало с посторонними мужчинами в сторонке подтрунивать над другим.
- Позволь, Далия, тебе объяснить, - вступает Хизер. - Они танцевали пару танцев на выпускном и с того момента больше не виделись. Прошло два года, он ей даже не писал, не отвечал на ее письма, не искал встреч, как вернулся в столицу и на тебе…Кто так делает?
- Как поступишь?
Элоди толкает Селесту в плечо.
Но отсутствие реакции девушки быстро заканчивает этот разговор. Младшая сестра Адэра возвращается к моему макияжу, смотрю в зеркало и едва узнаю саму себя.
Поднятые наверх в искусной прическе волосы, несколько прядей красивыми локонами струятся вниз, румяна придают здоровый и сияющий вид, помада делает губы желаннее и пухлее, а подводка и тушь с тенями добавляют глазам глубины и синевы.
- Красавица! – хлопает в ладоши Далия и осторожно пришпиливает сзади к волосам фату.
Это не я, это какая-то кукла. Картинка их журнала мод.
Белое платье, фата…
- Поверить не могу, что Вивиан нас всех обскакала и выходит замуж первой, - Элоди как всегда горазда на сарказм, но нам всем давно известно, что то, что у нее на языке, не всегда в сердце.
Я по покрасневшим глазам подруги вижу, что она искренне за меня рада.
- Спасибо, что вы все приехали.
Перевожу взгляд с одной девушки на другую.
Живые. Молодые и счастливые с не омраченным будущим впереди. Это стоило всех усилий, всех моих тревог.
- Разумеется, что мы должны были приехать. Не каждый день одна из нас выходит замуж.
Мы все осторожно, чтобы не оставить следов от губной помады и не помять друг другу наряды, обнимаемся. Все будет хорошо, - наконец отпускаю все прошлые сожаления я. Отныне, всех, кто мне дорог, ждет другая судьба. Не без бед и огорчений – куда без них – но все же полная радости и счастья.
- Тук-тук! – дверь в спальню распахивается и показывается рыжая макушка Сойера. – В саду уже все готово, гости посажены…Вау, Вивс, вот это красота! Ты, оказывается, девушка…Ой!
Голова парня, в которую метко была отправлена подушка, исчезает так же внезапно, как и появилась. Далия подмигивает, мол, к вашим услугам.
- Все, выдвигаемся! – командует нам Элоди, указывая на дверь зажатым в руке букетом васильков с розовыми пионами, на манер карающего меча.
Спуститься на первый этаж, пересечь холл, малую гостиную, выйти через второй выход, спустится с крыльца и оказаться на аллее, ведущей в сад, где присутствует совсем небольшое количество приглашенных гостей – тетя Марила и дядя Юджин, дети из сиротского дома, где вырос Эш, и те ребята, кто был старше и уже его покинул, сослуживцы из армии, среди которых полковник Райли с женой, Тобиас, Сойер, мои друзья из Академии, все, за исключением Рояла, учителя, дедушкины старые друзья и боевые товарищи из окрестных деревень, утром приехал даже Руди, самый преданный и любимый его ученик…
Осталось пройти совсем немного. Всего-то около сотни шагов.
Вот уже заканчивается под ногами аллея, и за рядком аккуратно подстриженных кустов показывается проход, сидящие по обе стороны гости и ожидающий меня у цветочной арки мужчина.
Тот самый черноволосый мальчишка с печеньем, угрюмый подросток с закрывающей половину лица челкой, мрачный капитан черных рыцарей, главный герой навеянной истории, мой враг, соперник, мой друг, моя семья, мой любимый…
Эш улыбается, серебряным взором следя за тем, как я приближаюсь, идя ему навстречу, тайком сжимая и разжимая пальцы от волнения. Далия, ведущая меня к нему, шмыгает носом, плача за нас обоих. Мне нельзя, у меня глаза накрашены.
Наконец, остановившись напротив жениха, делаю глубокий вдох и разглядываю того, кто скоро станет моим супругом. Запоминаю каждую мелочь, каждую его морщинку в уголках лучащихся от улыбки и любви глаз…
Эти мгновения я хочу запечатлеть в памяти до конца своих дней.
Их я буду вспоминать во время каждой глупой ссоры, каждого укола ревности, скуки или неопределенности, в пять утра, когда не смогу уснуть, во время каждой преграды, в каждую годовщину этого дня, и в множество других моментов, счастливых, плохих и не очень, что только ждут нас впереди.
Священнослужитель открывает писание и принимается озвучивать свадебные клятвы, начав обряд заключения брака перед лицом богини Алетеи.
Я никогда не была религиозна. Но мне захотелось, чтобы она увидела, что у нас все хорошо. Я смогла. Я предотвратила превращение Эша в монстра, я не дала тьме им овладеть и разрушить этот мир. Отныне и навсегда. Мы будем вместе, не давая друг другу упасть или сбиться с пути.
- Больше исподтишка ты поцелуи у пьяной меня не поворуешь, - усмехаюсь я, залпом осушив бокал шампанского.
Уже вечер, в саду зажглись фонарики. Мы с Эшем, пребывающие в напряжении всю неделю до торжества, теперь отрываемся, налегая на деликатесы и разглядывая зажигающих на танцполе гостей.
- Мне и ни к чему. Ты теперь моя жена, нечего стыдится. Одними поцелуями сегодня не отделаешься.
- Как заговорил! – смеюсь, закидывая в рот тарталетку, пока никто снова не крикнул «горько». - Знаешь, никто тебя не просил ждать до свадьбы!
Я даже разочароваться успела в своих женских чарах за эти месяцы. Из Эша вышел бы прекрасный сановник, тот, который дает обет безбрачия.
- После всего с нами случившегося следует поостеречься попустительски относиться к божественным заветам.
Наблюдаю, как приглашенные музыканты играют медленный танец, под который скоро половина гостей спешно бежит с танцопола прочь, словно с тонущего судна, накидываясь на фуршет, а вторая половина быстро находит партнера, кружась в вальсе.
Данте прижимает к себе Селесту, лицо у него такое, словно он сейчас самовоспламенится. Руди залихватски и не в такт отплясывает с Элоди, оба либо уже пьяны, либо не слышали, что музыка давно сменилась, а вот Тобиас явно в курсе, потому что едва уловил плавные аккорды, вырос подле моей Далии как из-под земли.
Порываюсь встать, взять в руки длинный подол и отцепить от сестрички этого прихвостня, но Эш…муж, останавливает:
- Оставь. Пусть веселятся. У Тобиаса серьезные намерения.
- Плевать мне на его намерения, - бурчу под нос, но остаюсь на месте.
Я ему просто так Далию не отдам. Еще не прошел проверку. А потом другую. И еще одну, еще…
Циан и Сойер соревнуются с тренером Пимом в том, кто выпьет больше вина, а вот Хейз мрачно зыркает на кружащуюся с незнакомым молодым человеком приятной наружности Хизер, сжимающей в руке пойманный свадебный букет. Вот кто сейчас точно понимает мои чувства.
- Кто это? – спрашиваю у Эша, показав на партнера подруги.
Кажется, знакомое лицо…
- Офицер, бывший в моем подчинении. Это он сомневался в целесообразности того приказа казнить Фишера и его шайку в Гаскилле.
А-а. Точно. Он так злобно на меня еще зыркнул. Словно я виновата, что его командир был таким балбесом, не прислушивающимся к рациональным опасениям своего верного протеже.
Еще разок оглядев тех, кто здесь собрался, я вспоминаю тех, кого с нами нет. Кто-то ушел безвозвратно, с кем-то мы вряд ли свидимся, расставшись навсегда - остается надеяться, что все у них будет хорошо - а кого-то хотелось бы видеть, но не все всегда зависит лишь от наших желаний…