Я полагаю, что вы бы хотели написать книгу, производящую на читателя тот же эффект, который производят на вас книги из вашего списка. Если так, то, возможно, это и есть ваша творческая задача? Не откладывайте ее на вырост, не думайте, что вы еще не готовы. Никто не готов, когда начинает путь. И мы все учимся у книг, которые пишем.
Дайте этому чуду случиться и с вами: вот перед вами творческая задача, которая кажется малодостижимой. А один текст спустя – красиво решенная творческая задача.
Глава 28Миф о бесконечной редактуреИли: когда заканчивать текст?
Итак, текст написан, и творческая задача решена. Пришло время отвлечься от мелких деталей и посмотреть на свое произведение как на целое. Помните пример из 4‐й главы про то, как Стивен Кинг понял, что ему нужно переименовать главного героя «Зеленой мили»? Такие вещи становятся видны на расстоянии.
Как художник делает шаг от мольберта, чтобы взглянуть на картину целиком, так и писатель в какой‐то момент делает шаг, чтобы увеличить расстояние между собой и своим текстом.
Как именно делать этот шаг – решать вам. Думаю, что, прочтя эту книгу, вы увидели, что универсальных рецептов нет. Я напишу о том, как это у меня.
Для меня важно отдохнуть, выспаться, поплавать и почувствовать бодрость в теле, чтобы появились силы охватить взглядом все написанное. В этом бодром и сфокусированном состоянии я сажусь за стол, читаю текст и прислушиваюсь к своим ощущениям.
Где мне интересно, а в каких местах я будто теряю набранную высоту? Где невозможно оторваться от чтения, а где хочется перелистнуть пару страниц? Я читаю и фиксирую уровень напряжения. И иногда рисую что‐то вроде кардиограммы текста, обозначая на ней спады напряжения.
Она может выглядеть, например, так (цифры – это главы):
Я анализирую композицию: нет ли в ней элементов, которые выпадают? Чего‐то необязательного? Или яркого, но выбивающегося из текста?
Приведу пример. Я была счастлива, когда придумала концовку одной из своих повестей. Это была концовка-символ. В ней возник образ ракушки Камино де Сантьяго – паломнического пути, который – метафорически – проходит героиня. Эта ракушка – казалось мне – переводит сюжет на новый – духовный – уровень. Я прописала последнюю сцену и была очень ей довольна.
Но при взгляде на повесть целиком стало видно, что яркий образ, появившийся на последней странице, выглядит странным. Ни разу за всю повесть в ней не возникал ни мотив паломничества, ни образ ракушки. Читатель готов к новой теме в начале и в середине текста, но вряд ли – на последней странице.
Увидеть это я смогла, только отойдя на некоторую дистанцию от написанного. Так передо мной возник вопрос: изменить концовку или дать в повести намеки на нее?
Это и правда похоже на картину: одно красное пятно будет выбиваться из композиции, но если поддержать его здесь и там розовым всполохом или рубиновым отблеском, то все сложится гармонично.
Поэтому я добавила в середину повести сцену с обычной ракушкой, найденной на пляже. И эти символы вступили в отношения, поддержали друг друга.
Но если вы видите, что элемент текста лучше убрать, делайте это смело. Текст выиграет, станет плотнее и яснее. И если над этим ненужным элементом вы долго трудились, и, если сам по себе он хорош – скопируйте его в свой блокнот или в отдельную папку в Скривенере. Вы можете вставить его в новый текст. Или даже написать текст вокруг этого элемента.
Что еще я делаю? Сверяюсь с теорией. Со всеми этими чек-листами о том, каким должен быть интересный персонаж, какой – первая строка, с путем героя или другой структурой. Может быть, что‐то выпало из поля моего зрения?
Нередко, как я уже писала, я копирую текст в гугл-переводчик, чтобы прочесть на английском и отвлечься от слов, сконцентрировавшись на мысли и форме. Это лучше проделывать с небольшими по объему текстами.
И, конечно, я обсуждаю текст с теми, кто разбирается в нашем деле. Иногда это моя подруга, иногда – кто‐то из моих преподавателей. Иногда – профессиональный рецензент, чья обратная связь стоит денег.
Если я чувствую, что дыхание мое не закончилось, что сил на этот текст у меня еще много, я могу поставить новую творческую задачу – и выйти на новый круг письма и редактуры. Но если мой ресурс исчерпан, иногда я выбираю отпустить этот текст, опубликовать его. А новую творческую задачу решать в следующем произведении.
Я несколько раз слышала, как люди говорят: «Если я читаю не очень хороший текст, мне жаль деревья, которые пошли на создание бумаги, на которой он напечатан». У меня противоположное мнение. Я считаю, что нам стоит тратить всю эту бумагу, чтобы становиться лучше. Оконченный текст обязательно будет продолжать учить вас писательскому мастерству и после публикации.
1. Давайте тексту отлежаться, а себе – отдохнуть.
2. При работе с деталями и с композицией смотрите на текст с разных расстояний.
3. Следите за изменением напряжения в вашем сюжете.
4. Проверяйте, нет ли в вашем произведении незаконченных тем или выпадающих из общей палитры образов.
5. Обсуждайте свое произведение со знающими в этом толк людьми.
6. Отпускайте тексты, публикуйте их. Текст продолжает учить вас и после публикации.
Есть авторы, которые пишут поэпизодный план своего произведения. Есть те, кто изображает сюжетные линии как графики или векторы. Есть и другие, которым проще соотносить тексты с музыкой. «Вот это – фуга, – говорят они, – а это – джазовая импровизация». Кто‐то двигает предметы на столе, чтобы лучше прочувствовать композицию собственного текста. А кто‐то пишет краткое содержание его частей на карточках и вешает их на пробковую доску, чтобы потом менять их местами, сколько захочется.
На что похоже строение вашего текста? Как бы вы могли изобразить его? Отличается ли то, что получилось, от вашего изначального замысла? Может быть, в ваш текст добавились новые главы или персонажи, новые сюжетные линии?
Выберите тот способ, который будет удобен вам, чтобы проследить динамику вашего повествования и проверить, как меняется в нем напряжение.
Проверьте, нет ли в тексте «провисающих» мест? Если есть, то как вы можете их усилить?
Нет ли образов (линий, героев и так далее), которые не нужны? Если есть, потеряет ли что‐то текст, если вы уберете их?
Ищите свой способ взглянуть на текст как на целое. И не забудьте в конце сказать: «Достаточно».
Глава 29Миф о писателе-меланхоликеИли: что стоит сделать, когда все готово?
Я не знаю, почему писателей обычно представляют грустными и нелюдимыми. Когда я смотрю на памятник Достоевскому на фоне монументальной Ленинской библиотеки, я и сама верю, что Федор Михайлович был суровым человеком.
Но потом я читаю письмо Достоевского жене, в котором он делится счастьем от того, что его речь понравилась публике:
«…‟Вы гений, вы более чем гений!” – говорили они мне оба. Аксаков вбежал на эстраду и объявил публике, что речь моя – есть не просто речь, а историческое событие! Туча облегала горизонт, и вот слово Достоевского, как появившееся солнце, все рассеяло, всео светило. С этой поры наступает братство и не будет недоумений.
“Да, да!” – закричали все и вновь обнимались, вновь слезы. Заседание закрылось.
Я бросился спастись за кулисы, но туда вломились из залы все, а главное, женщины. Целовали мне руки, мучили меня. Прибежали студенты. Один из них, в слезах, упал передо мной в истерике на пол и лишился чувств. Полная, полнейшая победа!..»
Все это письмо написано на подъеме, с ощущением праздника. О праздновании я и хочу поговорить.
Я постоянно вижу авторов, которые ставят себе недостижимо высокие планки и стыдят себя за то, что не соответствуют им. Когда у них получается что‐то, они решают, что это неважно или случайно. А когда не получается – концентрируются на этом и грустят. Они замечают каждый маленький промах, но совсем не замечают свои маленькие победы. Вы можете возразить мне, что это естественно, ведь промахи могут стоить нам дороже и вредить больше. И все же такое поведение – прямой путь в писательский блок.
Наверняка вам, как и мне, попадались статьи о том, что соцсети (видеоигры, казино и так далее) тренируют нас, как собачек: приятное чувство, награда, выделение дофамина – и вот мы уже привыкли, и нам хочется повторить этот опыт прямо сейчас.
Раз уж наш мозг любит дофаминовые циклы, почему бы не направить этот ветер на свою мельницу? Почему бы не начать праздновать небольшие достижения, связанные с вашим писательским процессом?
Празднование – необходимый привал в творческом пути. Оно помогает увидеть, сколько сделано, зафиксировать успехи, а еще – расслабиться и отдохнуть, подзарядить свой аккумулятор. Я говорю «привал», потому что имею в виду не только празднование окончания книги. Я думаю, что важно отмечать этапы этого пути: например, написание части, или то, что вы встали пораньше и подарили себе творческий час, или даже просто то, что вы пишете регулярно. Празднуя, вы фокусируетесь на своем деле. И получаете импульс продолжать его.
Не бойтесь, что вы слишком увлечетесь празднованием и не сможете вернуться к работе. Не бойтесь всех этих «рано радуешься», «не радуйся, потом плакать будешь», «радуется, как дурак» и «праздник – от слова праздность». Это в русском языке праздник связан с праздностью (хотя, если заглянуть в этимологический словарь, окажется, что праздный – это просто «пустой, ничем не занятый»), а уже по соседству, по‐белорусски «праздник» – это «свята». Как и по‐английски: «holiday» («святой день»).
Не бойтесь, что, если вы скажете кому‐то, что пишете книгу, вас сглазят. Или что вы не допишете ее и вам станет стыдно. Останьтесь пока в настоящем, где вы только что что‐то сделали.