Девушка издаёт смешок сквозь слёзы, а молодой человек тихо смеётся:
– Нам было почти семнадцать, когда ты родилась. Сейчас нам по тридцать четыре, и да, ты права – Рита на свой возраст не выглядит.
– Тридцать! И то, если есть желание оскорбить, – несу я чушь.
– Спасибо, Лера, – улыбается Рита, не отрывая от меня глаз, в которых так и стоят слёзы.
Мне становится совсем неловко, я опускаю глаза и начинаю пальцами теребить нитки в прорезях на коленях чёрных джинсов.
– Что… Как… – Я вздыхаю и сдаюсь: – Расскажите мне свою историю, пожалуйста.
Денис обхватывает руку Риты своей, они мгновение смотрят друг другу в глаза, а затем Рита едва заметно кивает, давая слово своему мужу. Да, я заметила кольца на их безымянных пальцах. В семнадцать лет не женят, а значит, они связали себя узами брака много позже.
– Мы с твоей мамой познакомились в школе, и ближе к её окончанию влюбились друг в друга без памяти. Вот только её родители были настроены против меня – в то время этот бар принадлежал моему отцу, и его репутация, скажем мягко, не была хорошей. Родителям Риты не нравилось, что моя семья не считается благополучной и безупречной, какой они считали свою собственную. Как выяснилось позже, мой отец тоже не был в восторге от семьи Риты. Но нас с ней это мало волновало, мы были молоды и безумно влюблены. Когда выяснилось, что мы беременны тобой…
– Мы? – усмехаюсь я, не сдержавшись.
– Мы, – кивая, улыбается Денис. – И мы вместе решили, что будем рожать. Я начал работать на отца, чтобы накопить денег и сбежать из этого города – мы и раньше это планировали, потому что знали, что нам не дадут здесь спокойной жизни. Но пока никому не говорили о тебе… Когда правду скрывать стало невозможно, нас разлучили. Риту заперли дома, а меня не пускали к ней. Слава богу, делать аборт было уже поздно.
– Чёрт, я могла не родиться?..
– Я бы не позволила им тебя тронуть… – шепчет Рита.
Непролитые слёзы теперь дорожками катятся по её щекам.
Я быстро перевожу взгляд на Дениса, который продолжает:
– Последние три месяца до твоего рождения мы не виделись. Совсем. А на кануне родов мой отец настоял на том, чтобы я съездил вместе с закупщиком за новым оборудованием в бар. Мол, мне будет полезно знать, что и где покупается, если у нас выйдет из строя. Позже я узнал, что именно в этот день ты родилась…
– Семнадцатое декабря?
– Нет, Лера, четырнадцатое сентября, – тихо произносит Рита.
– То есть…
– То есть они уменьшили твой возраст на три месяца, чтобы нам было сложнее тебя искать.
– Что же они за люди такие?! – возмущаюсь я. – Разве так можно?
– Конечно, нельзя, – соглашается со мной Денис. – Лера, в день твоего рождения твоей маме даже в руки тебя не дали. Подделали её подпись на документах с отказом. И передали подделанную записку от меня. Якобы я за то время, что мы не виделись, понял, что нам не быть вместе, потому покидаю город навсегда.
Я смотрю на Риту, словно чувствую, что она больше не смотрит на меня. Девушка заметно дрожит и отнимает свою руку из руки Дениса, чтобы обнять себя за плечи.
Денис словно не замечает этого, рассказывая дальше:
– Вернувшись, я узнал, что Рита якобы отказалась от ребёнка и больше не желает меня видеть. Я целые сутки провёл у ворот комплекса, где она жила, пока мне не доказали, что Рита улетела за границу. Она тогда была не в себе, и ею легко манипулировали.
– И… Как же вы встретились вновь?
– Через пять лет Рита вернулась из-за границы. Оказалось, что она тоже оттуда, через знакомых, пыталась найти тебя. Тоже, потому я стал тебя искать, как только мне стукнуло восемнадцать. Раньше не позволял возраст. А затем мой отец заболел раком лёгких и признался на смертном одре, что они нас обманули. Подстроили всё, чтобы разлучить.
– Я отказалась от семьи и без ничего пришла к твоему папе, Лера.
– Да, мы всё обсудили, поняли, где правда, а где ложь, и взялись за твои поиски вместе. И только ещё через два года твоя мама наконец дала согласие на то, чтобы стать моей женой.
Я смотрю с какой любовью и теплом Денис притягивает с себе Риту, чтобы обнять, и встречаюсь взглядами с последней. Девушка не может скрыть горящее сожаление.
Но о чём же она так сильно жалеет?..
Глава 6. Лера
– Значит… – прокашливаюсь я, отклоняясь на спинку кресла. – Вы не общаетесь с родителями Риты. Ваш, Денис, отец умер… А ваша мама?
– Я был бы не против, если бы мы общались на «ты», как и Рита не была бы против этого. – Денис улыбается и, дождавшись моего кивка, продолжает: – Моя мама жива, живёт в городе. Они с моим отцом тогда были в разводе, так что она ни в чём не участвовала.
– Здорово, – искренне улыбаюсь я. – А я когда-нибудь… могу с ней познакомиться?
– Правда этого хочешь? – широко улыбается парень, поддавшись вперёд. – Потому что она мечтает об этом.
– Правда…
– Она будет счастлива это услышать. Спасибо, Лера.
– А у вас… у вас есть ещё дети?
Похоже, мой вопрос их обоих смущает, они переглядываются, Рита опускает глаза, а Денис отвечает:
– Нет. Всё это время мы искали тебя.
– А теперь, если позволишь… – тихо говорит Рита. – Расскажи нам, как складывается твоя жизнь?
Я смотрю на девушку, которая, будучи в моём возрасте, пережила столько потерь и горя, и не знаю с чего начать. Как и стоит ли вообще. Счастливое детство, любящие родители. Разве моя история сравнится с её? Нет.
Но этот взгляд… Жадный, заинтересованный… умоляющий. Ей ведь даже в руки меня не дали. Отнять ребёнка у матери – что может быть хуже?
Не знать, что твоя дочь растёт счастливой и ни в чём не нуждается. Да.
Потому я сажусь удобнее и рассказываю всё с момента, как начала себя помнить.
Иногда Денис с Ритой задают мне вопросы, мы частно улыбаемся и даже изредка смеёмся. Потому что я не могу иначе – в моём характере напрочь отсутствует уныние, печаль или грусть. Мне нравиться шутить, нравится с юмором подходить к любому жизненному вопросу. Какая есть, уж извините.
За болтовнёй время летит незаметно, и совсем скоро я всё чаще начинаю слышать, как из приоткрытого окна доносятся хлопки открывающихся дверей въехавших на парковку машин. Посетители. Они всё прибывают и прибывают. А затем…
О, этот звук я узнаю из тысячи. Потому что это самое прекрасное на свете урчание.
Плохой парень на байке вернулся в бар.
Я отчего-то начинаю нервно ерзать на кресле, думая о том, что парень сейчас внизу и, возможно, уходя, я его вновь увижу. А минут через пять совсем офигеваю, потому что он, поднявшись наверх, опирается плечом на арку прохода в гостиную.
Я так и зависаю с открытым ртом на полуслове, пялясь на парня во все глаза. Из головы напрочь вылетает то, о чём я говорила, как, впрочем, исчезает и сама способность говорить.
– Всё ещё болтаете, – усмехается он, а затем обращается ко мне: – Что со ртом, рыжая? Слабоумие?
– Савва! – коротко оборачивается на него Денис, Рита тоже выглядит возмущённой.
Я заставляю себя закрыть рот и сглотнуть вязкую слюну. Но я всё ещё ничего не понимаю!
Денис смотрит на меня и просит:
– Извини его, Лера, иногда он бывает неотёсанным, как чурбан. Впрочем, ты могла догадаться об этом, раз вы уже знакомы.
– Не совсем, – хмыкает парень. – Я ей имя своё сказал, а вот она представляться не захотела.
– Савва, это Валерия, наша дочь.
– Пофиг. Вы в бар вообще спускаться планируете? Ал там зашивается одна. Я зашёл скинуть вещи, потом пойду ей на помощь. И вам настоятельно рекомендую вспомнить о деле.
– Иди уже, – махает на него рукой Денис. – Ещё раз извини нас, Лера.
– Всё… – начинаю я, провожая Савву взглядом, а затем недоумённо смотрю на Дениса: – Да нет, ненормально! Что…
– Это Савелий, Савва, Сав – выбирай, как удобней, – улыбается он. – И именно он тебя нашёл.
Раз, и в моей голове всё встаёт на свои места. Почти всё. Но теперь понятно его удивление и узнавание при нашей первой встрече. Понятно, почему он изъявил желание меня подвезти. Понятно, почему не выпытал моего имени или не спросил номер телефона. Не было вот этого: я ему приглянулась, он решил прокатить меня до дома, а когда узнал, где тот находится, симпатия резко пропала, потому что, очевидно, у него свои счёты с теми, кто живёт в Изумрудной волне, но отказываться от своего слова не мужское дело, и, быстро расправившись со взятыми на себя обязанностями, парень укатил в закат, пообещав свидеться при случае. Такого не было – я сама себе это придумала.
На самом деле я ему даже не понравилась!
Он просто узнал во мне дочь своих знакомых, которую те ищут, выведал мой адрес и сообщил его Денису!
Всё просто. До смешного просто.
– Кто вам этот парень?
– Савва – сын наших хороших друзей. Точнее, его отец был другом моему, а затем стал и моим. Когда мой папа умер, отец Саввы помог мне справится с баром и той репутацией, что у него была. Мы вместе проделали колоссальную работу, чтобы вывести заведение на новый уровень. Три года назад он и его жена погибли. Мальчика хотели отправить к бабке в деревню, и мы с Ритой… Мы не могли позволить обстоятельствам лишить его перспективного будущего в этом городе.
– Мы стали его опекунами, Лера, – заканчивает Рита. – Савва живёт с нами.
– Дела-а-а… – тяну я и падаю спиной на спинку кресла.
Мне требуется время, много времени, чтобы всё это переварить.
С ума сойти можно оттого, с каких сторон открывается моя собственная жизнь и жизнь теперь не чужих мне людей.
Но времени мне не дают.
В проходе вновь появляется Савва и со смешком замечает:
– Ладно, если вы так не хотите расставаться… со своей вновь обретённой дочерью – возьмите её с собой. Ей будет полезно посмотреть, как живут простые смертные.
Очевидно, в том, что у него есть претензии к Изумрудной волне, я не ошиблась.
Парень уходит, не дожидаясь ответа, а Рита извиняющимся тоном обращается ко мне: