Исла опять замерла в нерешительности: закрывать воспоминания обо всех снах? Но их много... очень... Девичье сердце сладко замерло. Ну, сны – это не так важно, это же всего лишь сны.
А вдали что за золотисто-желтый бугорок?! Этому прохвосту магическому еще кто-то «безумно нравится»?!!!
Исла вскипела негодованием, все застрявшие было в горле слезы мигом провалились куда-то глубоко вниз, а жала неведомой ранее ревности впились в сердце. Со свистом подлетев к воспоминанию примерно трехмесячной давности, Исла разъяренным волкодиклом ввинтилась в сгусток памяти.
Ой...
Это же их встреча в августе. Так он ее помнит?!! Это он... это он... это он, получается, ее тут за нос водил эти два дня?! Даже не заикнулся, что вспомнил ее, притворялся, что впервые видит!
Исла похолодела. Что он успел у нее выпытать?! Вроде, ничего такого она не говорила... Почему же он не признался, что помнит ее? Не спросил, как это она ему память временно стерла, ведь она ее точно стерла тогда, она помнила серый цвет этого сгущения. А он наместник, руководитель этих земель, ему наверняка о похищениях троллей и их беспамятстве докладывали, ведь об этом даже в газетах писали! То есть, он понял, что это она тут «работает», но ничего по этому поводу не сказал и не спросил. Почему?! Ох, не нравится ей это, совсем не нравится. А еще не нравится, что он смог все вспомнить, а значит, на магов ее Дар действует не так необратимо и надежно, как на людей.
Ладно, сделаем вторую попытку. Исла сконцентрировалась и плотной темной воображаемой тканью накрыла это августовское воспоминание. Посмотрела на золотые искорки снов...
Руки поднялись и... опустились. Это всего лишь сны, пусть будут. Хоть сны...
– Спи! – решительно приказала Исла и вынырнула в действительность.
Голубые глаза растеряно взглянули на нее и закрылись. Исла подхватила обмякшее тело заснувшего мага и уложила его на постель в пещере, накрыла пледом, активировала амулет, нагревающий воздух до комфортной температуры, купленный в соседнем крупном селе. Посмотрела на расслабленное лицо Данира, такое милое и трогательное во сне. Наклонилась, провела рукой по кудряшкам. Мягкие. Впрямь, как шерстка у котенка, только длиннее и шелковистее.
Закладывая на две трети проход в пещерку камнями, чтоб уберечь рыжика от возможного нашествия зверей, Исла оставила вверху отверстие на треть высоты прохода. Вдруг принц, как Ася, боится темных замкнутых помещений? А так очнется – и увидит солнечный свет. Исла представляла, как утром он проснется, удивится, что лежит в горной пещере, а потом пойдет домой и не вспомнит больше об Исле Дохран. И хорошо, если не вспомнит! До дому он дойдет, она спрашивала, умеет ли он ориентироваться по солнцу. Данир ответил, что в глухом лесу дороги точно не найдет, даже в солнечный день, но здесь места ему немного знакомы и до тропинки, ведущей в Тоск, он добраться может. А теперь ей самой домой бежать надо – уже темнеет, а она прошлую ночь не спала, и теперь ей срочно нужен отдых. Да, отдых – единственное, что ей нужно. Она выспится, придет в себя и выбросит из мыслей рыжего мага.
Глава № 12. На любого беглеца найдется свой следопыт.
Давненько Данир не высыпался так хорошо! Будто заново родился. Маг потянулся на постели, отбросил в сторону мягкое теплое покрывало, которым был укрыт, сел и открыл глаза.
Где это он?!
Солнечный свет лился отнюдь не в окно его спальни, а в узкую щель, озаряя каменную кладку, заслоняющую вход в небольшую пещерку, на полу которой он и сидел. Не совсем на полу, а на постели из еловых лап, накрытой толстенным незнакомым пледом. Чей это плед? Как он сюда попал?
Осмотревшись по сторонам, Данир заметил на полу разряженный амулет подогрева и свою сумку и заглянул в нее. Внутри обнаружились листья дикого гадючника и нож, которым он обычно нарезал лекарственные растения, но листья можно было смело выбрасывать: они сморщились и в качестве сырья уже не годились. Видимо, он срезал их несколько суток тому назад.
Данир потер лоб. У него опять амнезия? К тем нескольким минутам, что он забыл в августе, теперь прибавилось несколько дней?! Или часов? Какое сегодня число?
Наместник западных провинций огляделся, но календаря с отмеченной датой в пещере не было, так же как и тех, к кому можно было бы обратиться с этим вопросом. Последнее, что помнил Данир: он завтракал в одиночестве на своей кухне и собирался пойти за гадючником. А потом передумал выходить. Хм, почему мысль «передумал выходить» прозвучала в его голове нежным женским голосом? Данир еще раз взглянул на листья. Так, значит, до ядовитых кустов он все-таки дошел, но почему-то опять забыл об этом. А в пещеру он зачем залез?! Устал, решил отдохнуть прямо в горах? А плед чей? Данир поднес к лицу край пледа. Шерстяная ткань пахла еловой смолой, дымом костра и еще одним еле уловимым нежным женским ароматом. И этот аромат показался Даниру знакомым, исключительно приятным, а еще от этого легкого аромата по телу разлилось жаркое тепло и учащенно забилось сердце.
И что бы это значило?
Данир разобрал каменную кладку у входа, вытряхнул на землю испорченные листья гадючника из сумки и втиснул в нее скрученный плед. Задумчиво посмотрел на покрывшиеся утренним инеем угли костра. Почему он не помнит вчерашний вечер и дневной сбор листьев? А может, не только вчерашний. Эта периодическая амнезия начинает раздражать, тем более что ему опять грезится, что он забыл что-то очень важное. Но что?! Может, ему стоить начать принимать настойку для укрепления памяти, которую он старичкам прописывает? Настойка рассчитана на людей, а у магов и в старости склероза не бывает, но вдруг поможет? Вдруг, эти провалы в памяти – новое инфекционное заболевание у троллей, а он им заразился?
Данир внимательно исследовал свой организм. Нет, он абсолютно точно ничем не болен, магическую силу лекаря не обмануть. Магический резерв тоже полон, признаков истощения и в помине нет, так что с этим его беспамятность тоже не связана. С чем же она связана? Почему лучшие умы среди людей, троллей и магов никак не могут прояснить этот момент?
Потерев лоб еще раз и не найдя способа немедленно вспомнить забытый кусок своей жизни, Данир посмотрел на солнце, горы, определил направление к дому и сделал первый шаг в сторону Тоска, но тут всколыхнулся за его спиной магический фон. Чья это магическая сила проявилась? Как, это его собственная магия?!
Данир, не веря своим глазам, смотрел, как сквозь тонкую корку подмерзшего снега пробивается на свет тоненький росток ели. Росток быстро окреп, выпустил три веточки и ощетинился молоденькими светло-зелеными иголочками. Магический фон иссяк вместе с магией, которой был напитан зародыш растения.
Зачем же он влил свою магическую силу в семя ели? Да еще временной стазис на него наложил, чтоб деревце проросло только утром? Данир сидел на корточках перед ростком и ломал голову над новой загадкой. Постепенно сообразил, что всплеск магического фона был более сильным, чем мог бы вызвать один такой росток. Лекарь-маг внимательно осмотрелся, раздвинул заиндевевшие кусты и увидел невдалеке еще один молоденький росток ели. Подхватив свою сумку, Данир решительно двинулся ко второму ростку и даже не удивился, когда увидел третий.
Цепочка не по сезону выросших в лесу молодых деревцев привела Данира на окраину человеческой деревеньки – одной из немногих на землях троллей. Привела на окраину со стороны леса, к обвалившемуся забору явно давно заброшенного огорода последнего дома в деревне, сильно удаленного от остальных строений. Прямо посреди огорода росла последняя елочка.
Данир с оторопью рассматривал старый бревенчатый дом с покосившейся крышей и притулившимся к задней стене курятником, к которому его привела магическая тропа, созданная его собственными руками. Зачем он рассыпал зачарованные семена от пещеры до этого крестьянского жилья? Что такого важного в этом доме? Он точно никогда ранее не бывал здесь, даже смутных воспоминаний это место у него не вызывало.
Низкая дверь курятника распахнулась и из нее, согнувшись в три погибели, вышел молодой мужчина. Распрямившись, человек заметил стоящего за забором мага и равнодушно уставился на него зелеными глазами.
«Молодой и красивый», – как-то не к месту подумалось Даниру. Внезапно затопившая его злость вперемешку с непонятным возмущением и желанием крепко врезать этому незнакомому парню поразила мага до глубины души. Лекарям-магам воинственность совершенно не свойственна! Что же он все-таки не помнит?! Похоже, этот молодой человек имеет прямое отношение к его амнезии.
– Здравствуйте, – поздоровался лекарь-маг. Подозрения – это еще не повод вести себя невежливо.
– Здравствуйте, – эхом откликнулся молодой мужчина и продолжил стоять истуканом, ни о чем не спрашивая.
Данир недоуменно посмотрел на совершенно бесстрастное лицо своего «собеседника» и попробовал продолжить диалог:
– Я лорд-маг Данир Сартор. Вы не пригласите меня пройти в дом? Я по делу.
По какому-такому делу Данир не знал, но надеялся, что не зря он потратил кучу магических сил на эту елочную тропу. Что-то было в этом доме важного.
– Вам назначена аудиенция? – спокойно уточнил у принца Тавирии этот крестьянский парень в холщовой домотканой рубахе и тулупе нараспашку.
Данир ошеломленно моргнул. Аудиенция? Назначена? В этой деревенской избе? ЕМУ?! Сыну короля этой страны, наместнику западных провинций?! Он даже к королю-батюшке и брату-кронпринцу всегда ходил запросто, без всяких аудиенций.
– А должна быть назначена? – ощущая абсурд ситуации, спросил Данир. Странно, что селянину вообще известно такое архаичное слово, как «аудиенция» – его даже при королевском дворе редко употребляют.
– Если Хранительница свободна, то она может принять посетителя и без предварительной записи, – равнодушным, механическим голосом озвучил варианты мужчина.
– А она свободна? – осторожно продолжил Данир этот несуразный, бредовый разговор. Какая