В сопровождении мага Исла медленно двинулась в сторону своей стоящей на отшибе избы. Искоса посматривая на Данира, Исла пыталась понять, почему он все время возвращается к ней. Нет, не так! Она пытается понять, как он умудряется все вспомнить!
А маг недовольно хлопнул себя по лбу:
– Вот я растяпа! Про цветы забыл!
– Какие цветы? – не поняла Исла.
– Обыкновенные. Иди сюда.
Данир потянул Ислу к замерзшей клумбе у продуктовой лавки, присел на корточки и вытянул руку. Струя зеленовато-голубого света полилась в землю и в этой святящейся струе проклюнулся, потянулся вверх зеленый росток, и на маковке его расцвел желто-фиолетовый бутон ириса.
– Вот, это тебе! – Данир сорвал цветок и протянул его девушке.
– Спасибо! – Искренне тронутая таким проявлением внимания, Исла поднесла к лицу цветок, понюхала, потрогала хрупкие листочки. – Он лекарственный? Его надо как-то приготовить?
Маг смешался от этого вопроса и озадаченно протянул:
– Э-э, ирис – лекарственное растение, но при чем тут это?
– В смысле – при чем? Хочу знать, для чего ты мне его подарил. Думаешь, я в драке растяжение заработала? Я в полном порядке, честное слово, а с лекарственными растениями все равно обращаться не умею.
Исла не могла уразуметь, от чего Данир так странно смотрит на нее. Вполне логичный вопрос она задала!
– Тебе никогда раньше не дарили цветы? – спросил маг.
– Кому и зачем это могло бы понадобиться? – пожала плечами Исла.
– Мужчины дарят цветы понравившимся им девушкам. Тебе незнакома такая традиция?
– Незнакома. А с какой целью они дарят эти цветы?
– Ну, с этой самой целью и дарят, – сумбурно объяснил маг, – с целью дать понять, что девушка нравится. Так положено, когда за девушкой ухаживают. И с родителями ее переговорить положено – спросить разрешения на ухаживания и убедить их в серьезности своих намерений. Вот сейчас к твоему отчиму пойду, переговорю.
Исла не выдержала и расхохоталась. Рыжик опять в своем репертуаре! Ухаживает он, оказывается! У них в долине ухаживать должна женщина, а не мужчина, и цветочных традиций у них в помине нет. А идти к хранимому, чтобы просить разрешения ухаживать за его хранительницей – полный абсурд, Солонир помрет от потрясения! Но держать в руке этот выращенный в снегу цветок было удивительно приятно. А осознавать, что он выращен специально для нее – еще приятнее. Эх, рыжик, что ты творишь?! Как бы тебе внятно объяснить, что наши дороги не могут слиться в один общий путь?
– Не надо к отчиму, у нас в семье так не принято. У нас главные в доме – женщины, и я сама решаю, кому разрешать ухаживания, – объяснила Исла.
Маг помолчал, серьезно посмотрел на нее, кивнул.
– У тебя дома опять сидят твои родственники? – спросил Данир, а после подтверждающего кивка предложил: – Пойдем к нашей пещерке, там будем только мы вдвоем – ты и я.
«Да, серьезного разговора, видимо, избежать не удастся, – вздохнула Исла. – Стирать память в четвертый раз бесполезно, он снова все вспомнит, пойдет искать, а это лишнее. Совсем лишнее. Почему он не боится моего дара? В долине его все боятся, хоть я пока никого из своих соотечественников ни к чему не принуждала (кроме Солонира, но он сам разрешил) и без согласия или веских причин в чужую голову не лезла. А Мойру с Норной даже женщины стороной обходить стараются, не то что мужчины. Да и к Сарине без великой надобности никто не приходит. Своих сыновей женщины крайне неохотно отдают в семью Старших Хранительниц – в семью Дохран, – мне и Кирин достался лишь потому, что осиротел незадолго до моего совершеннолетия. Никто не хочет, чтобы их сыновей без нужды «ломали», а этот маг просто не понимает ситуации, думает, что сможет противостоять давлению Дара. Он ошибается и это нужно ему продемонстрировать».
– Вначале цветок в дом отнести надо и в воду поставить – не хочу, чтобы он сразу замерз и погиб, а потом можно и в пещерку, – согласилась Исла.
Глава № 14. Самый простой способ узнать человека – заглянуть в его воспоминания.
По дороге и Данир и Исла больше молчали. На своей полянке перед пещерой развели огонь на прежнем костровище, повесили котелок с водой, чтобы чаю заварить. Исла вытащила из сумки еще с утра захваченные из дома бутерброды с вяленым мясом, которые так и не удосужилась пока съесть.
Трещал огонь. Вода в котелке пока и не думала закипать. Бутерброды уже кончились.
– Откуда ты? – спросил Данир.
– Издалека, – откликнулась девушка.
– Нет такого «издалека», где были бы в ходу обращения «аро-лера» и «хранимые» с «хранительницами», я узнавал, – сказал Данир.
– Ты просто не в курсе. И те, у кого ты узнавал – тоже не в курсе.
– Мой старший брат знает все о нашей стране и о соседних странах тоже.
– Я не из вашей страны и не из соседних.
Данир задумчиво смотрел на огонь и делал выводы. Выводы он сделал верные, не зря сто тридцать лет на свете прожил.
– Ты пришла в Тоск на разведку. Узнать, кто мы и как тут живем – вот почему ты так мало знала о магах, вот зачем похищала троллей – ты наводила справки, так? У вас магов нет, где бы ни располагалось это «у вас». Зато у вас есть люди с необычными способностями. Способностью взламывать сознание людей. И троллей. Только на мне, маге, это твое умение дало осечку.
– Ты ошибаешься, – сурово известила Исла. – Если бы я захотела тебя «дожать» тогда, то устоять ты бы не смог.
– И тебя бы не остановила мысль об аморальности такого влияния? – Серьезно взглянул на Ислу Данир.
Девушка вновь почувствовала утихшее было негодование:
– Вы много тысяч лет считали, что женщины в принципе не способны противиться влиянию магических феромонов, но это не останавливало вас от женитьбы на человечках. Великая цель, как же, помню. Мой народ много тысяч лет считает, что влиянию Старших Хранительниц в принципе невозможно противиться, и этот факт пока еще никто не опроверг, в моем народе не рождались еще такие уникумы, как леди Таис в вашем. В том случае с тобой я остановилась и прервала внушение. Я. Не ты.
– Тогда попробуй еще раз и не останавливайся, – потребовал Данир.
– Хочешь попытаться стать первым, кто сможет воспротивиться и устоять?
– Определенно хочу, – уверено кивнул Данир. – И точно стану первым. Даже не сомневайся. Я найду способ сосуществовать с твоим даром, не волнуйся, меня тебе не сломать.
– Неужели все маги – такие наивные идиоты? – недовольно заметила Исла. – Данир, я сама начинаю бояться своего Дара, бояться того, что могу сделать с людьми, что мне, возможно, придется с ними делать! А ты – «найдешь способ сосуществовать»... Да мне для самой себя не найти пока способ сосуществовать с моим Даром! С моим чертовым наследием...
– Вместе справимся, – с безмятежной уверенностью ответил Данир. – Я вот не сомневаюсь, что ты с действием моих магических феромонов справишься.
– Прекрати говорить так, будто я дала согласие на брак! Я не дала и не дам такого согласия! А твои феромоны – такая мелочь, что ни говорить о ней, ни сомневаться смысла нет!
– Проверим?
Быстрый прыжок мужчины, секундная заминка женщины – и Исла лежит под тяжелым телом Данира. Ее руки сцеплены за головой и удерживаются сильной мускулистой рукой. Вторая мускулистая рука (откуда у лекаря такие бицепсы?!) медленно и искушающее забирается под короткую меховую охотничью курточку, движется к тяжело вздымающейся девичьей груди.
– Исла, – стонет маг и касается губами волос девушки, опустившихся век, бровей, скользит вдоль изящной линии скул. – Ласточка моя перелетная, ясноглазка моя.
Шум в ушах мешал Исле слышать сбивчивый горячий шепот Данира. По ее телу разливался небывалый жар, хотелось стиснуть в объятиях этого мужчину, зацеловать, позволить ему все, что только ему захочется сделать с ее покорным пылающим телом. Пальцы мужчины расстегнули пуговки на рубашке, горячая ладонь обхватила холмик обнаженной груди, сжала, и Исла не удержала стона.
«Это безумие, – стучало в висках Ислы, – это надо остановить».
С невероятным усилием открыв глаза, девушка поймала замутненный страстью взор мужчины.
– Отпусти... меня..., – скользнув на переливающуюся золотыми всполохами тропу воспоминаний, потребовала Исла.
Порывы ледяного псевдо-ветра на тропе остудили ее разгоряченную голову, и Исла упрямо повторила:
– Отпусти.
Рык, руки Данира сжались сильнее и... исчезла перед глазами Ислы тропа воспоминаний. Точнее, перед глазами Ислы все исчезло! Она ослепла?!
– Временно, – проворчал рядом голос Данира. – Не ори так, а то оглушишь меня навсегда, хоть я и лекарь-маг. Не вскакивай и не размахивай кулаками, в костер упадешь! Исла, паралич тебе устрою, если не угомонишься! А будешь такими грязными ругательствами сыпать – язык онемеет!
– Верни мне зрение! – напряженно потребовала застывшая на месте Исла. – Зачем ты это сделал?!
– Ищу способы сдержать твое воздействие, чтоб ты не боялась, что сможешь меня «сломать», – пробурчал маг. – Эта твоя боязнь единственное, что мешает нашему браку, верно?
– Единственное?! Далеко не единственное, чурбан березовый! Верни мне зрение, ты, несуразное создание!
– Кто бы говорил о несуразности...
Зрение вернулось. Рыжий маг сидел у рыжих всполохов костра и хмуро смотрел на Ислу:
– Извини, не удержался, очень хотелось прикоснуться к тебе. Давай, пробуй ломать, для чистоты эксперимента я не стану использовать магию.
– Ты больной? – дрожащим голосом спросила Исла. Он действительно настроен преодолеть непреодолимое, испытать при этом сильную боль, лишь бы стать ее хранимым?!
– Лекарь-маг быть больным не может в принципе, если только не истощил полностью свой резерв: магические силы сразу нейтрализуют вредоносное влияние микробов, вирусов и бактерий и уничтожают опасные микроорганизмы и вещества, если те как-то попали в тело мага, – менторским сухим тоном ответил Данир. – Исла, или ты меня ломаешь, или я тебя целую – выбирай! Лично я предпочитаю второе, но готов согласиться с твоим вариантом.