Он долго молчал, и только дыхание выдавало его волнение и сжатые в кулаки руки.
– Она в точности, – пробормотал он наконец хрипло.
– Это хорошо, – кивнула Ева, вместе с ним глядя вниз.
Они долго стояли, молча рассматривая рисунок, а потом он разжег камин и они продолжили молчать, уже сидя. Где-то снаружи лаяла собака, еще дальше Джейми был с Гогом и, возможно, к этому времени уже с отцом Питером, а ее оставил здесь.
– Вы назвали его Джейми Пропащим, – напомнила Ева тихо.
Ангус заерзал и посмотрел на нее.
– Он и был пропащий. Мы все были пропащими. Он нашел нас. А теперь я провожу вас в вашу комнату. – Он медленно поднялся на ноги, и она без возражений тоже встала.
– Как долго вы будете держать меня здесь?
Он просто указал на узкую приставную лестницу в глубине широкой комнаты, ведущую к маленькой каморке без окон. Она взялась руками за старые серые деревянные перекладины и заметила несколько лент, перекинутых через одну из ступенек: шелковые, неяркие, темные, розовато-красные, спокойного, глубокого, изумительного оттенка, – они были по-настоящему прекрасны.
Она отвела взгляд и потянулась к следующей ступеньке.
– Они для вас, – хрипло буркнул Ангус.
Ева замерла.
– Эти ленты. Пропащий оставил их для вас.
Тогда она дотянулась до них и, смяв, схватила нежный шелк – конечно, это ужасно, но у нее не было выбора. Прижимая ленты к груди, она двинулась вверх по лестнице, но внезапно остановилась и взглянула через плечо вниз, на его щетинистое лицо со шрамами и сердитыми печальными глазами.
– Ангус, можно мне глоток вина? Или хотя бы каплю воды?
Глава 49
Роджер и Рай сидели в общей комнате гостиницы, а Джейми ушел наверх принять ванну. К тому времени, когда он вернулся, они ожидали вторую порцию эля. Выпивку подали быстро, а вместе с ней тарелку с сыром и хлебом. Взяв свою кружку, Роджер принялся пить такими огромными глотками, что Рай и Джейми в недоумении уставились на него, забыв про выпивку. Наконец Роджер отставил кружку в сторону, вытер губы тыльной стороной ладони и, увидев, что за ним наблюдают, усмехнулся.
– Ева не позволяет мне заходить в пивные.
– Да, – улыбнулся Джейми, – я так и думал.
Он снова пристально осмотрел помещение. В таверне было шумно, но народу не слишком много, и никто не проявлял особого интереса к этим трем мужчинам, – ну, может, было несколько странным, что только один из них принял ванну.
– Скажи мне, Роджер, ты все еще намерен скрываться, как скрывался все эти десять лет?
– Нет, сэр. – Роджер выпрямился. – Ни за что.
– Знаешь, это было необходимо. Этим Ева спасла тебе жизнь. Выйти из тени вовсе не просто.
Роджер мрачно кивнул, но никакого страха не выказал.
– Прежде всего ты должен сделать выбор, – сказал Джейми, взявшись за кружку.
– Ева говорила, что вы человек короля Иоанна. – Роджеру было явно не по себе.
– Разумеется, ты должен думать обо мне именно так. – Джейми смотрел на него поверх своей кружки.
– Тогда разве вы не обязаны доставить меня к королю?
Джейми выпил, а потом ответил:
– Ну я же не без чести и совести, а ты не бычок на веревочке. Я нашел тебя, и только.
– Но если вы отдадите меня…
– Я никогда не отдам ребенка убийце его отца, – жестко перебил его Джейми.
Лицо Роджера побледнело и застыло.
– Ева рассказала вам – о той ночи.
Джейми кивнул и краем глаза заметил, что Рай окидывает взглядом комнату – они всю жизнь провели в борьбе за выживание.
– Мне все еще временами снится та ночь, – тихо признался Роджер.
– И мне тоже, – вспомнил прошлое Джейми.
– Вам, сэр? – удивленно обернулся к нему Роджер.
– Моего отца убили. И я это видел.
А потом сбежал. Всю жизнь Джейми казнил себя за это и был уверен, что место его в аду.
Двумя большими глотками Роджер допил то, что оставалось у него в кружке, и Рай жестом заказал еще. Служанка, петляя между покачивающимися телами, наполнявшими комнату, принесла выпивку.
– Как выбрать? – тихо пробормотал Роджер, откинувшись назад и прислонившись плечами к стене.
– Некоторые сказали бы: делай так, как подсказывает тебе совесть.
– И вы так говорите, сэр?
– Я говорю: делай ставку на победителя, – немного помедлив, ответил Джейми.
– Значит, вы считаете, что Иоанн одержит победу? – Роджер наклонился вперед, но Джейми ничего не сказал. – Но если бы вам пришлось выбирать, сэр…
Джейми с внезапной нервозностью провел рукой по бедру. Возможно, это горячность и неуемная энергия Роджера подействовали на него и захватили.
– Я делаю выбор, Роджер. Каждый день. Мой выбор только мой, а твой принадлежит лишь тебе.
Неожиданная резкость его тона привела Роджера в недоумение, и Рай наклонился вперед, стремясь разрядить напряжение или, возможно, отвлечь его на себя.
– Джейми, в чем дело? – спросил он спокойно.
– Я не знаю, – покачал головой Джейми.
Но задуматься над этим не было времени, потому что в дальнем конце комнаты среди нетрезвых фигур внезапно появилось мясистое, бородатое лицо Ангуса. Увидев его, Джейми окаменел. Добравшись до их стола, Ангус протяжно, тяжело вздохнул:
– Я виноват, Пропащий, но она сбежала.
Горячая волна счастья захлестнула Джейми. Радость наполняла его и согревала, как будто он пил горячий медовый напиток.
– Я невероятно виноват, – продолжал Ангус, понурив голову. – Она сделала именно так, как ты говорил.
– И что же это?
– Стыдно сказать. – Его следующие слова прозвучали совсем глухо. – Она попросила вина.
Джейми кивнул. Единственное, чего ему хотелось, это улыбнуться.
– И это после того, как мы выпили мамин эль, – с болью добавил Ангус.
– Ева пила эль? – Удивлению Роджера не было предела.
Ангус немного поднял опущенную от стыда голову и, взглянув на незнакомого юношу, с подозрением произнес:
– Да.
– И что, он ей понравился?
– Да, – подтвердил он снова, но теперь уже с негодованием. – Почему нет? Он приготовлен по рецепту моей мамы.
Упершись в стол основанием большого пальца, Джейми вращал рукой, проверяя ее после всех сегодняшних стычек. Рай был прав: он создан для оружия, это заложено в нем.
– Джейми, – повернулся к нему Ангус, – я на протяжении уже многих лет сторожил всех, от овец до солдат, как тебе хорошо известно, и никто никогда не выскальзывал из моей сети. Не могу сказать тебе, как… Я чертовски удивлен. И виноват. – Он снова повесил голову.
Джейми с огромным удовольствием наблюдал, как громадный сердитый шотландец, так сказать, падал ниц перед Евой за ее побег. В течение всех этих лет Ангус отказывался всего лишь признать свой долг перед Джейми за то, что тот много лет назад отвел от него гнев короля Иоанна, хотя в результате навлек на себя большие подозрения и сам оказался в огромном долгу. Ангус никогда по-настоящему не чувствовал себя виноватым и не испытывал угрызений совести – до настоящего момента.
– Но скажу тебе, Пропащий, девушка могла бы отвлечь любого.
– Вот как?
– Тебе нужно увидеть, что она сделала у меня на столе, – мрачно кивнул Ангус.
– На твоем… столе?
– Да. Мою маму.
– Твою маму, – в полной растерянности повторил Джейми.
– Да, именно мою маму. – Ангус широко взмахнул руками, словно разбрасывал семена. – На столе. Нарисовала фруктами и чем-то еще. Фруктами, Джейми. Своими руками и с помощью своей… – он слегка запнулся, – …своей чертовой ловкости твоя Ева нарисовала портрет моей дорогой мамы прямо там, на столе.
– А-а, – с облегчением улыбнулся Джейми, – она действительно полна сюрпризов.
– Сюрприз? – Ангус уставился на него. – Это то же самое, что сказать про нее «очаровательная».
– А разве это не так?
Не отрывая от него взгляда, Ангус оперся ладонями о стол и наклонился ближе.
– Ты ничего не понимаешь, Пропащий. Она не «очаровательная», и не «привлекательная», и не какая-то там бледная штучка из тех, на которых ты клюешь. Она… она… – Он поднял мясистую руку и помахал ею в воздухе, словно разгоняя туман, чтобы найти слова, а потом снова низко наклонился и, почти сомкнув большой и указательный пальцы, договорил: – Вот так близко к тому, чтобы быть чертовой колдуньей. Так что, Пропащий, тебе лучше поостеречься.
– Это мы уже проходили. – Джейми встал.
– Я не знаю, где она.
– Я знаю. Рай, подними меня на дежурство перед заутреней.
И он отправился наверх дожидаться Еву.
Глава 50
Но она уже была там. Он понял это, как только отворил дверь. Ева с грустным видом сидела на скамейке у стены. Комната утопала в свете свечей.
Он вошел и, остановившись у двери, скрестил руки на груди и оперся плечом о стену, а Ева так и осталась сидеть.
Они молча смотрели друг на друга, а потом она вызывающе заявила низким горловым голосом:
– Позвольте мне высказаться напрямик.
«О да, – подумал он, – это ее голос. Я скучал по нему все эти последние часы».
– Я изменила свое мнение.
Он почувствовал, как где-то в глубине у него зарождается улыбка. Она говорила так, словно они продолжали разговор, и, возможно, она мысленно так и делала, возможно, все время разговаривала с ним с тех пор, как он ушел. В этом было что-то, лишающее сил.
– Свое мнение о чем? – Джейми передвинул плечо по стене.
– О вас.
Он коротко усмехнулся, но изумление и радость, которые вспыхнули в нем, когда он был внизу, мгновенно погасли, как гаснет свет.
– Теперь, когда я превратил вас в своего врага, теперь, когда вы сбежали, именно теперь вы изменили свое мнение обо мне? – Он покачал головой. – Придерживайтесь своего первоначального суждения.
– Что это такое? – Ева подняла вверх руку. На ее ладони лежали пять лент приглушенного красного цвета, похожих на хвосты жизнерадостных пони.
Глубоко внутри его, в темных закоулках вспыхнула маленькая искра, которая очень долгое время тлела там.