— Да иди уже, — отмахнулся Олег. — Разберёмся, не маленькие.
Юра ещё с минуту смотрел на мёртвого брата, потом молча полез наружу.
— Юрка прав. Машину он посадил. И не похоже, чтобы его подстрелили.
— Ага, и ты туда же. А то я слепой, — буркнул Олег. — Это вообще ни на что не похоже. И меньше всего на несчастный случай. Так что пускай Бертан не валяет дурака.
— Он не валяет. Это нам с тобой можно к мелочам придираться. А у них тут политика, — сказала я. — Значит, если кто и умирает, то только в результате несчастных случаев.
— Поворочать бы его… Я надеюсь, им полагается всё это на видео фиксировать? И они это уже сделали? — Олег взглянул на меня. — Никогда в глаза не видел их процессуальный кодекс.
— Ну, уж если ты не видел, я тем более. Спросить?
— Лучше спросить, — кивнул Олег.
Я выглянула из дверного проёма. Юра с Бертаном разговаривали у кромки вертолётной площадки.
Говорят, раз научившись плавать или кататься на велосипеде, больше не разучишься. Точно так же, однажды почувствовав, что значит ловить ментальную волну собеседника, ты не разучишься устанавливать контакт. И всегда сможешь произвести автонастройку — найти нужного человека, где бы он ни был. Ответит ли он на твой зов — это уже другой вопрос.
Я пыталась настроиться на волну Бертана, какой я её сохранила где-то глубоко в памяти. Но волна не обнаруживалась. Вот же он, Бертан, на прямой видимости. Живой, здоровый и вряд ли утративший способность к ментальному контакту. Бертан всегда был хоть и слабеньким, но «совершенным»: его душа и сознание никогда не бывали разделены, и способность сканировать ментальный эфир была ему присуща от рождения.
И тем не менее позвать Бертана не получилось. Само собой, я разозлилась. Но когда я никак не смогла расслышать в ватной пустоте и собственного брата, который стоял в нескольких метрах передо мной, вот тогда я ещё и испугалась. Это не они что-то утратили. Это я оглохла. Похоже, что, не пользуясь лет пятнадцать своими способностями, я задавила их.
Бертан заметил, что я смотрю на него и слегка помахал рукой. Я в ответ поманила его к себе. Глаза Бертана удивлённо округлились, но он предупредительно тронул Юру за плечо и поспешил ко мне.
— Ты что-то загордилась, тётушка, — укоризненно сказал он, подходя. — Я ей тут приветствия шлю, комплименты отсыпаю, а она нос задрала и не отвечает… Я тебя рад видеть, между прочим.
— Я больше не пользуюсь ментальной связью! — рявкнула я на него. — Если тебя до сих пор никто не просветил!
— Хм… ну дело твоё, конечно… Некоторые в диких землях ещё до сих пор еду на очагах готовят. Тоже такие же, как ты, принципиальные. А ты что хотела-то?
— Ваши следаки всё сделали с телом, что собирались? Вертеть-двигать можно?
— Да, можно. Как закончите, скажете постовому гвардейцу. Тело заберут на вскрытие.
— Хорошо, — я отвернулась от Бертана, собираясь вернуться к Олегу.
— Катя, подожди!
Я снова посмотрела на него.
— Первое: я постараюсь Юрия сейчас отправить отдохнуть. Ему надо в себя прийти. Совсем ему плохо.
Я взглянула на брата, который дрожащими руками пытался закурить сигарету.
— Спасибо, очень было бы кстати, — я вежливо улыбнулась Бертану. — Что второе?
— По закону до полуночи у нас должен появиться новый иерарх. На церемонии в зале совета должны присутствовать все живущие ныне наследники. И твой сын тоже.
— Хорошо, я постараюсь ему сообщить.
— Постарайся, — холодно кивнул Бертан.
Я вернулась к Олегу.
— Всё слышал?
— Угу, — промычал Олег, расстёгивая ремни на теле Тарона. — Помоги-ка.
Вдвоём мы отцепили тело и положили его на кресле поудобнее. Олег расстегнул на Тароне одежду. Тело под тканью было вымазано подсыхающей кровью, но хватило одного внимательного осмотра, чтобы убедиться — ран не было.
— Ну как я и думал, — задумчиво пробормотал Олег. — Если это и случай, то поистине несчастный. Остаётся теперь понять, отчего у человека, не получившего никаких внешних повреждений, открылось такое сильное горловое кровотечение, что он залил кровью всю кабину. Что это был за недуг такой…
— Бертана надо поподробнее расспросить. Всё-таки он и его люди были здесь первыми.
— Сейчас я с ним поговорю, — отозвался Олег.
— Я и сама могу.
— Лучше я. С тобой он ещё фамильярничать пробует по старой памяти, а со мной это не пройдёт.
Олег запахнул одежду на Тароне и выпрямился.
— Жаль его. Очень. Хороший мужик был, правильный.
Я никак не могла привыкнуть к мысли, что окровавленное грузное тело в кресле пилота — это отчаянный юный храбрец, которого я когда-то учила всяким маленьким хитростям.
— Он ведь тогда нам с тобой жизнь спас. Когда мы для него были всего лишь чужаками… — Олег тяжело вздохнул и печально взглянул на меня. — Ты-то как сама?
— Нормально.
Мы с Олегом вылезли из вертолёта и сообщили гвардейцу, что можно забрать тело.
Чуть в стороне, внутри оцепления, на травке сидел парнишка в мундире и угрюмо смотрел в землю.
— Это Ларс?
Олег повернулся и взглянул.
— Да, он. Поговоришь?
— Конечно.
— О-кей, а я к Бертану.
Мы разошлись в разные стороны.
Ларс поднял голову только, когда я остановилась рядом с ним, и рванулся встать.
— Сиди лучше. И я сяду, — я опустилась рядом с ним. — Ты помнишь меня?
Ларс бывал у нас в Комарово, но давно, когда был ещё довольно мал.
— Да, я помню, — кивнул Ларс.
Он смотрел прямо перед собой, почти не моргая. Но выглядел спокойным.
— Я хочу расспросить тебя о том, что случилось.
— Меня здесь не было. Когда я прилетел, всё было уже кончено.
— Вот об этом и расскажи.
Ларс повернулся ко мне. Он не шмыгал носом, и глаза его были сухими. Было видно, что ему невероятно трудно переключиться со своего горя на меня, но он честно пытается. Железное воспитание иерарха Тарона.
— С чего мне начать? — уточнил он.
— С полуночи.
Ларс не удивился.
— Мы с отцом ночуем в маленьком поместье, к югу отсюда… — начал он. — Вчера он дал мне поручение проверить пост за проливом. Там законсервированы три двери, и при них есть небольшой гарнизон…
— Почему именно этот пост? Была какая-то причина?
— Нет, — уверенно покачал головой Ларс. — Это была просто учёба. Моя учёба. Отец учит меня… Учил, — угрюмо поправился он и, чтобы замаскировать предательски задрожавший голос, кашлянул. — Я вылетел полпятого. Лёту туда часа полтора, если в обычном темпе. Прилетел, сделал несколько манёвров, попробовал немного им головы поморочить. Не вышло, раскусили. Я сел к ним на базу, доложил отцу. Он разрешил задержаться. Я с ребятами кросс пробежал, мяч погоняли немного… — Ларс монотонно перечислял свои дела, уставившись в одну точку перед собой. — Потом вылетел сюда. Был уже далеко над проливом, когда отец связался со мной…
— Что он сказал, дословно?
— Дословно?.. — Ларс помолчал. — «Меня атаковали. Прижмись к воде, сбавь скорость, уйди с маршрута». Я звал его, он больше не отвечал. Увидеть ничего не получилось, — Ларс перевёл дыхание и закончил. — Через минуту примерно пришла волна боли. Потом всё.
— Ты сделал, как он велел?
— Ну, почти. Скорость только не сбавлял, торопился. Снизился, потом пошёл вдоль кромки берега. Непрошенных контактов не заметил. Хотя…
— Хотя что?
— Может быть, именно что не заметил. Я тогда об этом не думал. Прилетел сюда. Ну и вот, — он кивнул на завалившийся вертолёт.
— Тарон часто летал один?
— Всегда.
— Какой охраной он пользовался?
— Да никакой! — с горечью бросил Ларс. — В смысле, ничего особенного. Личную охрану он держать не хотел. Был обычный надзор дежурных сканеров по плановому протоколу. Отец всегда говорил, что сам в состоянии о себе позаботиться.
— Как ты думаешь, что же произошло?
Ларс сверкнул на меня глазами:
— Его убили!
— Кто мог на это решиться? Были какие-то угрозы? Тарон кого-то подозревал?
— Он мне не говорил. Может быть, не успел сказать или не захотел. Я не знаю.
— С кем тогда он мог бы поделиться какими-то опасениями?
Ларс пожал плечами:
— С вами, конечно, в первую очередь… Ну, ещё у отца есть доверенный офицер по особым поручениям.
— Кто такой?
— Офицер сканерской службы Май. Работает в основном по ту сторону дверей.
— Отец ему доверял?
— Абсолютно.
— А ты? Ты ему доверяешь?
— Да, — без колебаний кивнул Ларс.
— Где я могу его найти?
— Я его видел где-то здесь… — вытянувшись, Ларс внимательно осмотрелся и махнул рукой. — Вон он, у лестницы. В зелёной рубашке.
Я взглянула туда, куда показывал Ларс. На нижнем парапете широкой лестницы, что петляла вверх по склону холма, сидел мужчина в цивильном.
— Послушай, Ларс, — мальчишка выглядел таким суровым, что я постеснялась его прилюдно обнимать, но руку на плечо всё-таки положила. — Сейчас тебе очень больно, и пройдёт это нескоро. Сейчас ты можешь много не замечать, не смотреть по сторонам…
— Я смотрю! — вскинулся Ларс.
— Ты молодец. Надо быть очень внимательным. Нельзя допустить, чтобы это повторилось с тобой, или с кем-то из тех, кто тебе дорог. Если будет так больно, что совсем невмоготу, ты не должен оставаться один. Если ты попытаешься справляться с этим один, ты станешь лёгкой добычей.
Ларс вспыхнул, но сжал зубы и кивнул.
— Держись, пожалуйста. Вечером увидимся на совете.
Я поднялась с земли и пошла к тому месту, где по-прежнему сидел мужчина в бежевых брюках и зелёной рубашке. Он встал мне навстречу, снял зеркальные солнцезащитные очки, сунул их в нагрудный карман. Когда я подошла достаточно близко, он чётко исполнил ритуальный поклон-приветствие.
— Офицер Май?
— Он самый, — спокойно подтвердил мужчина.
— Знаешь, кто я?
Он кивнул.
— Есть вопросы по сегодняшнему происшествию.
— Меня уже опрашивали, — отозвался он. — Дважды.