— Это на тебя тут всё свалилось, — удручённо отозвался Лерка.
— Справлюсь, — отмахнулся Трой. — На этой неделе заказчики перечислили предоплату. Я нанял троих работников. Надо будет — ещё найму на выездку…
— Вот чёрт, обидно… Я сам хотел!
— Да ладно, не в последний раз. Не вечно же тебе там командовать. Потом сдашь дела Ларсу — и добро пожаловать. За год джагги тебя не забудут, ты же знаешь, — Трой ободряюще улыбнулся.
Лерка вздохнул и, глядя на меня, развёл руками.
Трой по-дружески стукнул Лерку по плечу и пошёл к сараю, снимая с себя защиту.
— Ну что, узнала, что хотела?
— Да, узнала. Именно то, что хотела. А ты как? Готов?
— Готов. Пойдём, — грустно сказал он.
Сзади, раздался вскрик. Мы обернулись.
Трой стоял на коленях, схватившись за голову. Нагрудник и нарукавники валялись рядом на траве.
— Эй?! Трой, ты что там? — окликнул Лерка.
Трой закричал в голос и повалился на бок на траву.
Мы оба кинулись к нему. Лерка оказался проворнее, но, когда до Троя оставалось метра три-четыре, Лерка вдруг словно налетел на невидимую преграду и, как мячик, отскочил назад, споткнулся, упал навзничь.
Примерно на этом же месте упругая и непробиваемая волна остановила и меня.
Ошибки быть не могло, это был крепкий сканерский колпак.
Лерка подскочил через секунду, тяжело дыша.
— Сканер? — коротко спросил он.
— Да. Невероятно сильный.
Трой катался по земле в нескольких шагах от нас, выл от боли, зажимая руками глаза. Сквозь его пальцы начала сочиться кровь. Лерка ещё несколько раз попробовал прорваться через колпак, но тщетно.
Прибежавший на крик Кори в ужасе застыл перед непреодолимой преградой. С абсолютно белым лицом он молча смотрел, как его брат корчится на земле, заливая её кровью. Из сарая прибежали работники, загомонили, засуетились. Кто-то принялся вызывать по рации помощь.
Лерка вдруг начал движение вокруг колпака, положив руку на невидимую преграду. Его лицо стало непроницаемо сосредоточенным. Он торопливо шёл и как будто ощупывал заслон, пытаясь отыскать брешь, внезапно остановился, упёрся обеими руками в поверхность колпака и закрыл глаза. Прошли несколько долгих секунд, и Лерка внезапно подался вперёд и провалился внутрь защиты, упал на траву рядом с Троем.
Лицо Лерки сразу же побелело, его расчертили ярко синие линии вен, он громко болезненно закричал.
Я рванулась, но только ударилась о колпак.
Лерка подобрался к Трою, который уже только стонал и скулил, приподнял его с земли, обнял, прижал к себе и склонился в три погибели, словно пытаясь прикрыть друга от терзающей его пытки. Я услышала сдавленный стон сына, но ничем не могла помочь.
Лерка стал слегка покачиваться, будто баюкая Троя. И постепенно хрип Троя и стон Лерки становились всё тише и тише и, наконец, стихли совсем.
Лерка перестал раскачиваться, осел, едва не падая, но не выпустил Троя из рук.
— Можете подойти, — сказал он, не поднимая головы. — Заберите его, скорее!
Мы с Кори бросились к нему. Кори принял окровавленное тело брата и, спотыкаясь, побрёл к подъезжающей медицинской машине.
Лерка угрюмо наблюдал за ним. Не обращая внимания на меня, он смотрел, как Троя помещают в машину, и она уезжает.
Одежда Лерки была вся покрыта кровавыми пятнами. Лицо сына сильно побледнело, а глаза наоборот потемнели и провалились. Он рассеянно прижал руку к переносице, отнял, взглянул на свежее кровавое пятно и тяжело шмыгнул носом:
— Чёрт, дайте что-нибудь… тряпку любую…
Он кашлянул, и кровавый сгусток выплеснулся ему на подбородок.
Кто-то из работников протянул полотенце. Я взяла, опустилась рядом с сыном, стала вытирать ему лицо.
Лерка отобрал полотенце:
— Не надо, я сам. Нормально всё.
Я взяла его за плечо, развернула к себе:
— Лера, не упрямься. Дай мне. Размажешь только.
— Мам, я же сказал: всё нормально, — он высморкался в полотенце и долго промокал кровь, закинув голову.
— Зачем ты вообще полез?! — меня начало запоздало трясти от одной только мысли, что могло случиться. — Ты ведь понимал, что происходит! Ты ведь точно знал, что я не смогу помочь! Зачем ты полез?!
— Затем, что это Трой, мама, — спокойно ответил он и тяжело закашлялся в окровавленное полотенце. — Что тут нужно объяснять, я не понимаю.
— Как ты это сделал?
Лерка усмехнулся:
— Есть такая фишка, мам. Я тебе потом расскажу. Всем расскажу, пригодится…
— Как ты порвал преграду?
— Просто взял и порвал. Повезло, наверное.
Я обняла сына крепко-крепко.
— Мам, ну прости. Мне нужно было, чтобы никто не знал, что я уже сканер. Как можно дольше.
— Нельзя так делать, сын. Это не игрушки.
— Так было нужно, — вздохнул Лерка. — Ладно, хватит рассиживать, попробую встать.
Он ухватился за мою протянутую руку и пружинисто поднялся на ноги, потом взглянул поверх моей головы, и брови его удивлённо взлетели. Я обернулась. От леса по пастбищу нёсся Май.
Затормозив в паре шагов от нас, Май замер в поклоне иерарху, потом, ещё не восстановив дыхание, коротко спросил:
— Все целы?
— С Троем беда, — ответил Лерка. И поскольку Май продолжал вопросительно на него смотреть, добавил. — Я в порядке.
— Хорошо, — кивнул Май.
— Почему ты здесь? Как узнал?
— Проверял, по старой памяти.
— Я сделал, как ты учил. Кажется, всё получилось, — сказал Лерка и снова тяжело закашлялся в тряпку.
Май глянул на меня и успокаивающе поднял руку:
— Не волнуйся. Ничего серьёзного: он как будто пару нокдаунов получил. Отлежится и будет утром как новенький.
— Да, верно. Я сейчас поеду в больницу к Трою, там и отлежусь, — закивал Лерка и отшвырнул окровавленное полотенце в бочку с мусором.
— Лера, нам вообще-то надо серьёзно поговорить. Я хочу, чтобы ты сейчас же вернулся со мной в иерархию.
— Мама, мы поговорим, — Лерка вскинул руки, словно успокаивая, и добавил с нажимом: — Попозже, хорошо? Если что-то совсем срочное, я всё брошу и приду. А пока мне надо быть с ребятами.
К нам приблизился Кори, и Лерка бросился к нему:
— Ты ведь в больницу? Я с тобой!
— Хорошо, садись в катер, я сейчас, — Кори подошёл ближе и молча уставился на нас. Он был подавлен и смотрел волком.
— Кори, мне очень жаль…
— Вот что я тебе скажу! — оборвал меня Кори. — Из-за ваших проклятых тайн мой отец прожил жизнь как на вулкане. Из-за постоянного страха за него моя мать измотала себя и теперь совсем больна. Из-за ваших долгов кому-то мой младший брат сейчас едва не погиб. Тебя тут не было много лет, и я хочу, чтобы так стало снова. Я не хочу больше тебя видеть ни сейчас, ни потом! Сделай мне такое одолжение! И родне своей передай: им здесь делать нечего! — Кори оглянулся на Лерку, который нетерпеливо выглядывал из катера. — К Валарду это не относится. Он здесь дома.
— Кори, если я могу чем-то помочь…
— Помочь?! — он словно выплюнул это слово. — Ты уже достаточно помогла, спасибо. Хорошо хоть у тебя хватило совести не появляться здесь, пока отец был жив.
Кори побежал к катеру.
Я повернулась и пошагала обратно к лесу. Май в полном молчании шёл чуть позади.
— А если он повторит? Сразу же? Сейчас?
— Кто? — уточнил Май.
— Убийца.
— Вряд ли. Если он не железный, а он точно не железный, то после таких атак ему надо серьёзно восстанавливаться. На это ему нужно время, тем более, сейчас, когда он не довёл дело до конца, а хорошенько получил по морде.
— По морде? — я посмотрела на Мая, он был серьёзен.
— Если Валард сделал то, о чём я ему когда-то рассказывал, то да. Он вернул импульс обратно раздающему, а для того это всё равно, что получить хорошенько от равного соперника.
— Значит, это ты Лерку научил?
— Не то чтобы научил, но объяснил однажды. У Валарда ещё мало опыта, но он очень сильный. И сообразительный. Когда полностью научится управлять собой, он горы свернёт.
— Мне не нужны его свёрнутые горы. Понадобится — сама сверну. Мне нужно, чтобы он был жив.
— Всё будет хорошо, — сказал Май, глядя мне в глаза.
— Пустые слова. Все так говорят, но никогда не бывает ничего хорошего. И с какой стати ты вообще взялся меня успокаивать? Это в твою задачу не входит.
Он ничего не ответил.
— И ты знал, что он всех дурит, прикидываясь несовершенным?
Май грустно улыбнулся:
— Знал, конечно. Я, правда, советовал ему всё рассказать семье, но этот парень удивительно упрям. Так что пришлось хранить очередной чужой секрет. Я привык, это часть работы.
— И ты никогда эти секреты не выдаёшь?
— Только если от этого зависит чья-то жизнь… Э-э-э, а ты куда, позволь спросить?
Я как раз повернула на лесную тропинку, уводящую вправо, к двери.
— Как куда? Обратно, в иерархию. Тем же путём, что мы пришли.
— Есть путь намного короче, — Май махнул рукой. — Иди за мной, только под ноги смотри. Тут ямы, коряги и вообще полоса препятствий.
Он решительно свернул налево и пошагал по лесу без всякой дороги, легко прыгая через поваленные стволы и канавы. Я старалась не отстать, но уже через десять минут я прочувствовала, чем отличается тётка чуть за сорок от двадцатилетней девчонки. Спасибо ещё, что моё тело было моложе меня самой. Если бы оно когда-то не пролежало в рассекающем кольце пять лет без старения, дела были бы ещё плачевнее.
Наконец, Май остановился около поломанного хвойного дерева. Кругом валялись сухие и свежие ветки лапника.
— Устала? — он окинул меня беглым взглядом. — Извини, не рассчитал. Больше спешить не буду.
— Да уж, имей снисхождения к старушке, — согласилась я, с трудом восстанавливая дыхание. — Я куда старше, чем выгляжу… И зачем ты меня завёл в эту глухомань?
Май поднял с земли пару веток, и я увидела дыру в земле, с полметра в диаметре. Я заглянула в неё: бездонная чернота.
— Это дверь?
— Не совсем. Дверь так оставлять нельзя, запросто непрошенные гости могут провалиться, куда не следует. А мембрану можно оставить и так. Без способностей задверца эта дыра — просто дыра, в которой можно разве что ногу сломать.