— Май, ты как сегодня родился. Сканерам-задверцам для того, чтобы объединиться, не надо друг друга за руки держать. Обменяться информацией в частном порядке и совершенно закрыться от надзора им ещё проще.
— Даже если и так, не могли все задверцы стать в одночасье предателями!
— Это замечательно, что ты так доверяешь друзьям. Но я всё-таки надеюсь, что там разобрались, прежде чем…
— Надейся, конечно, — саркастически усмехнулся Май.
На самом деле, я совершенно не была уверена, что кто-то разбирался. Писанные на бумаге законы Первого мира были суровы и циничны. А люди настолько привыкли исполнять любые приказы, что кто бы стал разбираться.
Я вызвала сына.
«Лера, ты занят?»
«Вообще-то да. А что?»
«Ты здесь нужен. Немедленно. Возвращайся в поместье, мы ждём тебя у большого авиационного ангара».
Он не ничего не ответил, закрыл контакт.
— Валард прилетит? — уточнил Май.
— Надеюсь, по моему тону он понял, что ему придётся. Подождём.
Лерка появился через полчаса. Он был и встревожен, и одновременно страшно раздражён.
— Что у вас тут? — хмуро спросил он, подбежав к нам.
— У нас тут результат спецоперации службы безопасности, — я кивнула на дверь ангара. — Как зайдёшь — направо.
Лерка ушёл внутрь, сразу же щёлкнул выключателем слева на стене. Больше ни слова, ни звука мы не услышали. Практически всё время, пока Лерка был в ангаре, он был наглухо закрыт: разговаривал с Юрой. Вышел он нескоро и был подавлен.
— Ликвидированы в превентивных целях… — сообщил Лерка. — Это мрак какой-то.
— Это обычная практика в ситуации, когда столько народу отказалось присягать своему иерарху, — ответила я. — Пытаются дуть на воду. Устранили тех, кто мог в перспективе создать проблемы.
Лерка изумлённо вытаращил глаза:
— Мам?! Ты что?! Только не говори мне, что ты это одобряешь!
— Я ничего не одобряю, а объясняю тебе суть произошедшего.
— И что? — дёрнулся Лерка. — Это нормально, по-твоему, столько людей положить вообще без всякой вины, даже без подозрений, а просто на всякий случай?!!!
— Вероятно, есть приоритеты согласно протоколам. В нынешних обстоятельствах работают другие нормы. Нормы целесообразности.
— Ну и зачем тогда ты меня вызвала?! — заорал Лерка. — Если тут норма согласно протоколам?! Зачем я тут понадобился? Чтобы посмотреть на это?!
— Именем иерарха убиты двадцать семь человек, и ты должен знать об этом. И да, ты должен на это посмотреть. Формально это твоих рук дело! Так что иди и посмотри ещё раз!
Злобно сверкнув глазами, Лерка снова ушёл в ангар.
— Жёстко ты с ним, — неодобрительно проговорил Май. — Зачем так?
— Истерику проще всего прекратить хорошей оплеухой. На себе проверено.
— Парень ни в чём не виноват.
— Так! — я повернулась к нему. — Нет здесь больше парня, Май. К сожалению. Есть иерарх Валард. И со всем этим ему теперь жить. Если собираешься соваться под руку с непрошеными советами по воспитанию — ступай на все четыре стороны!
Май тяжело вздохнул.
Я осторожно поискала сына. Лерка стоял, глядя на тела и, судя по выражению лица, с кем-то разговаривал. И чем дольше длился этот разговор, тем быстрее уходила его злость и тем глубже становилась печаль. Мне не хотелось обнаружить своё вмешательство, я лишь чуть-чуть окунулась в поток контакта и на фоне прохладного ветра услышала явственное шуршание фольги. Лерка разговаривал с Олегом. Это хорошо. Сколько бы они ни цапались между собой, всё равно были очень близки. И мне Лерка никогда не расскажет того, что рассказал бы Олегу.
Я зашла в ангар. Лерка оглянулся на меня и нахмурился:
— Что-то случилось?
— Нет. Пока хватит и этого, — я кивнула на мертвецов. — Ты прости меня, сын, резковато я с тобой. Но если бы ты походя узнал об этом от кого-то постороннего, было бы ещё хуже, поверь мне.
— Даже не сомневаюсь, — мрачно отозвался он. — Да всё в порядке, мам. Всё правильно ты сказала. И я обязательно займусь этими протоколами. Нельзя так делать. Это неправильно. Надо всё поменять.
Лерка взрослел хоть и не дома, но в нормальном мире среди хороших людей. Я понимала, что принять происходящее до конца он всё равно не сможет. Будет сопротивляться до последнего, даже если кто-то станет на него давить и выкручивать руки формальностями.
— Я сделал дяде Юре предупреждение, чтобы впредь ничего подобного не вздумал предпринимать, не уведомив меня о своих намерениях.
— Я думала, ты с папой говорил.
— Да, и с ним тоже, — кивнул Лерка. — Он сказал, прилетит сюда, как только сможет… Ладно, мы с Маем пока делом займёмся.
Май вошёл в ангар и вопросительно взглянул на Лерку.
— Они не должны тут валяться, как на свалке, — сказал Лерка. — Давай-ка, Май, поработаем.
Они вдвоём стали растаскивать тела, раскладывая их на полу рядами и снова возвращаясь туда, где трупы были свалены в кучу. Работа была не из лёгких, я видела, как они оба сильно устали уже через полчаса. Но зато всех аккуратно разложили.
— Не может быть! — вдруг выдохнул Лерка.
Он подхватил на руки и вытащил в проход тоненькую женщину с длинными спутанными волосами. Она казалась такой же безжизненной, как и остальные. Но Лерка, осторожно положив её на пол, деловито проверил пульс и кивнул, счастливый:
— Жива!
Он начал расстёгивать на женщине одежду.
— Мама, помоги мне! А ты, Май, найди медицинский контейнер, тут обязательно должен быть где-то! Быстрее!
Май побежал к вертолётам, а я стала помогать Лерке раздевать его находку.
Это оказалась совсем юная девчонка. Худущая, миниатюрная, светловолосая. Очень бледная, с почти белыми губами, вся перепачканная засохшей кровью.
Лерка разрезал на девушке куртку и футболку. Какие-то куски ткани, присохшие к ране, отодрал сильным рывком. Бедняжка даже не шевельнулась. Потекла кровь. Рана шла по левому плечу, переходила на туловище и заканчивалась зияющим глубоким разрезом под рёбрами. Подобные следы оставляет среднего диапазона оружие с широким лучом. Такими вооружены гвардейцы иерархии.
— Ей повезло. Сердце и лёгкое не задеты, — сказал Лерка. — Видимо, она быстро упала, и луч прошёл немного в стороне.
Май привёз грохочущий колёсами огромный медицинский контейнер. Лерка вскочил, открыл дверцы. Некоторое время внимательно изучал содержимое и пытался прочесть надписи. Наконец, решительно взял несколько инъекторов, большую ёмкость дезинфицирующего раствора и перевязочные пакеты.
Я уложила девушку поудобнее и отошла, чтобы не мешать сыну. Он ловко и уверенно обработал рану, потом один за другим сделал три укола и стал закрывать разрез стерильными повязками.
— Май, вызови медицинский вертолёт из главного корпуса. И скажи, пусть поторопятся.
— Хорошо.
Лерка закончил перевязку, напоследок обтёр девушке лицо и набросил на неё сверху покалеченную куртку.
— Ты её знаешь? — спросил он Мая.
— Видел несколько раз. Здесь, в главном корпусе. Как зовут, не знаю. Она недавно работает, не больше года.
Лерка тяжело вздохнул, взял девушку за руку, проверил пульс:
— Ну, вроде не так плохо всё. Антибиотик, обезболивающее и сердечный стимулятор я ввёл. Она поправится. Но её зашивать надо, или жуткие рубцы останутся.
Он подумал некоторое время, потом встрепенулся:
— Май, давай-ка ещё раз проверим всех. А вдруг…
Они принялись медленно и методично обходить помещение, задерживаясь у каждого тела. Они осмотрели всех до одного, но больше живых не было.
— Ладно, уходим отсюда, — скомандовал Лерка и, взяв девушку на руки, двинулся из ангара.
На улице он положил её на траву около тропинки и сам сел рядом прямо на землю.
Некоторое время все молчали.
— Но почему?! — вскрикнул вдруг Лерка так яростно, что я вздрогнула.
Он вскочил и смотрел на Мая, тяжело дыша и сжимая кулаки.
— Так будет лучше, — отозвался Май.
— Кому? Тебе?
— В итоге — всем, — вздохнул Май.
— Хорошо. Как хочешь. Свободен, — подытожил Лерка, снова сел и стал смотреть на лежащую девушку.
Май повернулся ко мне.
— Я решил, что с этого момента я больше иерархии не служу.
— Очень вовремя, — хмыкнула я, сразу поняв, что так взбесило сына. — Всё-таки жмёт мундир-то?
— Ну, может, я вырос немного, — кивнул Май. — Не хочу, чтобы мне отдавали приказы, которые я не смогу исполнить. Если откажусь — буду изменником. Если исполню — буду проклинать себя всю жизнь.
— Да делай, что хочешь! — рявкнула я. — Не нужны мне твои объяснения!
— Вертолёт! — вскочил Лерка. — Садится на площадку. Пойдёмте!
Он наклонился, чтобы взять девушку на руки.
— Давай я, — предложил Май.
— Сам обойдусь, — буркнул Лерка, — Мама, куртку на ней поправь, упадёт сейчас.
Я поправила. Лерка направился по тропе к поместью. Я шла в нескольких шагах позади и видела над плечом сына привалившуюся к нему светлую макушку.
Глава 6
Из проклятого Юркиного поместья я улетела в главный корпус при первой же возможности и почувствовала огромное облегчение. Мы с Олегом заселились в просторный жилой блок, точную копию апартаментов иерарха, но четырьмя этажами ниже, уже под землёй. Пространства было много, но радости маловато. Обслуга и снабженцы готовы были по первому требованию выдать всё необходимое, но через три дня Олег уже выл от сурового гостиничного быта и стандартного пайка. Пайков ему никто не запрещал съесть столько, сколько влезало, но Олег страдал без привычной домашней еды, без своей любимой бритвы и удобных практичных носков финского производства. Через неделю он не выдержал и собрался сходить в Комарово, принести нам немного обычных бытовых радостей. Он звал меня с собой, но мне не хотелось отвлекаться от работы, и я отправила его одного, снабдив списком вещей, которые он должен был взять для меня.
Он ушёл утром, и я думала, ну два часа, ну три. Ну, пять, и то если совсем уж беспомощен в собственных шкафах разобраться. Но чтобы до самого вечера — это было странно.