Возле покоев будущего жениха было тихо, я попробовала повернуть ручку, но она не поддавалась, дверь была заперта. Ни секунды не колеблясь, постучала. Тишина. Я забарабанила еще громче, пытаясь привлечь внимание.
– Боги, что вам нужно? – На пороге показалось недовольное лицо Марты. Вместо обычного форменного платья и передника на ней было надето желтое платье с кружевной оторочкой и внушительным декольте. Вот те раз, а где же пуританская мораль?
– Кто мне может быть нужен в покоях его высочества? Конечно же мой драгоценный жених.
– Он отдыхает! – отчеканила служанка крайне недовольным тоном.
На этот раз захлопнуть дверь я ей не позволила, ловко подставив ногу в проем.
– Да что вы… – начала она возмущенно, но не успела закончить фразу, потому что я, бесцеремонно ее отпихнув, уже проникла в комнату.
Покои Тобиаса напоминали детскую комнату. По полу были разбросаны игрушки, на дорогом ковре темнели пятна от акварельной краски. Но самого хозяина не было видно. Решительно пройдя вперед, я оказалась в смежной спальне. На большой дубовой кровати под бархатным пологом, зарывшись в подушки, лежал мой жених. На принце была надета только нижняя сорочка, одной рукой он нежно сжимал в объятиях плюшевого мишку, а другую засунул себе в рот, посасывая большой палец.
Ну не может взрослый человек так рано ложиться спать, это ерунда какая-то!
– Чего вы добиваетесь? Я сейчас же буду звать на помощь! – шипела мне в спину Марта. – Вы мешаете его высочеству отдыхать.
– Валяй, кричи, зови всех сюда, – махнула я рукой. Служанка побледнела еще больше, но угроз своих выполнять не стала.
В воздухе витал еле уловимый аромат, будоража детские воспоминания. В памяти возник образ мамы, она тогда сильно заболела, уже не могла вставать с постели, и лекарь, чтобы облегчить ей боль, давал лекарство. Одна ложка – и она засыпала. Никогда не забуду этот запах, запах горя и долгого сна.
– Ты опаиваешь его снотворным?
Я резко развернулась. Марта стояла за моей спиной совершенно растерянная, она кусала губы и нервно теребила подол юбки.
– Не понимаю, о чем вы, – еле слышно пропищала она. – Все, что я даю его высочеству, – это лекарства, которые ему положено принимать.
Служанка явно врала мне, глядя прямо в лицо. Я ни с чем не спутаю аромат опиума. Оглянулась в поисках заветного пузырька, но столик рядом с кроватью был пуст. Не обыскивать же всю комнату, в конце концов? Она могла спрятать его где угодно, может, даже за вырезом своего корсажа.
– Зачем ты это делаешь? – Я смерила ее пренебрежительным взглядом. – Хотя можешь не говорить, я и так вижу. Вырядилась, как гулящая женщина, на свидание собралась? А беднягу принца пичкаешь этой отравой, чтобы не мешался под ногами?
Лицо Марты исказила гримаса ненависти.
– Не суйте свой нос, миледи, куда не следует! А то его могут и оторвать.
– Ты мне угрожаешь? Совсем обнаглела мерзавка! Я это дело так не оставлю. Все узнают о том, что ты тут творила.
– Вы сначала это докажите! – Напускная маска почтения совсем слетела с лица служанки. Она приосанилась, выпятив вперед пышную грудь, бесстыдно выглядывающую из декольте.
– Уж я найду способ выбросить тебя отсюда, будь уверена! – выкрикнула я ей в лицо.
– Еще посмотрим, – слишком дерзко и нагло для служанки выпалила Марта.
Может, она сама употребляет этот наркотик, только в меньших дозах? Боги, это окончательно разрушит и без того страдающую психику Тобиаса.
В душе у меня все пылало от негодования, я даже вспотела, хотя в спальне было далеко не жарко.
Разговаривать с Мартой было бесполезно, увещевать – тоже, она меня нисколько не боится.
Я вышла из покоев принца. Следует немного успокоиться и решить, с кем можно поговорить на этот счет. Выставлять себя дурой тоже не хотелось. А вдруг все это делается с ведома почтенного семейства? С них станется сотворить такое с братом. Возможно, даже сам король замешан. Да нет, не может такого быть! Он не будет осознанно вредить своему брату. В любом случае бросать на произвол Тобиаса я не собираюсь. Завтра же поговорю с его величеством, пусть наведет порядок в собственном дворце. Не сомневаюсь, Стефан строго накажет Марту, ей самое место в тюрьме.
Подошло время ужина, но спускаться в трапезную совсем не хотелось. Видеть, как Лукас ухаживает за своей невестой, терпеть гневные взгляды Дивеи? Нет уж, увольте! Тем более у меня было одно важное дело. Времени все хорошенько обдумать не оставалось, зато был план. Не блестящий, конечно, но попытаться стоит. Я решила ехать за Наулой.
А почему бы нет? Выжду, когда циркачи улягутся спать, и открою фургон, в котором держат девочку. Сегодня ночью – единственный шанс увезти метаморфа, боюсь, что утром каравана артистов уже не будет в Эктерии.
Что я буду делать с ребенком, меня сейчас совершенно не заботило. Боги, помогите мне! Главное – исполнить задуманное, а там разберемся.
Горничная забеспокоилась, заметив, что вместо экстравагантного шелкового платья я надеваю свою амазонку.
– Куда это вы на ночь глядя? Одумайтесь, миледи, какие прогулки в сумерках?
– Миа, милая, у меня очень важное-преважное дело, понимаешь? Если вдруг я не вернусь, возьми из шкатулки с украшениями письмо и передай моему отцу, хорошо?
Папенька – единственный человек в этом мире, который будет оплакивать мою кончину, хотя всем сердцем надеюсь, что до этого не дойдет.
В кармане юбки я спрятала серебряный кинжал, подаренный Лукасом. Выскользнув из комнаты, я направилась вниз. Чтобы не столкнуться в большом зале с придворными, пришлось идти через лестницу для слуг.
В конюшне ласково потрепала свою лошадку за ушком.
– Ты что ж, спать уже собралась, милая? А как же лакомство? – Я достала морковку и подсунула животному под нос. Лошадь благодарно фыркнула и приняла угощение.
Неожиданно в тишине я отчетливо услышала чьи-то шаги. Кто-то зашел в стойло и остановился, видимо, оглядываясь. Может, конюх? Но обычно в такую пору слуги ужинают на кухне. Я специально выбрала время, когда на улице почти никого не бывает. Внезапно в голове всплыла угроза Марты. Неужели мерзавка следила за мной?
Я замерла, напряженно вглядываясь в темноту. Сквозь полумрак можно было разглядеть лишь высокий силуэт в темном плаще. Он подходил все ближе ко мне, а я отступала вглубь стойла. Морковка, почуяв мой страх, нервно переступала с ноги на ногу.
– Лиандра, я же говорил, что сумасбродство – твое второе имя.
С каким же облегчением я вздохнула, услышав голос Лукаса!
– Нельзя же так подкрадываться, – укоризненно заявила я, стараясь унять дрожь в коленях.
– Долго же ты собиралась. – Он подошел ближе, и я смогла разглядеть ухмылку на бесстыдно красивом лице. – Я уже продрог весь, нарезая круги возле конюшни. Но чутье меня не подвело. Миледи просто жаждет приключений на свою очаровательную задницу. Так и рвешься спасать всех сирых и обездоленных.
– Что-то один сирый и убогий был совсем не против, чтобы его спасли, – съязвила я.
– Думаешь, я позволю тебе отправиться одной? Только боги знают, что эти циркачи могут сотворить, попадись ты им в руки. А потом ищи-свищи их, пересекут границу и исчезнут.
– Я вообще-то не собиралась безрассудно кидаться к циркачам. Хотела присмотреться, выждать момент. Если таковой представится, освободить ребенка.
– Украсть, – уточнил принц.
– Даже если так, – с вызовом бросила я. – Оставлять им девочку было бы большим преступлением.
– За воровство положена тюрьма.
Я уже не слушала его нравоучения и, забравшись в седло, поскакала прочь из дворца. Сзади послышался стук копыт, значит, последовал за мной. Ну что ж, это обстоятельство меня даже обрадовало. Хоть я и храбрилась, но холодок страха притаился в груди, заставляя сердце учащенно биться. А присутствие принца благотворно влияло на меня.
Не хотелось показывать Лукасу, как я обрадовалась его появлению. Перейдя с рыси на галоп, я устремилась вперед. Вскоре он догнал меня и ухватил за поводья Морковку.
– Не торопись, оставим коней поодаль. Не стоит привлекать лишнее внимание, остаток пути пройдем пешком.
Невдалеке уже виднелось зарево костра. Я обрадовалась: в душе боялась, что мы опоздали и циркачи уже уехали дальше. Но нет, караван фургончиков стоял на прежнем месте.
– Я захватила с собой оружие, – доверительно сообщила своему спутнику, украдкой поглядывая в его сторону.
Идущий рядом принц был действительно очарователен. Неудивительно, что красавица леди Роган воспылала к нему страстью. Милые ямочки на щеках сведут с ума даже опытных обольстительниц, так что эту змею я прекрасно понимаю.
– Лукас, один момент все никак не дает мне покоя. Почему леди Атенаис не была наказана за любовный приворот? Самое мягкое, что ей могло грозить, – отлучение от двора, но и этого леди избежала. Так в чем же причина? Ты ее пожалел?
– Лиандра, мне сложно говорить на эту тему, но тебе я отвечу. Все, что было между мной и Атенаис, осталось в прошлом. Да, поначалу с моей стороны было увлечение; страсть, которая кружила голову. Но никаких серьезных чувств я к ней не испытывал. Она была замужем, и у меня и в мыслях не возникало, что она пожелает стать кем-то большим, чем любовница. Потом вся эта история с чарами, от которых я смог избавиться лишь благодаря тетушке Тилли. Я был тогда слишком рад полученной свободе, чтобы испытывать злость. Может, в чем-то я и сам был виноват. Вовремя не разглядел ее навязчивой идеи стать законной женой.
– Но все же определенные чувства ты продолжал к ней испытывать?
– Почему ты так думаешь? Был один момент, который мне бы не хотелось упоминать, но все-таки, чтобы быть до конца честным, признаюсь. Три года назад, перед самым отъездом в Сарторию, я пришел требовать объяснений. Но она бросилась мне в ноги, умоляя простить. Конечно, Атенаис знала: если правда дойдет до ушей моего отца, ей отрубят голову. Но я узнал одну вещь, после которой уже не мог допустить, чтобы она пострадала.