Я подошла к окну. Моя спальня была расположена неожиданно высоко: похоже, я была в башне замка. И, кажется, я начала понимать, чей это был замок.
Когда дверь отворилась, я с задумчивым видом стояла у камина, вороша угли кочергой. Маникюрные ножницы, найденные в шкатулке на туалетном столике, я на всякий случай спрятала в рукаве: никогда не знаешь, когда тебе может понадобиться что-нибудь острое. Жаль, что я не умела фехтовать: кочерга вполне сошла бы за рапиру.
— Доброе утро, — холодно сказала я, отставляя кочергу и поворачиваясь к своему похитителю.
И замерла на месте, узнав его.
— Вижу, ты уже встала, — приветствовал меня герцог Критт. — Брачная церемония состоится в полдень. Через два часа.
— Что, опять? — вырвалось у меня.
Герцог поднял бровь:
— Уже успела заключить брак с избранником Пресветлой? Его отряд мы уничтожили, но его тело так и не нашли.
— Богиня стерла Юнгена в порошок, — сказала я чистую правду. — А потом мы ее запечатали, проткнули мечом, и… в общем, ее больше нет. Можете нас поздравить.
— Как интересно, — сухо сказал герцог. — Жаль, что я не могу поверить тебе на слово. Впрочем, посмотрим, что скажет Дейверс, когда придет в себя.
Мое сердце заколотилось так быстро, словно билось за нас двоих.
— Риан! Он жив?
Герцог усмехнулся:
— Я был бы идиотом, если бы не извлек его из-под завалов. Ведь этот болван защищал тебя до последнего, правда? Он сделает для тебя все, Дженис. А ты сделаешь все для него.
Он смотрел на меня с таким торжествующим видом, словно я уже лежала перед ним раздетая на кровати.
Я скрестила руки на груди:
— Я не сделаю для вас ничего, пока не увижу Риана живым и здоровым. Кстати, мы заключили брак, и теперь я Джен Дейверс.
Герцог усмехнулся, глядя на меня:
— Я поражен. Столько поклонников, желающих заключить с тобой брак, — и ни одному из них это по-настоящему не удалось. Юнгена вы уничтожили, Дейверс просто не успел бы. Стало быть, твоим первым мужчиной буду я.
— А как же бесконечные поклонники, выпрыгивающие из окна моей спальни? — вырвалось у меня изо рта.
Герцог жестко усмехнулся:
— Ах да. Пора поставить тебя на место. Хочешь, чтобы твой ненаглядный маг был жив? Сейчас тебя освидетельствует лекарь и покажет, что ты невинна. Потом, так и быть, я разрешу тебе спуститься в подземелья и дам пять минут, чтобы ты полюбовалась на своего ненаглядного. А потом мы поднимемся в главный зал, где ты будешь вести себя тише воды, ниже травы и произнесешь все брачные обеты следом за мной.
Я открыла рот:
— А…
Герцог поднял палец:
— И больше никогда, никогда меня не перебьешь. Ты все поняла? Учти, если я сейчас услышу хоть слово неповиновения, твой маг лишится глаза.
Я сжала зубы.
— Позвольте вам заметить, — процедила я, — что я замужем, а повторный брак при живом муже невозможен. Герцог фыркнул:
— Брак не был подтвержден, а значит, его можно объявить недействительным: именно поэтому я зову к тебе лекаря. Или ты хочешь, чтобы мы тихо придушили Дейверса в углу? Впрочем, я всегда могу объявить, что он умер, и пытать его в своем застенке, если ты вдруг захочешь изъявить непокорство.
— Он просто разобьет себе голову о стену, и вся ваша власть надо мной кончится, — устало сказала я.
— Дейверс не из тех, кто сдается: он будет надеяться до последнего, — парировал герцог. — Я держу тебя в руках, Дженис, и отрицать это бесполезно.
Да-да. Вот только ты не знаешь, что я — боевой маг. И рано или поздно кое-кто может проснуться и обнаружить, что его замок немного сгорел.
Но сейчас мне было не до смеха. Если герцог не лгал, то Риан лежал там внизу, беспомощный, и я не знала, как ему помочь. У меня не было магии, и она вернется ко мне еще не скоро. И даже когда я вновь обрету ее, что я сделаю? Подожгу занавески в спальне и брошусь бежать? Риана убьют или искалечат, а я вряд ли убегу далеко. И когда меня вернут во дворец, герцог наверняка придумает для меня такое наказание, что я десять раз пожалею о побеге.
— Мы же спасли мир от Пресветлой, — безнадежно произнесла я. — Маркус, неужели я и Риан не заслуживаем, чтобы нас оставили в покое?
— Мне нужна супруга с родовым даром, — ледяным тоном произнес герцог. — Я буду королем и основателем новой династии. Будешь сопротивляться? Хочешь, чтобы Дейверса пытали у тебя на глазах? Могу устроить.
— Нет, — тихо сказала я. — Не надо.
— Тогда раздевайся, ложись и жди лекаря, как послушная девочка.
Я на миг прикрыла глаза. Он бил меня по всем фронтам, а я ничего не могла поделать, кроме как выторговать у него остатки собственного достоинства.
— Я желаю видеть Риана, — негромко, но твердо произнесла я. — Сейчас же. И никаких лекарей-мужчин. Женщины прекрасно справляются.
— Не думал, что ты такая скромница, — хмыкнул герцог. — Что ж, хорошо.
Он открыл для меня дверь:
— Надеюсь, у тебя крепкие нервы.
Я молча подошла к двери. Герцог усмехнулся и подхватил меня под руку. Вторая его рука бесцеремонно дернула меня за манжету рукава.
— Что вы делаете!
— Ничего неожиданного, — оскалился он, охлопывая мой корсаж. — Просто проверяю…
Он неожиданно сильным движением встряхнул мой рукав еще раз, и на пол со звоном выпали маникюрные ножницы. Я прикусила губу.
— Так я и думал, — с удовлетворением заметил герцог. — Пожалуй, придется отрезать Дейверсу палец за эту милую шалость.
— Нет!
Он ухмыльнулся.
— Нет? И что же я получу взамен? Может быть… — он выразительно окинул взглядом мою фигуру, — несколько ласковых минут?
Я не опустила взгляд.
— Мой жених, Реймонд Критт, который хотел взять меня силой, мертв, — произнесла я бесстрастно. — Виконта Перре — следующего, кто пытался это сделать, — казнили. Третьей кандидатурой был избранник Пресветлой, Юнген, и, поверьте, вам вряд ли захотелось бы умереть таким же образом. Думаете, вы окажетесь удачливее?
Герцог презрительно улыбнулся:
— Думаешь, я испугаюсь?
— Думаю, эта фраза несколько охладила ваш чрезмерный пыл.
Он наклонился над моим ухом:
— Осторожнее, Дженис. Я был серьезен, когда сказал, что неповиновения я не потерплю. Когда мы спустимся вниз, ты это увидишь.
Герцог подтолкнул меня в спину, и я едва не оступилась на ступеньке.
— Кстати, — любезно сказал он. — Именно в этой комнате ты будешь жить до родов. Привыкай. Но не волнуйся, тебе не будет одиноко: с тобой каждый день будет компаньонка, а по ночам я буду присылать сиделку. Все, чтобы ребенок родился здоровым, правда? Если тебе понадобится что-нибудь: скажем, решетки потолще или сиделки с более дурным характером — буду рад услужить.
— Спасибо, я не отказалась бы от напильника и веревки, — вежливо сказала я.
— И боевые маги, конечно, — задумчиво завершил герцог. — У королевы должна быть охрана.
Он был спокоен, хладнокровен и даже способен шутить. И я изо всех сил поддерживала на лице невозмутимую маску, отвечая ему в тон.
Но где-то там, внизу, был Риан, измученный, лишенный магии и едва живой после обвала. Если для его спасения мне нужно было бы валяться в ногах у герцога Критта, я бы это сделала. И, что было хуже всего, герцог это прекрасно знал. Его не обманет ни ледяной сарказм, ни молчание, ни моя прямая спина.
Он победил. И сейчас он будет диктовать мне условия.
В подземельях замка было неожиданно сухо и тепло. Пожалуй, я бы сама не отказалась тут посидеть недельку вместо холодной башни. Особенно если мне при этом удастся пропустить брачный обряд.
Мы спустились на нижний ярус. Здесь не горели факелы: вместо этого в конце коридора двое боевых магов несли стражу у толстой решетки, вмурованной в каменную стену, и над ними горели шары света.
— Странно, что маги перешли на вашу сторону так быстро, — заметила я. — Ведь вы еще не король.
— Коронация и торжественный прием по случаю моей свадьбы состоятся, когда я захва… вернусь в столицу, — поправился герцог. — Но супружеские права я намерен осуществить уже этой ночью.
Жду не дождусь этой минуты. Впрочем, мне достало ума не говорить ничего вслух.
Герцог провел меня до конца коридора нарочито медленным шагом, но, когда до решетки осталось лишь несколько шагов, я бросилась вперед.
— Риан!
Он был без сознания. Риан лежал, прижавшись щекой к матрацу, и я не сразу даже поняла, дышит ли он. Его вымыли, перевязали и даже натянули на него чистую одежду: черные волосы были влажными, и нигде не было следов крови. Но при свете магического шара я видела и нездоровую бледность, и слабое дыхание, и хрипы из туго перебинтованной груди.
— Сломана пара ребер. Еще несколько ушибов, а также неплохой удар по голове, — небрежно перечислил герцог. — Боюсь, мы не сможем сейчас его разбудить, чтобы вы выпили по чашке чаю.
Я беззвучно выдохнула. Я буду сильной. Я не подам виду, как я хочу быть рядом с Рианом и как мне страшно за него.
— Вот кому, как мне кажется, очень нужен лекарь, в отличие от меня, — светски заметила я. — Вы не находите, ваша светлость?
— Ваше величество, — поправил он. — Да, думаю, ты права. И чтобы не вызывать лекаря напрасно…
Он сделал жест, и один из боевых магов открыл ему решетку. Второй, словно невзначай, встал так, чтобы я не могла сделать ни шагу вперед.
— …Пожалуй, стоит добавить ему работы, — заключил герцог, заходя в камеру.
И, размахнувшись, припечатал пальцы Риана каблуком.
Раздался сдавленный стон. Герцог пнул безжизненную кисть, и я с ужасом увидела, что по меньшей мере два пальца на правой руке Риана были сломаны.
— Прекратите!
Герцог обернулся, и я похолодела, увидев в его глазах торжествующий блеск.
— У тебя есть выбор, — холодно произнес он, вновь занеся ногу. — Твой Риан может прожить долгую спокойную жизнь где-нибудь под надзором. Женится, заведет детишек, будет проводить вечера в трактире. Магию ему запечатают, конечно, когда он немного окрепнет. Не самая плохая судьба, правда?