— Вот и я не знаю, — продолжила Лиддит. — Более того, я даже не знаю, какие вопросы ему задавать, чтобы хотя бы приблизиться к ответу. Но есть надежда, что император может это знать. Либо кто-то, кто находится рядом с ним. Например, Элиот Пантиопет. Или Игреон Асвартен. Но для этого они должны иметь возможность задать ему эти вопросы. Так что его придется тащить за собой.
Даргола аж перекосило, после чего он тяжко вздохнул. Очень тяжко…
— К тому же, — негромко закончила дочь прежнего императора, — если мы заберем его с собой — у детей появится хоть небольшой шанс вырасти нормальными людьми. А то он их совсем подмял под себя этими своими нравоучительными бреднями о том, как должно вести себя и что позволено «цивилизованному человеку», а что — нет.
Похоже, именно этот аргумент оказался той самой последней соломинкой, которая и переломила жуткое нежелание сенешаля долгие недели иметь рядом с собой столь несносное существо. И вот теперь они уже третью неделю несли свой скорбный крест…
10
— Вставай, соня, а то все на свете проспишь!
Трой открыл глаза и резко сел, окинув Гмалина досадливым взглядом.
— Эх ты — такой сон испортил!
— И чего это тебе такое снилось? — ехидно поинтересовался гном. — Прелести подавальщицы из того трактира в Сажегонте, где ты отлеживался?
Трой криво усмехнулся и, вздохнув, мечтательно произнес:
— Лиддит!
— Лидди-и-ит… — эхом протянул гном, потом хмыкнул и покачал головой. — Ну, тогда извини, — но затем его продувная рожа снова скривилась в ехидной усмешке и, наклонившись к Трою, он заговорщицки произнес: — И даже не буду спрашивать, в каком виде она тебе приснилась.
Трой с хрустом потянулся, после чего широко зевнул и, окинув Гмалина веселым взглядом, сообщил:
— Да в обычном — на Алэрос и в «Броне зари». Потому что в этом сне она ехала ко мне.
— Сдаюсь, — гном вскинул ладони, будто защищаясь, — хороший у тебя был сон, хороший. И вообще — я уже извинился. Так что давай-ка, твое сиятельство, поднимай свой зад и дуй к императору. Он велел тебе нестись к нему, как только ты проснешься.
— То есть меня даже не покормят? — делано обиделся Трой.
— Вот там и поешь, — отрезал Гмалин и, развернувшись, демонстративно двинулся в сторону копны свежескошенной травы, накрытой его собственным плащом. Мол, давай, начальник, иди паши, а пролетариат отдохнет малеха, пока вы там свои важные дела решать будете…
В старый лагерь под Эл-Северином они с Верховным магом вернулись только через две с половиной недели после битвы у Сажегонта. А точнее — бойни.
Ловушка с амулетом, устроенная Верховным магом империи людей сработала ошеломляюще эффективно. То есть настолько, насколько они даже ожидать не могли.
Момент, когда ритуал Малого круга шаманов начал давать сбой, Элиот Пантиопет почувствовал почти сразу. Но отреагировал на него несколько неожиданно. А конкретно — скривился и тяжело вздохнул, после чего сокрушенно произнес:
— Да уж, не повезло… — и замолчал. Трой несколько мгновений молча стоял рядом, ожидая конкретизации. Но, так и не дождавшись, осторожно уточнил:
— Ничего не получилось?
— Да нет, все как раз получилось, — досадливо морщась, отозвался Верховный маг, — но вот толку от этого не будет, почитай никакого, — и, ткнув рукой в сторону холма, на вершине которого они закопали амулет, пояснил: — Шаманы затеяли Ритуал малой боли. А он один из самых слабых. Так что и откат от разрушения ритуала по Орде ударит не слишком сильно. К тому же нам это вообще никакого преимущества не принесет.
— Почему?
— Потому что Орда до момента окончания ритуала с места не двинется. Это у них так всегда — сначала ритуал и только потом — атака. Шаманы держат вождей жестко — не забалуешь… Так что, когда ударит откатом, орки все еще будут находиться вне пределов нашей досягаемости. А пока мы выведем стрелков, пока доскачем до того места, с которого сможем точно их достать, пока начнем стрелять, они уже и очухаются. Я же говорю — ритуал слабенький, так что и откат от его разрушения будет также не очень сильный и совсем недолгий… — И он сокрушенно покачал головой.
Трой несколько мгновений напряженно размышлял над словами Верховного мага, но затем все равно упрямо набычил голову и заговорил:
— Может быть, но я все равно готов рискнуть. Поэтому вы оставайтесь здесь, а я сейчас дам команду, чтобы все… — но Элиот Пантиопет протянул руку и остановил его.
— Я же говорю — бесполезно, герцог. Даже если бы стрелки и латники уже были бы на конях — все равно не успеем. Вспомните, какая ширина у ворот. За более-менее адекватное время вы успеете вывести в поле две, максимум три сотни алемарцев. Пока они доскачут до Орды, пока успеют развернуться в боевой порядок, у вас останется время в лучшем случае на три, ну, при удаче, на четыре залпа. А потом орки очухаются настолько, что уже атакуют вас. И, учитывая, что к тому моменту вполне могут очухаться и шаманы и успеть набросить на вас и на ваших лошадей что-то вроде «больных коленей» или «разбитых пяток», это вполне может позволить оркам до вас добраться. Да и не факт, что только это. Попадать же под их удар в поле… — и он покачал головой, — а нам сейчас каждый человек на вес золота! Уж больно орков много… Да даже если вы и уйдете — результат все равно не стоит усилий. Ну, посудите сами — даже если каждый болт не только попадет в цель, но еще и попадание окажется смертельным, что, как вы понимаете, никак не получится, да еще и все стрелки непременно будут стрелять по разным целям, чего в жизни, как вы понимаете, опять же не бывает, то потери Орды составят всего лишь около одной тысячи бойцов. А это — слезы. Так что лучше всего не дерга…
— Ы-ы-ы-ыгх! — дикий рев, донесшийся со стороны Орды, заставил Верховного мага осечься и резко развернуться в сторону Орды, которая как раз в этот момент стронулась с места и пока еще неторопливо двинулась в сторону городских стен.
— Что?! — Элиот Пантиопет изумленно вытаращился на разворачивающееся зрелище. — Как это? Они двинулись на штурм, не дожидаясь окончания камлания Малого круга? Это же… этого просто не может быть! Да что за идиот у них в походных вождях?
— Чем им грозит откат? — быстро перебил его Трой.
— А?.. — похоже, Верховный маг оказался серьезно выбит происходящим из колеи. Ну, судя по тому что далеко не сразу отреагировал на вопрос, заданный ему тем, кто формально являлся главнокомандующим. — Ну-у-у… трудно сказать. В зависимости от того, на каком этапе распадется ритуал и сколько энергии шаманы успеют в него влить до этого момента. Если Малый круг достаточно велик, а разрушение произойдет, когда ритуал перевалит половину, то откат будет довольно чувствительным. Если же срыв ритуала случится раньше… ну, или ведущий камлание шаман почувствует сбой и, развернув ритуал в обратную сторону, успеет сбросить большую часть накопленной энергии, то… — он сделал паузу, и напряженно потер рукой лоб, — ну как минимум какое-то время им будет больно двигаться. Тот есть в худшем случае откат должен на некоторое время заметно снизить их подвижность. И координацию движений тоже. Вплоть до того, что некоторые особи не смогут воспользоваться лестницами. Или упадут с них, если окажутся застигнуты откатом в момент подъема. А если все случится раньше, чем орки доберутся до стен, то они могут и вообще уронить их, не успев их донести…
Трой несколько мгновений стоял, напряженно что-то прикидывая, а затем благодарно кивнул и, резко развернувшись, несколько мгновений вглядывался в накатывающийся на городские стены вал орков. После чего начал кидать короткие приказы:
— Так, комендант — всех на стены. В том числе ополченцев. И пусть сразу же тащат дополнительные связки болтов и стрел… быстро, быстро! Ополченцам вперед не лезть. Их главная задача — помогать стрелкам взводить арбалеты. Чтобы те поменьше уставали… Орки вот-вот войдут в радиус поражения, и нам надо максимально проредить Орду, пока они будут под действием отката…
— Понял, Ваше сиятельство, — на бегу вскричал комендант, с неожиданной для своего возраста прытью буквально скатываясь вниз по лестнице. — Сейчас все сделаем.
— Полковник, — Трой развернулся к командиру алемарских конных арбалетчиков, которые сейчас занимали позиции не там, где им было более привычно — в седле, то есть в конном строю, а на городских стенах, за зубцами, — план меняется. Мы не будем подпускать их поближе. Начинайте стрелять сразу же, как только орки войдут в зону поражения.
Полковник побагровел и попытался возразить.
— Но, Ваше сиятельство, это — глуп… кхм, то есть неразумно! Орки — чрезвычайно живучие твари, а на таком расстоянии болты будут уже на излете и потому окажутся не способны нанести им достаточ…
— Это ничего, что на излете, — прервал его Трой. — За то время, что они будут валяться под откатом, даже относительно легко раненные потеряют много крови и сильно ослабнут. Поэтому даже легкое ранение окажется гарантией того, что после окончания отката они нам будут уже не опасны. Но зато, начав стрелять раньше, мы сумеем зацепить гораздо больше тварей.
Полковник несколько мгновений помолчал, переваривая то, что сказал ему герцог, а затем молча склонил голову, признавая его правоту и, развернувшись в сторону своих людей, зычно прокричал:
— Заряжа-а-ай!
Над стенами разнеслись разноголосые скрипы натягиваемых арбалетных тетив. Мгновение, другое, третье… и вот пространство между зубцами ощетинилось десятками хищных острий, направленных в сторону накатывающейся лавины орков. Алемарцы были опытными солдатами и, даже будучи верхом и в движении, обращались со своими смертоносными игрушками с немалой сноровкой. А уж крепко стоя на широкой стене-то…
— Залп! — гулкий хлопок сотен спущенных тетив ударил по барабанным перепонкам. Полковник сопроводил напряженным взглядом рой унесшихся к небу арбалетных болтов, потом удовлетворенно кивнул и, горделиво погладив усы, покосился на Алого герцога. Мол, знай наших. После чего прокричал: