– Вот и познакомились, – покладисто согласился Степанов. – Меня, кстати, Лехой зовут.
– Андрей, – поколебавшись, диверсант все же пожал протянутую ладонь. Крепко пожал, по-мужски. Впрочем, и ответ оказался ничуть не слабее.
– А Особая группа – это из состава ОМСБОНа, что ли? – решил блеснуть историческими познаниями десантник. – Ну, отдельной мотострелковой бригады особого назначения?
– Извини, не понимаю, о чем ты. Нет у нас такой бригады.
– Как так нет? – откровенно опешил Алексей. – А Судоплатов разве…
– Разведка, притормози, – резко оборвал его внимательно прислушивавшийся к разговору Батищев, примерно уловивший, в чем суть. Хоть ни про какой ОМСБОН он тоже слыхом ни слыхивал, Иван Михайлович догадался, что Леха, скорее всего, озвучил название еще не созданного в этом времени подразделения. В планшете наверняка имеется подробная информация, но не станешь же его прямо сейчас доставать? Тем более пока непонятно, можно ли посвящать диверсантов в ТАКИЕ подробности. Товарищ Макаров про энциклопедию в курсе, и кому следует на самом верху однозначно доложил, но довели ли подобные сведения до рядовых бойцов, пусть и многократно проверенных, отнюдь не факт. Скорее всего, нет. Значит, не стоит и языком трепать. Особенно некоторым, которые за оным органом совсем следить не умеют…
– Не нужно это сейчас обсуждать, хорошо? Тебя, младлей, это тоже напрямую касается.
Как ни странно, десантник его понял сразу, и даже спорить не стал. Еще бы не понять, когда на тебя эдаким волком глядят:
– Так точно, товарищ лейтенант госбезопасности. Виноват. Молчу, как рыба об лед.
Трофимов, нахмурив лоб, несколько секунд переводил взгляд с одного на другого, затем вспомнил полученный лично от товарища народного комиссара категорический запрет задавать любые вопросы, тоже кивнул:
– Виноват.
– Вот и хорошо. Делом займитесь. Оба. Оружие и боеприпасы собрать, следы боя по возможности замаскировать. Степанов, помоги товарищу младшему лейтенанту, тебе лучше знать, что нам нужнее. Не спорь, за девушкой сам пригляжу! Пять минут на все про все – и уходим. Это приказ. Выполняйте!
– Есть, – Леха придержал за локоть нового товарища. – Слушай, товарищ лейтенант Андрюха, маузеровские патроны и гранаты берите все, что найдете, а вот карабины нам на фиг не сдались. Снимайте затворы, потом в болоте утопим. Если найдете боеприпасы к фрицевскому машиненпистолю, совсем хорошо, у нас аж два таких имеется – и ни одного патрона. Если не найдете – то пару карабинов оставьте целыми.
– А чего это ты раскомандовался? – поморщился Трофимов. – Я, между прочим, званием постарше буду!
– Да постарше, конечно, с этим не спорю, – улыбнулся десантник. – Просто понимаешь, Андрюш, мы в этих лесах уж которые сутки фрицев бьем. Даже целого Гудериана со всем штабом на тот свет отправили и кучу стратегических мостов рванули. Так что, ты извини, но мне лучше знать, что нужно, а что – нет. Только не спрашивай ни о чем, вот до Москвы доберемся – там, если разрешат, все и расскажу. Договорились?
– Угу, разрешат, понятно! – хмыкнул Трофимов. – Сначала подписки о неразглашении возьмут, а потом кэ-эк разрешат… аж до самого трибунала! Все, харе болтать! Пошли за трофеями, времени в обрез….
Пока занимались сбором трофеев, Леха успел вкратце выяснить у нового товарища историю короткого боя. Картинка вырисовывалась так себе: получалось, что Батищев каким-то образом ухитрился прошляпить появление фрицев, едва не угробив и себя, и Ирку. Повезло, что осназовцы вовремя подоспели. Одного фрица завалил Михалыч, остальных на раз-два перемножили на ноль матерые волчары Трофимова. Кстати, коллеги, можно сказать, поскольку сбрасывали их с парашютами, да и обучали наверняка примерно тому же, чему и бывшего сержанта разведвзвода ВДВ.
– Вот и все, собственно, – пожал плечами младлей, закидывая в трофейную сухарную сумку еще несколько снаряженных обойм из подсумков очередного скоропостижно отправившегося в Валгаллу пехотинца. – Когда я из кустов выглянул, товарищ лейтенант в меня из фашистского карабина целился. Кстати, Лех, а что это у него за граната такая странная, на мячик похожая? Хотел сразу спросить, да не до того было. А потом он ее в кармашек этой своей безрукавки спрятал.
– Граната? – не понял Степанов. – Что еще за граната?
– Так та, что у него в руке была. Небольшая совсем, зелененькая.
– Вот такая? – десантник вытащил из разгрузки штурмовую гранату.
– Ага, она, один в один. Это ж граната, я правильно понял?
– Правильно, – буркнул Алексей, пряча смертоносный шарик обратно. И мрачно подумал, что им с Батищевым, очень на то похоже, будет о чем потолковать тет-а-тет. А можно и не спрашивать, и так понятно: вмешайся диверсанты на несколько секунд позже, сейчас на этом месте осталась бы еще одна выжженная проплешина. И не было бы ни Михалыча, ни этих ребят в пятнистой «амебе» (Леха вспомнил-таки, как назывался их камуфляж), ни фрицев, ни Ирки… Твою ж мать! Три раза и все в одно место!
– Расскажешь, что за боеприпас такой чудной? – даже не догадываясь о бушевавшей в душе нового знакомца эмоциональной буре, спросил Трофимов.
– А как же насчет «никаких вопросов не задавать»? – беззлобно усмехнулся десантник. – Извини, Андрюха, но нет, не расскажу. Права не имею. Но вот если снова фрицы рядом нарисуются, чего мне бы активно не хотелось, сам все и увидишь. Помогай.
Степанов расстегнул тугой ремешок одного из отделений строенного подсумка на ремне очередного застреленного диверсантами фашиста, вытащил пару обойм. Повторил операцию со вторым и третьим. Новенькие патроны маслянисто отблескивали латунью. Простые действия, не требующие участия мозга, успокаивали. Младлей сноровисто выпотрошил другой подсумок, заодно забрав у убитого гранаты.
С натугой перевернув фрица, Леха занялся ранцем, где могли найтись еще патроны, хоть в обоймах, хоть россыпью. Ага, угадал, вот и они – запасливый шутце попался. Данке шён, так сказать. Что там еще? Перевязочные пакеты, целых три штуки? Однозначно берем, полезная вещь. Основная надежда, понятно, на аптечку, но еще как минимум один раз перевязать Ирку будет нужно.
Диверсант подставил порядком потяжелевшую сухарную сумку, куда они складировали боеприпасы с прочим честно натрофеенным боевым хабаром:
– А зачем нам столько патронов, коль винтовки не берем?
– Пулемет, что мы со сбитого бомбера сняли, видал? Он авиационный, боеприпасов жрет больше, чем обычный пехотный. Вот для него и корм… ну, патроны, в смысле. Тут еще консервы с галетами есть, берем, нет? Как у вас с харчем? У нас с этим делом более-менее нормально, но на лишние рты мы не рассчитывали, сам понимаешь.
– Суток на двое растянем, – пожал плечами Трофимов. – А там и до места доберемся.
– Или не доберемся… – в тон ему пробурчал Алексей, забрасывая в брезентуху несколько консервных банок. – Запас карман не тянет, а если тянет, все равно не выкину, поскольку жадный. Кстати, нужно будет еще несколько плащ-палаток прихватить, мы с летуном с ними уже имели дело, полезная штука. И камуфляж для леса подходящий, и от дождя укрыться можно, и носилки, случись что, соорудить. Да не, эту не трогай, она вся кровью перемазанная, почище найдем. О, гляди, запасные носки, аж две пары, и полотенце. Ценная вещь! Однозначно берем.
– А это-то тебе зачем? – поморщившись, брезгливо осведомился младший лейтенант. – Оно хоть и стираное, конечно, но немецкое же! Противно.
Леха хмыкнул:
– Андрюха, мы куда дальше собираемся? Не к болотам, часом? И что-то подсказывает, что там будет очень мокро. А долго ходить в промокших носках или портянках, знаешь ли, плохая идея. Ну, так меня в нашей родной и непобедимой армии учили.
– Так у нас же запасные портянки имеются.
– А у нас – нет, – отрезал Алексей. – Понял?
– Понял, – смутился диверсант. – Извини, как-то не подумал. Наших запасов на всех точно не хватит.
– Ну, так а я о чем толкую? Все, с этим закончили, пошли к следующему фрицу. Хотя нет, погоди… – десантник внезапно понял, какая мысль подспудно не давала ему покоя во время рассказа Трофимова. Ирку ведь из пулемета ранило! Блин, как же он сразу не допер! Пулемет!
– Андрюха, а откуда фрицевский пулеметчик пулял? Там-то боеприпасов всяко побольше. Не считая самой стрелялки.
– Вон оттуда, видишь, где сосна поваленная? Под ней и схоронился. Только насчет пулемета – не уверен, Колька его гранатой рванул, «эфкой». Могло и машинку повредить.
– Поглядим. Пошли, времени мало.
Поглядели. К величайшему сожалению, диверсант оказался прав: неведомый Колька – с остальными бойцами группы Леха пока так и не познакомился – оказался просто отличным гранатометчиком. Или гранатометателем? И брошенная им «лимонка» взорвалась в аккурат между наводчиком и его вторым номером. Гитлеровцев посекло буквально в полный фарш, досталось и пулемету. Осколками продырявило крышку ствольной коробки, смяло кожух ствола и, что самое обидное, в буквальном смысле срезало спусковой крючок вместе с защитной скобой. Аккуратненько так, будто автогеном или турбинкой. Одним словом, жопа, во всех смыслах. Можно даже и в болоте не топить – все равно восстановлению не подлежит. От слова совсем. Обидно, кстати: рвани граната на уровне пояса или ног лежащих немцев, МГ мог бы и уцелеть. Но по закону подлости взрыв произошел гораздо выше, практически на уровне их голов.
Зато с боеприпасами повезло, в результате чего в очередной раз изменивший состав отряд (пятерых потеряли – стольких же нашли, пленный не в счет) – разбогател на две патронные коробки по триста патронов каждая. Первую, правда, тоже осколками посекло, но особого значения это не имело – поврежденные патроны можно будет просто выкинуть. Зато вторая выглядела как новенькая, разве что несколько царапин на алюминиевом корпусе. Одним словом – до хрена и больше, вот только… это что ж получается, патроны нужно будет сначала из лент вытягивать, а потом перенабивать в магазины трофейного MG-15, и все ручками? Весело, блин, проще попытаться новый захватить, вот только где ж его взять?.. Хорошо хоть Батищев с Васькой совсем безоружными не остались: оба пулеметчика, к удивлению десантника