– Моя собачка не будет работать, щенки еще слепые.
– Тогда зачем приехал?
– Это вам, медикам, хорошо, а нас гоняют с утра до вечера. Фельдфебель выведет на футбольное поле и заставляет ползать от ворот до ворот.
– Иди в домик и поспи до возвращения ребят с учений, – посоветовала Заноза.
– У нас боевая тревога. Вчера в домике опорного пункта обнаружили горячую печку. А никто из наших не заходил туда погреться уже больше трех дней.
– Диверсанты? – предположил Олег.
– На острове нет секретных объектов, офицеры говорят про англичан, прибывших спасать своих пилотов.
– Разве здесь есть лагерь военнопленных? – удивилась Заноза.
– В том-то и дело, что нет, но искать их все равно придется.
Отряд полевой жандармерии с собаками сноровисто забрался в кузов, двигатель глотнул излишек эрзац-бензина, выпустил шлейф вонючего дыма, и машина уехала. Оставшийся солдат закашлялся, сплюнул, посмотрел вслед товарищам и ушел к вольерам.
– Мы были на грани провала, – прошептал Олег.
– Кто же знал, что эта развалюха – опорный пункт патрульных?
– Так нам же куратор на инструктаже их на карте показывал! – возмутился Олег.
– Я думала, что ты запомнишь, – смущенно пожала плечами девушка.
– А я думал, что ты! – нервно хихикнул Олег.
К их удивлению, на территории ученого городка царили тишина и спокойствие. Заноза прошла в домик собачника, растопила печурку, сварила полноценный обед и попутно сожгла мятую униформу.
– Зови солдатика к столу, он весь сухой паек скормил своей собаке.
Первым делом Олег придирчиво осмотрел почти безлюдную улицу городка, но никаких признаков скрытого наблюдения не обнаружил. Странно, неужели во время рабочего дня никто не ходит из одного корпуса в другой, или строгие порядки касаются не только военнослужащих? Гадать бесполезно, и он обратился к солдату:
– Пошли обедать, три порции уже на столе.
– Я еще собаку не выгулял, – застенчиво ответил тот.
– Выпусти из вольера, пусть здесь побегает, – предложил Олег.
Солдат прикрыл дыру куском брезента, который служил собаке подстилкой, и распахнул дверь вольера. Рослая овчарка с лаем вырвалась на свободу, благодарно облизала хозяина с Олегом и побежала обнюхивать клетки своих «сослуживцев».
– Ну что вы там застряли? Остынет! – поторопила Заноза.
Все трое долго наслаждались обедом, особенно второй его половиной из обжаренных свиных ребрышек с картошкой и пивом. Идиллию чревоугодия прервал злобный лай собаки. У дыры в заборе с куском брезента в руках стоял офицер СД, а выпущенная на прогулку сучка в злобном оскале приготовилась к нападению.
– Фу, стоять! – крикнул солдат, но заменжевался перед формой политического сыска и остановился сам.
Тем временем Олег схватил собаку за ошейник и гневно выкрикнул:
– Куда прешься! Здесь злющие и голодные служебные овчарки, вмиг разорвут, только подметки от сапог останутся!
Офицер СД нервно вытер скомканным брезентом вспотевшее лицо и дрожащим голосом спросил:
– К вам никто из посторонних не заходил?
– Сюда даже психи не заглядывают! Кухонные кормильцы ставят еду у дырки и сразу бегом назад, остальные обходят забор стороной.
Собака почувствовала страх чужака с неприязнью к нему со стороны «своих» и повторила попытку напасть. Олег чудом удержал ошейник, но сильный рывок сбил его с ног и несколько метров протащил по земле.
– Бросайте брезент и уходите! – панически закричал солдат. – Она действительно вас разорвет!
Передавая собаку хозяину, Олег не удержался от самодовольной ухмылки, они в майках, лето и натопленная печь заставили снять кители. В результате офицер СД увидел двух солдат при исполнении без малейшего намека на присутствие посторонних.
Поисковый отряд полевой жандармерии вернулся лишь под утро и после небольшого отдыха отправился к испытательной лаборатории. К вечеру второго дня патрульный катер обнаружил в море какую-то пустую лодку, и поиски свернули. Начальство село за отчет под названием: «Дайте нам больше солдат», а сами солдаты вздохнули с облегчением и продолжили тайком играть в карты.
– Пора сматываться, – решительно заявил Олег.
– Как? У меня ни единой мысли в голове, – всхлипнув, ответила Заноза.
– Попробуем улететь на самолете.
– На боевом? Мы там не поместимся!
– В каждой авиационной части есть самолеты связи, найдем пилота и наобещаем с три короба. Главное, взлететь, а дальше я сам возьму управление.
Для начала разведчики устроили в летной столовой имитацию проверки, затем милостиво согласились отобедать в кабинете начпрода. Бутылочка французского коньяка стимулировала разговор по душам, во время которого Заноза пожаловалась:
– Мне подписали двухнедельный отпуск, а корабль на материк ходит только по субботам.
– На озере стоят гидросамолеты «Хейнкель», техники с мотористами знают расписание полетов, а я помогу договориться с пилотом, – въехал в тему завпрод.
Повеселев, разведчики купили пару бутылок коньяка и отправились на озеро. Увы, здесь они получили полный отказ:
– Пилот летает только с офицером связи, а места для третьего человека в самолете нет.
Заноза умело разыграла слезное отчаяние, но добилась лишь экскурсии к самолету. Техники оказались правы, это не «У-2», где на заднем сиденье могут разместиться двое, гидросамолет изначально создан как боевой с узкой кабиной для летчика и стрелка. Даже сумей они забраться во вторую кабину вдвоем, управление самолетом не перехватить.
– Поехали к проливу, – предложил Олег.
– С ума сошел? Здесь не Москва-река, вода холоднющая, нам не переплыть! – воскликнула девушка.
– Зачем плыть, ты забыла о патрульных катерах?
Сменив три попутные машины, они успели засветло приехать к проливу, а недолгие поиски привели к затаившемуся в камышах катеру. Солдаты не стали привередничать и согласились за две бутылки перевезти на тот берег, но лишь одну «отпускницу».
– Переправляйся, – передавая саквояж с документами, шепнул Олег, – я прилечу на самолете.
Заноза отшатнулась, затем шмыгнула носом и уныло спросила:
– Я тебе мешаю, да?
– Не городи чушь, вдвоем не получается, не хуже меня понимаешь.
Катер резво набрал скорость, обогнул маленький островок у самого берега и направился к противоположному берегу пролива. Олег остался совсем один и впервые по-настоящему испугался до леденящего холода в груди. Легко сказать «прилечу на самолете», а как это сделать? Впрочем, в данный момент важнее найти себе ночлег. Шофер военного грузовика подбросил до города и волею случая остановился у военторга.
– Вы ко мне?
Дверь магазина закрывала давешняя продавщица.
– Нет, – ответил Олег, смутился от невежливого ответа и поправился: – Случайно получилось.
– Где ваша подружка? – улыбнулась женщина.
– Ее перевели во Францию.
– В таком случае предлагаю выпить чашечку настоящего кофе.
– Отказ женщине приравнивается к военному преступлению, – пошутил Олег и предложил руку.
– Ни в коем случае! – отшатнулась она. – Я замужем, мы просто пойдем рядом.
Олег на полшага приотстал, так они и дошли до обычного бюргерского дома. Хозяйка разогрела ужин, поставила на стол слегка початую бутылку шнапса, а после второй рюмки горько расплакалась:
– Скоро придут русские, и меня расстреляют!
– Делать им нечего, кроме как расстреливать мирное население, – попытался утешить Олег.
– Ты не понимаешь, муж служит в СС, а коммунисты их расстреливают вместе с семьями, – еще горше заплакала она.
Советская пропаганда действительно призывала беспощадно уничтожать немецких оккупантов. Но после прихода Красной Армии в Европу тональность газетных статей резко изменилась. Партийное руководство переориентировало пропагандистов, и те сейчас призывали освободить немецкий народ от ужасов нацизма и добить гитлеровцев в их логове.
5. Дедушка
Нечаянное обретение пристанища добавило Олегу уверенности в благополучном завершении операции. Он решил угнать самолет: на аэродроме базируются перехватчики Focke-Wulf FW-190 A-6/R7 «Würger» с усиленным бронированием. Он знает данный тип, а незначительный налет часов не имеет значения, надо всего лишь улететь с острова. Более того, основной самолет ПВО Рейха снабжен дополнительным бензобаком, что дает шанс долететь до Белоруссии.
Утром Олег вышел через задний двор и поймал попутку до аэродрома. Для начала следует решить вопрос экипировки: праздношатающийся медик обязательно привлечет к себе внимание. Кладовщики во всех странах мира одинаковы, не зря говорят: «Что охраняю, то и имею», и немцы в этом не исключение. В конторке вещевого склада скучал унтер-фельдфебель, а наметанный взгляд сразу определил денежного клиента. Абы кто в магазине форму не покупает, поэтому он сразу приветливо улыбнулся и без предисловий перешел к делу:
– Могу предложить лакированные сапоги.
Олег изобразил на лице смущение и чуть слышно промямлил:
– В отпуск еду.
– Желаете взять подарок родителям или сами приодеться? Есть генеральское белье из натурального шелка, два комплекта продам по цене одного.
Шелковое белье можно купить в любом магазине Москвы, Олегу необходима летная одежда со склада, б/у. Собственная форма только у офицеров, а большинство пилотов Люфтваффе относится к унтер-офицерскому составу. Соответственно при переводе в другую воинскую часть они обязаны сдать все, за исключением носимого комплекта повседневной формы.
– Мне бы раздельный комбинезон пилота, – попросил он.
Улыбка унтер-фельдфебеля стала еще шире – раздельный комбинезон предназначался для бомбардировочной авиации, летчикам-истребителям положен сплошной. Беда в том, что грубая ткань натирает шею до крови, поэтому пилоты надевают лишь брюки с кожаной курткой, а шею обматывают куском парашютного шелка.
– Это будет дорого стоить, – предупредил кладовщик.
– Я хочу взять много вещей, а денег в обрез, поэтому сойдет ношеное.