– Вы пригласили меня на встречу, чтобы спросить о здоровье? – сухо осведомился Эндрю Форрест после дежурных приветственных фраз.
На встречу он явился вовремя и, судя по всему, один. Лишний раз афишировать встречи с бывшим «вероятным противником» не стоило. А вот внимательно выслушать и сделать соответствующие выводы очень даже полезно.
– Недавно я читал статью, написанную вашим бывшим шефом, – издалека начал Прохоров, – о современном взаимодействии спецслужб мира в борьбе с мировым терроризмом и наркомафией. Он в открытую пишет об обмене информацией, даже агентурной помощи между нашими некогда враждовавшими конторами.
– Стало быть, вы хотите моей помощи? – Форрест не любил длинных предисловий и предпочитал сразу говорить о деле.
– А я ведь знаю, Форрест, из-за кого сломалась ваша карьера разведчика, – продолжил Сократ Иванович, – вас подвел некий Кит. Сперва он был успешно завербован и давал прекрасные данные относительно управления международного военного сотрудничества Генштаба, в котором служил. Потом Кит прокололся, пытался бежать, но попытка была неудачной. И тогда он сдал вас. Вас, Форрест, и всех, кто с ним работал. Спасая свою шкуру, он сыграл «двойную игру». В результате вы, Форрест, получили дезинформацию, которая впоследствии очень серьезно подвела вашу контору. Вас отозвали из Москвы и тихо уволили. Теперь вы скромный юрист, пусть даже и в столь процветающей фирме.
– Секрет Полишинеля, – неожиданно произнес Форрест.
– Не поверите, но я этот секрет даже не узнал, а вычислил. Причем совсем недавно. Я ведь подробностей не знаю, не посвящен. А вам изложил лишь свои домыслы.
Эндрю Форрест лишь молча поджал губы. Получалось, что «русский соперник» очень хитро подловил его. Заставил подтвердить подлинность «секрета Полишинеля».
– Давайте о деле, – напомнил Форрест, все же первым прервав затянувшуюся паузу.
– Кит жив и поныне. Пластические хирурги изменили его внешность, и сейчас он готовит одну очень нехорошую вещь. Как для моей страны, так и для всего мира.
– Он ведь ваш человек? – позволил себе удивиться Форрест.
– Нет, – покачал головой Прохоров, – он человек международной наркомафии. Подробностей я вам рассказать не могу, но он действительно очень опасен. От вас мне нужен компромат на Кита. Что-то такое, чем я мог бы скомпрометировать его перед нынешними российскими властями, обществом.
В ответ Эндрю Форрест лишь усмехнулся.
– А если я пошлю вас куда подальше? Что вы на это скажете, Сократ, сын Ивана? – усмехнувшись спросил скромный юрист.
– Все очень серьезно. Очень... – повторил Сократ Иванович. – Ваш ответ мне нужен немедленно, и я его получу.
– Каким образом?
– Простите меня, Форрест. Я не хотел этого делать, но вы меня вынудили... Точнее, я заранее предвидел ваш отказ и принял кое-какие меры. Ваша дочь Клара является независимым журналистом, точнее, стрингером, и сейчас находится в Москве. Свяжитесь-ка с ней!
В лице Эндрю Форреста не дрогнул ни один мускул, тем не менее за телефон он схватился чуть быстрее, чем следовало. Первый номер, который он набрал, не ответил. По второму номеру был короткий разговор, после которого Форрест несколько обескураженно посмотрел на Прохорова.
– Нанятые вами охранники сообщили, что Клара сейчас находится в компании с неким молодым человеком, они контролируют ситуацию, но поговорить с ней можно будет только сегодня вечером. Так вам ответили? – произнес, глядя в обескураженное лицо Форреста, Сократ Иванович.
Скромный юрист кивнул.
– Можно будет сегодняшним вечером поговорить с Кларой или нельзя – зависит от вашего ответа мне, – подвел итог Прохоров.
– Если я оттащу тебя в полицию? – спросил Форрест, расправив свои могучие плечи.
Комплекцией он превосходил Сократа Ивановича и когда-то был чемпионом по джиу-джитсу в разведшколе Форт Хуачуко.
– Тогда вы погубите все, включая дочь. И окажете весьма ценную услугу Киту и его новым хозяевам из наркомафии. Извините меня еще раз, Эндрю, но на войне, как на войне!
– Войны сейчас нет, – только и ответил Форрест.
– Для вас нет, а для нас есть... И не обвиняйте меня в паранойе, – в голосе Сократа Ивановича зазвучала сталь. – Мою страну хотят завалить смертоносной отравой, а я должен сидеть на лавочке и улыбаться?! У меня и моих людей попросту не было иного выхода. Поэтому мы решились на это похищение.
– И вы сможете убить Клару? Ни в чем не повинную девушку?!
– Не задавайте идиотских вопросов. Поговорим о Ките.
Видимо, ключевой фразой стала фраза о том, что Эндрю Форрест готов оказать «весьма ценную услугу» наркомафии и своему бывшему «двойному агенту» Киту.
– Что ж, Кит больше не является нашим человеком и уже никогда им не станет, – собравшись с духом, проговорил Форрест. – Хорошо, я скажу вам пароль экстренной связи... И еще кое-что. То, в чем вряд ли господин Титов изволил покаяться. Но вот остальное уж сами.
– Идет.
Форрест говорил коротко, уложился в четыре с половиной минуты. Сократ Иванович с интересом выслушал его, но когда начал благодарить, Эндрю довольно резко перебил его:
– Вы только что вынудили меня на должностное преступление. Офицер спецслужбы не имеет права сдавать своих агентов ни при каких обстоятельствах. Ни мертвых, ни перебежавших, ни засветившихся.
С этим генерал Прохоров спорить не стал.
– Не мучай себя, Форрест, – сказал он. – Во-первых, ваш Кит уже давно работает на международную наркомафию. А во-вторых... Ну вы же не товарищ Сталин. Это он солдата на генерала менять не захотел.
– М-да, а я вот поменял, – чуть помолчав, проговорил Форрест. – Поменял генерала на стрингера... Если этот Кит и в самом деле стоит генерала.
Сократ Иванович снял с пояса мобильник, набрал на нем несколько цифр, протянул Форресту:
– Можете поговорить с дочерью!
Попрощавшись с Эндрю, Прохоров отметил, что до обратного рейса на Москву осталось два с половиной часа. Посмотреть Берлин времени практически не оставалось, только поймать такси, добраться до аэропорта и немного посидеть там со свежим номером местной газеты.
– Питер, ты волшебник! Неужели ты знаком с моим отцом? Почему он звонит по твоему телефону?
Вдаваться в долгие объяснения Ручьев не стал. Просто обаятельно улыбнулся и притянул к себе Клару, крепко обняв за плечи. За спиной девушки он, незаметно для нее, вставил сим-карту в ее мобильник.
– Ну и что ты хочешь мне сказать? – произнесла Алла, увидев, что после только что произошедшего телефонного разговора Николай пребывает в смешанных чувствах.
– В любом случае у нас есть еще два часа, – улыбнулся Водорезов, однако улыбка эта была какой-то вымученной, неестественной.
– А потом? – уточнила Алла.
– Потом... – покачал головой Водорезов, подбирая слова. – Видишь ли... Завтра предстоит встреча с одним человеком. Очень ответственная встреча. Чтобы она прошла успешно, нам нужен кто-то, похожий на иностранца. Даже не просто похожий, а чтобы сразу было видно – не наш человек. И чтобы языком владел на уровне. Я и Ручьев не подходим, тот, с кем встреча, знает меня в лицо, а у Петра слишком русская внешность. Прохорову тоже нельзя, в узких кругах его фигура тоже весьма известна... Неужели вновь придется потревожить Любовь Николаевну?
Алла даже не знала, что и сказать на это. Слова застыли на ее губах, так и не успев с них слететь. Еще в медицинском училище, на новогоднем празднике ей сделал комплимент преподаватель фармакологии и латинского, сказав, что она похожа на француженку. Да ей и самой казалось, глядя в зеркало, что в ней присутствует что-то нездешнее, загадочное... А этот Водорезов желает в качестве иностранки вновь использовать эту пышнозадую Дмитриеву?! Нет, он в самом деле «пенек казарменный»!
– Можешь тревожить кого хочешь, – произнесла в ответ Алла, стараясь не выдавать охвативших ее чувств, – твоя Люба если на кого и похожа, то только на эстонку или на финку...
– Сойдет, – кивнул Водорезов, берясь за телефон, – тут главное – языки, а их она знает. Сама говорила мне, что их изучение спасает от депрессии.
«Вот как?! Значит, они уже и о депрессиях успели побеседовать!» – мысленно отметила Алла. Но вслух ничего не произнесла, даже когда Николай закончил разговор с Дмитриевой. Что говорить – с языками у Аллы было не ахти. По латинскому твердая тройка (иногда с плюсом), все остальное на уровне общеизвестных фраз и выражений типа «месье, же не манж па сис жур».
– Слушай, ведь ты права! – неожиданно изрек Водорезов, немного помолчав после телефонной беседы с Любой. – На иностранку Люба никак не тянет. К тому же контакт предстоит визуальный, один на один.
Алла лишь слегка повела бровями, но в ответ ничего не произнесла. Ее слово уже было сказано, к чему повторять?
– Слушай, а у тебя черный парик есть? – спросил Николай.
О, как в этот момент торжествовала Алла! Как же это у нее, признанной специалистки по массажу и визажу, может не быть такого парика?!
Сократ Иванович прибыл поздним вечером того же дня. План, придуманный Водорезовым, он одобрил. Звонить Титову будет Люба, а на встречу с ним придет Алла. Последней нужно будет сказать всего несколько слов – и то по-русски... Телефон Титова, сменившего фамилию и внешность, Прохорову удалось достать опять же по своим каналам. Им были вычислены два сотрудника вышестоящей законотворческой администрации, имевшие некие «пробелы в биографии». Один из них по росту и некоторым другим особым приметам соответствовал данным о бывшем референте африканского ГеВеэСа.
И вот наконец настало утро следующего дня. Сегодня должно было решиться, будет ли проведена ширмановская «Амнистия» или ее удастся остановить.
– Саба хульхейр[24] ! – произнесла Люба, как только в трубке послышался мужской голос.
После чего повторила ту же фразу на португальском, правда, используя для этого соответствующий разговорник. В отличие от нее Титов был переводчиком-профессионалом. Немного помолчав, мужской голос произнес в ответ два приветствия, соответственно на арабском и португальском. Казалось, он не был ни удивлен, ни обескуражен. Поэтому далее Люба заговорила на русском, правда, слегка коверкая слова на прибалтийский манер. В этот момент Николай отметил, что Люба и в самом деле могла бы сойти за эстонку или финку.
– Вас интересуют аквариумные киты? – произнесла она условный экстренный пароль, который Титов вряд ли мог когда-либо забыть.
– Вы ошиблись номером! – последовал не предусмотренный паролем отзыв. – Но... если вы предложите аквариумного кашалота, можно продолжить.
ВСЕ! Кит и в самом деле всплыл! Отзыв был произнесен в точном соответствии с тем, что сообщил Сократу Ивановичу Эндрю Форрест.
– Увы, у нас только киты, – произнесла Люба завершающую фразу пароля.
Как и предполагал Сократ Иванович, на встречу Титов согласился. И придет туда без охраны и прочих ненужных свидетелей. Ему непременно захочется выяснить, кто и зачем вызывает его с помощью экстренного пароля. И уж только после того, как он это узнает, Титов решит, кому и что следует сообщить. Встреча была назначена в одном из столичных кафе в дневное время. Титов не должен чего-либо бояться и принимать излишних мер предосторожности. Кафе же в центре Москвы было местом относительно безопасным.