Глава 29
Октябрь
С некоторых пор ночная жизнь в доме Барсуковых стала очень активной, преисполненной тихой, но от этого не менее бурной деятельности. Лиза часов в одиннадцать запиралась в кабинете и долго еще шепталась по телефону со своим Алексеем. К завтраку она выходила не выспавшаяся, но и не раздраженная, а какая-то размягченная и мечтательная. Слушала рассеянно, отвечала невпопад, затем целовала отца в макушку и убегала на работу. Ленька вопросительно смотрел на жену, но Наталья только пожимала плечами и улыбалась:
— А ты что, хочешь, чтобы она до сих пор страдала по своему Дуремару?
Больше тревог вызывал познавший соблазны интернета Вовка. Отец его страсти не разделял, даже напротив, постарался ограничить сына, установив пароль на доступ к сети. На чем и успокоился. Но ненадолго.
Привычные ночные шорохи Наталью не беспокоили, поэтому она давно уже перестала просыпаться, когда Барсук крался на кухню к холодильнику, но невольно открыла глаза и насторожила уши при звуке дробного топота маленьких босых пяток.
— Что там у вас случилось, — спросила она, когда под одеяло вернулся что-то задумчиво жующий муж.
— Застукал Вовку в интернете. Интересно, от кого он узнал пароль?
— Только не от меня. Я себе не враг.
— Ну, спи тогда.
С этой ночи Наталья продолжала спать с чистой совестью, решив, что ночная охота на нарушителей порядка полностью лежит на Барсуке. Зато пришла очередь Леньки потерять покой и сон. Несмотря на регулярно изменяемые пароли, Вовка попадался с завидной регулярностью. Барсук отказался от использования имен родственников и футболистов, дат рождения всех членов семьи, перестал записывать пароли и наконец, стал менять их каждый вечер, прежде чем отправиться чистить зубы перед сном. В ответ сын изменил свой график выхода в сеть, стараясь подгадать к тому моменту, когда отец мирно засыпал после последнего посещения холодильника.
— Я идиот, — жарко шепнул Ленька на ухо жене.
Наталья удобнее устроилась на согнутых коленях мужа и теснее прижалась спиной к теплому Ленькиному животу.
— Он опять тебя победил?
— Я понял, как он меня дурачил. Как мальчика. Представляешь, этот мелкий поганец просто пристраивал на полку свой телефон. В режиме видеозаписи. Как раз над клавиатурой.
Ощутив легкие быстрые толчки, Наталья уже в полудреме сообразила, что муж смеется. Ну, что ж, борьба отца и сына становилась захватывающей. Пусть развлекаются, а она по ночам будет спать и ничего не будет слышать. Ну, абсолютно ничего.
Печальный и задумчивый Вовка ходил целых два дня. Трепать нервы Наталье было совершенно бесполезно, она пароль не спрашивала принципиально, а в сеть выходила редко и исключительно со своего телефона. Ленька же, теша раненное самолюбие, запретил сыну интернет на две бесконечных недели.
— Пап, а если по учебе надо? Нам в школе реферат задали. Про слонов.
— У тебя есть энциклопедия.
— Так там всего три абзаца. Как раз на три балла натяну.
— А ты, значит, пятерку хочешь? Ну, ладно. Дай сюда телефон. — Вовка хихикнул и сунул свой маленький Самсунг в отцовскую ладонь. — А теперь иди отсюда и не подглядывай.
— И не собирался. Тоже мне, тайны Мадридского двора.
Оскорбленный недоверием, Вовка удалился из комнаты и уже из коридора крикнул:
— Ну, скоро ты там?
— Сейчас. — Барсук пожевал губами, вспоминая последнюю комбинацию букв и цифр. — Нет, не то. Опять не то. Неужели забыл?
Он задумчиво посмотрел в потолок, затем перевел рассеянный взгляд на книжную полку. Странно, зачем здесь его зеркальце для бритья? Зеркало со складной ручкой досталось Леньке от отца, а тому от деда, и было почти единственной реликвией семьи Барсуковых. Сейчас ручка была отогнута и стекло слегка наклонено. А в его таинственной глубине маячила маленькая щуплая фигурка с большим полевым биноклем.
Отец с сыном не разговаривали три дня, и Наталья уже начала подумывать о том, чтобы вмешаться. Конфликт разрешила Лиза, принесшая домой пачку рекламных объявлений об обучении компьютеру для новичков.
— Это что? «Юный программист»? — Ленька недоверчиво вертел в руках листовку.
— Ну па-а-а-п….
— Что «ну, па-а-п»? Ты же там научишься. Тебя же потом никаким паролем не удержишь. Еще и в хакеры подашься на нашу голову. Ну, ладно уж, иди.
Самым покладистым ребенком в семье Барсуковых оставалась двухмесячная Милка. Она крепко спала по ночам, с аппетитом ела днем и улыбалась всем абсолютно счастливой беззубой улыбкой. Но почему-то Ленька был уверен, что это тихое счастье ненадолго.
— Знаете, я уже не жалею, что вконец одичала со своими любовниками. А то вот так поживешь несколько лет с одним-единственным, размякнешь, расслабишься, а из него вдруг так-о-о-е копыто высунется.
Или скорпионье жало, — поддакнула Ольга.
— Или хоботок, — хихикнула Маришка.
— Или пушистое ухо, — мечтательно вздохнула Наталья.
— Попрошу не отвлекаться, — Нинка строго постучала ногтем по столешнице.
— Нин, а разве тебе не обидно? Ну, что он и тебе тоже изменял?
— Мне как раз нет. Я ему авансом за все отомстила. Считайте, что мне он только ногу отдавил. Зато жене — всю душу. Вот зачем они так поступают с человеческими женщинами?
— Кто «они»? — Похоже, Наталья витала в облаках.
— Кобелюки проклятые, — услужливо подсказала Марина.
— Уже не кобелюка, — в голосе Нинки слышалась мстительная радость. — У меня тут паззлы все сложились, и, скажу я вам, картинка образовалась не радостная. Мой казанова весь последний год крутился, как хомяк в колесе. Даже жалко его стало. Старенький он уже для таких сюрпризов.
— А почему крутится?
— Потому что страшно ему, бедненькому. Вот представьте себе…
— Да? — Подруги затаили дыхание и чуть подались к Нинке. Лекцию на тему мужского цинизма в Нинкином исполнении не желал пропустить никто.
— Как определить успешность женщины?
— Дети, семья…
— А мужчины?
— Успех, деньги, власть, — ответила за всех Марина. — Мы тебя поняли, Нин.
— А теперь представьте себе чувака в полным гаражом машин. У него есть порш, чтобы всем нос утереть, надежный мерседес, по собственным нуждам покататься, и хэтчбэк для семейных дел. Представили?
— Уже интересно, — кивнула Ольга.
— И очень наглядно, — подтвердила Наталья.
— И вот в одно прекрасное утро он открывает дверь гаража, а там ничего.
— Ни порше, ни мерседеса? — Ухмыльнулась Маришка.
— И даже хэтчбэк тю-тю, — подтвердила Нинка.
— Да-а-а, — протянула Ольга. — Тут уже не в колесе, а по стенам забегаешь. Ни жены, ни любовниц. Жалкий неудачник, одним словом.
— Оль, ты теперь понимаешь, почему твой бывший так расстроился, когда ты его к любовнице опустила?
— Понятно, что не из великой любви ко мне.
— Я рада твоему смирению, дочь моя.
— Просветите нас, — попросила Наталья. — Мы с Мариной ничего не понимаем.
— После всех его махинаций, страданий и нервотрепок него как была одна женщина, так и осталась, — объяснила Нинка. — Стоило ли так утруждаться? — Хихикнула она.
— Так что теперь будет с Андреем?
— А с ним, голубчиком моим, все просто, — Нинка хищно улыбнулась, отчего Наталья зябко передернула плечами. — Обстоятельства работают на нас. Остается только довести его до кондиции, чтобы возврат хэтчбэка для него уже был за счастье.
— Ну, держись, двуликий анус, — Марина подняла свой бокал и поочередно чокнулась со стаканом компота, чашкой чая и рюмкой коньяку.
Что ж, теперь Нине было совершенно ясно, что предложение жить вместе было сделано не сгоряча, но и не от большого светлого чувства. Вернее, некое чувство у Андрея присутствовало — глубокое и искреннее, чистое и бескорыстное. Чувство жалости к себе любимому, щедро сдобренное острой горечью беспомощности.
Сохранить отношения с молодой любовницей Андрей не рискнул — уж слишком требовательной и скандальной оказалась эта тридцатилетняя «девочка». После сюрприза с ложной беременностью, завершившегося для мужчины легким сердечным приступом, пришлось кардинально пересмотреть свое отношение к «большому сексу». Приходилось с сожалением признать, что связи с женщинами молодыми в его возрасте чреваты серьезными последствиями для здоровья. Оставалось смириться с поражением, которое нанесла ему жизнь, и спокойно встретить старость с заботливой женой и веселой, необременительной Нинкой.
Уход жены не просто выбил почву из-под ног, первое время Андрею казалось, что у него удалили все парные органы — не хватало воздуха, не чувствовался вкус пищи. Странно, даже с потенцией начались проблемы. Неужели придется принимать…
— Опять виагра. — Раздался голос у него за спиной.
Чувствуя, как холодные мурашки поднимаются вверх по позвоночнику, по шее и шевелят волосы на затылке, Андрей осторожно и медленно оглянулся. В какой-то момент ему показалось, что за соседним столиком вот прямо у него на глазах сгустится воздух, и из него соткется гражданин престранного вида — в жокейском картузике на маленькой голове и клетчатом пиджачке.
Парень в джинсовой куртке сделал глоток из высокого пивного стакана, его собеседник над чашкой кофе смотрел, ухмыляясь понимающе. И физиономия у него была, прошу заметить…
— Глумливая, — подсказала давно молчавшая Нинка, и Андрей снова вздрогнул.
Она что, мысли его читает? Нинка приложила палец к губам и выжидающе уставилась на соседний столик, где продолжался такой интересный разговор:
— Бодрый такой дедок, лет шестидесяти. Лежит на диване пластом с мокрым полотенцем на голове. Давление под двести. Явно предынсультное состояние. Спрашиваю, какие медицинские препараты принимаете? Нет, говорит, ничего, а сам еле языком шевелит и на женщину свою косится. Я не дурак, сразу ее за водой на кухню отправил. Как же, шепчу, мне вас лечить? Вдруг не тем лекарством уколю. Ну, он и признался, что виагру взялся принимать. Только Верочке, просит, не говорите. Пришлось госпитализировать. Этой Верочке лет сорок на вид. Если что, памперсы она ему точно менять не будет.