Тимофей сильно сомневался, что Зеру понадобится его искать, а вслух он сказал:
– Если понадоблюсь, меня можно спросить в Госпитале. Меня зовут Тимофей Черный.
– Понадобитесь, – ответил Зер. – Как свидетель по убийству господина Абеля уж точно. Кстати, что он вам там шептал во дворе?
– Да я и сам толком не разобрал, – сказал Тимофей. – Думаю, Абель хотел оправдаться. Он ведь частично виновен в краже. Но, к сожалению, он не сказал, где искать украденное.
– Ну, значит, сами найдем, – уверенно ответил Зер. – А с убийством мне уже всё ясно. Суд по нему будет не сегодня, так завтра, а до того попрошу вас пределов города не покидать.
– Даю слово, что прибуду на суд по первому вашему зову, – пообещал Тимофей. – А сейчас, если у вас нет ко мне срочных вопросов, я всё же хотел бы умыться.
Он продемонстрировал заляпанные кровью рукава.
– Да, конечно, – сказал Зер и вышел из комнаты, на ходу бросив стражнику у двери: – Присмотри тут!
Стражник подтянулся и уставился на Тимофея. Мастер еще раз окинул комнату внимательным взглядом. Взгляд ни за что так и не зацепился, хотя он очень старался. Тимофей выглянул в окно. Оно выходило на городскую стену. Лестница наверх начиналась с площадки аккурат напротив окна. Внизу лежал задний двор. Хлама там валялось – на неделю вдумчивых раскопок. Ларца, понятное дело, в нём не наблюдалось.
Зер дал команду своим людям, и дом наполнился топотом, криками, стуком и скрежетом.
Пока Тимофей умывался на заднем дворе, стражники перевернули постоялый двор вверх дном. Рыжая девица за то же время аккуратно застирала кровь, замочив при этом только рукава рубахи и половину штанины. Карл сидел рядом на скамеечке. Девица откровенно строила ему глазки, чем немного смущала молодого рыцаря. Тимофей дал ей за труды пару монет. Девица поблагодарила и умчалась в дом, на прощание призывно сверкнув взглядом в сторону рыцаря.
– Да ну тебя, – тихо проворчал тот и чуть громче добавил: – Что теперь делать будем, мастер?
Тимофей не спеша одевался.
– То же, что и раньше, – говорил он по ходу дела. – Искать ларец. Вряд ли они его тут найдут. Если ларец тут и был, то его уже забрал убийца, но это тоже вряд ли. Он даже матрас выпотрошил. Это уже от отчаяния. Небось поначалу решил, что вор на встречу ларец принесет, вот и убил его с ходу, а потом выяснилось, что вор оказался хитрее. А может, просто не доверял Скорпио.
– С такой репутацией, как у этого Скорпио, я бы этому не удивился, – заметил Карл.
Тимофей натянул сапоги. Из дома донесся грохот упавшей посуды и забористая брань. Тимофей оглянулся вокруг. Со всех сторон вздымались вверх каменные стены. Две относились к соседним домам, одна – к постоялому двору и одна, самая высокая, была городской. Между домами и городской стеной пролегала мощенная камнем улица. В первую очередь она, конечно, предназначалась для перемещения защитников вдоль стены во время осады, но ничто не препятствовало пройти там и обычным горожанам.
– Вот о чем я сейчас думаю, – сказал Тимофей. – Всё-таки если продажа украденного предполагалась здесь, то вор должен был спрятать ларец где-то неподалеку. Возможно, что он отдал его на сохранение Кабану, и тогда у нас вся надежда на стражников. А если нет… Помнишь, как мы раскрыли убийство Жерара?
Он задумчиво уставился на городскую стену.
– Как вы раскрыли, мастер, – поправил его Карл. – Хорошо помню. – Рыцарь тоже посмотрел на стену и тише добавил: – Думаете, тут тоже может быть тайник в стене?
– В мирное время эти стены мало кому интересны, – ответил Тимофей. – К тому же этот постоялый двор выглядит слишком прилично для простого водоноса. Даже если вор просто прикидывался таким, с чего ему рушить свою маскировку и селиться здесь?
– Чтобы быть поближе к тайнику, – предположил Карл.
– Скорее всего, – Тимофей кивнул. – Проверить в любом случае лишним не будет, так что если ты не собираешься поближе познакомиться с этой рыжей…
– Да ну вас, мастер, – беззлобно отмахнулся Карл. – Идемте знакомиться со стеной.
Калитка со двора была заперта на щеколду. В качестве последней здесь служил гвоздь – настолько ржавый, что там железа не осталось вовсе. Когда Тимофей открыл калитку, он чуть пополам не переломился. Трещина остановилась в четверти ширины от края. Запирать обратно Тимофей не стал. Они с Карлом перешли по узкому мостику через сточную канаву и направились к стене.
В пределах видимости наверх вела всего одна лестница. Она располагалась напротив постоялого двора. По современным правилам городской фортификации выход на верх стены, или, как говорили военные, верхний обход, должен был быть только из примыкавших к нему башен. Это диктовали правила безопасности. Такие вот лестницы прямиком с улицы оставались в основном там, где сбегалось на свой участок городское ополчение. Военные предпочитали, чтобы «этот сброд» не путался в тесных башнях под ногами у настоящих воинов. Проще говоря, лестница теперь обычно указывала на самый никчемный участок обороны. Охраняли его соответственно.
Внизу не было никого, и Тимофей с Карлом зашагали вверх по ступенькам. Тимофей по пути внимательно осматривал стену в пределах, куда бы мог дотянуться человек с лестницы. Карл больше приглядывал, чтобы мастер ненароком не навернулся вниз.
– Пыльно тут, – заметил рыцарь. – Наверное, давно никто не ходил.
– Тут, Карл, пыль налетает моментом, – отозвался Тимофей, осматривая подозрительное место. – Бывает, целая буря налетит, и в ней не дождь, а сплошной песок пополам с пылью. С головой засыпать может.
Карл покачал головой. Подозрительное место оказалось простой выбоиной, и они направились дальше.
Сверху, облокотившись на перила, за ними наблюдал очень упитанный воин. Фигурой он напоминал бочонок для вина, а полосатый костюм из коричневой кожи дополнял образ. Полосы чередовались. Одни были более светлые, другие – более темные. На груди, словно печать, красовался большой черный крест. Взгляд воина, в свою очередь, скользнул по крестам на одежде Тимофея с Карлом. У рыцаря они были совсем еще не затертые, а вот у мастера настолько выцвели, что Тимофей вполне мог сойти за ветерана.
– Что господам здесь угодно? – спросил воин.
Ухо Тимофея тотчас уловило тот характерный акцент, который выдавал его соотечественников. Сам мастер давно научился говорить на языке франков чисто, хотя, когда спешил, в его речи тоже пробивались излишне звонкие нотки.
– Господам угодно взглянуть на место убийства сверху, – уверенно ответил Тимофей.
Он шагнул с последней ступеньки на стену. Верхний обход в ширину был примерно равен улице, которая проходила внизу. С внешней стороны его прикрывали каменные зубцы в рост человека. Со стороны города тянулись тоненькие перила из какого-то кривого сухостоя. Тимофей бы не рискнул на них опереться. Один хороший пинок, и эти перила точно отправились бы вниз. Слева от лестницы выстроились в ряд полдюжины метательных машин. Позади них ограда была заметно прочнее.
– А, если только взглянуть, то это завсегда пожалуйста, – сказал воин. – Только отсюда не очень-то видно. Лучше бы с башни.
Он кивком указал на башню справа от лестницы. До нее по стене было шагов двести.
– Но туда пускать посторонних не велено, – уже более строгим тоном добавил воин.
– Значит, мы посмотрим отсюда, – ответил Тимофей.
Со стены открывался отличный вид на хаотичный лабиринт из зданий и улиц, именуемый для краткости городом. Людей на улицах стало еще больше. Перед постоялым двором собралась толпа зевак. Самые смелые зашли за ограду, но к ней же и жались, хотя уже и с внутренней стороны дворика. Во дворике Тимофей разглядел верх колодца, голову стражника и наконечник его копья. Остальное скрывала крыша.
– Эх, всё-таки убил, стало быть, – сказал воин. – Нехорошо это. От Скорпиона я другого и не ждал, но всё равно нехорошо, когда свои своих режут.
– А он точно свой? – спросил Карл.
Прикрыв глаза от солнца ладонью, молодой рыцарь разглядывал город.
– Супротив сарацинов он завсегда первый, – ответил воин. – Только сарацины никак войной не соберутся, вот наши и грызутся между собой. Но чтоб вот так, средь бела дня орденские убивали друг дружку – не припомню. Они же вроде как самые дисциплинированные. – Он сплюнул вниз и добавил: – Скорее бы уж война.
Вслушиваясь в речь словоохотливого воина, Тимофей окончательно уверился, что тот прибыл из Руси. Даже подумал было спросить, откуда именно – вдруг из Новгорода? – и неожиданно с грустью осознал, что, кроме этого, ему, пожалуй, и спросить-то не о чем. Про то, что город стоит и процветает, он регулярно слышал от торговцев и паломников, а вот люди, которых он когда-то знал, напрочь стерлись из памяти. Имена Тимофей еще помнил, а лица – подзабыл.
Отвернувшись, Тимофей взглянул сверху на толпу и вдруг заметил Юлиану. На этот раз он точно ее разглядел. Юлиана выглянула из-за плеча лысого крепыша в кожаном фартуке. Тимофей принял его за кузнеца. Тот был высок ростом, и Юлиане, чтобы выглянуть, пришлось встать на цыпочки. Она быстро заглянула во двор, стрельнула взглядом на тех, кто стоял на стене, и скрылась за спиной кузнеца.
– А что, ожидается война с сарацинами? – с интересом спросил Карл.
Его глаза при этом неотрывно шарили по толпе внизу. Воин усмехнулся, но усмешка вышла скорее одобрительная. Мол, наш человек!
– Король, как говорят, вовсю копит силы, – сказал воин. – Надеюсь, скоро выдвинемся. А то я тут уже скоро корни пущу. Прямо на стене.
На этот раз усмехнулся Карл.
– Кстати, о стене, – подхватил тему Тимофей. – Ваш пост, как я понимаю, находится здесь, на стене, и поединок вы видели отсюда же.
– Не-а – Воин покачал головой. – Сюда я пришел вас встретить. Вижу, что люди свои, приличные, а всё-таки стена – объект обороны. Нельзя тут расхаживать бесконтрольно. А бой я с башни смотрел.
Он снова, на этот раз рукой, указал на башню справа, после чего не спеша продолжил: