– Оклан, – ответил Ллойд, с едва заметной усмешкой. – Именно оттуда исходит эта нечисть.
Я поколебалась. Оклан – дальние земли, населенные, по большей части, изгнанниками, лишенными магических способностей.
– Какую же угрозу могут представлять окланы, лишенные дара? – пожала плечами.
– Никогда не стоит недооценивать противника, – проговорил Ллойд, подмигнув мне. Его улыбка казалась немного натянутой, скрывая тревогу, которую я чувствовала и сама.
Его слова вызвали волну беспокойства, глубокую и неприятную. Военные действия в Скайдоре? Мысль о такой катастрофе ледяной иглой пронзила до костей. Если все боевые драконы, способные перевоплощаться, окажутся вовлечены в войну, от нашего могущественного королевства не останется камня на камне!
Мои мысли невольно обратились к Сезару. Страх за сына, острый и жгучий, сжал сердце. Недаром Даркар с таким упорством и настойчивостью пытается сделать из него солдата. Но Сезар – он совсем другой, не создан для войны, для сражений… Его нужно забрать у отца, хотя я и не понимала, как это сделать.
Мы с Ллойдом говорили до поздней ночи, делились мыслями, планами на будущее. Я чувствовала его поддержку, заботу, истинную искренность. Но глубоко внутри, помимо облегчения от его присутствия, тлело волнение. Я знала, что рано или поздно мне придется расплатиться за все это, за помощь, за защиту. В этом жестоком мире ничего не дается просто так. За каждый шаг, каждый поступок, приходится платить высокую цену. Но за возможность снять проклятие я готова все отдать! Уверена, эта поездка станет для меня началом чего-то важного в жизни!
Глава 13
В утро мы выехали. Путь до Граяна оказался долгим и извилистым, что не мудрено. Мы путешествовали в комфортном и просторном экипаже, где-то с трудом пробираясь по бездорожью, минуя заброшенные деревни и мрачные леса земель за границей Скайдора.
Возница оказался опытным проводником. Он знал все нужные тракты и ориентировался на местности, словно обладал шестым чувством. По вечерам мы останавливались в придорожных гостиницах, где могли расслабиться, плотно поесть и отдохнуть с дороги.
Ллойд рассказывал истории о своей службе, приправляя их улыбками и шутками, чтобы отвлечь меня от тревожных мыслей. Я же рассказывала ему легенды древнего Граяна о местах мощной магической силы, о городах полных темных тайн и загадок. Временами я ловила на себе пристальный взгляд дракона, полный заботы и… чего-то еще, чего я не могла определить. Возможно, это было сочувствие, возможно, что-то большее. Но сейчас эти мысли казались далекими и незначительными по сравнению с моей главной целью – избавлением от проклятия.
Третий день пути ознаменовался внезапной бурей. Небо, до этого ласково-голубое, свернулось в тугой клубок серых туч, из которых хлынул ливень, превративший дорогу в бурлящее месиво грязи. Экипаж, несмотря на свою прочность, заметно кренился на ухабах, а гром, раскатывающийся над лесом, казался предвестником конца света. Возница, обычно спокойный и невозмутимый, впервые за все время пустил в ход крепкие выражения. Ллойд, сидящий рядом со мной, спокойно наблюдал за бушующей стихией.
Ливень продолжался несколько часов, превращая лес в сплошное водянистое пятно, а когда, наконец, затих, солнце пробилось сквозь облака, осветив путь перед нами. Однако дорога превратилась в непроходимое болото. Возница с трудом пробирался сквозь грязь, и экипаж застрял. Мы были окружены высокими деревьями, их ветви густо заросли лианами, а воздух пропитался духом сырости и гниения.
Ллойд, сбросив плащ, помог вознице вытаскивать экипаж. Его сильные руки с удивительной легкостью справлялись с грязью и илом.
После нескольких часов упорной работы нам удалось выбраться из болота. Солнце уже садилось, окрашивая небо в яркие цвета, но впереди показались окрестности моей родной земли, из-за чего сердце чаще забилось в груди в предвкушении встречи с семьей.
Я узнала извилистую реку, текущую по долине, и бархатистые холмы, покрытые густым лесом. Экипаж, хотя и изрядно потертый после бури, спокойно катился по уже более ровной дороге. Солнце почти скрылось за горизонтом, оставляя после себя яркое послесвечение в небе. Я смотрела в окно, вглядываясь в знакомые деревья и кусты, в каждое из которых были вложены воспоминания моего детства.
Вскоре в сумерках перед глазами возник замок Краон, такой же суровый и мрачный, как и его хозяева.
– Я буду в ближайшей таверне, – кивнул Ллойд в сторону расширяющегося тракта, когда высадил меня у ворот замка. – Удачи! – коснулся горячей ладонью моей щеки и улыбнулся.
– Спасибо, – от волнения я была совсем не многословной. Сердце уже в горле клокотало. Я понятия не имела, как меня встретят родные после стольких лет разлуки.
Каменные стены замка Краон казались непроницаемыми. Мощные башни, устремленные в уже сгустившееся серое небо, напоминали зубы какого-то гигантского, спящего зверя. Я глубоко вдохнула, стараясь успокоиться, но руки продолжали дрожать. Тяжелые дубовые ворота, украшенные руническими символами и гербами нашего магического рода, казались вечными, незыблемыми.
Я подошла ближе, чувствуя, как холодный ветер пронизывает тонкую одежду. На каменной плите возле ворот была выбита надпись, почти стертая временем, но еще разборчивая: «Краон – сила и гордость королевства Граян». Подняв руку, я постучала в массивный колокол, прикрепленный к воротам. Звук раздался глухой, пронзительный, словно стон каменного монстра.
Тишина.
Сердце заколотилось еще быстрее. Я снова постучала, сильнее на этот раз.
Еще минута тянулась вечностью.
Наконец, раздался скрежет засова, и ворота медленно, с жутким скрипом, начали отворяться. В темноте проема показалась фигура сторожа, огромного мужчины в кольчуге и с факелом в руке. Его лицо было скрыто тенью, но я уловила резкий взгляд серых глаз. Он оценил меня с головы до ног, его губы сжалились в тонкую линию.
– Кто там? – его голос был грубым, словно наждачная бумага.
– Я… Мириам Краон, дочь граяна Лорна Краона, – проговорила, стараясь сдержать дрожь.
Сторож на мгновение застыл, затем кивнул и отступил в сторону. В том месте, где он стоял, располагались узкие, неуютные ворота, в которых невольно ощущался холод и влажность каменной кладки. Я медленно вошла во внутренний двор, освещенный лишь редкими факелами, прикрепленными к стенам. Передо мной раскинулся огромный двор, заставленный каменными скульптурами. Их и во времена моего детства было немало, а сейчас и вовсе нормально не пройти. Но таков обычай. Чем сильнее магический род, тем больше скульптур своих предком может себе позволить.
Страх сжимал меня в ледяных объятиях, но я идти назад не собиралась. Должна увидеть семью, выразить соболезнования по случаю смерти бабушки и признать свою ошибку. Они были правы, когда запрещали мне выходить замуж за Даркара.
Я медленно, но уверенно пошла по холодному камню вперед к лестнице замка высеченной из темного, почти черного камня. Ступени были высокими и скользкими от влаги, каждый шаг отдавался глухим эхом в тишине двора. Я поднималась неспешно, стараясь не смотреть на окружающие скульптуры, боясь, что их каменные глаза вдруг оживут.
В каждом движении чувствовалась тяжесть предстоящего разговора, тяжесть вины, которая давила на меня все сильнее. Наконец, я достигла массивных дубовых дверей, украшенных коваными элементами, изображающими мифических зверей. Металл потертый, местами проржавевший, но от этого еще более внушительный.
Дверь была приоткрыта, из щели проникал тусклый свет, разбавленный мерцанием свечей внутри. Сердце билось в груди уже, как бешеное. Я глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться, и толкнула дверь. За ней оказался просторный холл, освещенный множеством свечей, расставленных на массивных подсвечниках. В воздухе витал запах фиалок. На стенах висели гобелены, изображающие сцены из жизни нашего рода – величественные битвы, пышные празднества, торжественные церемонии. Но сейчас на них я почти не обращала внимания. Мои глаза искали родных.
В конце холла, около камина, в котором потрескивал огонь, я увидела их – мою мать, отца и младшую сестру. Не было лишь старшего брата.
Мать сидела в любимом кресле с новой черной обивкой. Над ней стоял отец, опустив руку супруге на плечо. А рядом с папой застыла Мирта, которую я помнила лишь десятилетней малышкой. С них хоть картину пиши! Идеальная аристократическая семья, в которой мне теперь нет места.
В воздухе висела тяжелая тишина, прерываемая потрескиванием огня. Я сделала шаг вперед и в глазах матери увидела не радость от нежданной встречи, а осуждение. Отец смотрел со смесью жалости и гнева, а сестра осталась холодной и бесстрастной. Я знала, что прощения мне не будет. Обратно в семью меня пустышку они не примут, не станут вешать на весь род такой позор. Но я пришла сюда не за прощением, а за тем, чтобы снять то ужасное проклятие, которое лишило меня счастья на всю оставшуюся жизнь. И хотя тяжелые взгляды родных давили на меня с невыносимой силой, я набрала полную воздуха грудь и заговорила первой:
– Простите, я только сейчас узнала о смерти бабушки. Приехала, как только смогла. Мы можем поговорить?
– Иди за мной, – прошипел отец, а мать с сестрой ни слова не обронили, лишь переглянулись.
В глубине души я надеялась, что мама обнимет, прижмет к груди, как в детстве, но здесь я чужая и исправить это, наверное, уже невозможно.
Глава 14
В вечно мрачном кабинете замка отец обычно принимал вестников, но никак не дорогих гостей из дальних земель. Вот и я не удостоилась чести начать с ним разговор в гостиной. Села за дубовый стол напротив и заглянула в обрамленные морщинками теплые карие глаза. Его лицо исказилось гримасой превосходства и гнева. Он потер седые виски, словно пытаясь стереть из памяти разочарование и горькую обиду на непокорную дочь. Перед нами выстроилась стена молчания, боли и недоверия. Больше всего на свете мне хотелось ее разрушить, но от волнения не могла говорить.