– А-а-а! – начала она прыгать на месте, как маленький ребенок.
– Тише, тише, – приложила я палец к губам, оглядываясь по сторонам.
– Рассказывай во всех подробностях, иначе книги тебе не видать! – потеребила она в руке ключ от двери и спрятала его за спину.
– Это шантаж! – возмутилась я, смеясь.
– Так и есть! Говори! – горели ее глаза предвкушением.
– Ладно, но сначала мы заберем книгу, потом поднимемся в гостиную. За бокалом шеде расскажу, – подмигнула я изнывающей от нетерпения подруге.
– Договорились! – просияла она лучезарной улыбкой и отворила дверь.
Глава 27
Я уезжала от Зельды в состоянии всепоглощающего счастья. Стоило ей узнать историю нашего сближения с Ллойдом, как она нарисовала мне самое яркое и безоблачное будущее, которое только возможно в пределах резервации. Чуть ли не к свадьбе уже начала готовиться, представляя себе каждую деталь: традиционное платье из бисера с перьями, праздничный ужин под звездным небом, чарующие песни и танцы жрецов. Даже место для медового месяца было выбрано – уединенная роща с водопадом на границе резервации. Но я понимала, что все это – прекрасная, но иллюзорная картина. Она не учла щекотливого момента, что предложения пока не последовало и не стоило торопить события.
Погруженная в мысли о младшем драконе ван Беккен, я не сразу заметила препятствие, возникшее на дороге. Экипаж был вынужден резко остановиться, ведь путь нам перекрыла черная карета с ненавистными мне гербами Дер-Аберкон.
Вальяжно и нарочито медленно из экипажа вышла Юна. Остановилась, горделиво вскинув подбородок. Изумрудное платье отливало всеми оттенками вечернего неба. Алмазы на ее груди и в черных волосах сверкали, словно осколки звезд, бросая вызов тусклому свету заката. Взгляд холодный и насмешливый скользнул по моей карете, задержался на оконце, и я почувствовала, как кровь отливает от лица. Все эти драгоценности, платье – все было мое! Фамильная брошь в виде дракона, подаренная мужем, красовалась на ее груди, словно трофей. За ее спиной вышли двое здоровенных лакеев в ливреях Дер-Аберкон – суровых, невозмутимых, готовых к любой моей попытке к бегству. Воздух сгустился и потяжелел от предчувствия беды. Даже лошади, обычно спокойные, нервно фыркали, отбивая копытами тревожный ритм. Юна дала понять, что не отступит и мне придется выйти из укрытия кареты.
– Рада встрече! – произнесла новая леди Дер-Аберкон так сладко, что в каждом слове слышалась ядовитая ирония. – Как проходят твои дни?
– Прекрасно! Надеюсь, ребенок чувствует себя хорошо? – я сжала кулаки, стараясь сохранить хладнокровие.
– Замечательно. Дрейк – вылитый отец. Я счастлива стать матерью, – ее слова, пропитанные презрением, были предназначены для того, чтобы ранить меня, и они попадали точно в цель.
– Поздравляю, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, хотя внутри все клокотало от ярости, – И прошу уйти с моего пути!
– Ох, милая, не надо бояться. Нам нечего делить, – я увидела в ее глазах торжество, почти безумие. – Даркар переживает за Сезара. Отправь его домой, – заявила в приказном тоне и сделала шаг вперед, приближаясь к моему экипажу.
– Советую тебе не лезть к чужим детям и заняться своим, – ответила я резко и стиснула зубы, чувствуя, как кровь приливает к щекам.
– Он и не твой! – рассмеялась Юна. – Сибилла рассказала, какой поганой мачехой для них ты была все эти годы, – холодный, бездушный смех, как хруст льда под ногами.
Откровенное вранье! Лжет мне в лицо так нагло, будто всесильна.
– Слушай, ты, – выступила я бесстрашно вперед.
Она подала знак лакеям, и мужчины меня окружили. Юна улыбнулась, ухмылка растянула ее губы в жестокой гримасе.
– Ты добилась, чего хотела. Даркар теперь твой законный супруг. Ходишь в моих платьях и драгоценностях. Родила ему наследника. Что тебе еще от меня нужно?! – выкрикнула я с отчаянием и развела руки по сторонам.
– Он зовет тебя во снах, – призналась она и скривилась так, будто ее режут на живую. – Я просыпаюсь от звуков твоего паршивого имени, – ее глаза, прежде сверкавшие холодным блеском льда, теперь наполнились странной, почти детской горечью.
Лакеи, напряженно стоявшие вокруг, казались каменными изваяниями, лишь едва заметно переминаясь с ноги на ногу.
– Мне все равно на его чувства, – смягчила я тон, ведь на долю секунды даже стало немного жаль разлучницу.
– Зачем тогда тут ошиваешься? Я знаю, что он купил дом в столице. Догадываюсь, в каких целях, – ее лицо было бледным, но в глазах плясала какая-то мрачная ирония.
– Успокойся, не нужен мне Даркар, – его имя, внезапно произнесенное с тоской, отразилось эхом в моей пустой, холодной душе.
– Ой, только не говори, что задумала охмурить младшего Беккена, – прыснула она со смеху. – Посмотри на себя, старуха!
– Однако ты ревнуешь мужа к этой старухе, – парировала я с издевкой и Юна изменилась в лице. Резко вскинула голову, глаза ее сузились, словно кошачьи. Смех мгновенно сошел на нет, оставив после себя лишь напряженную маску.
Молчание повисло между нами, тяжелое и густое, как зимний туман.
– Ревность? – наконец, прошептала она, – Ты думаешь, все так просто? Что это глупая ревность? – она горько усмехнулась, – Неужели и правда меня не помнишь? – Юна подошла еще ближе, ее дыхание задело мое лицо, а слова поставили в ступор. – И брата моего не помнишь?
Я пыталась что-то вспомнить, приложить усилия, но в голове царила пустота, бескрайнее и тревожное ничто. Юна Водемон…
– Нет, – замотала я головой.
– Конечно! – ухмыльнулась граяна. – Тебе тогда не было дела до влюбленного юнца Вайтера Водемона, – имя зазвучало немного знакомо, будто эхо из забытого сна, но образ… образ оставался неуловимым, растворенным в тумане. – Твой род всегда был магически сильным, в отличие от нашего. Твой отец хотел выдать замуж любимую дочь за представителя влиятельного, богатого, сильного рода. Одержимый любовью к тебе, Вайтер постоянно искал новый магический источник. Даже когда ты вышла замуж за дракона, он не терял надежды разбогатеть и забрать тебя в Граян. Этот поиск привел всю мою семью к страшной смерти под завалами пещеры. А когда я узнала, что твой муж приехал в Граян… – коварно и мстительно оскалилась Юна. – Лаская меня в ночи, он не вспоминал о жене. Тогда я и поняла, что моя клятва на костях родных, исполнится. Я отомщу, отниму у тебя семью и ты поймешь, как это больно! – ее глаза, темные и глубокие, как ночное небо, были полны боли. В них отражалась вся глубина ее страдания, вся смертельная горечь.
– Мне очень жаль твоих родных. Это большая трагедия, но зря ты обрушила на меня свой гнев. В том нет моей вины. Я ничего не обещала Вайтеру и даже не догадывалась о его чувствах. Условия моего отца были одинаковы для всех потенциальных женихов. Влюбившись в Даркара, я пошла против рода и поплатилась изгнанием и страшным проклятием. Но это был мой выбор. Я растворилась в любви к нему и его детям. У Даркара не простая судьба. Чтобы завоевать положение при дворе и разбогатеть, он на многое пошел. А ты победила, поздравляю, – прошептала я на вздохе, – Надеюсь, эта месть, разрушившая все, что мне было дорого, принесет тебе счастье, – я коснулась ее плеча и ощутила дрожь, что пробегала по ее телу.
Ее плечи сотрясались от рыданий, тихих, сдавленных, как запертая в клетке птица. Я смотрела на эту девушку, сломленную горем и жаждой мести, и чувствовала странную смесь сострадания и пустоты. Месть… Она получила то, чего хотела, разрушив мои мечты, мою семью, мою жизнь, но что она получила взамен? Пустоту, заполненную только пеплом и горечью утраты.
Она подняла на меня лицо, залитое слезами, глаза горели неестественным блеском. В них не было радости победы, только пугающая пустота.
Юна молчала, только слезы продолжали течь по ее щекам. Я смотрела на нее и думала о том, как легко мы ломаем жизни других, преследуя свои цели. Как легко мы становимся заложниками своих эмоций и боли. И как трудно после этого найти дорогу назад, к себе.
В тишине пронесся холодный ветер, завывая в стенах поместья Дер-Аберкон. Ветер, схожий с холодной пустотой в глазах граяны. Я понимала, что мое сострадание – капля в море ее боли, но все же сказала:
– Мне правда очень жаль, – и оторвала от нее руку, попятилась назад к карете, а лакеи расступились.
Глава 28
Вернувшись в поместье, я долго сидела на крыльце в одиночестве. Холодный вечерний ветер трепал волосы, а чай остывал в чашке, отражая тусклое небо. Мысли о Юне, Даркаре и разрушенной жизни вихрем кружились в моей голове, не давая покоя. Я вспоминала свою юность в Граяне. Потенциальных женихов было настолько много, что образ Вайтера затерялся. Как бы не силилась, а не могла в подробностях вспомнить его лицо. Да и Юна была еще малышкой в возрасте Септы, когда я выходила замуж. Ее месть, такая… примитивная, напоминала детские игры, где обида выплескивается в слезах и нелепых проказах. Но за детской маской скрывалась глубокая, травмированная душа.
Она нашла во мне причину всех бед и отыгралась. Но это никак не умоляет предательства Даркара. Юна не сумела бы разбить нашу семью, если бы он сам этого не позволил. Признаться, у меня даже злости на нее не осталось. Сама себя наказала, выйдя замуж за мужчину, который ее не любит и хочет лишь воспользоваться ее даром. Так еще и невинное дитя явила на свет во всю эту клоаку.
Я встала из-за стола, когда ночь окутала поместье и экипаж заехал на территорию дома. Ллойд, как всегда безупречно одетый, вышел из кареты и улыбнулся, как только меня увидел. Я побежала ему навстречу и вскоре оказалась в горячих объятиях.
– Нам есть, что обсудить, – старалась я говорить спокойно, без напряжения, хотя внутри бушевал шторм.
Он притянул меня к себе еще сильнее.
– Ты выезжала? – догадался Ллойд, на что я кивнула.
– Идем, поговорим за ужином, – предложил он.
Мы молча прошли сквозь огромный холл, освещенный приглушенным светом канделябров. В каминном зале царила привычная атмосфера строгой элегантности.