Всеми правдами и неправдами заведующей кафедрой журналистики удалось договориться с Безруковой о том, что она проведёт дополнительную творческую встречу со студентами прямо в университете. Разумеется, на это мероприятие тоже нужно было купить билет, но сумму выставили весьма символическую и вполне приемлемую для бедных студентов.
Илона читала статьи Анастасии: у неё действительно было бойкое и острое перо, лёгкий запоминающийся слог и способность разговорить даже самого необщительного собеседника. Очень любопытно было взглянуть на столичную знаменитость "вживую".
Все пять курсов журналистов согнали в конференц-зал. Встреча должна была проходить в неформальной обстановке: студенты задают вопросы, Безрукова отвечает. Разумеется, зал был переполнен до отказа.
Перед началом мероприятия Симагина торжественно провела Анастасию по коридорам университета едва ли не под ручку, попутно знакомя с преподавательским составом, встречающимся на пути. Анастасия оказалась общительной, яркой, очень живой и в самом деле невероятно красивой. Илона даже немного позавидовала: ведь журналистке было где-то около сорока лет, а выглядела она почти как студентка.
И тут вдруг случилось непредвиденное…
Когда вежливо-блуждающий взгляд Безруковой случайно наткнулся на лицо Громова в череде других незнакомых физиономий, она даже приоткрыла в удивлении рот, точно не верила своим глазам.
— Марк?! — громко воскликнула она. — Боже мой, это ты?
___________________________
*Анастасия (Ася) Безрукова — главная героиня романов "Три девицы под окном" и "Над студёной водой"
Никто ещё не успел толком понять, что произошло, а журналистка уже бросилась к Марку с типичной московской непосредственностью, с которой в тамошнем свете приветствуют всех, даже малознакомых людей. Впрочем, в порыве Анастасии Безруковой не было показухи — походило на то, что она действительно искренне рада встрече с доцентом Громовым.
Марк приобнял её за плечи, поцеловал в щёку.
— Здравствуй, Ася.
— "Здравствуй, Ася"?! — ехидно передразнила его она. — Что ты, чёрт возьми, здесь делаешь?!
— Работаю, — он пожал плечами. Однако эта его уклончивость могла охладить и смутить кого угодно, но только не опытную столичную журналистку.
— И какого хрена, прости, ты вдруг работаешь здесь, а не в Питере?!
— Я тоже ужасно рад тебя видеть, — улыбнулся Марк. Анастасия закатила глаза.
— Ты невыносим!.. Мистер Загадочность и Неприступность.
Однако, внезапно разглядев что-то в его лице, она снизила градус иронии и посерьёзнела.
— Как ты? — обеспокоенно спросила Безрукова. — У тебя всё хорошо?.. Слушай, у меня сейчас встреча со студентами, давай после пересечёмся, если ты не занят? Очень хочется поболтать с тобой… обо всём.
— Я не против, — кивнул Марк. — К тому времени я как раз освобожусь, у меня сейчас тоже встреча со студентами… правда, более официозного характера — буду принимать курсовые у припозднившихся должников, — краешек его рта снова дрогнул в улыбке. Илона, наблюдающая за Марком и Анастасией со стороны, вдруг поняла, что стала всё реже и реже видеть, как он улыбается…
— Поужинаем где-нибудь? — быстро спросила журналистка, доставая из сумочки айфон. — Я же не знаю, где тут у вас вкусно кормят, вот ты и выберешь место. Диктуй свой номер… Жена твоя тоже здесь?
После крошечной паузы Марк отозвался:
— Жены нет. Она, собственно, мне больше не жена. Мы разошлись.
— О, — удивлённо протянула Анастасия. — Жжёшь, парниша…
Тут взгляд её, наконец-то, упал на Илону, всё это время безмолвно стоявшую рядом и деликатно не вмешивающуюся в разговор. Анастасия вопросительно приподняла брови, складывая в уме два и два. Марк опередил её догадки, представив:
— Илона, преподавательница русского языка и моя… подруга.
— О, — повторила Безрукова растерянно, меняясь в лице. Впрочем, она быстро справилась с собой и обворожительно улыбнулась:
— Очень приятно. Вы тогда приходите вместе с Марком, хорошо? Поужинаем, поговорим, познакомимся поближе…
— Ну что вы, Анастасия, это как-то неудобно, — неуверенно отозвалась Илона, понятия не имея, кем эти двое друг другу приходятся и какие их связывают отношения. — Вам, наверное, есть о чём побеседовать без посторонних ушей.
— Совместных секретов у нас с Марком нет, — засмеялась журналистка. — Кстати, зовите меня просто Ася. И если можно, на "ты". Ну всё, я побежала, меня ждут! — спохватилась она, заметив, что Симагина подаёт ей выразительные знаки. — До скорой встречи! — и помахала им обоим напоследок.
— Мне, пожалуй, не стоит идти с вами, — произнесла Илона, понимая, что её пригласили просто из вежливости. — Я там буду совершенно не к месту, буду вам мешать…
— Ну, что ты, — возразил он, задумчиво провожая Безрукову глазами. — Никак ты нам не помешаешь. Ася общительный и лёгкий человек, но она не стала бы звать тебя, если бы на самом деле этого не хотела.
— А откуда вы знаете друг друга? Я понятия не имела, что вы знакомы…
— Пару лет назад в Питере познакомились, — пояснил он. — Я тогда был консультантом на съёмках исторического фильма, а снимала его кинокомпания, в которой работает Ася.
— Ты был настоящим, официальным консультантом на съёмках? — она взглянула на него с уважением. — Это так интересно!
— Там больше по части языковых тонкостей… чтобы достовернее и ярче передать дух петровской эпохи, — отозвался Марк.
— И твоё имя есть в титрах?
— Разумеется.
— А как фильм называется? Я обязательно посмотрю…
Илона невольно почувствовала гордость за него и его успехи. Всё-таки, Марк был необыкновенно талантлив… Она же смотрела на него преимущественно сквозь призму своей всепоглошающей, болезненной любви и частенько забывала о том, что он не только мужчина, а прежде всего — человек. Со своими привычками, жизненными ценностями и установками, со своими принципами, заботами, огорчениями и увлечениями. Как же мало, как ничтожно мало, на самом деле, она знала о нём — и как мало знала его самого…
На творческую встречу Марк, как и предупреждал, пойти не смог — отправился к своим студентам-должникам. А вот Илона была совершенно свободна и решила поглядеть на эту самую Асю, что называется, в деле.
И не пожалела!
Вниманием аудитории та владела просто потрясающе. Искромётно шутила, балагурила и острила, ни на секунду не "отпуская" зрителя, едко подтрунивала над юными журналистами, блестяще импровизировала, отвечая на самые каверзные и провокационные вопросы, точно заранее готовилась к беседе — но это, разумеется, было невозможно, поскольку вопросы придумывались и задавались из зала прямо на ходу. Некоторые особо скромные личности передавали Асе записки, и она зачитывала их вслух.
Разумеется, не обошли студенты вниманием и знаменитую встречу Аси со всемирно известным иллюзионистом Дэвидом Копперфильдом: когда ей было семнадцать лет, она — первокурсница журфака МГУ — умудрилась взять у заморской суперзвезды интервью.
— Сработали и везение, и убеждённость в собственной гениальности, и отчаянная наглость вкупе с нахальством, которых в те годы мне было не занимать, — смеясь, рассказывала Ася. — Копперфильд был моим кумиром, я по-настоящему им восхищалась, и когда наконец удалось встретиться с ним вживую во время его московских гастролей… я боялась, что просто рухну в обморок от волнения и забуду все заранее заготовленные английские фразы!
Единственный раз за всё время, когда журналистка растеряла свой задор и раскованность, случился после вопроса о мезенском маньяке — громкое дело полуторагодичной давности, произошедшее на съёмках фильма в Архангельской области. Ася вмиг посерьёзнела и ответила кратко, даже скупо:
— Тогда я чуть не потеряла мужа. Извините, я не готова это обсуждать.*
Очень много времени Ася посвятила такой новомодной профессии, как блогер. Толчком послужила полученная из зала записка, которую она, выразительно артикулируя, зачитала вслух:
— "Блогеры переоценивают собственную значимость, это очевидно. Особенно тёлочки, на которых подписываются из-за сисек и теоретической возможности вдуть".
Среди зрителей раздались сдавленные смешки. Ася обвела аудиторию взглядом и улыбнулась:
— Вы мне льстите, уважаемый аноним. Я уже давно выпадаю из трендов, мне тридцать девять лет, а через пару месяцев, страшно сказать, вообще будет сорок. И что же мне сделать, чтобы не растерять аудиторию и сохранить это "теоретическое желание вдуть"? Бежать за спасительными пушапами?
Студенты громко загоготали. Заведующая кафедрой нахмурилась, не одобряя направление, в котором повернула беседа. Но Ася уже вновь стала серьёзной.
— Как много людей не понимает и недооценивает блогинг! Налицо стереотипное мышление, вот вам говорящий пример — эта самая записка. Из-за подобных стереотипов я часто получаю такие комментарии: "Куда катится этот мир, тексты блогеров уже читают на лекциях по журналистике!" Или: "Да я уеду из страны, если блогеры войдут в учебники!" Войдут, милые, войдут, дайте время.
— Да что трудного в том, чтобы запостить в бложик? — выкрикнул кто-то с места, не вставая. — Многие тексты популярных блогеров высосаны из пальца, у меня лично таких историй — вагон и маленькая тележка!
Журналисты снова сдержанно захихикали, однако Ася невозмутимо отбила подачу:
— Ну так ведите блог! Насосите из своего продуктивного пальца интересные истории и поделитесь ими с неравнодушной общественностью, которая, вон, буквально затаилась в предвкушении…
Студенты заржали, а Ася выждала паузу, чтобы шум стих, и продолжила:
— Публикуйте контент каждый день, чтобы быть в строю, в ротации лучших! Войдите в хит-парад чьих-то мыслей, будьте ежедневно интересны в адской конкурентной среде, следите за трендами, пишите оригинально, работайте с комментариями, терпите хейтеров… Это же так просто! — она усмехнулась. — Ведь в вашем представлении единственный текст, который способна родить ПМС-ная блогерша, на полчасика отвлёкшаяся от примерки бюстгальтеров, — это примитивный набор букв, который совершенно случайно склеился в слова.