Эверли подняла голову, тут же застыдившись, что разговаривала сама с собой. Она встретилась взглядом с Оуэном Бастоном. Холостяком номер один. Ее улыбка была удивительно искренней.
– Ха. Спасибо за поддержку.
– Всегда пожалуйста. – Его глаза весело блеснули. – С чем именно ты справишься?
В ее груди разлилось тепло. Он милый, хороший. Смешной.
– Сделать карамельно-шоколадный торт с солью.
Оуэн одобрительно хмыкнул, что прозвучало почти столь же сексуально, как пах его одеколон, когда он наклонился ближе. Хмм. Точно соблазнительно. Не до дрожи, но все равно приятно. Хорошо, что приятно. Это безопасно. А безопасность это замечательно.
– Звучит вкусно. Даже если не получится, все равно стоит попробовать.
Почему это прозвучало, как очень подходящий для данного момента совет?
– Как ты? – улыбнулся Оуэн.
– Все хорошо. А ты?
– Неплохо. На работе все нормально, в жизни тоже. Не на что жаловаться. Как свидания?
Она засмеялась и пообещала отругать себя позже за то, как громко раздался ее смех в пустом отделе.
– Необычно. Осталось два.
– До того, как ты выберешь счастливчика? – Он сказал это так искренне, что ее нервы поутихли.
– Прежде чем я уменьшу круг претендентов.
Его телефон завибрировал, и он заработал дополнительные очки за то, что не потянулся, чтобы проверить его посреди разговора.
– Это, наверное, против правил, но не хочешь выпить кофе?
– О, мне не стоит пить кофе так поздно. Да и вообще никакого кофеина, а то я не засну. Когда становишься старше, кофеин станет гораздо сильнее влиять на тебя.
Ты сейчас говоришь-, как заучка высшего уровня, Эверли Дин. Молодчина.
К ее удивлению и облегчению, Оуэн рассмеялся. От этого низкого, грубоватого звука у нее по коже прошла едва заметная дрожь.
– Я, очевидно, забыл, что ты уже в возрасте. Как насчет теплого молока?
Эверли прикусила губу, пытаясь удержать неловкое хихиканье и идиотскую улыбку. Было уже поздно, а она все еще не купила нужные продукты. Да и в принципе вечер выдался далеко не из приятных. Будь смелой. Даже если тебе страшно. Оуэн смотрел на нее осторожно и терпеливо своими темно-синими глазами. У нее было ощущение, что он не станет настаивать, если она откажется. Они бы не нарушали правила. Технически.
– Давай, звучит неплохо, – ответила она, слушаясь интуицию, но добавила по привычке на всякий случай: – Мне нельзя оставаться допоздна.
– Ты превращаешься в овощ? – спросил он с милой улыбкой.
– Тыквы это, на самом деле, фрукты, – поправила она, идя рядом с ним и напрочь забыв о десерте. Ну вот. Добей его, занудозавр. Она остановилась, глядя на Оуэна. – Давай сделаем вид, что я этого не говорила.
– Я махну своей волшебной палочкой и сделаю так, что этого никогда не случалось. – Он сдержал смешок, но по морщинкам в уголках глаз она видела, как он хотел улыбнуться.
Ей нравилось, как легко веселиться в его компании. Именно это ей и нужно: милый и смешной красивый мужчина, который вызывал у нее какие-то чувства, но не слишком сильные. Такой, что не в запретной зоне. Чтобы она могла открыться, но не потерять себя. Даже если не получится, все равно стоит попробовать.
Лишь второй раз в жизни Эверли стояла у чьей-то двери слишком рано утром, неуверенная, стоит ли входить. У нее был ключ. «Заходи в любое время, даже не стучи». Она никогда раньше его не использовала, потому что не было повода. Теперь, вроде бы, причина появилась.
Стейси не ответила на ее сообщение вчера вечером, так что, возможно, она пока не хочет общаться. Но такого никогда не случалось. Не будучи навязчивой, Стейси все равно всегда была в ее жизни. За три года они больше времени провели вместе вне работы, чем на ней. Если они ссорились, все быстро сглаживалось и приходило в норму. Переминаясь с ноги на ногу, Эверли пожевала нижнюю губу.
Может, на этот раз у нее лопнуло терпение? В отличие от шоколада, кофеина или батареек, в этом случае был предел допустимого.
Скоро пора будет ехать на работу, если ты не постучишь в ближайшие пару дней. Просто войди. Она постучала свободной рукой, оставив ее сжатой в кулак, когда опустила. Секунды тянулись долго, пока она ждала ответа. Она постучала снова, сжала пальцы сильнее и пожалела, что не положила Пеппер Поттс в карман. Да, она назвала так игрушечного кота, подаренного Крисом. Об этом необязательно никому знать.
Дверь распахнулась, и перед ней появилась Стейси, которая выглядела очень недовольной. Ее волосы были собраны в беспорядочный узел, который съехал набок. На ней были худи и свободные фланелевые штаны. Выражение лица было хмурым.
Эверли совсем не удалось скрыть шок.
– Я не думаю, что когда-либо видела тебя без макияжа.
Стейси зевнула, не прикрывая рот рукой.
– Ну, если ты для этого пришла, то заявиться с утра пораньше – правильное решение. – Ее сонный взгляд сфокусировался на пакете в руках у Эверли. – А это что?
Эверли улыбнулась своей лучшей «Извини, что со мной тяжело» улыбкой и сказала:
– Пончики с двойной шоколадной начинкой. Из Baked.
– Вход разрешен. – Стейси отступила назад. Закрыв дверь своего маленького бунгало, она выхватила угощение у подруги. – А ну отдай!
Смеясь, Эверли пошла за ней на кухню. Бунгало раньше принадлежало бабушке Стейси, но она унаследовала его пару лет назад. Отчасти из-за этого подруга осталась в Сан Верде, несмотря на то, что у нее появилась возможность работать на радиостанциях побольше.
Пока Стейси варила кофе, Эверли оглядывалась. Грязная посуда, оставшаяся после вчерашнего ужина (и, вероятно, позавчерашнего) возвышалась горой на столешнице. Старые газеты валялись на маленьком круглом столе. На подоконнике возле стола поник цветок с опавшими листьями.
Эверли пошла к раковине, взяла стакан из шкафчика и набрала воды. Она вылила немного в горшок, дожидаясь, чтобы все впиталось в землю, и слушая, как Стейси мелет зерна. Эверли чувствовала себя напряженно. Она терпеть не могла ссоры. Ненавидела конфликты. Особенно, когда она их начинала.
– Спасибо. Если у меня будут дети, у них будут проблемы, если ты не будешь захаживать в гости, – сказала Стейси, кинув взгляд в сторону растения, когда Эверли опустила стакан на стойку.
Она глубоко вдохнула, пытаясь набраться смелости, и повернулась к подруге.
– Скажи, что мне сделать, чтобы все уладить. Извини, что я устроила сцену вчера. Извини, что ушла и остро отреагировала. Извини, что со мной тяжело, что я вредная, капризная и как там еще ты обо мне думаешь. Но я хочу, чтобы ты знала, что кроме негативных прилагательных, вроде переборчивая и занудная, ко мне можно также применить еще такие, как верная, любящая и надежная.
Стейси несколько раз недоуменно моргнула, опираясь о край своей древней столешницы.
– Это многовато перед тем, как я выпью кофе. Ты о чем вообще?
– Я не переношу, когда ты на меня злишься, – выдохнула Эверли.
– Тогда хорошо, что это не так. Ты что, не спала, переживая из-за этого? – прищурилась Стейси.
Естественно. Видимо, зря. Эверли фыркнула, отвела взгляд.
– Нет. Неправда. Неважно.
– Ты забыла убедительная в своем списке прилагательных.
Подруга повернулась и достала две чашки из застекленного шкафчика.
– Может, тебе пора к кому-то обратиться? – тихо сказала Стейси.
– Я и так уже встречаюсь с достаточным количеством людей, – Эверли намеренно притворилась, что не поняла подругу. – Это одна из причин, почему нам нельзя ссориться. Ты нужна мне. Я встречаюсь сразу с несколькими парнями.
– Что? – повернулась Стейси.
– Ты слышала. Нельзя, чтобы ты на меня злилась. Ты мне нужна.
– Да я не злюсь. Мы возвращаемся к разговору о том, что тебе нужно поговорить со специалистом, который поможет тебе справиться с тревогой, потому что я уверена – ты снова себя ранила, беспокоясь о чем-то, что не является проблемой. Так что, если ты ценишь свою жизнь и хочешь, чтобы я поделилась с тобой пончиками, рассказывай, что ты имела в виду под «встречаюсь сразу с несколькими парнями».
Эверли открыла было рот, но подруга подняла руку.
– Погоди. Давай я налью кофе, а ты бери пончики. Встретимся в гостиной.
Дыхание вернулось в норму, и Эверли почувствовала прилив адреналина. Между ними все хорошо. Нет причин для беспокойства. Хотя что бы ты тогда делала со всем свободным временем? Интересно было бы узнать.
Гостиная была обставлена в стиле ретро, хотя, учитывая современные стандарты интерьера, тяжело сказать, намеренно ли это сделано или же Стейси просто ничего не меняла после смерти бабушки. Вытащив коробку из Baked и поставив ее на журнальный столик, Эверли свернулась в желтом кресле, накинув на колени мягкий связанный крючком плед. Стейси присоединилась к ней через минуту, ставя две чашки на стол. Из карманов худи она достала две салфетки.
– Объяснись, Дин.
– Сначала скажи мне, у нас точно все нормально? Мне показалось, что вчера мы нехорошо разошлись.
– Все хорошо, Эв. Даже если и нет, мы все равно помирились бы. Нет ничего, что мы не сможем пережить. Ты странная до чертиков, но я тебя люблю. Все те черты, которые тебе почему-то не нравятся, – только часть вещей, за которые я тебя обожаю. Ты настоящая, Эв, и наша дружба тоже. Никогда в этом не сомневайся. Вообще никогда. Или я тебя проучу.
Эверли засмеялась, на глаза навернулись слезы. Не смей плакать!
– Я хотела бы помочь тебе расслабиться. – Тон Стейси стал мягче, как и выражение ее лица. – Не потому, что мне это не нравится, а из-за того, что вижу, как тебе тяжело. Тебя это выматывает, дорогая. Но я всегда буду за тебя. Так же, как и ты. Ты принимаешь меня, я – тебя. Так это работает. А теперь ты что, хочешь лишиться пончика? Я тебя предупреждала. Хватит слезливых разговоров. Выкладывай. Ты что, раздевалась с кем-то?