Анжелика уже готовилась поднять бунт, но сделать этого не успела. Надоела Петру раньше.
Сам супруг мараться, выяснять отношения не стал. Прислал к Анжелике юриста. С подписанным заявлением на развод.
Законная жена пыталась в качестве отступных хотя бы квартирку в столице выбить – и того не вышло. Пришлось довольствоваться грошами: пять тысяч евро в месяц. И если новое замужество, стипендии немедленно крышка.
Ух и бесилась же Анжелика! Хотя кого винить? Только себя. Надо было или бо́льшего лопушка выбирать, или еще до свадьбы на нормальном брачном контракте настаивать. А она понадеялась, что будет из Петра (с виду простоватый, деревенский купчина) веревки вить. Как из студентика, за которым первый раз замужем была.
Вот и сиди теперь у разбитого корыта. Всего капитала – жалкие ежемесячные пять штук, да панельная «двушка», что отец ей еще давно отписал.
Но по зрелом размышлении жаловаться на судьбину Анжелика не стала. Никому. Даже папочке. Смысл признавать, что тебя развели, как последнюю из лохушек? Да и мало радости, когда тебе – неудачнице – все, кому не лень, начнут кости перемывать.
В убогой наследственной квартирке Анжелика после развода появилась только однажды. Оставила там четыре чемодана с зимними вещами – и улетела в Италию. Одна из подружек сидела на Сицилии замужем за местным графом и ужасно скучала. Анжелика наврала ей, что Петр получил государственный контракт и просто отчаянно занят. Подруга не стала расспрашивать о деталях. С восторгом предоставила кров, стол, одну из горничных и место на яхте. Старенький граф не возражал.
Поначалу Анжелике казалось – без Петра даже лучше. Не надо подлаживаться, вечно оправдываться, постоянно придумывать, как бы раскочегарить маломощный мужнин член. Ее вкусно кормили, возили в оперу, брали с собой на все вечеринки. Но однажды она, спускаясь к ужину, чуть задержалась на лестнице и услышала, как граф спрашивает жену: «Когда уедет твоя бездомная?»
Анжелика не разревелась только потому, что жаль было тщательно наложенного мейкапа. Зато ночью, в одинокой спальне – предоставленной ей из милости! – дала волю слезам. Вот это итог всей жизни! Ей через пару лет исполнится сорок. Профессия заброшена. Муж-однокурсник (нищета беспросветная) выставлен за порог. Детей нет. А сколько сил потрачено, чтоб пробиться в высшее общество! Пока работала, все спускала на фитнес, инновации внешности, парикмахеров, маникюр. И наконец вроде вытянула богача при нефтяной трубе, счастливый билет. Но чем все закончилось?!
Анжелика за бессонную ночь несколько раз даже на старинную люстру поглядывала. Та висела на соблазнительно крепком, проверенном веками (все-таки за́мок!) крюке. Но покончишь с собой – разве кто-нибудь пожалеет? Наоборот, будут языками трепать, какая она неудачница и слабачка. Нет, мы еще повоюем. Анжелика, правда, пока не решила – как.
Но утром ей позвонил старый хрыч Тимофей Маркович. Отцовский сосед. И сообщил, что родитель лежит в саду мертвый.
Анжелика немедленно вылетела в Москву. Хлопотала, рыдала, организовала роскошные похороны. Между делом выяснила: отцовская дачка тянет как минимум тысяч на семьсот в твердой валюте. Можно продать, а еще лучше сдать – тоже неплохое подспорье.
Но когда нотариус огласил завещание (контора находилась в центре, в особняке), она опять начала коситься на люстру и крепкий крюк. Папаша, сволочь, ее полностью обделил. Отписал загородный дом своей внебрачной дочурке. Какая наглость! Еще и объяснением разродился: «Анжелика замужем, устроена, обеспечена, а Надя – это моя вечная вина и крест».
Старый хрыч! Не в кресте дело. Дулся просто, что она редко к нему приезжает. И что на свадьбу не позвала. Но смешно было бы приглашать нескладного, с кривыми ногтями, мешковато одетого папу на свадьбу в Канны! И навещать его – каков резон? Говорить им не о чем, помогать тоже оснований нет. Пенсия у отца нормальная, плюс всякий фрукт на даче растет.
«Чтоб ты в гробу своем дубовом перевернулся!» – зло подумала Анжелика.
Еще и сводная сестрица – нотариус насплетничал – толстушка, простушка и библиотекарша. Зато живет в шикарной квартире на ВДНХ. И парень при ней – загляденье. Молод, красив, умен, известен. Журналист в крутой столичной газете.
Одна радость – жениться не хочет.
Тут Анжелике и пришла в голову забавная идея.
Она отправилась в юридическую консультацию. Там подтвердили: раз папаша признал библиотекаршу своей дочкой, значит, и она, Анжелика, ей теперь сестра.
И если новоявленная родственница умрет, именно сестра наследует все ее имущество, благо других родственников у Митрофановой нет. А что, очень круто будет: не только дом, родовое гнездо, себе вернуть, но еще и половину роскошной квартиры на ВДНХ заполучить.
Сначала Анжелика решила нанять киллера. Расплатиться она сможет, сколько-нисколько денег скопила. Но потом призадумалась: если ее муж так легко вокруг пальца обвел, то убийца наемный – тем более обдурит. Деньги возьмет, но ничего не сделает. Или в полицию сдаст.
Нет, лучше самой. Бесплатно. Безопаснее. Да и мозг тренирует. Когда-то в дозамужней жизни Анжелика в ивент-агентстве работала. Придумывала всякие необычные свадьбы, дни рождения, корпоративы. У нее лихо получалось. Одно из бракосочетаний даже в глянцевый журнал попало – как самое навороченное.
А тут – еще интереснее!
Любой ивент начинается с тщательного выяснения анамнеза, это Анжелика усвоила. Она купила три парика, кучу тюбиков в магазине театрального грима, несколько дешевейших нарядов. Убедилась, что в новых образах ее не узнать. И начала поглядывать за библиотекаршей. Выяснять ее маршруты. Пристрастия. Любимые местечки.
Но – будто назло! – проклятую девицу всюду сопровождал красавец-журналист. Даже на работу возил. А потом они вместе в свои новые владения отбыли. На отцовскую дачу. Гуляли там сладкой парочкой. Анжелика приезжала. Следила из окна арендной машины. И страшно злилась. Что ходят в обнимку. Что плащ у нескладной толстухи – от «Максамары» и, к сожалению, очень ей идет.
А как сестрицу убрать, чтобы выглядело словно несчастный случай, идей не приходило.
Однажды проклятые голубки решили отправиться в заброшенный замок. Анжелика со злостью наблюдала, как бережно Дима подсадил свою толстуху на высокий первый этаж. И тут ее осенило: хорошо бы смерть сестрицы с давней историей связать!
С таинственной смертью девочки Вики.
В Васильково ведь до сих пор верили: маньяк. И живет где-то здесь. В любой момент готов выйти на охоту.
Вот и надо, чтобы ненавистная сестрица тоже стала его жертвой. Вопрос: как заманить ее в заброшенный дом одну?
Мозг кипел. В голову ничего дельного не приходило. Осложняло дело и то, что Надя с Димой, похоже, чего-то боялись. Даже в магазин ходили только вместе. И он всегда по сторонам поглядывал (Анжелику, правда, ни разу не заметил).
Была она возле их дома и в тот день, когда разгулялась стихия. Дождь, ветрище, уличный свет по всей деревне вырубился. Ясно вроде: уже не выйдут. Но огонек в доме все горел и горел, и Анжелика все ждала и ждала.
Вот и увидела, как влюбленные – поздно, после полуночи – отправились прогуляться. Подкралась поближе, услышала: говорят на повышенных тонах. Ругаются, что ли? Может, сейчас вернуться в машину? Дать по газам – и сшибить обоих?
Нет, ерунда. Авто на ее имя арендовано. Сразу найдут.
Она следила в бессильной ярости, как парочка ненавистных ей людей растворяется в темноте. Бессмысленна ее слежка. Не торчать надо возле их дома – а придумать наконец что делать. И ДЕЛАТЬ!
Анжелика завела мотор. Развернулась. А когда проезжала заброшенный дворец – не поверила собственным глазам. Впереди шла Надя. В своем приметном синем плаще. Одна.
Значит, все-таки поругались. И мадам в гордом одиночестве отправилась в ночь.
Анализировать и предаваться сомнениям было некогда. Анжелика плавно остановилась. Вытащила из багажника первое, что попало под руку: ножной автомобильный насос. И бросилась вслед за сестрицей. Тьма кромешная, кроссовки бесшумные. Надя даже понять ничего не успела – на ее голову обрушился страшный удар. Радуйтесь, жители Василькова. Ваша забава – маньяк! – спустя четырнадцать лет вышел на охоту.
Жертва упала лицом в землю беззвучно. Анжелика хотела сразу бежать – но луна вдруг выглянула из плотных облаков, и в равнодушно-холодном свете стало видно: ногти у мертвой обгрызены. И туфельки грошовые, со сбитыми набойками.
Сердце упало. Анжелика достала из кармана платок. Через него – чтоб не касаться трупа руками – приподняла тело за плечо.
Это была не сестра.
Полная катастрофа!
Луна снова спряталась в тучи.
Анжелика потерянно огляделась. Тьма кромешная. Никого. Нужно мчать прочь и никогда – больше никогда! – в Васильково не появляться. По крайней мере, в ближайшее время.
Она, стуча зубами от страха, доехала до своей убогой квартирки. Нашла еще в старых отцовских запасах плоскую бутылочку с коньяком и выпила почти залпом.
Убийство, мораль, страдания, угрызения совести – это ее вообще не трогало. Обидно было одно: она снова проиграла.
Утром Анжела проснулась со страшной головной болью. В горле отчаянно пересохло. Питьевой воды в доме не было – пришлось хлебать из-под крана. Кофе не нашлось – для приведения себя в чувство имелся только отцовский грузинский чай, тоже исключительно древний.
Анжела сидела на сальной, загаженной мухами кухне. Пила смертельно горький чифирь. За тонкой стеной ругались соседи. В квартире сверху выводил рулады телевизор – что-то нудное, вроде канала «Культура». И это теперь – ее жизнь? Хотя другие подружки устроились одна лучше другой?!
Одна на Сицилии, замужем за графом. Другой муженек подарил бизнес, чтобы дома не мешалась, а она превратила единственный маникюрный салон в разветвленную на всю страну сеть. И даже те бывшие однокурсницы и коллеги, кто не делал ставку на олигарха, устроились неплохо. Катька теперь хозяйничает в ивент-агентстве. Карина магазин здорового питания открыла. Маргошка – оригиналка! – управляет автомобильным салоном.