[12].
Когда Кайя проснулась, она лежала на матрасе в своей комнате в одном лишь белье и майке с плеча Ройбена, в которую он укутал ее ночью, а голова ее покоилась на его обнаженной груди. Сначала Кайя не могла понять, почему волосы у нее такие жесткие, а ресницы покрыты тонким слоем соли. А вспомнив, со стоном сползла с матраса.
Дженет умерла, утонула. Легкие забились водой. Умерла. Слово эхом звучало в голове, словно, повторив его тысячу раз, можно было изменить смысл.
Смутные воспоминания прошлой ночи крутились в голове: как Ройбен привел ее домой, как зачаровал бабушку, чтобы она не орала на Кайю, и как после вел Кайю по лестнице на второй этаж. Она кричала на него, кричала и плакала и, наконец, уснула.
Кайя подошла к зеркалу. Вид у нее был измученный. Голова была тяжелой от слез, а веки опухли. Под глазами залегли темные тени, больше напоминающие синяки, и даже губы были бледными и потрескавшимися. Кайя облизала их, ощутив привкус соли.
Дженет мертва. А виновата в этом Кайя. Если б только она не пошла в бар, если бы рассказала Дженет о Кенни… Если бы Кайя заставила подругу поверить в фейри, она бы знала, что нельзя идти за келпи.
И Корни нигде нет.
Закрыв глаза, Кайя сорвала чары, скрывающие ее облик, и развеяла их в воздухе. Теперь отражение стало еще ужасней. Волосы все так же слипались от соли, губы были испещрены трещинами, а острые черты лица настоящей пикси делали лицо еще более утомленным.
Окинув взглядом майку, в которую была одета, Кайя вспомнила, как Ройбен раздевал ее в нескольких кварталах от набережной, когда все попытки спрятаться под плащом провалились, а зубы продолжали отбивать барабанную дробь. Виниловый костюм кошечки не был пригоден для плавания и, впитав в себя воду, отказывался высыхать. Ройбен помог Кайе выпутаться из комбинезона, а потом натянул на нее свою майку и закутал в плащ.
Собрав на кончиках пальцев магическую энергию, Кайя попыталась убрать темные пятна вокруг глаз и уложить волосы в изящные локоны, как на обложке журнала. Это оказалось легко. А когда ей одним легким прикосновением удалось нанести на глаза подводку, уголки губ неосознанно приподнялись в изумленной улыбке. Постучав пальцем по уголку глаза, Кайя сделала зрачки ярко-синими, а потом – насыщенно-фиолетовыми.
Опустив взгляд, Кайя опутала себя чарами, одевая в бальное платье. И оно тут же появилось: рубиновый шелк и пышный кринолин, украшенный драгоценными камнями. Платье выглядело странно знакомым, и Кайя вдруг вспомнила, откуда взялся этот образ – в таком платье была нарисована принцесса в старой сказке «Принц-лягушка». Взмахнув рукой, она нарядилась в изумрудный сюртук эпохи Возрождения поверх зеленых ажурных чулок – измененную версию костюма принца из той же сказки.
Ройбен поерзал на матрасе и снизу вверх уставился на Кайю. Ночью он снял с себя чары, и сейчас его волосы на свету блестели серебром. Люти спала рядом на подушке, завернувшись в длинные локоны, словно в одеяло.
– Я не могу спуститься, – сказала Кайя.
После вчерашнего вечера она не могла смотреть в глаза бабушке, а мать вряд ли уже вернулась домой. С прошлого хеллоуинского парада в Нью-Йорке Кайя запомнила лишь море перьев, блеска и мужчин на ходулях. Эллен тогда так упилась дешевым шампанским, что забыла, в какой гостинице они остановились, и им пришлось провести ночь в метро.
– Можно выйти в окно, – спокойно предложил Ройбен, удивляя этим Кайю.
Он просто смеялся или действительно так легко воспринял ее странности? Девушка не помнила большей части того, что наговорила ему прошедшей ночью, – вдруг она вела себя так глупо и невероятно, что очередное странное предложение его уже не пугало?
– А как мы доберемся до садов? Это же в Колтс Нек.
Ройбен провел рукой по волосам, расчесывая пряди пальцами, и хмуро повернулся к Люти:
– Ты мне волосы завязала в узелки!
Люти хихикнула, почти панически. Ройбен тяжело вздохнул и вновь посмотрел на Кайю.
– Способы есть, – сказал он, – но многие из них тебе не понравятся.
Почему-то Кайя в этом не сомневалась.
– Давай возьмем машину Корни, – предложила она.
Ройбен вскинул брови.
– Я знаю, где он ее оставил и где хранит запасные ключи, – продолжала настаивать Кайя.
Фейри поднялся с матраса и пересел на кровать.
– Если ты вдруг забыла, машины почти полностью сделаны из железа.
Кайя задумчиво потопталась на месте и принялась рыться среди черных мусорных мешков. Вскоре, проигнорировав недоверчивый взгляд Ройбена, она торжественно подняла над головой пару рыжих перчаток.
– В ботинках тоже есть железо, – пояснила она, надевая вышеозначенные, – но кожа не позволяет коснуться металла… в итоге, я его почти не чувствую.
– Может, тебе вдобавок еще сигаретку предложить? – сухо поинтересовался Ройбен.
– Без чувства юмора ты нравился мне больше.
Словно защищаясь, он проворчал:
– А мне казалось, я вообще тебе не нравлюсь.
Кайя зачесала назад ставшие шелковистыми волосы и потерла виски. Ей следовало что-то сказать или сделать, но она была уверена: если остановится и постарается разобраться в вихре мыслей, кружащихся в голове, то совсем расклеится и уже не сможет себя собрать. Возможно, виной всему минувшая ночь? Кайя едва помнила, за что кричала на Ройбена; она просто сходила с ума от горя и ярости.
Кайя протянула руку, легонько касаясь его груди чуть ниже ключицы, открыла рот, собираясь что-нибудь сказать… и все так же молча закрыла. Она покачала головой, надеясь, что он поймет все невысказанные слова. Что ей жаль, что она невероятно благодарна ему и что он ей… нравится. Очень.
Яростно тряхнув головой, она отступила.
Сначала Корни. Остальное может подождать.
Они выбрались в окно. Ройбен без труда слез по дереву, Люти просто вылетела на улицу, а Кайя неловко то ли спрыгнула, то ли спорхнула на землю. Приземлившись, она пошатнулась.
– Лети, лети! – пискнула Люти.
Кайя бросила на нее сердитый взгляд и натянула перчатки. Осмотрев себя, она обнаружила, что забыла сменить чары и до сих пор одета в зеленый сюртук и чулки. Ройбен с головы до ног был облачен в черную кожу. А Люти металась в воздухе, как обезумевшая стрекоза, отбрасывая повсюду радужные всполохи.
– Туда. – Кайя направилась в сторону трейлерного парка.
Дверь автомобиля была заперта, и девушка, ни секунды не сомневаясь, ударила кулаком по стеклу. Его покрыла паутинка трещин, и Кайя принялась вновь и вновь ударять по нему рукой, пока не разбила костяшки в кровь.
– Хватит, – рыкнул Ройбен, перехватывая ее за запястье, когда Кайя замахнулась для очередного удара.
Она остановилась, затуманенным взглядом уставившись на стекло.
Ройбен достал из сапога нож. Он всегда там был или фейри только что его наколдовал?
– Ударь рукоятью, – устало посоветовал он. – Или камнем.
Кайе удалось слегка опустить ножом стекло, чтобы можно было просунуть внутрь руку и отпереть замок. Потом Кайя оглядела трейлерный парк и ужаснулась. Никто даже не вышел на улицу, не попытался остановить девчонку, которая решила средь бела дня взломать чужую машину.
Вновь надев перчатку, она распахнула дверцу и залезла в машину, вздрогнув от спертого воздуха с привкусом металла. Кайя перегнулась через сиденье и открыла замок на пассажирской двери, покрутила ручкой, открывая окно, и только потом достала из-под солнцезащитного козырька запасной ключ. Ройбен осторожно забрался на пассажирское сиденье, Люти влетела следом. Морща носик, она порхала над задним сиденьем и, наконец, устроилась на пыльной приборной панели.
Кайя повернула ключ в замке зажигания, даже сквозь перчатки ощущая жар железа. Пока что неприятно, конечно, но и только. Однако гул в голове свидетельствовал о том, что дальше будет хуже.
Девушка вдавила в пол педаль газа. Двигатель зарычал, но машина не сдвинулась с места. Тихонько выругавшись себе под нос, Кайя сняла машину с ручника, переключила передачу и снова надавила на газ. Автомобиль рванул вперед так резко, что Кайе пришлось ударить по педали тормоза. От внезапного рывка Люти шлепнулась к ней на колени.
Цепляясь за приборную панель, Ройбен поднял на девушку взгляд и поинтересовался:
– Сколько раз ты водила машину?
– Ни одного, – прорычала Кайя.
– Ни одного?
– Мне еще слишком мало лет.
Она рассмеялась каким-то диким смехом с истеричными нотками. На этот раз Кайя надавила на газ более плавно, и машина спокойнее двинулась вперед. Ухватившись за руль, она принялась выруливать на улицу. Люти тихонько взвизгнула и вцепилась в сюртук Кайи.
Запах железа становился все сильней.
Кайя выехала на трассу, радуясь тому, что на пути не будет больше ни поворотов, ни развязок, ни светофоров. Теперь нужно всего лишь держаться правой полосы, пока они не подъедут к садам. Девушка мысленно напомнила себе, что нужно спешить, иначе с Корни может что-нибудь случиться. Она сильнее нажала на газ, надеясь, что машина будет спокойно ехать по одной полосе, пока они мчатся по трассе.
Кайя чувствовала, как от запаха железа кружится голова, как мутнеет в глазах. Не помогал даже хлещущий в окно ветер. Она потрясла головой, стараясь избавиться от ощущения тяжести, обручем сдавившего лоб.
– Кайя! – раздался писк Люти. Вовремя, Кайя как раз успела резко выкрутить руль вправо, избегая аварии.
Автомобиль кинуло на обочину, правые колеса проехались по траве, но Кайя сумела восстановить контроль. Крики Люти напоминали чириканье воробья. Ройбен не издал ни звука, но Кайе не хотелось отрывать взгляд от дороги, чтобы увидеть выражение его лица.
Наконец показался нужный им поворот, и Кайя, не снижая скорости, свернула с трассы. Она держалась обочины, пока не смогла безопасно вырулить на крайнюю полосу. С трудом преодолев два светофора, Кайя смогла подъехать к садам и криво припарковаться, наезжая одним боком на желтую разметку парковочного лота. Облегченно выдохнув, она повернула ключ зажигания и заглушила двигатель.