Перерывы проскакивали по щелчку пальцев, время у игорного стола растягивалось, как жевательная резинка. С каждым выходом, казалось, получалось все хуже, все медленнее. К счастью, она ни разу не ошиблась. И, к счастью, проигравшие были, скорее, расстроены, чем агрессивны. Хорошо, что никто не запустил в нее пепельницей – она бы не увернулась.
В конце смены Катя чувствовала себя такой изнуренной и разбитой, словно неделю курьером разносила по городу документы. Даже после дня беспрерывного копания картошки в огороде она не испытывала такой физической усталости. Катя сидела на скамейке, прислонясь к гардеробному шкафчику, и ей казалось, будто что-то тяжелое и теплое обволакивает ее голову, мешает думать, притупляет ощущения.
– Как тебе музыка? – услышала она мужской голос и открыла глаза. Странное чувство: словно ее разбудили в собственной постели.
Голос принадлежал голубоглазому дилеру, которого она сменила за столом в покер. Катя не смогла вспомнить, какое имя было написано у него на бейдже, сегодня тест на внимательность она бы точно не прошла.
– Какая музыка?..
– Ну, музыка, которая играла сегодня в зале. Французский хип-хоп. У нас новый ди-джей.
Она не слышала музыки, только считала и смотрела на руки – свои, игроков, на фишки и карты. Считала и смотрела. Считала и смотрела.
– …А под утро он поставил колыбельную. Шутник. И темп игры сразу замедлился. Заметила?
Катя улыбнулась, чтобы не отвечать «нет».
– Мы идем с ребятами расслабиться после смены. Пошли с нами, – не унимался дилер.
Катя прикрыла глаза.
– Не могу. Меня ждут дома.
– В такое время дома все спят. Лишнего часа никто и не заметит. А если не будешь расслабляться после такой работы, через месяц сбежишь. Или крыша поедет.
– В другой раз.
– Ладно.
Катя почувствовала, как что-то холодное коснулось ее руки, и открыла глаза. Дилер протянул ей стеклянную бутылку с пивом.
– Обещай, что выпьешь. Не хочу, чтобы через пару дней тебя заменили на какую-нибудь грымзу.
– Обещаю, – Катя подтвердила обещание глотком. Стало легче.
Вышла на улицу. Долго стояла, допивая пиво. Дышалось легко. Идеальная погода: не жарко и не холодно, не ясно, не дождливо. Воздух пах свежестью, проникающей ночью с полей.
Мимо промчался пустой троллейбус.
Катя поднесла прядь к носу и вдохнула.
Ну и гадость.
Даже от Яна во времена курения пахло лучше.
Улыбнулась.
Где этот Ян? Дрыхнет?
Сделала еще несколько глотков, стоя на том самом крыльце, рядом с которым когда-то скупила у старушки едва ли не все цветы. Потом медленно пошла в сторону дома.
Светало.
Он очнулся от странного звука: что-то позвякивало в ухе. Звук быстро нарастал. Ян скривился, ощутив холод металла под щекой, и с трудом разлепил оплывший глаз. Второй не поддался.
Ян лежал на рельсах. Поезд мчался на него из темноты. Доли секунды понадобились, чтобы понять, что к чему. И еще какое-то время, чтобы заставить тело ему подчиниться. Ян сбросил себя со шпал, а дальше по инерции кулем скатился с насыпи. Еще до того, как он коснулся травы, мимо промчался поезд, хлестнув по лицу теплом и запахом мазута.
Некоторое время Ян еще лежал, глядя на небо, высокое, черное. Луна то венами проступала сквозь облака, то снова пряталась. От земли тянуло холодом.
Странно, что его не утопили прямо там, в озерной жиже.
Тогда бы наверняка. Может, спугнул кто?
Попробовал нащупать в кармане бумажник. Каждое движение отзывалось болью в ребрах и висках так сильно, что Ян едва сдерживал стоны, кусая опухшую, с привкусом крови, губу.
Бумажника, конечно, не оказалось. Мобильного тоже. И не было сил поднять голову, чтобы выяснить, где он находится. Ян так и лежал с закрытыми глазами, пока от холода не начали стучать зубы. Тогда, опираясь о локоть, он заставил себя сесть. Было ветрено, Яна покачивало. Или просто в голове гудело, а тело жило своей жизнью.
Встал на четвереньки. Усмехнулся, представив себя со стороны, и поплатился за это острой болью в уголке губ. Смешок прервался тяжелым грудным кашлем. Застонав, Ян прижал руку к груди – в том месте, где, казалось, осколки ребер пытались проткнуть легкие.
Дополз до столба. Опираясь о него, кое-как приподнялся. Чернота. Только где-то вдали то ли мерещилось, то ли тусклая луна и в самом деле высвечивала деревню – без единого огня. Ян, полусогнутый, прижимая ладони к грудной клетке, двинулся дальше. Вдохи и выдохи старался делать пореже и потише, чтобы облегчить боль.
Казалось, с каждым шагом деревня удалялась. Но через очень долгое время – час, два, три – Ян дошел до крайней хаты. Оперся о калитку, сполз по ней. Отдышался.
Теперь еще бы найти живую душу.
Снова поднялся. Дотащился до крыльца, по капле выжимая из себя последние силы, и увидел, что дверь заколочена. Как и окна соседнего дома. Липкий холодный пот стекал по шее и позвоночнику. Если деревня мертвая, он может живым и не выбраться.
Оторвав от забора штакетину, висящую на одном гвозде, уже не сдерживая стонов, Ян оперся на нее, как на костыль, и поплелся дальше.
– Эй… Кто-нибудь… – хрипел он, но вокруг стояла леденящая тишина.
Доковылял до железных ворот, саданул пару раз кулаком. Металл отозвался гулом. С ближайшей вишни взметнулись, осыпав в темноту ягоды, мелкие птицы.
– Эй… – крикнул он снова и осознал, что голос звучал только в его голове.
Ян сделал еще несколько шагов, понимая, что боль сейчас – это цена его жизни. А потом отбросил штакетину. Сил не осталось, колени подкосились. И в этот момент Ян увидел свечу.
Свеча двигалась по улице к нему навстречу. Прищурившись, Ян разглядел сморщенное, как старая картошка, лицо старухи, освещенное робким огнем. Старуха – вся в черном, в платке, повязанном, как у монашек – сухим скрюченным пальцем позвала его за собой.
Это и есть Смерть?..
Ян поднял штакетину и, выдыхая стон при каждом шаге, двинулся за свечой.
Глава 19. Свеча в окне
В один из дней спустя две недели после исчезновения Яна Катя проснулась ближе к полудню. По привычке прислушалась к звукам в квартире. Привела себя в порядок. Вызвала такси.
Поездка оказалась дорогой, Катя поняла это, рассчитываясь с шофером. Вытрясла из кошелька содержимое. Немного не хватало. Таксист, наверное, не сразу поверил – в такой дом приехала, – но, похоже, что-то в облике пассажирки заставило его молча взять неполную сумму.
Катя нажала на кнопку звонка.
Особняк за оградой и в прошлый раз давил на нее, а теперь нависал, словно огромный айсберг, на пути которого случайно оказалась лодочка Кати.
Снова нажала на кнопку.
Солнце припекало голову, обжигало плечи, слепило глаза. Катя приложила ладонь козырьком ко лбу, надеясь разглядеть в окнах силуэт, движение – хоть что-то, подтверждающее: она приехала не напрасно. Но все было тихо, мертво.
Позвонила в третий раз.
– Я приехала к Марго по поводу Яна, – на всякий случай сообщала она глазку видеокамеры.
Электронный замок, наконец, щелкнул, и калитка приоткрылась.
На крыльцо вышла Марго. Короткое красное платье, мягкие алые туфельки, волосы уложены ракушкой.
– Что там с Яном? – вполголоса спросила она.
– Он исчез, – так же тихо ответила Катя.
Марго едва заметно выдохнула.
– Не бери в голову.
– Он не появлялся уже две недели, – настойчивым шепотом продолжила Катя. – Мобильный недоступен. Как и у тебя, кстати.
– Вот видишь, и со мной все в порядке. Так что сделай глубокий вдох, – Марго продемонстрировала как, – и успокойся. Ну, забылся в объятьях какой-нибудь «ляльки», с кем не бывает.
– А если нет? – наседала Катя. – Если что-то случилось? Нужно заявить в милицию!
– Да куда он денется? – Марго закатила глаза. – Ян как таракан. Из нас всех после ядерного взрыва выживет только он.
– Пожалуйста! Марго! Я чувствую, – Катя скомкала майку у себя на груди, – я чувствую: что-то произошло. Он обещал. Он же игрок и никогда не нарушает обещания.
Марго закатила глаза.
– Я обзвонила все больницы и милицейские участки, – не сдавалась Катя. – Я обзвонила морги. Ты хоть представляешь, какого это, диктовать приметы Яна и ждать ответа?!
– Молодец, большую работу проделала. Но я на это не подпишусь.
– А его отец?
Марго рассмеялась, запрокинув голову. Катя хмуро ждала, пока она успокоится.
– О нет, его отец тоже не будет этим заниматься.
– Хочу сама его спросить, – твердо сказала Катя.
– О! – Марго приподняла бровь – совсем как Ян. – Ну, давай. Удачи. Помнишь, где кабинет?
Катя взлетела по ступенькам на второй этаж. Перевесилась через перила.
– Игнат Вадимович? – шепотом уточнила она.
Марго кивнула.
Катя постучалась и открыла дверь.
Игнат Вадимович расхаживал по ковру босиком, засунув одну руку в карман домашних штанов. Второй прижимал к уху мобильный и что-то жестко выговаривал собеседнику. Заметив гостью, он опустил руку с телефоном. Увидев выражение его лица, Катя пожалела, что не дождалась приглашения войти.
– Здравствуйте, – промямлила она. – Извините, что помешала. Я по поводу Яна.
Собеседник все говорил, но Игнат Вадимович, казалось, забыл о нем. Катя посчитала это хорошим знаком.
– Ян исчез две недели назад. Пожалуйста, помогите его найти.
– Понятия не имею, где он, – отчеканил Игнат Вадимович.
Все. Больше никто не поможет. Рвалась последняя ниточка.
– Игнат Вадимович, вы же такой могущественный, вы обязательно, обязательно найдете своего сына – если захотите.
– У меня нет сына.
– Яна… – беспомощно пояснила Катя и на секунду прикрыла глаза, в которых начали собираться слезы. – А если с ним произошло что-то плохое?
Он поднес телефон к уху:
– И когда открытие?
– Я работаю в казино, – тихо произнесла Катя. Игнат Вадимович поднял на нее взгляд. – Вы можете как-то это использовать.