Дракон сигнализировал ей, что гном остался на месте в глубокой расселине, в которой и вышел из портала. Не очень осторожно с его стороны, надо признать! За подобную ошибку она бы одного из своих ассасинов долго бы ругала! Но, опять же, сейчас это для нее выгодно.
Всего через несколько минут все для захвата гнома было готово. Двадцать человек с сетями окружили расселину. Проблемой было только то, что у гнома, как и рассказывала когда-то Лоллиан, были великолепные артефакты на скрытность. Сама их действие Иовилла не видела, Трой, когда пришел к ним в гости на базу, эти артефакты зачем-то снял. Но все было, как и рассказала тогда дочка — в темноте гнома было практически не видно!
К счастью, проблему решили зелья на ночное зрение. С их помощью гном все же был виден, метров с десяти.
Решительный рывок сразу со всех сторон, и гнома опутали сети. Иовилле показалось, что она услышала также, как кто-то кричит «осторожно, господин барон», но никого рядом с пленным она не увидела. В любом случае, крик ему не помог — как только сети упали на него, один из ассасинов аккуратно оглушил гнома ударом молота прямо по шлему. В этом деле нужен богатый опыт, таким ударом, если не рассчитать с силой и местом, можно и убить, невзирая на шлем. Но знанием, куда и с какой силой бить, все хорошие ассасины владели, а других в клане Иовиллы и не было.
Иовилла оставила несколько человек, чтобы поискали, кто мог кричать Трою, предупреждая его, а гнома потащили внутрь базы, успев занести его внутрь и подготовить к допросу до того, как он очнулся. Это было важно — пленники ассасинов обычно владели высшей магией, и, если у них хватало безрассудства, могли и убить кого из ассасинов, если начать допрашивать их в неподготовленном состоянии. Так что, когда Трой очнулся, все было готово. Гнома старательно связали, положив вниз лицом в специальной комнате, акустика которой творила удивительные вещи. Лежавший в ней пленник никак не мог узнать, где на самом деле находятся те, кто его допрашивают, из-за эха. Чтобы добиться такой акустики, с комнатой приходилось долго и упорно возиться, обтесывая каменные стены и добавляя, где нужно, деревянные щиты и матерчатые занавеси, но это тоже было частью обучения опытного ассасина. В результате, Иовилла могла в полной безопасности сидеть в соседней комнате, общаясь с пленником через узкую щель рядом с его головой, и находясь в полной безопасности от любой магической атаки с его стороны, а пленнику казалось из-за эха, что она стоит за его спиной.
Гном зашевелился, закряхтел, и Иовилла, поняв, что он очнулся, тут же с ним заговорила:
— Ну что же, Трой, здравствуй! Рада видеть тебя в гостях, жаль только, что пришлось помочь тебе зайти внутрь! Ну да ладно, что не сделаешь для хорошего друга!
Несколько секунд молчания, и Иовилле показалось, что она снова, как и в расселине, слышит чей-то шепот, в котором к Трою обращались, называя его «господином бароном». Впрочем, что это за голос, она так и не поняла, и что он еще сказал ее пленнику, она не услышала. Это ее насторожило, но что факт, то факт — за то время, что прошло с их встречи на базе, верткий гном уже успел стать бароном. Упоминание об этом появилось в его имени, наряду с двумя легендарными достижениями.
— Здравствуй, Иовилла! — услышала она в ответ, — так может, раз уж мы друзья, развяжешь меня, и мы чайку попьем, что ли?
— Можно и так сделать! — немного неожиданно даже для себя ответила Иовилла, — если дашь честное слово, что не попытаешься убить ни меня, ни моих людей.
Несколько секунд тишины, после чего гном пожал плечами, и сказал:
— Почему бы и нет! Даю слово, что не попытаюсь убить ни тебя, ни твоих людей! Пока я сегодня здесь, конечно!
Такая формула Иовиллу устроила. Знатные пленники свое слово обычно держали. Тем более, что нарушать его было самоубийством. Вряд ли кто-то мог иметь иллюзию, что, атаковав в одиночку ассасинов на их базе, он сможет выбраться из нее живым. Для этого надо знать все трюки ассасинов лучше их самих, и быть экспертом в ловушках очень высокого уровня. Барон точно ассасином не был, и уровень его был ниже, чем у большинства членов клана Иовиллы.
Троя развязали, и отвели в ту самую комнату, где однажды Иовилла беседовала с ним вместе в компании Лоллиан. Воспоминание об этом болезненно кольнуло кланлидеру сердце. Сев у костра, гном улыбнулся Иовилле, и спросил:
— А где сама Лоллиан? Я, собственно, пришел поговорить с ней!
Иовилла поняла, что гном ничего не знает о смерти ее дочери. Верно, откуда бы он и узнал? Черты ее лица исказились, но она спросила:
— И о чем же ты хотел с ней переговорить? Только учти, у меня тут артефакт, который подскажет мне, если ты хоть в чем-то соврешь!
Конечно, никакого артефакта, позволяющего проверить, говорит ли ее собеседник правду, у нее не было. Тут, главное, чтобы собеседник был уверен в том, что он есть, да и, впрочем, не так и легко обмануть опытного ассасина. Читать эмоции собеседника — искусство, которому их обучают с самого детства.
Гном помялся, помялся, но все же сказал:
— Да, если начистоту, хотел убедить ее покинуть базу, и провести некоторое время со мной.
— И зачем это тебе? — поджав уголки рта, спросила Иовилла, — если влюбился, то что-то слишком долго тебя тут не было.
— Да нет, девушка у меня есть, дело уже и к свадьбе идет, — ответил гном, беря чашку с чаем, что поднесла ему одна из соратниц Иовиллы, — тут как сказать… должен я ей! Жизнь она мне спасла, пришел вернуть должок!
— Что ты имеешь в виду? — спросила кланлидер, — вы же с ней виделись совсем ничего, как это она могла успеть тебе жизнь спасти?
— Тут такое дело, — видно было, что гном говорит неохотно, — я, когда с ней сюда шел, не знал о проклятии верховного дьявола. А она мне рассказала. Не скажи она мне этого, я мог бы запросто начать летать на грифоне на длительные расстояния, да тут же и погибнуть через сто километров.
— А от кого же тебе надо ее спасать? — мягко спросила пленника Иовилла, — ты же дал слово, когда она тебя сюда привела, что никому не скажешь о нашей базе. Значит, раз никто о ней не знает, она в безопасности.
— Так я свое слово и не нарушил! — возмутился Трой, — сама же видишь, один я пришел! Но тут дело такое, дракон твой шныряет туда-сюда, а за ним могут проследить! И сама понимаешь, что потом будет!
Иовилла ничего ему не сказала. Собственно говоря, все услышанное, повергло ее в смятение. Гном не должен был долго прожить после их разговора. Чай с ним попить, вывести пленника на откровенность, потом приказать быстро убить — не отпускать же непонятно чьего разведчика, который ночью подкрадывается к ее базе!
Но разговор с Троем словно вынул из лидера ассасинов позвоночник. Всему, что он сказал, она поверила. Может, что он и не договорил, но в главном не врал — он заявился сюда спасать Лоллиан, и он точно знает, что базе угрожает опасность. Это была ценная информация, но в данный момент ее ценность волновать кланлидера перестала. Появление гнома разбередило все раны, которые только начали заживать. Иовилла больше не чувствовала себя ни безжалостным и расчетливым ассасином, ни могущественной завоевательницей, в распоряжении которой оказался дракон и огромная армия. Здесь и сейчас, она была непутевой матерью, из-за неумеренных амбиций которой ее единственной дочери пришлось пожертвовать своей жизнью, а перед ней сидел едва знакомый гном, который, как оказалось, был готов сделать для ее дочери больше, чем смогла сделать она сама — попытаться спасти ей жизнь, рискуя своей. И при том всего лишь из-за нескольких слов, сказанных ее дочерью ему при случайной встрече. Иовилла почувствовала, что еще немного — и она разревется прямо на этом самом месте. Надо немедленно отправить этого гнома отсюда, и попытаться привести себя в порядок.
— Я прикажу тебя вывести наружу и отпустить. Но только в этот раз — вернешься, прикажу убить. О Лоллиан не беспокойся, я тебя услышала, — сказала она.
Да, Трой станет первым чужаком, который дважды сумеет уйти с ее базы своими ногами.
Трой, база ассасинов
Попался я, конечно, эпично! Я, конечно, уважал ассасинов и до моего визита в окрестности этой базы, но после того, как оказался в их сетях и получил по башке, зауважал намного больше. Блин, вот как так-то? Я высадился в километре от их базы, и уже через несколько минут меня повязали, да причем так, что я ничего и не заметил. Только и услышал за секунду до поимки, что Дхакун пытается мне что-то сказать! Эх, беда, что у него в темноте зрение не очень, как бы у меня самого не получше было!
Когда очнулся, естественно, не в очень хорошем настроении, лежа связанный мордой в пол, то был готов убивать всех, кто со мной так обошелся. К сожалению, Дхакун предупредил меня, что ничего не выйдет — в комнате, в которой меня привязали, никого из врагов и не было, со мной собирались разговаривать из другой, через невидимую для меня щель. Еще один повод уважать ассасинов за профессионализм. Был вариант убиться тут же большим камнем, но предложение поболтать от Иовиллы под честное слово мне понравилось больше. Нет, конечно, особых иллюзий у меня не было, я ночью приперся без приглашения к базе ассасинов, но кто его знает? Однажды я все же ушел отсюда живым, хотя и не без подвоха со стороны Иовиллы. Может, кривая снова вывезет!
Конечно, неприятным сюрпризом оказался артефакт правды, о наличии которого мне сообщила кланлидер. Снова подумал, что, может, все же убиться камнем, но потом решил, что немножко откровенности не повредит. Тем более, что я понятия не имел, смогли ли китайцы найти уже эту базу, проследив за драконом, или он успешно скинул их со своего хвоста. Скорость у него не чета грифонам, да и характер не очень, чтобы позволять кому-то следить за собой, оставляя живым. Но все же такую возможность, что дракона выследили, исключать было нельзя, а Лоллиан я таки был должен, и всякие иллюзии, что смогу проникнуть на базу незаметно и вытащить ее оттуда, у меня теперь полностью исчезли. Естественно, что подлинную причину, почему я ей должен, то, что Лоллиан не заставила меня надеть проклятый амулет, подсунутый ее матерью, я назвать не мог. Еще влетит девчонке от матери! Но тут же вспомнил про другую причину, и, блин, не менее вескую, чтобы остаться перед ней в долгу! Лоллиан же, действительн