Она думала, что сказка бывает только в Марокко, а оказывается, сказки случаются везде.
Тень над забором возникла неожиданно.
– Тихо, – шепнул Роман Юле и так же тихо позвал: – Ванда!
Но собаки, только что путавшейся у них под ногами, в доме уже не было. Она первой толкнула дверь и бесшумно скользнула во двор.
Человек заметил собаку, еще не успев спрыгнуть на Юлин участок. Он бросился назад, но упал через несколько шагов. Собака сбила его с ног.
От афганской борзой никто не может убежать, ни человек, ни животное. Разве что гепард, но, во-первых, гепарды у нас не водятся, а во-вторых, гепарду едва ли пришло бы в голову убегать от Ванды.
– Убери собаку, – прохрипел человек, когда Юля вслед за Романом остановилась около глухо рычавшей Ванды.
– Это он, – стараясь отдышаться, сказала Юля. – Это его голос, я узнала.
Это был он, человек у машины без номеров. Это он вошел в магазин, когда она разговаривала с продавщицей Таней.
У Юли был отличный музыкальный слух. Ее в детстве заставляли заниматься музыкой, хотя дедушка ворчал, чтобы не мучили ребенка.
Собаку Роман отзывать не стал, достал телефон и принялся звонить участковому. Тот, к счастью, уже вернулся.
… – Ты представляешь, – на следующее утро рассказывала Юле Таня. – Нашли, кто Анатолия Ильича сбил. Наш оказался, местный. Дачник из Москвы. В прошлом году все лето здесь жил и в этом году опять приехал. Анатолия Ильича сбил и отвез на трассу, а сказал, что машину угнали. Вот гад, да?
– Гад, – подтвердила Юля.
– А машину в лес загнал, недалеко, надеялся, что вправду угонят. – Таня выбрала кусок мяса покрасивее, положила на весы. – А наши дуры на Витю думали.
– Дуры, – кивнула Юля, расплачиваясь. Ей действительно было обидно за Таниного брата.
На этот раз до калитки Юлю провожали две бабочки. Впрочем, возможно, их было больше, и они сновали впереди, сменяя друг друга.
Одуванчики вдоль дорожки желтели яркими крапинками. В детстве она умела плести из них венок, а теперь, наверное, не сумеет. Забыла.
Роман с Вандой ждали Юлю на крыльце. Утром она проснулась рано и ушла в магазин, не дожидаясь, когда Роман проснется. Свет у него горел почти до утра. Он работал, но она знала, что работа не мешает ему думать о ней.
Он взял у нее сумку, обнял одной рукой и зарылся носом в короткие волосы.
Совсем рядом, на ветку еще не распустившейся сирени села трясогузка, и Юля увидела, какая на самом деле трясогузка красивая, грациозная и изящная птичка.
Евгения МихайловаАнтипов
За двадцать лет многое изменилось в жизни Антипова. Неизменной осталась лишь одна привычка. Или потребность. Он выходит из дома и смотрит по сторонам в любое время суток. Он ищет взглядом Лену. Каждый день, много раз на дню. Если увидит ее, надвинет бейсболку на лоб поглубже и пойдет в другую сторону или мимо с безразличным, холодным выражением лица. В последний месяц он с ней не здоровается.
Он идет или один, или с собакой – агрессивным ротвейлером Ральфом, бейсболка в любое время года скрывает раннюю лысину. Он держит голову по обыкновению заносчиво. Взгляд – в никуда, подбородок – вверх. Походка, отработанная десятилетиями, с подростковых времен, должна демонстрировать суть альфа-самца. Плечи чуть назад, сильные бедра картинно вперед, ноги в обтягивающих джинсах ступают легко и небрежно. Расступитесь, бабы, ваша беда идет. Плейбой, прожигатель жизни, смертельный номер для серой публики. И вроде бы не было осечек, по крайней мере с первым впечатлением. А тут такой облом. Злая и нахальная дамочка с рыжим хромым волком вдруг звонко произнесла после того, как Ральф их обрычал:
– Убери ты своего урода. И вообще, смотреть нужно за агрессивной собакой, а не выгуливать торжественно свои дряхлеющие яйца.
Антипов впервые в жизни утратил защитную реакцию и не огрызнулся, не отшутился. Он поймал сочувственный взгляд своего Ральфа, и они быстро пошли домой, как будто оба потерпели поражение в драке.
Как назло, дамочка была очень даже ничего, она недавно появилась в районе, и Антипов все собирался познакомиться поближе. Но после этой встречи он понял, что возненавидел ее на всю жизнь. Он очень злопамятный. А то, что произошло с ним сейчас, изменило в момент отношение к себе. Он даже по квартире не смог пройти обычной небрежной походкой. Да, яйца мешали. Да, наверное, дряхлеющие. Антипов двадцать лет скучно женат. Скоро станет дедушкой. Что может быть убийственнее для альфа-самца, чем добропорядочная семейная жизнь?
Он вдруг подумал о том, что его всегда называли только по фамилии, даже в школе, даже в постели. В этом было какое-то всеобщее уважение, признание силы. И только Лена и жена Тамара называли его по имени – Андрей. Но как по-разному у двух женщин звучало это имя. «Андрей», – выдыхала потрясенная и трепещущая Лена, и он таял от ее семнадцатилетней сладости, купался в глубокой синеве ее глаз. «Андрей», – произносила Тамара, и Антипов чувствовал себя то мальчишкой, которому сейчас дадут очередное распоряжение, то провинившимся мужем-подкаблучником, которому нужно безропотно выслушать суровую мораль.
Как сложилась бы жизнь Антипова, если бы он двадцать лет назад не влюбился в девочку из соседнего дома? Он ведь для всех в той истории главный виновник.
Он тогда только начал работать, успешно закончив юридический факультет. И ему прочили блистательную карьеру адвоката: говорили, что дар публициста, психолога и драматурга сочетался в его выступлениях с актерским мастерством. Он выиграл два серьезных дела. К нему выстроилась очередь клиентов. И он был уже женат на Тамаре. Тамара тоже закончила юридический, сейчас у нее абстрактно-лицемерное занятие – «общественный деятель». Она вписывается в политически важные акции не без пользы для семейного бюджета. Стала амбициозной, категоричной и уверенной в собственной непогрешимости. А двадцать лет назад она была искренней и влюбленной женщиной, которая встретила свой идеал мужчины.
Их дочка Катя была смешным и прелестным ребенком, а стала некрасивой и не очень умной девушкой, которая выскочила замуж за первого встречного. Не надеялась, что позовет кто-то еще. Зять Антипова – Слава, худой и неприветливый тип с вечным насморком, – не любил Катю. Он вообще никого не любил, кроме себя. И женился на дочери неплохого адвоката, чтобы избавить себя от труда зарабатывать. Слава говорил о своих мечтах – заниматься только «творчеством», а вынужден был бегать по мелким заданиям газет и журналов после журфака. А это творчество… Антипов как-то заглянул на его страничку «Прозы. ру». Тут-то и пропали его последние иллюзии по поводу зятя. Пальцы надо отрубать таким графоманам, чтобы не засоряли мир розовыми слюнями романтических бредней, фальшивых и косноязычных до ужаса. По жизни Слава был меркантильным и изворотливым сукиным сыном, в нем не было нежности и жалости ни для Кати, ни для их будущего ребенка.
Антипов не стал выдающимся адвокатом, его семья не получила того комфорта и уровня возможностей, при котором у людей практически не бывает недостатков, скрытых за общим блеском. Не сложилось, потому что двадцать лет назад Антипов влюбился в Лену. Потому что его преступление: связь с несовершеннолетней, измена жене, несмываемое пятно на репутации, козырь для врагов, – только оно и было величайшим счастьем его жизни. Все можно искупить, исправить, из всего реально выбраться и оказаться победителем, но только при одном условии. Если прошлое оставить в прошлом. Если запретить ему тревожить выношенное, продуманное, укрепленное настоящее. Запретить ему влиять на душу, цепляться за взгляд. А этого не случилось. Лена в свои тридцать семь лет осталась той же синеглазой русалкой-мечтой, перед сиянием которой не устоял когда-то Антипов, сильный, мужественный, на самом деле очень трезвый, сдержанный и даже расчетливый во всех эмоциональных и физических проявлениях. Он пал, чтобы никогда не подняться. Сейчас об этом, наверное, не догадывается даже Лена. То есть она точно уверена, что все давно прошло. Она разговаривала с ним в последние годы, как со стариком-соседом. А ее муж – долговязый и, к сожалению, очень красивый мужик, при встрече пожимал ему руку и говорил о вчерашнем футболе. Петр, муж Лены, был ровесником Антипова. Наверное, ей нравятся мужчины, которые ей в отцы годятся.
В тот вечер Антипов, как всегда, закрылся в крошечном кабинете своей большой, шумной и бестолковой квартиры. Раскрыл настольные книги по юриспруденции и отправился в путешествие по закладкам браузера, заткнув уши наушниками с любимыми мелодиями. Только так он создавал свой мир или его видимость. По вечерам ему и звонили редко. Клиенты звонили днем, а друзья после скандала с Леной отшатнулись от него. Антипов никаких отношений не восстанавливал, новых друзей не заводил. Перестал нуждаться в общении. Он так увлекся, что не услышал голоса жены, ей пришлось стучать кулаком в запертую дверь. Тамара ненавидела его привычку закрываться изнутри.
Антипов вытащил наушники и открыл дверь с недовольным видом.
– Андрей, к тебе пришли. У них несчастье, – бросила Тамара и повернулась к нему спиной.
Он вышел в прихожую и увидел там Лену с мужем. У нее были красные заплаканные глаза, Петр не сразу смог заговорить. Губы у него побелели и дрожали.
– Извини, Андрей. Мы к тебе. Больше некуда обратиться за помощью. Беда у нас.
Антипов провел их к себе в кабинет, сунул Лене стакан с водой, подождал, пока они смогут внятно изложить, что случилось. А случилось следующее. Их сын Алеша на вечеринке, при свидетелях, убил свою подругу. Зарезал. Его арестовали. И теперь нужен адвокат.
– Какова причина убийства? – спросил Антипов. – Ревность? Обида? Или это был несчастный случай? Может, просто хотел испугать?
– Да, все это, – торопливо заговорила Лена. – Но Алеша сам не сможет объяснить, они его уже сбили. Ты возьмешься, Андрей?
– Мне нужно посмотреть дело и поговорить с Алексеем.
– Но если тебе что-то не понравится, ты же не откажешься, Андрей? – требовательно уточнила Лена.