Мистер Экройд подошел к тому, что осталось от парокара, осмотрел погнутые лепестки капота и, дотронувшись до них рукой, покачал головой. К обгорелому телу он даже не повернулся. Я почувствовала, как мои кулаки сжимаются и отвернулась, чтобы не сорваться. Даже сейчас он остался в выигрыше. Теперь он не брошенный муж, а вдовец. И честь, если бы она у него была, не пострадала бы. А на могиле Эвелины напишут леди Эвелина Экройд, а не Дэвис, ее девичью фамилию.
Взглядом я слепо водила по траве, то и дело натыкаясь на ту или иную деталь, но вдруг остановилась, нервно сглотнув. Следовавший за мной лорд Ольден вынужденно обошел меня, но я остановила его, не давая наступить. Прямо перед нами в траве лежала левая кисть, одетая в чуть тронутую чернотой бордовую перчатку. Лорд Ольден вовремя подставил мне локоть, и я сама схватилась за него, чтобы не упасть.
– Инспектор! – громко позвал лорд Ольден.
Тот поспешил к нам вместе с сопровождавшим его офицером. Увидев находку, офицер позвал младшего по званию и попросил принести мешок.
– Инспектор, – проговорила я, едва держа себя в руках, – будьте любезны, отогните край перчатки.
Тот ошарашенно уставился на меня.
– Что за блажь, мисс Фэлкон? Лорд Ольден, кажется ваша невеста не в себе.
Я посмотрела на лорда Ольдена.
– Если это леди Экройд, то на перчатке внутри будет ее монограмма, – пояснила я ему, видя в глазах трогательное сочувствие и внимание.
– Инспектор, я доверяю мисс Фэлкон, посмотрите, будьте добры.
– Что? Что здесь происходит? – вклинился как слон в посудную лавку мистер Экройд.
– Вот, мистер Экройд, требуют осмотреть перчатку, – пояснил инспектор Колсен, ожидая решения от Лайнуса Экройда.
– Требуют?! Кто? Они? С какой стати? – развязный тон выдал степень опьянения мистера Экройда раньше, чем я почувствовала запах крепкого алкоголя, еще не успевшего перейти в перегар.
– Будьте любезны, инспектор, исполняйте свои обязанности, – лед в тоне лорда Ольдена на этот раз мне пришелся по вкусу.
Инспектор еще раз вопросительно посмотрел на мистера Экройда.
– Обязанности, – пьяно передразнил тот лорда Ольдена и вдруг, наклонившись, небрежно поднял оторванную кисть в перчатке и повертел в руках.
Я, не сдержавшись, ахнула. Лорд Ольден сжал кулаки. Инспектор крякнул, а сбоку сработала вспышка.
– Что?! – возмущенно среагировал мистер Экройд. – А ну, Гарри, раздолбай этот аппарат, чтоб неповадно было.
Испугавшийся мистер Таск спешно ретировался. Прикрывая его, мистер Уайт встретил плечом рванувшегося исполнять приказ телохранителя и тем самым дал фору своему коллеге. Но я уже не смотрела в их сторону. Я с ужасом наблюдала, как мистер Экройд, не обращая внимания на почерневшие обломанную кость и плоть, отогнув край перчатки, рассматривает изысканную монограмму ЭЭ на бордовой замшевой поверхности.
Слезы полились из моих глаз, потому что именно в этот момент я осознала, что передо мной действительно леди Эвелина Экройд. Я сама уткнулась в грудь лорда Ольдена или это он меня развернул? Не помню. От его пальто пахло гарью, а в моих глазах все еще стоял обломок кости. Меня снова затошнило.
– Жаль, – произнес вдруг мистер Экройд, – придется отвезти все на свалку. А ведь только купили.
Я не сразу сообразила, что это он о парокаре, но когда до меня дошло, то факт, что он ничуть не сожалеет о смерти жены меня шокировал. Настолько, что мысли о тошноте выветрились и я, развернувшись к пьяному вдовцу, почти выкрикнула:
– Это вы во всем виноваты! Вы убили леди Эвелину!
Девять страшных слов прозвучали и повисли в мертвой тишине. Ровно на пару мгновений. А потом лорд Ольден задвинул меня себе за спину, потому что мистер Экройд рванулся ко мне, со страшной силой врезаясь сначала в преградившего ему путь инспектора, а после в моего «жениха».
Несчастный вдовец кричал о том, что я лживая тварь и когда он доберется до меня, то переломает мне все кости. Замолчать его заставил оставшийся с ним телохранитель. После чего инспектор что-то прошептал мистеру Экройду на ухо.
– Мистер Экройд убит горем и не стоит воспринимать его слова близко к сердцу, мисс Фэлкон, – проговорил инспектор Колсен, забирая улику из рук вдовца и стараясь при этом улыбаться. Я встала рядом с лордом Ольденом и посмотрела в злые глаза Лайнуса Экройда. – Полагаю, мисс Фэлкон тоже слишком расстроилась. Поэтому все обещания и обвинения, – он сделал ударение на последнем, посмотрев на меня, – мы забудем и сделаем вид, что ничего не было.
Я не отрывала взгляд от взбешенного вдовца. Тот шагнул ко мне и, наткнувшись на упершегося в него ладонью лорда Ольдена, не отводя от меня взгляда, прошептал:
– Не смей вставать на моем пути, Кис-Кис. А то тебе не помогут ни шеф, ни женишок.
– Даже не думайте в сторону мисс Фэлкон, Лайнус. – Тон лорда Ольдена был тверже металла.
– Все друг друга поняли. Вот и славно, – с наигранным весельем проговорил инспектор и, наклонившись к лорду Ольдену, добавил: – Я бы посоветовал вам уехать, лорд Ольден, и увезти мисс Фэлкон. Она совсем бледная, того и гляди, упадет в обморок. С дамами, знаете ли, это бывает.
Глава 10. Обед из десяти блюд
Мы уже десять минут ехали молча. Мне пришлось отправить мистера Гарвинга обратно, объяснив, что доберусь до города с лордом Ольденом. После этого мой «жених» заботливо усадил меня в тот самый дорогущий парокар, который я видела издалека, сам сел рядом, велев шоферу ехать домой. Меня это «домой» немного насторожило, но я решила поднять этот вопрос уже ближе к городу. И вот теперь не знала, как себя вести. Лорд Ольден обещал ответить на все вопросы в парокаре, но сейчас возникла новая проблема: достоин ли шофер лорда доверия и можно ли при нем говорить о чем-то, так, словно его нет? Судя по молчанию самого лорда Ольдена, казалось, что лишнего говорить нельзя. И я уже десять минут придумывала тему, на которую можно было безопасно побеседовать с предполагаемым женихом. В голову ничего не шло.
– Тебе не следовало так разговаривать с мистером Экройдом, Кларисса.
Положение стало понятнее. Мы снова на «ты» и значит, я снова невеста. Мое имя в его устах звучало уже как обвинение. Он произносил его с упором на букву «с» и из-за этого создавалось впечатление, что он злится. Или он и вправду злился.
– Я не собираюсь спрашивать разрешения, чтобы сказать мерзавцу то, что о нем думаю.
Мой собеседник тяжело вздохнул и потер глаза.
– Боги, как же ты упряма, – проговорил он тихо.
– Может? стоит задуматься об этом, прежде чем делать официальное заявление? – намекнула я на возможное решение проблемы для обоюдного удовольствия.
Он повернулся ко мне. Я смотрела на него говорящим взглядом.
– Я все решил и передумывать не собираюсь, Клэр, – говорил он, глядя мне прямо в глаза, отчего создавалось странное ощущение, что лорд вполне искренен в своих высказываниях. А новое имя для меня сделало его слова мягче и интимнее. Мне стало неловко, и я тут же рассердилась на него за это. Зачем он устроил весь этот спектакль? Зачем продолжает его? Что ему от меня нужно?
Я облизала пересохшие губы и пожалела, что нет воды. Надышавшись гарью, хотелось пить. До города ехать еще где-то сорок минут, придется потерпеть. Лорд скользнул взглядом по моим губам и открыл точно такой же шкафчик, в котором у шефа в парокаре хранились принадлежности для письма. У лорда Ольдена там был настоящий бар. С бутылками и бокалами. Достав оттуда стеклянную бутылку с темной жидкостью и пару стаканов, он плеснул в один стакан совсем чуть-чуть, после остро взглянул на меня и долил еще немного.
– Выпей, – проговорил он, протягивая стакан мне. – Мы знатно надышались сегодня, нужно нейтрализовать.
Я ошарашенно посмотрела сначала на него, потом на стакан, после снова на него.
– Я не пью крепкие напитки, – возмущенно ответила я.
– У тебя стресс, Клэр. Будь с нами рядом доктор, он бы тоже прописал тебе…
– Успокоительный чай, быть может? Или молоко? Но точно не крепкий алкоголь. Я бы выпила воды, если можно.
Лорд Ольден одарил меня долгим сомневающимся взглядом, потом махом осушил предложенный мне стакан и поставил его на место.
– Я не держу здесь воду, – ответил он и отвернулся к окну.
Я вздохнула. Просто здорово. Ни тебе обещанных ответов на вопросы, Кларисса, ни милой семейной беседы. Хотя, по поводу второго я совсем не расстраивалась.
Отвернувшись к своему окну, я принялась разглядывать унылую картину, присущую преддекабрьской неделе, когда землю выстужает в преддверии зимы и приходит пора обнаженных деревьев. Я не любила ноябрь. Особенно за городом. Там он напоминал скорее старуху с редкими длинными прядями волос из ломкого сухостоя на мертвенно-серой, прихваченной морозцем, коже земли. И поэтому следить за ее клочковатой шевелюрой, утратившей даже желтоватые украшения из листьев, было скучно. Взгляд мой скользил по проплывавшему за окном пейзажу, а мысли, обрадовавшись, что, наконец, им отдали главную роль, понеслись вскачь, цепляясь друг за дружку в странном хороводе.
Я взялась перечислять вопросы, чтобы для начала хотя бы разобраться с их количеством и сутью.
Что мне хотела сказать леди Эва? Это первое, что не давало мне покоя. Почему она скрывала этот факт от лорда Ольдена? Вспомнился ее шепот и то, как она старалась делать беззаботный вид. Если она так хотела мне что-то сообщить, то почему вчера не приехала на встречу со мной? Если хотела расставить точки над и, то почему не приехала на встречу с мужем? Боялась? Не могла довериться ни мужу, ни лорду Ольдену? Какие тогда отношения связывали их с лордом?
Монотонный звук парокара и быстрая смена картинки навевали сон. Мысли все еще крутились в голове, смешивая реальность с дремой. Глаза засоловели, но я упрямо не закрывала их, не доверяя странному лорду со странными же, совершенно неясными намерениями.
Леди Экройд тоже так мчалась утром? Или быстрее? Куда она ехала на своем парокаре, когда разбилась? Сбегала? Тогда что стало причиной аварии? И случайна ли была эта авария? Выгодна ли мистеру Экройду смерть жены в финансовом плане? То, что он совсем не расстроился, мне точно было понятно, он этого не скрывал. У них был фиктивный брак? И им удавалось столько лет это скрывать? Кстати, сколько лет они в брак