Молодой человек вручил мне корзину и я, приняв ее, поставила на стол. Яркий аромат свежесрезанных цветов окутал меня. Я прикрыла глаза, наслаждаясь им. Но любопытство уже гнало меня вперед. Найдя среди цветов вставленную карточку, я быстро пробежала глазами по строчкам.
«Мисс Фэлкон, примите мои искренние извинения за вчерашний порыв. Лорд Ричард Ольден».
Перед глазами встала сцена в кабинете. Лорд Ольден, стоящий на колене и смотрящий мне в глаза с нежностью и теплотой. А после бордовая перчатка. Та, что в кабинете и та, что с оторванной кистью. Я поморщилась. Подозрения змеей проползли в душу. Искушение вернуть букет посыльному было слишком велико. Но вид моих любимых роз с крупными полураспустившимися бутонами и их пронизывающий меня насквозь аромат заставили замереть в сомнениях.
– Мисс, будет ли какой-нибудь ответ адресату? – послышался из-за спины голос посыльного.
Я снова задумалась. Тихий перелив входного колокольчика, заставил миссис Дауф выйти, оставляя меня наедине с посыльным и своими сомнениями. Если я приму букет, что это будет означать для лорда Ольдена? Что я приняла его извинения? Или что я даю надежду? И могу ли я позволить себе вообще оставить эти цветы? Тринадцать нежных роз. Я с сомнением дотронулась до центрального бутона. Шелковые лепестки будто поцеловали мои пальцы, и я отдернула их. Решительно повернувшись, я хотела было сказать, что возвращаю корзину. Но в этот момент в гостиную вошел мистер Уайт. За его спиной тенью застыла миссис Дауф.
В руке у репортера был зажат букет нежных ирисов. Я с удивлением посмотрела на него. Взгляд репортера уперся в корзину с розами, и он стушевался, покосившись на свой скромный букет.
– Мисс, так будет ответ? – отвлек мое внимание на себя посыльный.
До меня наконец дошел смысл его вопроса, и я поспешила ответить.
– Нет, благодарю вас. Можете идти. Миссис Дауф проводите молодого человека.
Дождавшись, когда оба, и экономка, и посыльный, удалятся, я вновь посмотрела на репортера.
– Доброе утро, мисс Фэлкон. – Мистер Уайт успел прийти в себя. – Вчера мы расстались не слишком хорошо, и я решил принести свои извинения за слова мистера Хафнера.
Репортер протянул мне букет, и я вынуждена была принять его, коснувшись холодных пальцев. Положив цветы, повернулась к ожидавшему моей реакции визитеру. Взгляд его скользил по моим распущенным волосам, одежде. Мне был знаком этот взгляд. В горле пересохло от липкого страха. Но мистер Уайт увидел его в моих глазах и отступил на шаг. Я рассердилась на него, на этот глупый визит.
– Не думайте, что ваш букет заставит меня забыть все те обвинения, что прозвучали вчера.
– Я лишь стараюсь извиниться. Влиять на память не в моих силах.
– Визит в семь часов утра не лучший способ и принести извинения.
– Кларисса, – перебил он меня. Я удивленно посмотрела на него и вдруг отметила вчерашнюю рубашку, покрасневшие глаза и отросшую щетину. – Я изучил вчерашние фотоснимки и мне нужно кое-что вам показать.
– Вы совсем не спали, – констатировала я, все еще приглядываясь, – и приехали чуть свет. Ваша находка действительно важна и касается меня?
Репортер хмыкнул каким-то своим выводам и чуть улыбнулся.
– Вы и вправду неплохой сыщик, – отвесил он неожиданный комплемент.
– Так что же вы хотите мне показать?
Мистер Уайт полез в нагрудный карман и достал отпечатанные снимки. Но не отдал мне, будто все еще окончательно не решился сделать это.
– Послушайте, Кларисса.
– Мисс Фэлкон. Я настаиваю, – мимолетно поправила я его.
Внутри назревало нетерпение. Я не понимала, почему он медлит. Взгляд репортера настораживал. Неуверенный, сомневающийся. Это было несвойственно мистеру Уайту, насколько я его знала.
– Скажите уже, что хотели, – не выдержала я.
– Вам очень дорог даритель этого букета? – репортер кивнул на корзину с розами.
Я оглянулась на них. Как ему ответить? Он думает, что лорд Ольден мой жених. Стоп. При чем тут он?
– Вы что-то нашли и это связано с лордом Ольденом? С ним и со мной?
Мистер Уайт опустил глаза и молча отдал мне фотоснимки. Я взяла их и, подойдя к столу, принялась рассматривать один за другим.
– Когда мы приехали, он уже был там вместе с полицейскими, – слушала я рассказ репортера, вглядываясь в черно-белые картинки. На одной из них лорд Ольден стоял рядом с развороченным парокаром. На лице его застыло задумчивое выражение. Я положила снимок и посмотрела на следующий. На нем лорд Ольден сидел около обгоревшего тела. Все то же задумчивое выражение. Ни отчаяния, ни скорби. Положила снимок к первому. – Я не придал этому значение. Должен был, но не придал. А потом я увидел это. – Мистер Уайт ткнул пальцем в третий снимок, который я держала в руках. И я всмотрелась в него. Обгоревшее тело. Порадовалась, что качество снимка не позволяло рассмотреть детали. Лорд Ольден, видимо, присел рядом. Зачем? Убедиться, что это леди Эва? – Видите? В его руке. – Я посмотрела на руки лорда. Одна лежала на колене, он собирался подняться. А вторая что-то сжимала и положение ее явно говорило о том, что лорд собирался это что-то положить в карман. – Посмотрите на следующем снимке. – Я положила третий снимок на стол и взяла четвертый. Рука лорда Ольдена была засунута в карман, а сам он поднялся.
Я обернулась к репортеру и увидела ожидание в его глазах. Он ждал, поверю ли я ему.
– Хотите сказать, что лорд Ольден что-то забрал с места аварии? – Горло у меня раздирало от жажды, губы пересохли.
– Медальон, – утвердительно заявил визитер.
– Откуда такая уверенность? – Я вновь посмотрела на снимки. Никакой возможности разглядеть, что зажато в руке.
– На стекле лучше видно. Бумага не передает этого, но поверьте. Мы смотрели с Филом через увеличительную линзу.
Взгляд его, открытый и сожалеющий. Именно это сожаление заставило меня поверить. И все же…
– Я должна это видеть, – уверенно заявила я и сожаление в глазах мистера Уайта усилилось.
– Мне жаль, Кларисса. Но он как-то причастен.
Я покачала головой.
– Даже если он что-то забрал…
– Да не что-то, – повысил голос мистер Уайт. – Медальон. Он забрал медальон с шеи леди Эвы.
– И что? – я тоже повысила голос.
Снова этот жалеющий взгляд.
– Я понимаю, он дорог вам, и вы не хотите верить…
– Да к черту вашу жалость, – не выдержала я. – Факты. Мне нужны факты. И что с того, что он его забрал? Они были дружны. С детства. Может, эта вещь еще с того периода?
Мистер Уайт покачал головой.
– А может, эта вещь доказывает их связь? – озвучил он свою версию. – И он забрал ее.
Я задумалась.
– Даже если так. Это не говорит о том, что он причастен к аварии. Напротив.
– Но он что-то скрывает, – снова принялся напирать репортер.
Я выдохнула, успокаиваясь, и прикрыла глаза. Утро выдалось слишком эмоциональным. Сначала сон, потом цветы, теперь это. И ужасно хотелось пить. Мне нужна была чашка чая Ашули. Того, что с мятой. Я облизала губы и поймала потемневший взгляд репортера. На секунду мы оба замерли, я видела, как вздымается его грудь под рубашкой и кажется вовсе перестала дышать, боясь его спровоцировать. Первым очнулся мистер Уайт. Он нахмурился, прочистил горло и кивнул на снимки.
– Я не говорю, что он убил ее. Но кто-то это сделал. А он что-то скрывает. И вы… – Мистер Уайт запнулся, мельком вернувшись взглядом к моим губам, но все же продолжил: – Вы рискуете, думая, что он не причастен. Вас тоже могут…
– Убить? – я удивленно посмотрела на него.
– Я просто хочу, чтобы вы пока что держались от него подальше.
Я фыркнула.
– Лорд Ольден… – я чуть не сказала, что он сам не захочет подойти ко мне, но вовремя остановилась, – мой жених. Вы же не хотите, чтобы я пряталась от него?
Мистер Уайт сглотнул. В его глазах появилось упрямое выражение.
– Хочу.
– Это смешно. – На меня стала давить близость репортера. От него исходил жар. Мне стало душно, и я бы стянула шаль, но стоять в одном пеньюаре перед чужим человеком, мужчиной, было недопустимо. Особенно учитывая его взгляды. Поэтому я просто отошла от него ближе к выходу.
– Могу я предложить вам завтрак, мистер Уайт?
Мой официальный тон расставил все на места. Репортер еще секунду смотрел на меня, после покачал головой.
– Благодарю, я сыт. Всего хорошего, мисс Фэлкон.
Он прошел к выходу, но обернулся на пороге гостиной. В глазах его застыло волнение.
– Будьте осторожны.
Дверь за ним закрылась, а я задумчиво подошла к столу. Нежные синие ирисы лежали на кружевной скатерти рядом со злополучными снимками. Трогательно перевязанные белой лентой прямые стебли. Я забрала фотокарточки и, секунду поколебавшись, взяла букет. Вдохнула едва заметный аромат и прикрыла глаза. Точно нужен чай. И ваза для цветов.
Глава 14. Четырнадцатая дверь от борделя
Снег, заполонивший вчера город, с утра перестал идти, а к обеду и вовсе разогрело, так что шла я сейчас по чавкающей жиже и снова радовалась, что сапоги мои не просят каши. Жаль только, что подол пальто будет забрызган, парить над этой грязью я еще не научилась. Пролетавшие мимо парокары норовили обрызгать жижей прохожих, и я предусмотрительно жалась к домам, разыскивая сомнительный район свободных нравов.
Квартал одиннадцати красных дверей действительно носил свое название по их количеству, ведь за яркими дверными полотнами, как известно, располагались самые дорогие бордели города. Судить об их дороговизне я могла лишь по слухам, самой бывать здесь мне, слава богам, еще не приходилось. Поэтому, дабы хотя бы немного осветлить пятна на своей репутации, я приехала сюда днем. Откровенно говоря, мне было любопытно, что за люди живут по соседству с домами терпимости. Но здесь мне не повезло. Или район был малолюдным, или виной тому обеденное время, но никто никуда не спешил. Создавалось впечатление, что квартал только-только пробуждался. Усиливало впечатление безлюдности и отсутствие спешащих парокаров. Стоило свернуть на одну из улиц квартала, как шум от работавших