На другой день Юровский приказал отвести маленького Леонида Седнева в дом Попова, где находилась русская охрана.
Около семи часов вечера, 16 июля, Юровский приказал Павлу Медведеву, на которого он вполне полагался и который был во главе русской стражи, принести двенадцать револьверов, которыми была вооружена русская охрана. Лишь только этот приказ был выполнен, Юровский объявил Медведеву, что сегодня же ночью вся царская семья будет убита и что он поручает ему объявить несколько позднее об этом русской охране. Медведев сообщает об этом русской охране около десяти часов вечера.
Немного спустя после полуночи Юровский проникает в комнаты, занятые членами царского семейства, будит их, равно как и тех, кто жил вместе с ними, и говорит им, чтобы они приготовились следовать за ним под тем предлогом, что надо их увести, так как в городе волнения, а пока, для большей безопасности, они будут находиться в нижнем этаже. Скоро все были готовы и, взяв некоторые мелкие вещи и подушки, спустились по внутренней лестнице, которая ведет во двор, откуда вошли в комнаты нижнего этажа. Юровский идет во главе вместе с Никулиным, затем идет император с Алексеем Николаевичем в руках, императрица, великие княжны, доктор Боткин, Анна Демидова, Харитонов и Трупп.
Заключенные останавливаются в комнате, которую указал им Юровский. Они убеждены, что для них пошли отыскивать экипажи и автомобили, на которых должны отвезти их. Так как ждать приходилось долго, заключенные просят принести себе стулья. Им приносят три стула. Наследник, который не может стоять по причине своей больной ноги, садится посреди комнаты. Император садится с левой стороны, а доктор Боткин становится слева около него и немного сзади. Императрица садится около стены, направо от двери, через которую они вошли, недалеко от окна. Императрице на стул положили подушку, так же как и Алексею Николаевичу. Одна из дочерей стоит позади императрицы — вероятно Татьяна. В углу комнаты с той же стороны — Анна Демидова, которая держит в руках две подушки. Три другие великие княжны стоят, прислонившись спиною к стене, в конце комнаты, направо от них в углу стояли Харитонов и Трупп.
Ожидание продолжается. Внезапно в комнату входит Юровский в сопровождении семи австро-германцев и двух своих друзей, комиссаров Ермакова и Ваганова, палачей, вызванных из "Чрезвычайки". Также присутствует и Медведев. Юровский, приблизившись к императору, говорит ему: "Ваши хотели спасти вас, но это им не удалось, и мы должны вас убить". Он тотчас поднял револьвер и выстрелил в упор в императора, который упал, пораженный пулей. Это был сигнал к расстрелу всех, причем у каждого из убийц была выбрана жертва. Юровский избрал для себя императора и царевича. Для большинства заключенных смерть была почти моментальной. Между тем Алексей Николаевич тихо стонал, и Юровский покончил его жизнь выстрелом из револьвера. Анастасия Николаевна была только ранена и начала кричать при приближении убийц и затем упала под ударами штыков. Также оказалась не убитой Анна Демидова, благодаря подушкам, за которыми она пряталась. Она бросалась из стороны в сторону, пока не упала под ударами убийц.
Показания свидетелей дали возможность следствию восстановить во всех подробностях ужасную сцену этого убийства. Свидетели — Павел Медведев, один из убийц[34], Анатолий Якимов, несомненно присутствовавший при этой драме, хотя он и отрицает это, и Филипп Проскуряков, который рассказывает об этом преступлении со слов других очевидцев. Все трое состояли в охране дома Ипатьева.
Когда убийство было совершено, комиссары сняли со своих жертв их драгоценности, а тела перенесли при помощи простынь и оглобель от саней в грузовой автомобиль, который ожидал их перед воротами двора, между двумя деревянными заборами.
Следовало торопиться окончить все до наступления дня. Погребальная процессия проходит по городу, еще погруженному в сон, и направляется к лесу. Комиссар Ваганов едет верхом на лошади впереди, потому что надо было избежать всяких встреч. Когда стали уже приближаться к лужайке, к которой направлялись, Ваганов заметил крестьянскую повозку. На ней была женщина из села Коптяки, которая вместе со своим сыном и невесткою отправились ночью для продажи рыбы в город. Ваганов сейчас же приказал им повернуть лошадь и ехать обратно домой. Для большей предосторожности он сопровождает их, скачет около их повозки и запрещает им под страхом смерти возвращаться в город или оглядываться. Однако крестьянка успела рассмотреть большую темную массу, двигающуюся позади всадника. Возвратившись в деревню, она рассказала то, что видела. Крестьяне, заинтересовавшись, отправляются на разведку и натыкаются на посты часовых, расставленные в лесу. Между тем грузовик, так как дорога была очень плоха, с большим трудом достигает лужайки. Трупы перекладываются на землю, затем с них снимают часть одежд. В это время комиссары находят большое количество драгоценностей, которые великие княжны носили спрятанными под их одеждами. Комиссары немедленно завладевают ими, но при своей поспешности они роняют некоторые на землю и втаптывают их. Далее трупы разделяют на части и кладут на большие костры, которые зажигают при помощи бензина. Более крепкие части уничтожают при помощи серной кислоты. В продолжение трех дней и трех ночей убийцы приводят в исполнение сбою работу по уничтожению трупов под руководством Юровского и двух его друзей, Ермакова и Ваганова. Из города были доставлены на лужайку 175 килограммов серной кислоты и более 300 литров бензина.
Наконец 20 июля все было окончено. Убийцы уничтожили следы костров, причем зола была выброшена в шахту и разбросана по лужайке, чтобы ничем нельзя было обнаружить того, что здесь было совершено.
Почему эти люди так заботятся скрыть следы того, что они совершили? Коль скоро они считают совершенное ими дело правым — почему они прячутся, как преступники? И от кого же они прячутся?
Павел Медведев объясняет это нам в своих показаниях. После совершения преступления Юровский приблизился к Медведеву и сказал: "Сохрани наружные посты, из опасения, чтобы народ не волновался". И в последующие дни часовые продолжали нести охрану вокруг пустого дома, как будто ничего не произошло и как будто за стенами продолжали находиться заключенные.
Это русский народ, которого надо было обмануть и который не должен был знать о совершенном преступлении.
Другим фактом подтверждения этого является мера предосторожности, принятая 4 июля касательно удаления Авдеева и устранения русской охраны. Комиссары не доверяли более этим рабочим с Верхне-Исетского завода и с фабрики братьев Злоказовых, которые собрались по собственной инициативе и добровольно пришли принять на себя охрану "Николая Кровавого". Они знали, что единственно каторжники или иностранцы, эти наемные палачи, согласились бы выполнить это гнусное дело, которое они им предлагали. Палачами этими были: Юровский, Медведев, Никулин, Ермаков, Ваганов и семь человек австро-германцев.
Да, это от русского народа они скрываются, эти люди, которые претендуют быть уполномоченными названного народа. Они боятся русского народа, они боятся его мести.
Наконец 20 июля они решили объявить русскому народу касательно смерти императора при помощи прокламаций, расклеенных в этот день на улицах Екатеринбурга.
Спустя пять дней в пермских газетах было опубликовано следующее объявление:
Постановление
Президиума Уральского Областного Совета депутатов от рабочих, крестьян и красноармейцев
Ввиду угрозы со стороны чехословацких банд столице красного Урала Екатеринбургу и опасений, что коронованный палач может избежать народного суда (только что был открыт заговор белогвардейцев, имевший целью освобождение всего дома Романовых), президиум Областного Совета, исполняя волю народа, постановил: экс-царя Николая Романова, виновного перед народом в многочисленных кровавых преступлениях, — расстрелять.
Постановление президиума Областного Совета было приведено в исполнение в ночь с 16 на 17 июля.
Семья Романовых переведена из Екатеринбурга в другое место, более безопасное.
Президиум Областного Совета депутатов от рабочих, крестьян и красноармейцев Урала.
Постановление
Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета от 18 июля 1918 года
Центральный Исполнительный Комитет советских депутатов от рабочих, крестьян, красноармейцев и казаков в лице своего председателя одобряет действия президиума Уральского Совета.
Председатель Центрального Исполнительного Комитета Я. Свердлов.
В этом документе говорится о смертном приговоре, якобы вынесенном Екатеринбургским Советом против императора Николая II. Ложь! (…)
Император не был осужден, ни даже судим. И кем же он мог быть судим? Он был убит.
Что же остается сказать относительно императрицы, детей, доктора Боткина и трех слуг, погибших вместе с ними? Какое до этого дело убийцам? Они уверены в своей безнаказанности: убила пуля, пламя уничтожило, а земля покрыла то чего не мог уничтожить огонь. О! Они совершенно спокойны: никто из них не проговорится, так как они связаны бесчестными поступками. И казалось справедливым, что комиссар Воейков мог воскликнуть: "Мир никогда не узнаеттого, что мы сделали с ними".
Но эти люди ошиблись.
После нескольких месяцев предварительных разведок судебное следствие предпринимает систематические розыски в лесу. Каждый дюйм земли был взрыт, исследован, осмотрен, и вскоре шахта, почва лужайки и трава в окрестности открывают их тайну. Сотни предметов и их обломки, большею частью втоптанные в почву, были найдены на лужайке, подобраны и классифицированы судебным следствием. Между означенными предметами оказались: пряжка от пояса императора, кусок его фуражки, маленькая рамка от портрета императрицы (самого портрета не оказалось), который император носил всегда при себе, и прочее.
Любимые серьги императрицы (одна поломана), куски ее платья, стекло из ее очков, опознанное благодаря своей особой форме, и прочее.