— Будь здоров, — сказал он и пошел домой.
Дверь квартиры Пашка распахнул, едва кабина лифта с Денисовым остановилась на площадке.
— Ну вот, а ты боялся, — весело сказал Денисов, предупреждая рвущиеся с губ сына вопросы. — Все в порядке. Я же говорил тебе, что все будет нормально.
— Что ты им сказал, пап? Ну, чего они?
— Просто объяснил, что, если к тебе кто-нибудь хотя бы подойдет, будет очень плохо. Мне кажется, они поняли меня правильно.
Если бы все неприятности в жизни разрешались так просто! Пусть эта маленькая психологическая победа была одержана всего лишь над сопляками, шпанятами, Денисов был очень доволен. Он вспоминал эпизоды происшедшего и сам себе нравился. И все же в глубине сознания гнездилась тревога. Интуиция игрока шептала ему, что в данной ситуации возможны продолжения. Но Денисов сегодня не хотел прислушиваться к своим сомнениям. Они с Пашкой провели отличный день — ходили в кино, катались на речном трамвайчике и просто гуляли по городу. Денисов все время разговаривал с сыном, и тот слушал его с вниманием и интересом. Правда, однажды Пашка снова спросил, кем работает Денисов, и тогда ему пришлось плести что-то насчет киностудии, а потом довольно неуклюже переводить разговор на другую тему.
В этот вечер Денисов вновь не пошел в бильярдную. Они поужинали остатками цыплят, после чего сыто и покойно смотрели в ожидании спортивных новостей и сводки погоды телефильм о военных подвигах дряхлого вождя.
Продолжение последовало уже назавтра. Денисов отправился после обеда в "академию" — бильярдную центрального парка, а Пашка остался дома. Не пойти Денисов не мог — он пропустил уже два дня, а его профессия расслаблений не допускала, требуя ежедневных тренировок.
Серьезных соперников в бильярдной не было, и Денисов играл по-маленькой с кем придется. Он только что положил шара красивым карамбольным ударом, как кто-то бесцеремонно взял его за плечо.
— Эй, начальник, поговорить надо.
Денисов изумился: мешать игре — бестактность вопиющая. Он стряхнул чужую руку с плеча и повернулся. Перед ним стояла наглая, сытая рожа. Рядом еще одна. Парни лет двадцати пяти. В бильярдной они были чужими.
— Что вам угодно? — в минуты крайнего раздражения Денисов изъяснялся с несколько старомодной вежливостью.
— Дело к тебе есть. Пойдем, поговорим.
Денисов сокрушенно развел руками.
— К сожалению, не могу. Мне необходимо окончить партию. Вам придется подождать.
— Потом окончишь, — парни вели себя вызывающе: вежливость Денисова они приняли за испуг, что характерно для тупого быдла, каковыми они и являлись. Да к тому же прежде они никогда не бывали в бильярдных. Они не замечали, что к разговору все с большим интересом прислушиваются окружающие.
И партнер Денисова тоже подошел поближе. Здесь все его звали Квадрат. Это был здоровенный мужик лет пятидесяти с начинавшим выпирать брюшком. Он работал мастером на механическом заводе и уже много лет дважды в неделю аккуратно приходил поиграть в бильярд перед ночной сменой.
— Вон там посидите, ребята, погрейтесь на солнышке, — показал Квадрат толстым пальцем на дверь. — А сейчас валите. Не видите: люди делом заняты.
Безусловно, Квадрат должен был производить внушительное впечатление, но парни его не послушались. То ли запасы наглости у них были чрезмерные, то ли просто понесло их и остановиться уже не могли, но советов они не воспринимали.
— Гуляй, папаша, — начал один, — а то схлопочешь…
Договорить ему Квадрат не дал. Он вообще не любил долгих разговоров, поэтому без лишних слов въехал парню огромным кулаком в ухо. Того унесло под стол, но парень был крепкий, из-под стола тут же вылез и принял боевую стойку, готовый схватиться с обидчиком. И приятель его тоже полуприсел, растопырив локти, однако драк в бильярдной не терпели. Парней немедленно схватило множество рук, их легко и небрежно проволокли по ступенькам и вышвырнули за дверь, крепко пнув каждого для скорости под зад.
Квадрат моментально забыл об инциденте.
— Твой удар, — нетерпеливо напомнил он Денисову.
Этот удар Денисов замазал, шара ему положить не удалось, и хотя партию он в конце концов выиграл, стоило ему это немалых усилий. Но не предстоящий разговор с Наглыми Рожами его беспокоил, а то, где сейчас Пашка.
Не выдержав беспокойства, позвонил между партиями домой.
— Как дела? — спросил у сына.
— Нормально, — в голосе Пашки Денисов услышал неуверенность.
— Тебе кто-нибудь звонил?
— Звонки были, я снимал трубку, но там никто не отзывался.
— Из дома не выходи, никому не открывай, — скомандовал Денисов. — Я скоро буду.
— У тебя что-нибудь случилось, пап? — в свою очередь заволновался Пашка.
— Все нормально. — Денисов положил трубку и побежал доигрывать.
За весь день выигрыш собрался небольшой — чуть больше полусотни. Основная игра должна была, как обычно, начаться вечером, но Денисов решил не задерживаться до темноты.
— Тебя проводить. Седой? — предложил Квадрат, но Денисов отрицательно покачал головой.
— Сам разберусь.
Развинтив кий, положил в тубус только тонкую часть. Турник, как и вчера, укрыл в рукаве.
Парни нетерпеливо курили на скамеечке. Увидев Денисова, вскочили. Заждались, значит, совсем. Денисов подошел уверенно и остановился, сохраняя стратегическую дистанцию, метрах в двух. Он видел, что парни разозлены, но и несколько растеряны и не намерены немедленно начинать драку. Они убедились, что Денисов — человек из системы. Система эта была им совершенно незнакома, и парни не желали больше совершать ошибок.
Инициативы Денисов решил не отдавать. Для начала он приятно улыбнулся.
— Вот теперь я готов вас выслушать. Так в чем дело?
— Короче, так, — мрачно сказал тот из двоих, на чьей морде отчетливо проступал отпечаток Квадратова кулака. — Или шмотки гони, или бабки.
— Я извиняюсь, мужики, — удивленно возразил Денисов, — разве ваши шестерки вам не сказали, где вещи?
— Про то, как ты им лапшу на уши вешал, они рассказали, — заверил второй парень. — Только нам эту туфту не гони, не нужно. Мы проверили. Не был ты в конторе. И шмотки туда не носил.
— Вы что, официальный запрос сделали? — попытался сыронизировать Денисов.
Парни иронии не поняли.
— У нас там концы есть, понял?
Это прозвучало для Денисова неожиданно. Он хотя и не поверил, но как-то сбился.
— Значит, так, парни, — сказал он, собираясь с мыслями, — шмоток ваших нет. С этим придется смириться. За ошибки нужно платить. Разойдемся тихо. Допустим, я в конторе не был, но ведь это дело исправить нетрудно. Что касается вас, могу в качестве компенсации выдать по куску на брата. Но к Пашке чтобы больше никто из ваших никогда не подходил.
— Он нам по куску дает, — нехорошо ухмыльнулся второй парень. — Эти бумажки ты знаешь куда засунь?
Он сделал шаг вперед, и в ту же секунду из рукава Денисова выскользнула и удобно улеглась в ладонь его дубинка.
— Спокойно, молодой, не надо нервничать, — он обозначил турником легкое вращательное движение.
— Кончай, кончай, — остановил своего приятеля тот, что с побитой рожей. — Не время.
— Короче, слушай, шарогон, — обратился он к Денисову. — Своими двумя кусками можешь подтереться. С тебя двадцать пять кусков или вещи. И учти: сроку три дня, а на четвертый включается счетчик. Пять процентов в сутки — это как обычно.
Они повернулись и пошли к выходу. А Денисов зашагал в противоположную сторону. Он решил выйти из парка через другие ворота. Так было ближе к дому — Денисов сейчас хотел поскорее увидеть сына.
Но Пашки дома не было.
В эту ночь сон так и не пришел к Денисову. Шаги во дворе, хлопок двери подъезда, гудение лифта — любой из редких ночных звуков заставлял Денисова вскакивать с постели, вслушиваться, всматриваться через открытое окно в темноту. А когда эти звуки ночь полностью растворила в себе, он просто ходил кругами по комнате, снова смотрел в окно и курил без перерыва. Тяжелый, беспокойный полусон, похожий больше на оцепенение, схватил его, лишь когда совсем рассвело. Впрочем, Денисов так и не понял: спал он или просто грезил, что спит, беспрерывно продолжая диалоги с Пашкой, Яриком, Наглыми Рожами и самим собой.
Резкий телефонный звонок разом прервал все эти галлюцинации. Сердце мгновенно заколотилось с такой частотой, словно Денисов только что взбежал на десятый этаж. Он даже не сумел от волнения сразу ухватить телефонную трубку, а когда сорвал ее с рычага, то закричал, не дожидаясь вопроса:
— Павел! Это ты, Пашка?!
— Георгий Сергеевич, если не ошибаюсь, — спросил вежливый мужской голос.
— Да, — приходя в себя, Денисов провел ладонью по лицу, мокрому от пота. — Кто это?
— Это неважно. Зовите меня, допустим, Егор.
— Ага, — сказал Денисов, — я — Георгий, ты — Егор. Чего надо, Егор?
— Вы не очень-то вежливы, Георгий Сергеевич, — отметил голос.
— С какого хрена мне с тобой быть вежливым. Говори, что надо, и отваливай.
— Думаю, вы и сами уже догадались. Я только хотел напомнить, что до истечения контрольного срока у вас остается два дня с небольшим.
— Где мой сын? — сказал Денисов. — Я вас, гадов, всех разнесу. Это ты, что ли, Вартан?
— Я не Вартан, я — Егор, — поправил голос. — Давайте поговорим спокойно…
Но Денисов не в силах был сдерживаться.
— Слушай ты, Егор, или как тебя там, — яростно перебил он, — вы все будете сидеть. Это я вам гарантирую. Я сейчас, немедленно, иду в милицию. Если Павел через полчаса не будет дома…
— Кому он нужен, твой Павел, — тоже перебил голос, но сразу же сбавил тон. — Вы заблуждаетесь, Георгий Сергеевич. Я не занимаюсь похищением младенцев. Да и на младенца ваш сын совершенно не похож. Но об этом после… Собственно, что вы скажете в милиции, мне просто интересно? Что кто-то кого-то ограбил? Так ведь не было этого. Это же просто смешно. Вообще — не было. Но это только одна сторона. Кто, собственно, станет вас слушать, дорогой мой? Вас, тунеядца с двадцатилетним стажем.