— Входите, — сказала она, с удивлением взглянув на Лемона. Памела сочла нужным объясниться:
— Извините, я не предупредила, что приеду в сопровождении моего друга и советника мистера Лемона.
— Очень приятно, — холодно ответила хозяйка, — хотя, признаться, меня это удивляет, ведь разговор, подобный нашему, должен вестись в узком кругу непосредственно заинтересованных лиц.
Лемон успокоил ее:
— Мы просто уравняем силы.
— Можно подумать — вы готовитесь к бою! — фыркнула хозяйка.
Вошли в гостиную. Филипп Бэйнем, стоя у бара, готовил коктейли. Лемон заметил, что бокалов было всего три, а ведь он не мог не слышать его голос в прихожей.
— Добрый день, — Бэйнем подчеркнуто приветствовал только Памелу. — Вы не одна?
— Мой друг и советник мистер Лемон, — вторично представила Джека девушка.
Кэт Бэйнем усадила гостей в кресла, а ее супруг неохотно полез за четвертым бокалом. Затем он молча вручил каждому его бокал, а супруга, нервно закурив сигарету, приступила к разговору, причем ее голос чуть заметно дрожал:
— Мне бы хотелось повторить то, что я уже сказала при встрече. В нашем разговоре должны принимать участие лишь непосредственно заинтересованные лица. Может, мы извинимся перед мистером Лемоном и ненадолго покинем его? Поговорим в другой комнате.
— Но ведь мистер Бэйнем тоже не является непосредственно заинтересованным лицом, — возразила Памела.
— Он — мой муж, — отрезала Кэт Бэйнем.
"Надо выручать Пам", — подумал Джек и важно заявил:
— Я — лицо как нельзя более заинтересованное, ведь я рассчитываю на приданое мисс Джонс.
Памела попыталась спрятать улыбку в бокале, хозяйка же крепко сжала губы.
— Если уж от вас не удается избавиться, — сказал невежливый Бэйнем, — придется вести разговор при вас, ничего не поделаешь. В конце концов, вы тоже заинтересованы в том, чтобы он остался тайной.
Памела лишь слегка приподняла брови, но ничего не ответила. Джек, чрезвычайно довольный собой, уселся поудобнее и закурил.
Кэт Бэйнем поняла, что настаивать на изгнании Лемона не имеет смысла, и, стараясь подавить раздражение, произнесла:
— Ну что ж, полагаю, мы можем приступить к делу.
Судя по всему, супруги Бэйнем заранее разработали сценарий предстоящей беседы, в которой главная роль отводилась хозяйке дома. Неожиданное появление Лемона было очень некстати, немного усложнило обстановку, тем не менее Кэт Бэйнем решила действовать по намеченному сценарию и обратилась к Памеле, совершенно проигнорировав Джека:
— Как вам известно, милочка, моя мать и тетя Мэри были родными сестрами. Моя мать была старшей и в свое время много сил отдала воспитанию младшей сестры и заботе о ней. Более того, она ее всегда поддерживала и в — финансовом отношении вплоть до замужества моей тетки. В этом отношении самостоятельной тетка стала, лишь выйдя замуж.
Памела кивком показала, что внимательно слушает, и миссис Бэйнем продолжала:
— После смерти моей матери тетка всего лишь раз или два оказала мне материальную помощь, зато постоянно твердила, что хочет мне отдать все сразу — передать по завещанию после смерти все свое состояние. Но тут вдруг на сцене появляетесь вы. Сейчас я не намерена вникать в подробности того, каким образом вам удалось склонить мою тетку отписать половину ее состояния в вашу пользу. Однако советую помнить о том, что в ходе судебного разбирательства ваши частые визиты к тетке легко могут быть интерпретированы как… в весьма неблагоприятном для вас свете. Все шло нормально, как вдруг появляется совершенно посторонняя особа — вы, милочка, особа, повторяю, совершенно посторонняя, даже не дальняя родственница, — и неожиданно за несколько месяцев до смерти именно ей тетка отписывает в завещании половину своего капитала, хранящегося в банке. Добиться признания недействительным такого завещания, поверьте, не составит большого труда. Однако мы с мужем, подумав, решили избрать другой путь для возврата нашего законного имущества. Этот путь избавит вас от многих неприятных моментов. Мы с мужем считаем, что вы проявляли о тетке определенную заботу, за это вам полагается вознаграждение — в разумных пределах, естественно. Принимая во внимание все изложенное выше, — тут миссис Бэйнем сделала эффектную паузу и, возвысив голос, докончила, — мы предлагаем добровольно вернуть нам определенную часть унаследованной вами суммы. Мы готовы пойти на то, чтобы вы оставили себе… ну, допустим, двадцать пять тысяч фунтов стерлингов. В этом случае мы сочтем раздел наследуемой суммы справедливым. В противном — подаем в суд.
Памела молчала, опустив голову, потом сказала:
— Мне все-таки хотелось бы кое-что пояснить. Первое. Я не считаю завещанные мне деньги оплатой, как вы сказали, за мою заботу о миссис Мэри. Второе. Я никогда не рассчитывала ни на какие деньги по завещанию. Третье. Я знала, что у миссис Калгарет имеются сбережения, но никак не предполагала, чтобы такая сумма…
Тут Бэйнем скривился, изображая на лице иронию, и Лемон с трудом удержался от резких слов.
— Для меня, — продолжала Памела, — не было бы никаких сомнений в необходимости вернуть завещанные мне деньги родственникам миссис Калгарет, будь они бедняками. Или если бы в силу каких-то важных причин они нуждались во всей сумме. Но ведь это не так! Мне неприятно говорить о таких вещах, но, насколько я знаю, вы люди состоятельные, да и теперь по завещанию получаете вполне достаточную сумму денег. Миссис Мэри до последних минут жизни находилась в здравом уме, и она наверняка учитывала все эти обстоятельства при составлении своего завещания…
— Все, что вы сказали, не имеет никакого значения, — резко возразил Бэйнем. — Вы просто не имеете никакого права на эти деньги.
— Разрешите, я все-таки закончу, — твердо сказала Памела. — Не стоит забывать и о другом. Ведь вы оба, насколько я знаю, никогда не проявляли ни малейшего интереса к миссис Мэри. Зато теперь такой интерес к ее деньгам! Нет, я никогда не соглашусь считать вас обиженными. — И, увидев готовых взорваться хозяев, девушка добавила: — Хотя, с другой стороны, вы в чем-то правы. Вся эта история для меня теперь очень неприятна. Так что не знаю… Не знаю, на что решиться.
— Боюсь, выход у вас только один, — резко сказала Кэт Бэйнем. — В противном случае мы обратимся в суд, уж в этом можете не сомневаться, и тогда вы вообще ничего не получите.
— Не пугайте меня! — вспыхнула Памела. — Когда я говорю о своих сомнениях, меньше всего я думаю о деньгах. Главное для меня — поступить по совести.
Лемон решил, что пришла пора ему вмешаться.
— Может быть, самое разумное — дать сейчас мисс Джонс время подумать. Ну, скажем, дня три. Мисс Джонс все взвесит и примет решение. В конце концов, речь идет о слишком большой сумме, чтобы вот так, с ходу, принимать решения.
Супруги Бэйнем переглянулись. И опять слово взяла Кэт:
— Мы бы все-таки предпочли, чтобы мисс Джонс ответ дала немедленно. И без того дело слишком затянулось.
— Нет, сейчас мне трудно на что-либо решиться, — поддержала Джека девушка. — Тем более, — тут она бросила быстрый взгляд на Филиппа Бэйнема, — что перед этим мне бы хотелось ознакомиться со всеми обстоятельствами смерти миссис Мэри!
Хозяйка удивленно подняла брови:
— С обстоятельствами смерти? Я вас не понимаю. Разве они вам неизвестны? Да и какое это имеет значение?
— Ну как же! Совершенно неожиданный сердечный приступ у совершенно здорового человека. Что явилось его причиной? Ведь не мог же он произойти ни с того ни с сего…
— В ее возрасте… — начал было Бэйнем в тихой ярости, но Памела не позволила прервать себя.
— Буквально за несколько минут до смерти миссис Калгарет разговаривала с молодым незнакомым мужчиной. Есть свидетели.
Кэт прикусила губу и спросила, пытаясь придать ироническое звучание своему голосу:
— А разве врач не констатировал смерть от инфаркта?
— Да, это так, и тем не менее я считаю, что тут еще много неясного.
— Дело ваше, — пожала плечами хозяйка. — Итак, встретимся через три дня в это же время. А если вы специально тянете время, знайте, это ничего не даст, может лишь стать лишним аргументом против вас.
— Я уже просила — не пугать меня. Ведь, в конце концов, я решаю очень важный для меня вопрос — отдать ли вам мои законные деньги, точнее, те деньги, которые должны стать моими, — поправилась она.
— Уж очень вы нервная, — опять не выдержал Бэйнем.
— А вы просто изумительно вежливы, — осадил его Лемон.
— Избавьте меня от ваших плоских острот!
Лемон улыбнулся и обратился к Памеле:
— Думаю, нам пора, дорогая.
Памела послушно встала с кресла, они попрощались с милыми хозяевами и покинули их дом.
Только сев в машину, Памела перевела дыхание, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.
— На редкость приятная пара, — заметил Джек, закуривая. — Напрасно, дорогая, ты рассказала им о наших подозрениях, боюсь, не стоило их настораживать.
— Я больше не могла выдержать! Такие наглые морды… Хотелось хоть немного сбить с них спесь.
— А если наши догадки верны? Тогда тебе может грозить опасность.
— Брось, милый, не преувеличивай. Скажи лучше, что бы ты сделал на моем месте теперь?
— Уж я бы придумал, что сделать! Не с деньгами, разумеется, над этим и думать нечего, а вот что бы такое сделать этим Бэйнемам?
— И что бы ты им сделал? — улыбнулась девушка.
— Пока еще не знаю. Но ведь в нашем распоряжении целых три дня. За это время обязательно что-нибудь придумаю!
И он включил мотор.
Весь следующий день обычно ленивый Лемон работал в поте лица. Он изъездил пол-Лондона в поисках нужных адресов, звонил в десятки дверей, переговорил с множеством людей. Он добросовестно изучил все оставшиеся случаи, но лишь в одном из них фигурировал бледнолицый брюнет, который на сей раз оказался посыльным цветочного магазина. В остальных же случаях (когда с ним, разумеется, вообще соглашались говорить) никого похожего не припоминали.