Детектив и политика 1991. Выпуск 4 (14) — страница 40 из 66

Нет, тут что-то совершенно непонятное: встать рядом с жертвой, подать ей руку — и убить! "А может, я просто спятил и все эти фантазии — бред больного сознания?"

Что-то долго сегодня не приходит Памела. Джек вздохнул, тяжело поднялся и прошел в кухню. Поесть бы чего… Поставив в угол опорожненную пивную бутылку рядом с двумя другими, он достал из холодильника следующую. Когда он с бутылкой в руке опять устроился в любимом кресле, мысли его приняли довольно абстрактный характер.

"Мир полон загадок, — философски размышлял молодой человек, все более удаляясь от темы. — Летающие тарелки, снежный человек, бермудский и прочие треугольники, целители, ясновидцы… Стоит ли забивать голову тем, чего все равно не поймешь? Жизнь коротка, а на свете столько приятных и понятных вещей… Загадками же пусть занимаются другие — полиция, ученые, ненормальные фанатики. Я-то тут при чем? Не имею ни малейшего желания выслеживать бледнолицего василиска с водянистыми глазами".

Стоп! Лемон тряхнул головой, пытаясь удержать ускользавшую мысль. "Почему я вдруг вспомнил об этомь сказочном чудовище, змее, убивающем взглядом? А если все-таки… ну, не совсем василиск, не сказочный змей, а… Да нет, ерунда, меня просто поднимут на смех, заикнись я кому-нибудь об этом. Хотя… есть один человек, он смеяться не будет. И, в конце концов, если нет никакого логичного объяснения, могу я себе позволить нелогичное? Господи, что за идиотские мысли лезут в голову! — рассердился он вдруг. И тут же возразил сам себе: — А может, и не совсем идиотские?"

Лемон взглянул на часы. Скоро восемь вечера. Быстро встав, он оделся, набросал короткую записку Памеле и вышел из дому. Сразу же после его ухода зазвонил телефон. Громкие звонки, разрывающие вечернюю тишину пустой квартиры, долго не унимались.


В этот день Памела Джонс окончила работу раньше обычного. Ей удалось завершить несколько чрезвычайно запутанных дел, и шеф в порыве благодушия разрешил девушке уйти на час раньше. По этому случаю она решила закатить Джеку пир. Парень вполне заслужил его, вон сколько времени и сил тратит на дело, в которое она его столь необдуманно втянула, только о нем и думает, со знатоками советуется, в библиотеках роется. "Вот будет обидно, — думала девушка, — если все это окажется ерундой".

Для пира требовалось прикупить кое-что из продуктов. При входе в супермаркет столпилось довольно много народу. Машинально пропустив впереди себя пожилую даму с внучкой, девушка прошла в дверь магазина, где на первом этаже тянулись прилавки с продовольственными товарами. Вдруг она почувствовала, как кто-то легко прикоснулся к ее спине. Памела хотела обернуться, но не смогла — помешала странная дрожь во всем теле и леденящий холод в груди. Стремительно нарастая, он сменился острой невыносимой болью в сердце. Девушка попыталась вздохнуть, но не могла.

— Боже! — только и смогла она произнести, рванула ворот блузки, но тут глаза застлал туман, и на большее не было сил. Теряя сознание, девушка услышала сзади чей-то тихий, злорадный смешок.

При входе в супермаркет образовалась пробка, какая-то женщина громко вскрикнула, несколько человек склонились над упавшей девушкой, пытаясь оказать помощь, привести ее в сознание. Одна из продавщиц уже вызывала по телефону "скорую помощь".

Памела лежала неподвижно и, казалось, не дышала. Из ранки на лбу, полученной при падении, тонкой струйкой сочилась кровь.

Глава VII

Джек Лемон порядком намучился, пока ему удалось разыскать старого знакомого, Тома Рэнделла. Они потеряли друг друга несколько лет назад, когда после развода с женой Рэнделл сменил адрес. Жена бросила Тома, будучи не в состоянии более терпеть странные увлечения мужа и полнейшее пренебрежение к ее персоне.

Несколько телефонных звонков и две встречи с общими знакомыми привели к желаемому результату. И вот теперь Джек рассматривал с интересом новую квартиру Тома, состоящую из двух больших комнат.

"Лет двести назад Тома как пить дать сожгли бы на костре", — думал он, разглядывая рабочие столы и полки огромного застекленного шкафа, загроможденные сложными приборами и странными сосудами совершенно немыслимых форм, колбами, ступами и стеклянными пузырями, груды каких-то палочек и змеевидных трубок, горки конусов и пирамидок, цилиндров и разнокалиберных шаров. В специальной витрине из плексигласа стояло непонятное устройство внушительных размеров, имеющее, судя по счетчикам, какое-то отношение к электричеству. Джек даже и не пытался разгадать его предназначение. Стены комнаты были увешаны какими-то графиками и диаграммами. В глаза бросался эффектный снимок, надпись под которым заверяла, что это фотография "мысли, отделенной от ауры человеческой головы".

Весь потолок занимала огромная карта звездного неба, вся исчерченная тонкими линиями. Вряд ли они служили хозяину для занятий астрономией.

Обстановку комнаты дополняла удобная мебель из черного дерева, обитая черной же кожей, и занимающие целиком одну из стен книжные шкафы. Золотые надписи на корешках книг со всей очевидностью свидетельствовали о весьма специфических вкусах хозяина.

Сам он сидел напротив Джека и с искренним удовольствием наблюдал за другом, на лице которого отчетливо отражались обуревающие его чувства.

Том Рэнделл, коротко остриженный молодой человек тридцати с небольшим, был одним из тех ненормальных фанатиков, которых недавно вспоминал Лемон. Свою жизнь Том окончательно и без остатка посвятил изучению таинственных и загадочных явлений. Особенно больших успехов ему удалось добиться в области поисков подпочвенных вод с помощью лозы. Впрочем, с помощью этой "волшебной палочки" он мог обнаружить не только водяные жилы… Том Рэнделл считался признанным авторитетом в своей области, имел много научных трудов, посвященных специфике и воздействию водных жил, методам биолокации, поискам рудных месторождений, а также практических разработок. Хобби принесло ему и материальное благополучие, ибо он никогда не испытывал нужды в клиентах, готовых хорошо оплатить услуги специалиста столь высокого ранга.

— Ну и как тебе? — поинтересовался хозяин, когда гость немного пришел в себя.

— Потрясающе! Ты здесь делаешь золото?

— Пока нет. Этим я займусь на пенсии.

Лемон не знал, как лучше приступить к делу. С одной стороны, в этом средневековом окружении его фантастические домыслы уже не казались такими абсурдными, с другой — перед ним сидел специалист в своей области, перед которым особенно обидно было выглядеть дураком.

— Том! — начал он запинаясь. — Тут, знаешь, такое дело… мне хотелось бы с тобой посоветоваться, именно с тобой, да вот не знаю… Видишь ли, есть у меня одна мыслишка, да больно она того… как бы это сказать… не очень реальная, а по правде сказать, так и вовсе нереальная, вот я и подумал…

— Люблю, когда вот так начинают разговоры, — прервал его Том. — Давай-ка, парень, выкладывай все как есть, что ты ходишь вокруг да около! И очень хорошо, что мыслишка твоя, как ты говоришь, не очень-то реальная, мне до чертиков надоели посетители со своими банальными, сугубо реальными разговорами — биржевой курс, деньги, женщины, работа… Сил нет! Извини, дружище, что не могу предложить тебе выпить, не держу алкоголя. Знаешь, я как-то незаметно научился обходиться совсем без него. Вот от этого, правда, не мог отделаться, — он махнул рукой с сигаретой, — хотя в моей работе курение здорово мешает. Но, знаешь, еще хуже, если я вместо работы только и думаю о том, как бы закурить…

— Мне сейчас очень кстати был бы глоток минеральной, — сказал Джек.

— О, вот и чудесно!

Хозяин вышел и вскоре вернулся с двумя стаканами пузырящейся минеральной воды. Бросив в каждый стакан по два кусочка льда, он поставил их на низенький столик, сел поудобнее и, подперев подбородок рукой, произнес:

— Ну, теперь рассказывай.

— Боюсь, придется тебя несколько разочаровать, — улыбнулся Лемон. — Дело, с которым я пришел к тебе, тоже в известной степени касается денег и женщин. Но к кому мне еще обратиться. Так что попробую.

И он принялся рассказывать другу всю эту непонятную, странную, действительно нереальную историю. Старался не упустить ни одной мелочи, ни одной существенной детали. Том внимательно слушал, не сводя добрых, умных глаз со своего взволнованного гостя. Когда тот закончил, он спросил:

— Ты меня и в самом деле принимаешь за ясновидца? Дело твое небанальное, что и говорить, вот только я, можно сказать, специалист по небанальным проблемам, понятия не имею, с какого конца подойти к твоей.

Лемон решил выложить все карты на стол:

— Послушай меня! Все, что была в человеческих силах, я сделал. Для меня не вызывает сомнения факт, что этот человек виновен в смерти женщин, о которых я тебе только что рассказал. Это бесспорно. И бесспорным является второй факт: их смерть он вызывает способом, который медицина не в состоянии установить. Или который медицине вообще неизвестен. Возможно, мы тут имеем дело с явлением, которое в состоянии объяснить лишь нетрадиционные области медицины, а ты в этом хорошо разбираешься. Я читал об одном человеке, не то Геллере, не то Галлере, который усилием воли мог остановить плывущий корабль. Так вот, ответь мне на вопрос: может ли человек, используя свои сверхъестественные способности, убить другого человека?

В комнате воцарилась напряженная тишина.

— Итак, это свершилось, — произнес Рэнделл после долгого молчания. — Сейчас мы с тобой затронули область человеческих отношений, в которой еще до сих пор бродят впотьмах, угадывая на ощупь некоторые предметы, но не имея определенной ясности о физической сути явления. Поэтому то, что я тебе скажу, будет лишь предположением, не более того. И тем не менее я считаю, я даже убежден, что убийство с применением биоэнергии возможно. Вот я и произнес это слово. Биоэнергия, ибо она представляется мне наиболее вероятной в твоем случае.

Тут ты вспомнил человека с уникальными способностями, Ури Геллера, но это совсем другая область, а именно телекинез, передача и применение биоэнергии на расстоянии. В твоем же случае мы имеем дело с передачей биоэнергии непосредственно, прикосновением.