Каждый раз, когда какая-нибудь машина притормаживала у "Ламби", Малько вздрагивал. Он сидел за столиком на веранде, выходившей к грязно-серому морю, в котором купались несколько молодых негритянок. Одна из них, довольно хорошенькая, время от времени поглядывала в его сторону и улыбалась.
Если не считать прирученной барракуды, ресторан "Ламби", находившийся в двадцати километрах от Порт-о-Пренса, вряд ли мог привлечь туристов. Тем более что поддержание чистоты не было главной заботой его владельцев. Малько даже не прикоснулся к своему рому, который, похоже, выдерживали в ржавых цистернах…
Десять минут двенадцатого. Человек от Габриэля Жакмеля опаздывал. Малько нервничал: появись сейчас макуты, ему останется разве что броситься в море и плыть до Пуэрто-Рико. Если бы не встреча с калекой, он давно бы уже заказал билет на самолет. Перед поездкой в "Ламби" он отправил Амур Мирбале огромный букет цветов — отчасти из галантности, отчасти как своего рода вызов. Не ожидая, разумеется, что охапка орхидей может хоть чуточку смягчить ее. Он не тешил себя иллюзиями: отныне его жизнь находилась в постоянной опасности.
Повсюду сновали "тап-тапы", в которых пассажиры были спрессованы как сельди в бочке. По тротуарам фланировало немало привлекательных девушек. Малько был единственным белым во всей округе — посланец Жакмеля не мог ошибиться. Как, впрочем, и тонтон-макуты. Рано утром Малько зашел в посольство к Фрэнку Гилпатрику. Тот уже знал о его ночных приключениях. Малько отметил про себя, что недооценил его.
— Она была в такой ярости, что дала пощечину одному из своих людей, — сказал Гилпатрик. — Интересно, что некоторые макуты считают, будто она вас отпустила, потому что спала с вами.
"Спала" в данном случае было сильно сказано.
Гилпатрик сообщил Малько, что высылать с Гаити его не собираются: Амур Мирбале так разъярена, что непременно будет мстить — но днем и в людных местах ему опасаться нечего. Убить его попытаются ночью, поэтому надо быть очень осторожным и не рассчитывать, что вчерашняя тактика окажется эффективной и в следующий раз.
Малько вздрогнул: у "Ламби" сигналила белая "тойота". Он разглядел в ней светлую шевелюру Берта Марни. Вампир радостно помахал ему рукой. Водитель "тап-тапа", которому "тойота" загородила дорогу, в свою очередь нетерпеливо посигналил. Марни замахал рукой еще энергичнее. Малько, которому сейчас менее всего хотелось встречаться с этим субъектом, сделал вид, что внимательно рассматривает содержимое своего стакана. Берт Марии выскочил из "тойоты" и крикнул:
— Вы что, глухой?!
— Простите?
— Разве вам не назначили встречу?
Пораженный Малько отставил свой ром. Вот уж чего он никак не ожидал…
Как только он сел в "тойоту", Марни дал полный газ и весело бросил:
— Не ожидали увидеть старого Берта, да?
Промчавшись с бешеной скоростью через весь Порт-о-Пренс и миновав хижину из бамбука, где помещался ресторан со скромным названием "Максим", "тойота" резко свернула с Дельмас Роуд влево. Берт Марии предупредил:
— Сейчас держитесь — начнутся колдобины. Зато на этой дороге легко оторваться от ребят мамаши Мирбале.
Но уже через сто метров им пришлось снова свернуть: дорога была перерыта. Малько казалось, что его внутренности вот-вот вывалятся наружу от этой сумасшедшей тряски. Поднимая тучи желтой пыли, Берт Марии гнал "тойоту" так, словно это была спортивная машина. Он едва не врезался в грузовик и раздавил огромного черного жука, куски которого с хрустом разлетелись из-под колес. Малько было трудно дышать. Они выехали на шоссе, ведущее в аэропорт, затем свернули вправо. Погони за ними не было. Порт-о-Пренс остался далеко позади.
— Куда мы едем? — спросил Малько.
— Подождите немного, вас ждет сюрприз!
Берт Марни по-прежнему выжимал из "тойоты" все, на что она была способна, почти задевая расположившихся на обочине торговок манго и обгоняя запыленные, одышливо тарахтевшие "тап-тапы". Вскоре они увидели заграждение, возле которого стояли двое солдат. Один из них сделал им знак остановиться. Берт Марни затормозил.
— Куда едете? — спросил солдат, обеими руками сжимая старенькую винтовку.
— Comment оuye?[13] — непринужденно ответил вопросом на вопрос Берт Марни.
Солдат засмеялся:
— Map boule[14].
И жестом показал, что они могут проехать. Марни весело объяснил Малько:
— Они, в сущности, неплохие ребята. Надо только знать, как себя с ними вести. Вообще-то, полагается говорить, куда едешь. Ночью они иногда от скуки стреляют по машинам, которые не останавливаются, но во время сиесты можно и проскочить — это не особенно опасно…
Он вырулил на узкую дорогу, идущую вдоль побережья.
— Так куда же мы все-таки едем — к Жакмелю? — спросил Малько.
— Ну да! Не ожидали?
— Откуда вы его знаете?
Дорога, по которой они мчались со скоростью сто сорок километров в час, была со скверным покрытием, но сравнительно прямая, поэтому Берт Марни немного расслабился:
— Мы познакомились еще во времена Франсуа Дювалье, когда я жил на Ямайке. Жакмель скупал у меня продовольствие и лекарства, которые переправлял на Гаити по морю. Все шло хорошо до тех пор, пока эти сволочи не выслали меня с Ямайки.
— Почему? — полюбопытствовал Малько.
Марни выразительно потер большой и указательный пальцы:
— Инфляция. Со времен событий в Конго министры подорожали в пять раз. Мне это стало уже не по карману. К тому же они еще и жулики, эти черномазые! На Ямайке из меня сначала вытянули все деньги, а потом просто выперли. Я приехал сюда нищим. Через неделю Жакмель меня разыскал и спросил, могу ли я снабжать его оружием и продовольствием и готов ли делиться информацией… Что мне оставалось делать? У меня на хвосте Интерпол — податься мне больше некуда… В общем, я сделал на него ставку — если он окажется на коне, то и я не пропаду!
— То есть?
— То есть! Стану министром здравоохранения! Или чем-то в этом роде…
Он умолк, завороженный радужным будущим. На его просветленном лице так и читались расчеты, в которые он был погружен: например, сколько гектолитров крови можно будет выцедить из пяти миллионов гаитян на вполне законном основании. Уж наверняка хватит на красный "кадиллак"!
Он притормозил и свернул на узкую просеку в джунглях, которые отделяли дорогу от берега моря.
— Ну вот мы и прибыли!
Раскачиваясь и подпрыгивая, "тойота" проехала еще метров сто и остановилась на усеянном раковинами пляже у огромного хлебного дерева. Рядом лежала наполовину вытащенная из воды на песок рыбачья лодка с изодранными парусами, возле которой спали два одетых в лохмотья негра. Берт Марии рявкнул на них: оба лениво поднялись и начали сталкивать лодку в море.
— Они переправят вас вон на тот островок, — сказал Марни. — Это путешествие займет около часа. Вопросов им не задавайте — они говорят только по-креольски.
Малько забрался в лодку. Убедившись, что они благополучно отплыли, Берт Марни пошел к своей "тойоте".
Малько завороженно следил за изуродованными пальцами левой руки Жакмеля, которые беспрестанно манипулировали патроном от кольта и, казалось, вот-вот превратят его в лепешку. Облик у бывшего главы тонтон-макутов был пугающий: сплюснутый, как у боксера, нос, громадный рост, атлетические плечи.
— Оставьте нас! — сказал он по-французски двум своим телохранителям, каждый из которых был вооружен кольтом сорок пятого калибра с удлиненной на двадцать сантиметров обоймой, содержавшей тридцать патронов. Телохранители отошли и уселись под растущим неподалеку чахлым деревцем. Несмотря на свой пуленепробиваемый жилет цвета хаки, Жакмель чувствовал себя на солнцепеке вполне комфортно. Прислонившись к песчаному холмику, они с Малько сидели на пляже самого маленького из трех необитаемых островов, расположенных в нескольких милях от гаитянского берега. После автомобильной гонки путешествие в рыбачьей лодке пошло Малько на пользу, позволив расслабиться и отдохнуть. Поскольку ветер был слабый, оба рыбака гребли до самого острова. Высадив Малько, они отправились на ловлю лангустов.
Малько с интересом рассматривал исполинскую фигуру Жакмеля. Этот человек казался воплощением могучих сил природы.
— Спасибо, что согласились на эту встречу! — пробасил Жакмель на довольно хорошем французском языке.
Малько холодно улыбнулся:
— Именно для этого я и приехал на Гаити.
Жакмель на несколько секунд перестал манипулировать патроном, давая отдых руке.
— Значит, вы представляете людей, которые готовы мне помочь? — медленно выговорил он.
— Совершенно верно.
Жакмель наклонил голову и некоторое время о чем-то размышлял.
— Вы можете гарантировать, что я буду признан как глава законного правительства? — наконец спросил он.
Со стороны этот диалог на крошечном островке в Карибском море мог показаться болтовней двух сумасшедших. Однако Малько не был настроен на юмористический лад. Ставки в этой игре были слишком высоки.
— Да, если у вас не будет никакого другого правительства. И если вы согласитесь ввести в его состав некоторых эмигрантов. Это главное условие.
Жакмель хищно оскалился. На его лице появилось выражение необыкновенной жестокости.
— Я перебью всех дювальеристов и принесу вам их головы. А насчет эмигрантов мы поговорим потом.
Он кивнул на лежащий перед ним кожаный мешок:
— Здесь голова Франсуа Дювалье. Я с ней не расстаюсь. Когда мои люди падают духом, я ее им показываю. Хотите посмотреть?
Малько вежливо отказался. Жакмель не стал настаивать и перешел к делу:
— Так каков ваш план?
Малько начал подробно рассказывать ему о том, что было разработано в ЦРУ. Жакмель хитро щурился.
Когда Малько закончил, он похлопал его по плечу:
— Браво, отлично задумано!
Он злорадно улыбался. Малько вдруг вспомнил о Симоне Хинч и почувствовал приступ тошноты. Чтобы успокоиться, он посмотрел на синюю гладь моря.