На улице они взяли, меня в плотное кольцо, словно я был президентом, а они — моими телохранителями. Микки приветственно махнул мне из-за стойки, я ответил ему дружеским жестом. Он явно начинает свыкаться с повторяющимися сценами, когда меня уводят под конвоем, и, пожалуй, заскучает, лишившись этого зрелища на денек-другой. Если так пойдет и дальше, он запросто может включать этот аттракцион в рекламу своего заведения. Хотя непохоже, чтобы у меня оставались хоть какие-то шансы на дальнейшее будущее.
Всей компанией мы уселись в машину — темно-синий «бьюик», меня затолкали на заднее сиденье, два стража заняли места по бокам. Меня это не волновало, я и из этой позиции сумею осуществить задуманное. Брошусь рывком на руль: одно-единственное движение — и всему конец; бандиты перестанут грозно размахивать своими пушками и не смогут добраться до очередной жертвы.
Включили радио. Из приемника лилась веселая музыка, по залитой солнцем автостраде машина мчала в Сан-Рио. Гангстеры явно торопились. Я улыбнулся про себя: тем самым я получаю лишнее очко в свою пользу.
Мы достигли крайней точки близ мыса Коллинз, когда ситуация показалась мне благоприятной: плавный поворот влево, встречных машин — ни одной, у противоположной обочины шоссе — крутой обрыв.
— За нами «хвост», — в этот момент сообщил водитель.
У бандитов хватило профессиональной выучки не обернуться, зато я ощутил под ребрами дуло пистолета.
— А ну, Робертс, выкладывай живо: кто они?
— Я знаю не больше вашего. Это может быть кто угодно: полиция, люди Траски, дружки Сэмми.
Белоглазый увеличил скорость. Я не проронил ни слова: его беда, ему и выкарабкиваться. Неужели он вообразил, что о четверкой этаких тяжеловесов в салоне он сможет оторваться от машины, надо полагать, способной развить не меньшую скорость? К тому же дорожной полиции нехитро догадаться, что на автостраде устроены гонки. Должно быть, гангстер за рулем пришел к той же мысли, поскольку вдруг сбавил скорость.
— Ну и как теперь быть, черт возьми? — бросил он растерянно.
Стражники мои помалкивали. До Сан-Рио оставалось полтора часа хода, и за это время следовало что-то придумать. Неплохо бы выяснить для начала, кто увязался за нами.
— Что за машина? — спросил я.
— Белый «кадиллак».
— Тогда это не полиция. Белый «кадиллак» есть только у шефа полиции, и он его использует не для того, чтобы гоняться за всякими подонками.
— У меня появилась недурная идейка, Робертс, — ожил охранник слева. — Как только начнется заварушка, всадить первую же пулю в тебя.
— Скорее всего, это Траски. Денег у него на такие развлечения предостаточно, людей тоже. Даже если сейчас вам удастся слинять, в следующий раз все равно вас достанут и истребят без жалости, чтобы показать, кто хозяин положения.
— Заткнись, ублюдок! — прошипел тот же самый бандит. Нервишки у него оказались послабее, чем у остальных, и я решил сыграть на этом.
— Сам Господь Бог не поможет вам выпутаться из этой передряги.
— Он тебя подначивает, Генри, а ты поддаешься, — встрял водитель. — Преследуют-то не нас, а его. Подкинем им Робертса, пусть они с ним разделаются, и точка.
— А камень? — хрипло спросил тот, что справа.
Бандиты замолчали. «Бьюик» скользнул мимо бензоколонки и мотеля. На их месте я бы остановился выпить кофе и как следует разглядеть преследователей. Впереди показалась обзорная площадка с узкой, вытянутой автостоянкой и башней старого маяка. На стоянке парковалось всего несколько машин, хотя обычно здесь бывает полно туристов. Вероятно, они нагрянут сюда позднее, когда спадет жара. Белоглазый сбросил скорость на крутом повороте, и я, резко вскинув ноги, со всей силы пнул его каблуком в затылок. И тотчас же откинулся на спину.
В следующее мгновение я услышал грохот и какая-то слепая сила швырнула меня на спинку переднего сиденья, откуда по инерции я свалился на пол. Генри и его дружка тоже швырнуло вперед, только сильнее, чем меня, поскольку в момент аварии они были заняты мыслью, как бы в меня пальнуть. Но пальнуть они не успели. Головой я врезался одному из них в живот — которому именно, невозможно было определить в общей свалке, да меня это и не интересовало. Протянув руку, я за спиной противника распахнул дверцу и, вытолкнув мешавшую мне тушу впереди себя, бросился на землю. Мне по-прежнему некогда было оглядываться по сторонам. Подмяв под себя вылетевшего раньше гангстера, я принялся молотить его кулаками. Стоило кому-то захотеть, и в этот момент меня можно было без труда прихлопнуть, но охотников не нашлось. Белоглазый, ударившись о руль и ветровое стекло, похоже, был готов, а за Генри, чтобы тот не дергался, присматривал какой-то мрачный вооруженный тип. Из носа у Генри хлестала кровь, но в остальном он, можно сказать, легко отделался.
— Хватит, Робертс, вы и так задали ему изрядную трепку.
С трудом переводя дух, я вскинул глаза: малый в полосатом пиджаке.
И тут до меня дошло. Траски, зная приметы белоглазого, напустил на него своих подручных. Оставалась неясной лишь одна пустяковая деталь, однако она весьма будоражила мое любопытство.
— Почему вы их не тронули?
— А зачем нам было их трогать? Они выследили вас, и вы повели их куда нужно. Теперь поведете нас.
Спорить с ним не имело смысла. Вся эта гангстерская публика вбила себе в голову, будто мне известно нечто важное и я мечтаю поделиться с ними своими секретами. «Кадиллак» жадно поглощал километры, мы мчались по направлению к Сан-Рио. Двое старых моих знакомцев — парень в полосатом пиджаке и победитель конкурса красоты, сидевший за рулем, а третьим — я, грешный. Мы пребывали в молчании; я зализывал раны, а спутники мои вообще были не из породы разговорчивых. Такие мало говорят, зато мгновенно действуют. Не мешает учитывать подобные обстоятельства, если затеваешь авантюру, к какой готовился я.
У первой же подходящей автостоянки я сделал знак остановиться. Победитель конкурса красоты сбавил скорость и, выписав изящный разворот, вкатил на свободную полосу. Машина миновала мотель, затем бензоколонку. Приятели вопрощающе уставились на меня. Я утвердительно кивнул, и водитель выключил мотор. Воцарилась тишина — глубокая, всепоглощающая. Заправщик, видимо, устроил себе передых и ушел в контору, возле машин, цепочкой выстроившихся перед мотелем. Вокруг не было ни души. Я выбрался из «кадиллака», невольно скрипя зубами от боли.
Мои страдания оставили их равнодушными.
— Какого дьявола вы нас сюда притащили? — спросил «полосатый пиджак», подступая ко мне вплотную.
Я выждал, пока его напарник присоединится к нам.
Потом указал рукой на боковое крыло мотеля. Парень в полосатом пиджаке глянул в ту сторону, и, прежде чем он успел что-то сказать, я двинул ему по башке. Знаю, что поступил непорядочно, не полагается бить своего спасителя, а если уж бьешь, то хотя бы не так сильно. Однако я уже разок поплатился, не вложив должной силы в свой левый хук, и не мог вторично позволить себе подобную роскошь. Короткая передышка, пока мы ехали в «кадиллаке», пошла мне на пользу. Сознание того, что схлестнулись мы не на жизнь, а на смерть, подстегивало меня. И наконец, мне придавал силы неотступно стоящий перед глазами образ хрупкой девушки, а в ушах звучал ее испуганный, захлебывающийся голосок. Вот почему я размашистым свингом припечатал малому в висок, а такой удар нелегко выдержать стоя. Ноги у него подкосились, и я мигом подхватил его под мышки. Он обмяк всей своей громоздкой тушей, но, видно, во мне еще оставались силенки. Слегка приподняв бесчувственное тело, я толкнул его на «красавчика» и не стал ждать, пока тот восстановит равновесие. Он и без того успел уже наполовину вытащить из кобуры под мышкой устрашающего вида пистолет, когда я левой врезал ему в челюсть, а затем трижды подряд сработал правой, при этом левой рукой держал его за волосы, чтоб голова не отлетела напрочь. «Красавчика» я молотил с легким сердцем, не чувствуя угрызений совести, как перед его напарником.
Побоище заняло считанные секунды. Порой именно в секунды успеваешь совершить крупнейший жизненный промах, который потом и за годы не исправить. Я здорово опасался, что теперешний мой поступок как раз из этой категории: с людьми типа Траски шутки плохи. Но мне не хотелось сейчас думать об этом. Я оттащил бесчувственные тела в холодок, а сам плюхнулся на водительское сиденье «кадиллака». Включил кондиционер, отыскал по радио хорошую музыку и на скорости в сто двадцать миль помчал в обратную сторону, к Эмеральд-Сити.
Доехав до очередной бензоколонки, я позвонил Эми Хилтон. Она долго не подходила к телефону, и я уж подумал было, что ее нет дома, но, когда я собрался повесить трубку, она вдруг отозвалась.
— Эми, это Робертс. Вы одна дома?
— Да.
— Заприте дверь на все замки и никому не открывайте, пока я к вам не приеду. У вас есть оружие?
Она замялась.
— Я понимаю, Дэн, что мой звонок показался вам странным. Мне всего лишь хотелось вам объяснить…
В этой истории было так много странного и неясного, что одной деталью больше или меньше — уже не имело значения.
— Сейчас не время. Есть у вас оружие?
— Нет.
— Запритесь наглухо. Если станут ломиться в дверь, вызывайте полицию, но ни в коем случае не открывайте. Даже не задавайте вопроса, кто там. А я, когда позвоню в дверь, скажу, что меня, мол, прислала Мэри.
— К чему эти излишние предосторожности? Ведь вход в дом охраняется.
У меня не хватило духу растолковать ей, чего стоит такая охрана, если бандиты Траски или другие, из конкурирующей фирмы, поднажмут на охранника. Но и пререкаться с ней мне не хотелось.
— Через пару часов я буду у вас, — сказал я и повесил трубку. Зашел в магазин, купил сандвичи и несколько банок пива, смену нижнего белья и рубашку. В продаже оказалось лишь два фасона рубах, одна другой уродливей; я выбрал «другую». После чего заправил бак бензином и покатил дальше. На окраине Эмеральд-Сити я оставил машину, проехал несколько кварталов ав