– Хорошо, что на метро не пересадил, – проворчала себе под нос обиженная Настя.
На такси она уехала с шиком, в смысле, разодетая в пух и прах.
Няня Миши Спиридонова Виталина Александровна Правдина, провожая взглядом Настю, влезающую в салон такси, сказала бабушке Ксюше Лапиковой Ангелине Андреевне:
– Я одного не пойму: на кой ляд ей летом в такую жару столько драгметалла на себя навешивать, небось пот струями с нее скатывается.
Ангелина Андреевна улыбнулась и ответила:
– Просто Настя хочет всегда и везде выглядеть на все сто.
Виталина Александровна в знак несогласия поджала губы и сосредоточила все свое внимание на своем подопечном.
Проследили взглядами за Настей и другие гуляющие в это время с детьми няни, бабушки и мамы. Далеко не все испытывали к Горской симпатию или антипатию, большинству до нее не было никакого дела, подумаешь, Настя Горская, одна из многих обитателей двора.
Собачник Тимофей Грушевский, провожая Горскую взглядом, присвистнул. Правда, таким образом он выказал свое одобрение вовсе не драгоценностям, которые навешала на себя Анастасия, а ее длинным ухоженным ногам. Шорты, укороченные до длины трусов, не скрывали даже малой их части.
В общем, можно смело утверждать, что отъезд Анастасии произошел при большом скоплении народа.
Зато, как и когда она приехала назад, никто не видел. Хотя камера на подъезде не поленилась зафиксировать время ее возвращения. Вот Настя открывает дверь подъезда, вот входит в нее, дверь за ней закрывается. Дальше неизвестность. В подъезде камеры нет.
Обнаружила Анастасию спустя сорок пять минут соседка Серафима Игнатьевна Соколова, девочка-подросток, она и подняла переполох, сначала закричала на весь подъезд, а потом сама же вызвала скорую и полицию.
Обе машины прибыли почти одновременно.
Анастасия Горская еще была жива. Скончалась она по пути в больницу.
Даже попыталась что-то сказать сидящему рядом фельдшеру. Но что именно, он, как ни старался, разобрать не смог.
Следователь, прибывший с группой на место преступления, спросил:
– Кто здесь Серафима Игнатьевна Соколова?
– Я, – ответил ему тоненький голосок. И он увидел перед собой худенького подростка, совсем еще девочку, с испуганными глазами вполлица.
Вздохнув мысленно от разочарования, он спросил:
– Вы обнаружили потерпевшую?
– Я.
– Каким образом?
– Обыкновенным, я должна была пойти на молочную кухню и принести детское питание для брата. – Помолчав, девочка добавила: – Меня мама попросила сходить.
– А кто обычно ходит на молочную кухню?
– Я или папа.
– Вы сразу увидели потерпевшую?
Следователю показалось, что глаза девочки стали еще больше. Хотя, казалось, куда уж больше.
– Как же это сразу? – недоуменно проговорила она. – Я живу на шестом этаже, а Горские на третьем.
– То есть вы спустились на лифте?
– Нет, – покачала головой девушка, – я лифт не люблю и почти всегда спускаюсь по лестнице.
– Хорошо, – согласился следователь, – по лестнице. Когда вы увидели Горскую?
– Я ее сначала услышала.
– То есть?
– Мне показалось, что кто-то застонал. – Девочка задумалась на пару секунд и сказала тихо: – Хотя я не уверена. Но я спустилась и увидела ее. Сначала я не поняла, что это Настя Горская. Подумала, что кому-то стало плохо, наклонилась, чтобы посмотреть и пульс потрогать. И тут увидела кровь у нее на голове. Отпрянула и закричала.
– Как близко вы подходили к потерпевшей?
– Близко, – тихо ответила Серафима.
– Вы хорошо знали потерпевшую?
Девочка пожала плечами:
– Не очень. Знала, в какой она живет квартире, с кем и как ее зовут.
– Вы сказали, что зовут ее Настя Горская, то есть Анастасия?
– Да.
– А отчество?
– Не знаю.
– С кем она живет?
– С Вадимом Евгеньевичем и Юлианом.
– Кем они приходятся ей?
– Вадим Евгеньевич – Настин муж, а Юлиан его сын.
– А ее?
– Нет, – помотала головой девушка, – только его.
– Юлиан – пасынок жертвы? – проявил догадливость следователь.
Серафима молча кивнула.
После чего следователь разрешил девочке сходить на молочную кухню, но попросил не задерживаться.
Жильцы, высунувшиеся на крик Серафимы, были водворены оперативниками обратно в свои квартиры.
Смартфона в сумочке потерпевшей обнаружено не было. Хотя деньги, карточки и куча дамских мелочей были на месте. Зорким взглядом оперативники успели заметить в ушах серьги, судя по всему, с бриллиантами, кулон и кольца, которые остались на Анастасии при отправке в больницу.
Ключами, найденными возле потерпевшей, открыли дверь квартиры. Скорее всего, она вытащила их из сумочки и обронила в момент удара. Ударили ее бутылкой из-под минеральной воды, окровавленные осколки которой разлетелись по полу.
Позднее эксперты не обнаружат на них ничьих отпечатков пальцев, только кровь жертвы. Вот только среди осколков, как ни искали оперативники, не было горлышка бутылки.
Понятые сообщили, что ничего удивительного нет в том, что дома было пусто. Хозяин в фирме, сын его студент, если не в университете, то, скорее всего, у друзей.
А домработница их, Авдотья Ивановна Коровкина, неделю назад отпросилась у хозяина и уехала в деревню к сестре, на свадьбу племянника. На днях должна вернуться.
Всезнающая соседка, бывшая директриса гимназии, как ни странно, дружившая не с хозяевами, а с домработницей, тем не менее дала телефон хозяина и его сына.
Вадим Евгеньевич Горский отозвался сразу, сначала он ничего не понял, потом, видимо, впал в прострацию и наконец сообщил, что сейчас приедет.
Что он и сделал. Надо было видеть, как он рыдал над местом, обведенным мелом, где недавно лежало тело его жены. Даже закаленные нервы оперативников не выдерживали и заставляли их отворачиваться. Наконец участковый подошел к Горскому и, тронув его за рукав, проговорил:
– Вадим Евгеньевич, хватит убиваться, может, еще все обойдется.
Не обошлось, Анастасию Горскую до больницы не довезли, она скончалась в машине скорой помощи. На короткое время к ней возвращалось сознание, и она силилась что-то сказать сидевшему рядом фельдшеру. Что именно, он не сумел разобрать, хоть и старался. Потом дотронулся до ее руки и сказал:
– Вам нельзя разговаривать.
Она больше и не разговаривала, и он почти сразу понял почему. Несмотря на привычку к смертям, сердце его сжалось.
«Такая молодая и такая красивая», – подумал он.
Следователь никак не мог дозвониться до сына Горского, телефон пасынка жертвы был вне доступа.
Горский понятия не имел, где его сын. И было понятно, что отцу сейчас не до отпрыска.
На вопрос, куда сегодня отлучалась из дома его жена, Горский ответил, что Настя с утра собиралась на пляж.
– Одна?
– Скорее всего, нет, – ответил мужчина, – с кем-то из своих подруг.
– У вашей жены есть личный автомобиль?
– Есть, но он сейчас в ремонте.
– То есть за ней заехала подруга?
– Думаю, что Настя вызвала такси.
– Обратно ее мог кто-то подвезти?
Горский пожал плечами. Следователь мягко настаивал. И Вадим Евгеньевич все-таки сумел сосредоточиться и вспомнить номер мобильника ближайшей подруги своей жены, Ольги Геннадьевны Скоробейниковой.
Скоробейникова отозвалась не сразу, а когда связь все-таки включилась, до слуха следователя донеслись шум улицы, оживленный разговор, смех, непонятное шуршание.
– Говорите! Я вас слушаю, – прозвучал несколько нетерпеливый женский голос.
– Ольга Геннадьевна Скоробейникова?
– А то кто же? Вы кому звоните?
– Если вы Скоробейникова, то вам.
– А вы, собственно, кто?
– Следователь Никита Григорьевич Илларионов.
– Следователь? – удивленно протянула женщина и заверила: – Я ничего противозаконного не совершала.
– Надеюсь, – ответил он и спросил: – Вы знакомы с Анастасией Владимировной Горской?
– Естественно! – ответила женщина с легким вызовом.
– Когда вы виделись с ней в последний раз?
– Сегодня и виделась!
– Где?
– Мы вместе были на пляже.
– Как давно вы расстались?
– Часа три назад. Мы с Зоей пошли пообедать в летнем кафе, а Настя заторопилась домой.
– Ее кто-то ждал дома?
– Понятия не имею! Она хотела идти с нами, но ей кто-то позвонил и она сорвалась.
– Кто именно позвонил, вы знаете?
– Да откуда же?! Если вам любопытно, спросите у Насти.
– Это невозможно.
– Почему же невозможно, – фыркнула женщина, – она не хочет с вами разговаривать?
– Она не может со мной разговаривать, – уточнил следователь.
– Это еще почему?
Следователь, которому уже сообщили о смерти Горской, ответил:
– Потому что она умерла.
– Что? – громко прозвучало из трубки.
– Анастасия Горская скончалась полчаса назад.
– Настя попала в аварию? – Голос женщины сорвался на крик.
– Никак нет. На нее было совершено нападение. – Не давая женщине перебить себя, следователь проговорил: – Прошу вас сегодня же, – он назвал адрес и время, – подъехать в Следственный комитет. Кто с вами еще был на пляже?
– Зоя.
– Полное имя-отчество и фамилия Зои.
– Зоя Михайловна Тимирязева.
– Приедете вместе с ней.
– Хорошо, – тихо ответила женщина.
Возможно, она хотела еще что-то сказать или спросить, но следователь выключил связь. А перезванивать ему она не решилась.
Позднее в Следственном комитете в кабинете следователя обе подруги расскажут, что далеко не все было гладко в семействе Горских. И если мужем Настя была довольна, то на пасынка жаловалась.
– Так уж и жаловалась? – уточнил следователь.
– Не то чтобы жаловалась, – замялась одна из подруг и посмотрела на другую.
Та пришла на помощь:
– Настя говорила, что мальчишка на нее заглядывается и даже делает намеки.
– Сексуального характера? – уточнил следователь.
– Что-то типа того, – прозвучало невнятно в ответ.