меня не завязаны.
– А у Вадима Евгеньевича вроде как завязаны? – спросила Мирослава.
– Он их себе сам завязал! – невольно вырвалось у Авдотьи Ивановны. – Ничего видеть не хочет! Спрятал голову под панцирь.
– Я тоже так думаю, – согласилась с ней Мирослава. – Но ему все-таки придется прозреть.
Коровкина опустила глаза, но детектив заметила в них слезы.
– Авдотья Ивановна, вы расскажете следователю все, что знаете, если он вас спросит?
– Расскажу, – твердо ответила женщина. – Я Юльку на этих руках вынянчила. – Она вытянула руки вперед. И Мирослава осторожно погладила их.
Поблагодарив Коровкину за беседу и чай, она попрощалась с доброй женщиной.
Из машины Мирослава позвонила другу детства и проговорила:
– Шура, мне нужна твоя помощь.
– Какая? – спросил следователь Наполеонов.
– Ты знаком со следователем Никитой Григорьевичем Илларионовым?
– Знаком, и что?
– То, что мне нужно с ним поговорить, а мы с ним знать друг друга не знаем.
– Он совсем молодой парень, не так давно у нас появился. Но у нас с ним сложились неплохие отношения.
– Попроси его встретиться со мной. Намекни, что я хороший детектив.
– Ладно. Как договорюсь, так позвоню тебе.
Позвонил ей Наполеонов ровно через сутки и без всякого вступления объявил:
– Дуй прямо сейчас к Илларионову. Никита ждет тебя.
– Правда? – обрадовалась Мирослава.
– Правда, правда, – проговорил Наполеонов, – я расписал ему все твои подвиги. Оказалось, что он и сам о тебе наслышан. И не против того, чтобы встретиться с тобою лично.
– Спасибо. Где он ждет меня?
– Разве я не сказал? – притворно удивился Шура.
– Нет…
– В «Белоснежке».
– Ты шутишь?!
– Ничуть!
– Почему не в своем кабинете?
– Ты не рассуждай! Мчись в «Белоснежку».
– Как я узнаю его?
– Он сам тебя узнает.
– Каким образом?
– Я его твоей фоткой снабдил.
– Шурка! Я тебя убью! – Она отключила связь и помчалась в кафе «Белоснежка».
Влетев вовнутрь, она быстро обежала взглядом столики. Молодого следователя таким, как она его представляла, среди посетителей не было.
«Я его точно убью», – подумала она про Наполеонова.
И тут дверь распахнулась, и в зал влетел молодой симпатичный парень. Мирослава встретилась с ним взглядом.
– О! – воскликнул он. – Вы Мирослава Волгина?
– Да, я. А вы…
– Никита Илларионов. – Он вытер пот со лба. – Мне позвонил Наполеонов и велел лететь в «Белоснежку», мол, вы меня здесь ждете. Я уж подумал, не обманул ли.
– Как видите, нет, – невольно улыбнулась Мирослава и спросила: – Присядем за столик?
– Присядем и заодно поедим, – проговорил он, – а то я сегодня почти ничего не ел.
– Что ж, можно и поесть, – согласилась Мирослава.
Вскоре ей довелось убедиться в том, что следователь Илларионов обладал прекрасным аппетитом.
«Кажется, у них есть нечто общее с Шурой».
Следователь Наполеонов тоже любил хорошо поесть.
Чтобы не портить парню аппетита, Мирослава решила перенести свой разговор на некоторое время и дать ему спокойно поесть. Зато когда он принялся за вторую чашку чая, она проговорила:
– Никита, можно мне вас так называть?
– Вам можно.
– Так вот, Никита, Шура сказал вам, что я частный детектив и неплохо справляюсь с распутыванием сложных и не очень сложных дел.
– Он сказал, что вы великолепный детектив. О чем вы хотели со мной поговорить?
– Об убийстве Анастасии Горской.
– Понятно, – проговорил он уныло. – Только навряд ли вы мне поможете.
– Почему вы так решили?
– Парня, в смысле Юлиана Горского, придется отпускать.
– Да?
– Да, против него нет никаких улик.
– Я рада. Но для подстраховки его невиновности хочу сообщить вам, что у него есть алиби.
– Серьезно? Почему же он не сказал о нем?
– Он сам не знал.
– Как это?
Мирослава рассказала следователю о свидетелях, видевших Юлиана в парке, и дала ему номера их телефонов.
– Понятно, – без всякого энтузиазма отозвался следователь. – Но в таком случае ее убил некто невидимый.
– С чего вы так решили?
– В подъезд во время убийства Горской никто не входил и не выходил.
– Значит, убийцу нужно искать среди жильцов подъезда.
– Логично. Мы все проверили. – Он развел руками.
– Но ведь возле тела Горской были чьи-то следы?
– Только девочки, которая вызвала скорую и полицию.
– Для начала можно узнать, кто из жильцов пьет воду, бутылкой из-под которой убили Горскую.
– Узнали. Пьют пять человек.
– Следов на бутылке нет?
– Нет.
– А остатков слюны на горлышке?
Илларионов замялся, а потом сказал:
– Горлышка бутылки на месте преступления не было.
– Вывод?
– Его забрал убийца. Предлагаете провести обыск? Но убийца успел его уже выбросить.
– В таком случае вспомним о том, что одна из подруг сообщила о звонке, поступившем на телефон Анастасии. Именно после него она поспешила домой.
– Но телефона Анастасии Горской нет.
– Зато есть телефоны у пятерых любителей воды и тех, кто проживает вместе с ними…
– Понял! – воскликнул Никита, перебив ее. – Нужно изъять телефоны и, если повезет, найти в одном из них звонок на мобильник Горской.
– Точно!
– Спасибо! – Он сорвался с места, выскочил из кафе, но спустя минуту вернулся и пробормотал смущенно: – Простите, я забыл заплатить по счету.
– Ничего страшного, отдали бы деньги мне потом, – ответила Мирослава, стараясь не рассмеяться.
Оплатив свой обед, он умчался снова.
Мирослава воздержалась от дальнейших подсказок молодому следователю, уверенная в том, что дальше он разберется сам. Так и случилось.
Никита Илларионов позвонил ей на сотовый и проговорил в трубку:
– Простите, что я беспокою вас.
– Я рада вашему звонку, – сказала она.
– Правда? – обрадовался Никита.
– Чистейшая! – заверила его Мирослава.
– Я ваш телефон выпросил у Александра Романовича.
Мирослава догадалась, что молодой следователь называет друга ее детства по имени-отчеству.
– Мне хотелось бы многое вам сказать, – проговорил он и запнулся.
– Понимаю, разговор не телефонный. Назначайте свидание.
– Если можно, приезжайте в управление.
– Когда?
– Когда вам удобно.
– Отлично. Выезжаю прямо сейчас, когда буду подъезжать, позвоню.
– Жду, – коротко ответил он.
Прибыв на место, Мирослава позвонила молодому следователю, и он сам спустился за ней.
Усадив ее в своем кабинете, он предложил ей чай, и она согласилась, понимая, что ему нелегко начать разговор.
Но вот он собрался и, рубанув воздух ребром ладони, произнес:
– История получилась невероятная и тяжелая.
Она ему ободряюще кивнула.
– Анастасию Горскую убила та самая девочка, что вызвала скорую и полицию. Согласитесь, что это невероятно! – Он бросил на нее быстрый взгляд. Потом махнул рукой: – Вы догадались об этом раньше. Я теперь это знаю.
Она промолчала.
– Представляете, оказывается, она была влюблена в Юлиана Горского. Безответно, разумеется. И убийство свое глупое задумала, чтобы спасти его от мачехи! Как будто взрослый парень сам не мог за себя постоять. – Он недоуменно покачал головой.
– Откуда она узнала о приставаниях Анастасии к пасынку? – спросила Мирослава.
– Все банально просто! Сима пришла к Юлиану, чтобы попросить его решить ей задачку, дверь была открыта. Домработница спустилась мусор выбросить, заболталась с соседкой. Сима вошла и услышала ссору Юлиана с Анастасией. Мачеха грозила выжить пасынка из дома, поссорив с отцом, лишить его наследства, если он не станет ее любовником. Девчонка пришла в ужас. Ну как же, любимый в опасности! И решила устранить домогавшуюся его мачеху. Она вызвала Анастасию домой звонком со своего сотового, от которого не решилась избавиться. Матери она сказала, что идет на молочную кухню. Сама спустилась вниз и стала ждать Горскую. Когда та вошла в подъезд, шарахнула ее по голове бутылкой из-под минеральной воды, которую пьет ее мать. Выжидала около часа. Потом вызвала скорую и полицию. Одежду она выстирала, но следы крови не так-то просто уничтожить. Вот горлышко бутылки нам найти не удалось. Она выбросила его в мусорное ведро и вынесла мусор. Ищи его свищи. Куда дела мобильник Анастасии, не говорит. Скорее всего, разбила и выбросила. Но нам достаточно ее телефона и следов крови на одежде. Да она и сама не стала запираться, выложила все, как было. Я долго с ней разговаривал, спрашивал, зачем она это сделала. Она заладила, как попугай: «Я его люблю». Она, видите ли, хотела, чтобы он был счастлив.
– Она сказала вам, зачем взяла горлышко бутылки с места преступления?
– А как же, – грустно усмехнулся Илларионов, – слюна ее матери там могла остаться. Слышали бы вы, с какой обидой в голосе Серафима проговорила: «Сколько раз я говорила матери, чтобы она не пила из горлышка, и она обещала мне больше не делать этого, но я-то знала, что она не сдержала своего слова».
– Можно предположить, что, ударив Горскую, Серафима дрожала как лист осины, но, помня о камерах, все-таки выждала около часа, прежде чем поднимать крик. На ее горькое счастье, никто за это время из подъезда не выходил и не входил в него, – проговорила Мирослава.
– Мне тоже жалко эту девочку, – обронил Никита, – но все, чем ей можно помочь, – это посоветовать ее родным найти хорошего адвоката. Но и тут незадача, хороший адвокат дорого стоит, у ее семьи таких денег нет.
– Мне кажется, я знаю, кто захочет оплатить услуги адвоката.
– Уж не думаете ли вы, что Горский-старший захочет раскошелиться? – иронично проговорил следователь.
– Нет, я так не думаю, – ответила Мирослава.
Илларионов посмотрел на нее вопросительно, но она ничего больше не сказала, а он не стал спрашивать.
Позднее молодой следователь узнал, что услуги адвоката оплатил Юлиан Горский, продав подарок отца – шикарную гоночную машину.