– Хороший, – кашлянула Агата. – А Карлуша все, что найдет, вам тащит?
– По-разному, – рассмеялся Доманов. – Когда мне, когда на чердак, иногда во дворе бросит. У него на чердаке целый склад, я чего только не находил, даже деньги и игрушки. А тряпок цветных он натаскал на целый магазин. Особенно любит всякие блестящие лоскутки…
Доманов вдруг замолчал, заерзал на месте и поглядел на своего питомца. Тот встрепенулся и заявил:
– Карлуша птичка. Карлуша молодец.
Агата посмотрела на ворона, а затем перевела взгляд на побледневшего орнитолога, до которого внезапно дошло, чем промышляет его питомец.
– Я Карлушу никому не отдам, – решительно сказал Доманов. – Он же не виноват, что такова его природа. Он не сможет в клетке. И вообще… Пусть окна закрывают.
– Я боюсь, что для Антонова это не будет аргументом, – вздохнул я. – Если он узнает, что его дом обнес Карлуша, то потребует, чтоб из него сделали жаркое. Мы, конечно, можем потянуть время, но рано или поздно птицу кто-нибудь увидит, и тогда вам несдобровать. Антонов, конечно, крикун, но с большими деньгами. А бороться против денег очень тяжело.
– Я все равно Карлушу в обиду не дам, – упрямо сказал Доманов.
Губы у него тряслись.
Агата махнула рукой.
– Никто не хочет обидеть Карлушу. У вас сохранилось то экспертное заключение, которое он принес?
– Сохранилось. Только я вам его тоже не отдам. Мне нужны гарантии, что мою птичку никто не тронет, а это хоть что-то.
– Мне достаточно будет фотографии, – успокоила Агата.
Доманов с сомнением поглядел на нее, на меня, на Алекс, а потом неохотно поднялся и ушел в комнату.
– У лукоморья дуб зеленый. Златая цепь, – веско заявил Карлуша. – Пушкин поэт.
– Карлуша молодец, – подытожила Алекс.
На обед мы подъели остатки шашлыка и салата, добив это вчерашней шарлоткой, которая все не кончалась. К тому же Агата в припадке хозяйственных амбиций испекла еще две гигантские шарлотки, изничтожив полведра падалицы. Устроившись в саду под навесом, мы пили чай и с наслаждением слушали ругань и шум с соседского участка. Как иногда хорошо завести отношения с журналисткой, которая знает, кому будет интересен такой сюжетец.
Информационная бомба разорвалась около двенадцати дня. Вчерашний вечер мы потратили на то, чтобы дипломатически убедить депутата Антонова не устраивать из кражи белья скандал, поскольку преступник найден, вероятно, раскаивается, но не обещает, что подобное не повторится, и потому депутату стоит закрывать окна. Антонов требовал назвать ему имя вора, получил отказ и перешел к угрозам, обещав оставить без погон нас с Агатой, а Алекс вышибить с телеканала. Не помню, в чьей голове появилась гениальная мысль слить компромат на кандидата, но удалились мы из его дома с гордо поднятыми головами, лелея злодейские планы. Документ о невозможности застройки разлетелся в ведущие СМИ, и с раннего утра мы стали ждать развязки.
Несмотря на выходной день, скандальную новость большая часть журналистов игнорировать не стала. В области и без того гремели коррупционные скандалы, пресса жаждала свежей крови, и кандидат-застройщик, покусившийся на святое, пришелся как нельзя кстати. Глава Минприроды, которого разбудили в семь утра, яростно отрицал свою причастность к делу, уверяя, что разрешительные документы подписывал его зам, так как сам министр отлеживался в больнице после операции по удалению аппендикса. Запрета он в глаза не видел и вообще страшно возмущен, что кто-то посмел претендовать на застройку заповедника. Антонов дал комментарий по телефону, мол, все документы у него в порядке, и откуда взялся тот запретительный документ, он не имеет представления. Но, когда ему предъявили, что запрет был адресным, Венцеслав скис и на дальнейшие запросы журналистов отказался давать комментарии. После разборок с журналистами Антонов прибежал и к нам, но я невежливо спустил его с лестницы. Дома депутат орал на жену, а Снежана истерично отвечала ему, что иногда с людьми надо уметь договариваться.
– Министр, конечно, врет, – меланхолично сказала Агата, отхлебывая чай. – Подобные документы не могут пройти мимо него, но он все спихнет на заместителя. Интересен размер взятки. Зам как раз дачку достраивает тут неподалеку. Так обидно, раньше на этом участке писательница жила, я у нее все детство проводила. Теперь будет жить взяточник, если отмажется.
– Может, тебе повезет, и Карлуша стырит еще какие-то разоблачительные документы, – рассмеялся я. – Карлуша молодец.
– Молодец, конечно, – уныло подтвердила Агата. – Надеюсь, с ним все будет в порядке. Я ведь осмотрела его схрон на чердаке. Там было штук шесть золотых колец и несколько непарных сережек. Он просто профессиональный домушник. Доманов сейчас ломает голову, как вернуть это владельцам. Надеюсь, местные простят Карлушу, ведь он хотя бы на какое-то время спас заповедник.
– Думаешь, Антонов вернется? – спросила Алекс.
Агата пожала плечами, подлила себе чаю и положила на блюдце еще один кусок пирога.
– Ешьте, я вам одну шарлотку с собой дам… Не Антонов, так кто-то другой. Место лакомое, рано или поздно на него кто-нибудь облизнется. Построят тут целый микрорайон, наши дачи снесут, выкорчуют мою яблоню, и будет тут район элитных человейников. Но если не бороться, это случится гораздо раньше… Нам бы на каждого такого застройщика по Карлуше. Ведь не птица – чистое золото, натуральный Зорро, даже цвет подходящий.
– Карлуша молодец! – хором сказали мы с Алекс.
Расставались мы с легкой грустью. С дачи Агаты я забрал четыре ведра яблок, решив оделить урожаем всех знакомых. Когда мы подъехали к дому, я открыл багажник и расхохотался.
– Ты чего? – удивилась Алекс.
Я ткнул пальцем в открытый багажник, где рядом с яблоками лежали четыре гигантских кабачка, подсунутые Агатой.
Александра РайтШепот листьев
Типичная утренняя прогулка в Форестпарке затянулась. Билл Торн собирался прицепить пса обратно на поводок, чтобы пойти домой. Он позвал своего золотистого ретривера по кличке Элвис, но тот взял след, а потому проигнорировал хозяина. Биллу ничего не оставалось, кроме как свернуть с тропы и последовать за собакой в глубь парка. Опавшая листва тихо шуршала под ногами, сухие ветки хрустели под тяжестью ботинок. Билл замер на секунду, прислушиваясь к запахам парка: прелой листвы, земли и мха. Лай прервал его медитацию, и Билл ускорил шаг. Преодолев заросли кустарника, он увидел Элвиса, который рыл землю, разбрасывая бурые и желтые листья.
– Фу! Нельзя! – крикнул Билл, но пес уже ухватился зубами за какую-то тряпку и потянул. – Я тебе! – пригрозил хозяин, и Элвис отступил.
Билл подошел ближе, присел на корточки и присмотрелся. Это было старое шерстяное одеяло. Он аккуратно потянул его на себя, встретив сопротивление, и тут же почувствовал запах разложения. Билл работал ветеринаром, так что этот аромат был ему хорошо знаком. Он встал и сделал шаг назад.
– Элвис, ко мне! – Мужчина пристегнул карабин к шлейке, и они с псом вернулись к дороге. Билл чувствовал пульсацию сердца в ушах. Ослабшей от волнения рукой он вытащил из кармана куртки мобильный и набрал девять один один.
Детективы Логан Миллер и Тайлер Блант прибыли на место преступления сразу после криминалиста и судмедэксперта. Те еще не успели распаковать свои инструменты, а вот патрульные уже потрудились на славу: оцепили местность и усадили свидетеля на раскладной стульчик.
Прислонившись спиной к стволу старого дерева, сидел мужчина средних лет. У его ног, свернувшись калачиком, безмятежно дремал пес.
«В этом все собаки: поднимут шум, а потом спят как ни в чем не бывало», – подумал Логан, вспомнив о своем мопсе Кеннеди, который в связи с новым телом мог получить ужин позднее обычного.
Детективы подошли к мужчине и представились.
– Билл Торн. – Он поднялся со стула и пожал руки детективам.
– Это вы обнаружили тело? – уточнил Логан.
– Да. Вернее… нет. Я не видел тела, только почувствовал запах разложения и сразу же отошел, чтобы не затоптать следы, – объяснил мужчина.
– Да вы знаток, – пошутил Логан.
– Вовсе нет, но детективы – это моя вторая страсть после работы. – Билл улыбнулся и наклонился, чтобы почесать пса за ушами.
– И кем работаете? – Тайлер с любопытством посмотрел на мужчину.
– Ветеринаром в клинике «Мокрый нос». Песий терапевт, проще говоря. – Он пожал плечами.
– Достойная профессия. А здесь вы, по всей видимости, выгуливали этого товарища? – Логан указал на пса. Тот поднял морду, будто понял, что речь о нем.
Билл кивнул.
– Торопитесь? – поинтересовался Тайлер, предполагая, что ветеринар может опаздывать на работу.
– Нет, я после ночного дежурства, – признался он. Только теперь детективы обратили внимание на явные следы усталости на его лице.
– Хорошо, мы не задержим вас надолго. Скажите, вы всегда здесь гуляете с собакой? Раньше пес не тянул вас к этому месту? – Логан внимательно следил за реакцией мужчины.
– Мы каждое утро гуляем в этом парке, но ходим разными тропами. Из других мест Элвис просто не смог бы почувствовать запах. – Билл пожал плечами.
– Спасибо. У вас при себе документы? – Тайлер достал телефон из кармана куртки.
Билл пошарил в нагрудном кармане куртки, вытащил удостоверение и протянул детективу. Тайлер сделал фотографию.
– Уточните ваш домашний адрес и телефон, чтобы мы могли связаться с вами, если возникнет потребность. – Тайлер не думал, что ветеринар причастен к находке, но процедуры соблюсти был обязан. К тому же, несмотря на большой опыт, свидетели не раз их удивляли.
Тайлер записал в телефон данные, продиктованные Биллом, и отпустил его. После этого они с Логаном направились к месту обнаружения трупа.
О том, что в свертке действительно находится человеческое тело, детективам сообщили по телефону патрульные, прибывшие на место первыми. Один из них приподнял край одеяла и увидел детскую ножку. А уже после того, как стало ясно, что это не было нелегальным захоронением питомца, патрульные вызвали экспертов и копов из убойного отдела.