– Свяжи его, – приказал Стэн Томми и двинулся дальше.
Действовать нужно было быстро и решительно, пока преступники не заметили, что их не в меру болтливый друг вдруг стал подозрительно молчаливым. Обогнув груду кирпичей, Стэн подошёл вплотную к перегородке и заглянул внутрь. Дуло винтовки блеснуло в свете тусклой лампочки, которая свешивалась с потолка.
– Добрый вечер, господа, – Стэн вышел на середину, держа револьвер перед собой. – Прошу вас сложить оружие и сдаться.
Человек, державший винтовку, рассмеялся и, плюнув себе под ноги, на усыпанный древесной стружкой пол, сказал:
– А ты кто? Коп?
– Да никакой он не коп! – рыжеволосый тип подскочил с мешков, на которых сидел, но тут же его губы искривились, как от чилийского перца. Выругавшись, он упал обратно на своё место, схватившись за левое колено. – Это тот парень, которого мы приняли за курьера!
– И которого вы, кажется, должны были прирезать. Так вы мне, по крайней мере, сказали.
– Гарри, я ударил его ножом в сердце! Я понятия не имею, как…
– Да заткнись уже, Эшли, – бросил Гарри и, не опуская винтовку, пригладил усы. И тут Стэн вспомнил, где видел его раньше. У здания муниципалитета перед самым началом допроса.
– Положи оружие.
– Или что? Стрелять будешь? Так давай! – он дернул затвор и, нацелив винтовку на Флеминга, уже практически нажал на спусковой крючок, как раздался выстрел.
Чуть покачнувшись, Гарри упал на лежавшие позади него мешки. Эшли дёрнулся было к нему, но замер на месте, наблюдая за Стэном. Не спуская с него револьвера, Флеминг обернулся.
– Мёрдок?! Какого чёрта ты здесь делаешь?
– Спасаю тебя, очевидно, – Эм опустила пистолет и одернула полы пиджака. На ней снова был её брючный костюм. – Я видела, как ты мило беседовал у костра с каким-то типом, и когда ты не позвал меня присоединиться к вашей компании, я решила не вмешиваться, а просто проследить, куда вы отправитесь. И, как оказалось, не напрасно, – она кивнула в сторону Эшли. – Так что, это и есть та самая знаменитая банда?
– Как видишь, – развёл руками Флеминг, – Мёрдок… обещай, что больше не будешь за мной следить, ладно?
– Оу, – Эм резко изменилась в лице. – Прошу прощения. Извините, что помешала, мальчики. Развлекайтесь, – ответила она и, сунув руку с револьвером обратно в карман своего пиджака, направилась к выходу. Томми, стоявший до этого позади неё, отпрянул в сторону, освобождая ей дорогу.
В этот самый момент раздался громкий возглас и глухой стук. Стэн резко повернулся, но это был всего лишь раненный в колено бандит, который всё-таки слез с мешков и хотел добраться до винтовки Гарри. Но теперь катался по полу, прижимая ноги к груди, и стонал во всю глотку.
И тут Стэн заметил, что в другом углу на куче какого-то тряпья лежал ещё один человек. Тяжело дыша сквозь приоткрытые губы, он наблюдал за происходящим. В его дрожащей руке был зажат пистолет.
– Эй, приятель, Чак? Верно? – Стэн поднял левую руку в знак примирения, продолжая держать его на прицеле. – Не дури, всё кончено.
Стэн догнал Мёрдок почти у самого дома.
– Подожди, – окрикнул он её.
Эм сбавила шаг, чтобы он мог с ней поравняться.
– Спасибо… ты действительно появилась очень вовремя. Тот тип едва не сделал во мне ещё одну дырку.
– Не за что, – ответила Мёрдок, прикусывая губу. Картина из сна всё ещё стояла перед её глазами. И ведь она действительно могла стать реальностью… – Стэн, я должна сказать тебе кое-что.
Они поднялись по ступеням и остановились на террасе дома.
– Что?
– Это очень сокровенное, Стэн, и… я должна была раньше сказать тебе о том, что…
– Ты спала с Рэндаллом? – вырвалось у Флеминга.
– Что? Нет! Почему… почему ты об этом спросил?
– Но ведь у тебя было с ним что-то? Знаешь, когда я увидел его голым в твоей постели…
– Он хотел меня изнасиловать, Стэн!
– А ты этого не хотела?
– Нет! Да как ты вообще можешь…
– А Скотти? Что это за нежности? Никогда не замечал, чтобы вы были близки.
– Между мной и Филиппом Прескоттом ничего нет, не было и не будет. Он просто поблагодарил меня за то, что я закрыла это дело. Ничего больше.
– Тогда о чём ты хотела мне сказать?
– Знаешь, теперь я не уверена, что стоит…
Мёрдок покачала головой и отвернулась, но Стэн схватил её за локоть и развернул к себе.
– Нет, говори.
– Я не уверена, что ты готов меня слушать.
– Говори! – крикнул Стэн, но, встретившись взглядом с Мёрдок, осёкся. – Пожалуйста, – он отпустил её локоть. – Прости, я просто на взводе. Ты не общаешься со мной, да ещё эта банда…
– Всё в порядке, Стэн, – почти прошептала Мёрдок.
– Слушай, давай уедем отсюда. Это место плохо на нас влияет. Ты здесь стала какой-то другой. Чужой. Мёрдок, я… люблю тебя, и я всё ещё хочу на тебе жениться. Давай устроим свадьбу и уедем в свадебное путешествие! Мир посмотрим! Ты ведь сама говорила, что это твоя мечта! Поедем в Европу, в Париж, Лондон, Рим! Куда скажешь, в любое место! Заведем детей, будем жить как настоящая нормальная семья! Мёрдок, представь… Мёрдок? Что с тобой? Почему ты плачешь?
Он в недоумении посмотрел на Эм, по лицу которой катились слёзы.
– Стэн, у меня есть ребёнок.
– Что? – Флеминг поднял бровь, как будто не расслышал, что она сказала.
– Мальчик, его зовут Аластер, и ему два года.
– Вау, – выдохнул Стэн. – Два года, и кто отец?
– Ростер.
– У тебя есть ребёнок от Гармиша, – Флеминг усмехнулся. – Надо же. Да у вас двоих ещё поинтереснее история, чем я думал. И где он? Где ребёнок?
– Он живёт у кузины Ростера в Нашвилле. Это к ним я ездила на неделю, когда ты, – она вдохнула и выдохнула, – убил Гармиша.
– Но почему? Почему же счастливые родители не стали заботиться о малыше, а спихнули его невесть на кого? – в голосе Стэна сквозила неприкрытая желчь.
– Послушай, мы этого не планировали. Я никогда не собиралась за него замуж и уж тем более не была готова к детям. Какой я могла стать ему мамой? Чему я могла его научить? Если я в себе-то разобраться не могла? Да, тогда это казалось мне хорошим и правильным решением.
– А теперь?
– А теперь мне не страшно попробовать, но… ты готов к этому?
– Воспитывать ребёнка Ростера Гармиша?
– Моего ребёнка, Стэн.
Вместо ответа Флеминг сел на ступени и посмотрел на темные окна домов напротив. В предрассветных сумерках мир казался серым и зыбким.
– Я так и думала, – произнесла Мэд.
– Ты должна была мне сказать.
– Нет, это ты должен был мне сказать! Сказать с самого начала, зачем ты появился в моей жизни. Знаешь, Стэн, отношения должны строиться на доверии, а если его нет, то какие это отношения? И ведь тебе всё равно, что я чувствую. Что чувствовала в ту ночь, когда Рэндалл привязал меня к кровати и рвал на мне одежду… Тебе важнее знать, было или не было. Но даже зная наверняка, что не было, ты продолжаешь сомневаться… Я знаю, почему ты хочешь увезти меня в Европу. Ты хочешь, чтобы я принадлежала только тебе, но этого никогда не будет. Ты знаешь, почему Ростер хотел моей смерти? Он сказал тебе?
– Нет, – покачал головой Стэн, глядя себе под ноги, – он просто сказал, чтобы это было тихо и быстро. Чтобы ты… не мучилась.
– Весьма гуманно с его стороны, – усмехнулась Эм, вытирая слёзы рукавом пиджака. – Он тоже не хотел ни с кем меня делить.
– С нами бы этого не случилось. Если бы только была немного более… – Стэн замялся, подбирая слова.
– Какой? Послушной, кроткой, тихой?
– Сдержанной!
– Пфф, мне казалось, что ты любишь меня такой, какая я есть, но нет. Ты сказал, что хочешь нормальную семью. Что значит нормальную? Такую, где я сижу дома целыми днями, занимаясь воспитанием наших чудесных восьми мальчиков, а ты зарабатываешь деньги? Ты же понимаешь, что этого не будет никогда. Не со мной. Я не откажусь от своего агентства, потому что вот это моя жизнь. И я счастлива в ней! Ты согласен быть частью этой жизни?
Она наклонилась к нему сбоку и заглянула в лицо. Флеминг ничего не ответил.
– Тогда проваливай, – проговорила она тихо. – Уезжай отсюда. Сегодня же. И не возвращайся никогда. Прощай, Стэн Ли Флеминг.
Вместо эпилога
Десять минут до отравления. Прикрываясь газетой, наблюдаю, как вагон заполняется пассажирами. Люблю наблюдать за людьми, представляя их жизни. Строить гипотезы, кто они, откуда и почему оказались в этом поезде. Например, тот джентльмен в соседнем ряду. С одышкой и федорой, по которой он барабанит толстыми пальцами. Следы от мела на рукаве и на брюках. Школьный учитель? Машинист спускает пар, и мужчина оборачивается. Бросает взгляд на часы. Нетерпеливо и нервно. Морщит нос. Скользит глазами по толпе, будто ищет кого-то. Останавливается на мне, и я чуть заметно киваю и снова делаю вид, что читаю газету.
Пять минут до отправления. Мужчина с федорой задвигает ногой саквояж под сиденье и снова смотрит на часы. Его лоб лоснится от пота.
Отвлекаюсь на группу девушек, входящих в вагон. Чёрные платья до щиколотки, белые воротнички. И зачем студенткам католического колледжа ехать в Нашвилл? Следом за ними идет пожилая монахиня. Сестра Гретхен. Годы добавили ей морщин и веса. Увы, не в обществе. Она глядит на меня в упор, но не узнаёт. И это к лучшему. Вряд ли она оценила бы мой мужской костюм и манеру сидеть, закинув ногу на ногу. Леди так не делают.
К слову об истинных леди. Жаклин стала настоящей южной belle и матерью трёх прекрасных дочерей. Занятно было наблюдать за её реакцией, когда она увидела меня на пороге своего дома. Удивление, недоумение, восхищение?.. Да, она не может позволить себе носить брюки и курить сигареты, когда ей вздумается. Она должна держать спину прямо и улыбаться в лицо общественности. Как же хорошо, что я освобождена от этих предрассудков и могу делать всё, что мне хочется.
Фляжка с виски оттягивает карман пиджака, но она со мной скорее для подстраховки. Меня не пугает задуманное мной дело. И я уверена, отец тоже будет счастлив, когда узнает.