Хотя труп был вовсе не в моей машине, то есть не в Олеговой, а в «Рено», от страхов это не спасало. Каждую секунду я ожидала появления стражей порядка. Остановят моих компаньонов, решат заглянуть в багажник, а там такое… Эта парочка вовсе не джентльмены и о моей неприглядной роли непременно расскажут. А чего это Олег меня недоделанной обзывает? Я посмотрела на себя в зеркало. Сам недоделанный, а я красавица. Все мои парни меня в этом убеждали. Правда, в цветочно-конфетный период. Верить в чистосердечие мужчин в подобное время никак нельзя. Но я уж точно не дурнушка. Симпатичная. Нет, красивая. Конечно. Глаза очень выразительные, носик аккуратный, чувственные губы… И волосы у меня роскошные… просто я их вымыть не успела, не до того было.
Зазвонил мобильный, я поспешно схватила трубку, обмирая от страха.
– Ты куда подевалась? – рявкнул Костя.
– Иду, – засуетилась я. – То есть еду.
Минут через десять я вновь увидела машину Мальцева, к тому моменту город мы уже покинули. Выехали на объездную, однако очень скоро свернули на проселочную дорогу и отправились вдоль реки. Город за спиной сиял огнями, а здесь было темно и оттого, наверное, жутковато. Справа берег, слева сплошной лес. Вскоре асфальт кончился, впереди песчаная дорога, вся в колдобинах. Огни мальцевской машины скрылись из глаз, а я притормозила. Ехать дальше не было никакого желания. Вновь зазвонил мобильный.
– Куда ты опять делась? – завопил Костя.
– Дура я, что ли, по ямам скакать? – возмутилась я. – Жду вас там, где асфальт кончается. Доберетесь ножками, – я отключилась, не желая слушать возражений, на всякий случай развернулась и начала томиться.
Ни одной машины мимо не проехало, что не удивило, кому надо здесь ездить в такое время. Однако меня не покидало чувство, что кто-то в лесу притаился и наблюдает за мной. Я заблокировала двери и включила радио. Прошел примерно час, когда в зеркало заднего вида я заметила смутные силуэты на дороге. Они приближались, и стало ясно: это Костя с Олегом. Оба устроились на заднем сиденье и вздохнули с заметным облегчением.
– Никто не проезжал? – спросил Олег. Я покачала головой. – Давай выбираться отсюда.
– Что вы сделали с машиной? – спросила я.
– Открыли окна и столкнули в реку, – ответил Костя, выглядел он куда спокойнее, наверное, выбрав для себя роль крутого парня.
– Ужас, – сказала я.
– Зато теперь у нас развязаны руки, – заговорил Олег. – Завтра, то есть уже сегодня, тряхнем как следует риелторшу.
– Не надо ее трясти, – поспешно возразила я. – Я же вам рассказывала, у риелторши парень есть, Вова Степанцов. Для начала надо на него взглянуть. У Вовы автосервис на Тимирязева. Очень может быть, что наш артист узнает в этом типе одного из своих мордобитчиков.
Костя вопросительно взглянул на Олега, а тот согласно кивнул. Как только мы вернулись в город, я, притормозив у ближайшей остановки, собралась выходить.
– Адиос, герои.
Костя вновь уставился на Олега.
– Мы же решили держаться вместе, – неуверенно произнес он.
– А как же твой кастинг? – съязвила я.
– Какой, на хрен, кастинг, когда у нас труп? – завопил он. Все-таки Костя – человек на редкость несдержанный. – Если мы со всем этим не разберемся, о спокойной жизни можно не мечтать.
– Не очень-то я вам доверяю. Трупы прячете, еще и обзываетесь.
– Это я от нервов, – сказал Олег. – Ничего такого обидного я сказать не хотел.
– Ага, – поддакнул Костя. – На самом деле ты очень даже ничего.
– То-то, – кивнула я. – Но держаться вместе все равно не получится. Я не могу оставить Любку.
– Вот и хорошо, – сказал Олег. – Устроим в доме твоей бабки штаб-квартиру.
– Теодоровне не понравится, что я мужиков в дом таскаю. Там антиквариата полно, вдруг свистнете что-нибудь.
– Слушай, красавица, – слегка споткнувшись на этом слове, буркнул Олег. – Весь этот старый хлам нам без надобности. Я, кстати, о твоей безопасности думаю.
– Так я тебе и поверю. Вы боитесь, что толстуха уже заяву на вас ментам накатала, и в своих квартирах опасаетесь появляться.
– Если нас заметут, тебе тоже несладко придется.
Я прикидывала и так, и эдак. Помощь в расследовании мне бы не помешала, сама-то я вряд ли справлюсь, а Олег должен в таких делах соображать, если уж он частный сыщик. Ну а если они мне голову морочат и хотят быть рядом из других соображений, что ж, тоже неплохо. Лучше их на глазах держать. «Гелендваген» мы оставили на парковке, чтоб возле бабкиного дома глаза не мозолил, и к Теодоровне возвращались пешком. Любка ждала нас в гостиной, то есть ждала-то она одну меня, но и против гостей возражать не стала.
– Надо бы стресс снять, – сказал Олег, выставив на стол бутылку водки. – Из машины прихватил, – пояснил он и тут же добавил, глядя на нас с Любкой: – Или вы водку не пьете?
– Почему же, – пожала я плечами. – Мы, царицы, – бабы простые. Можно и водку.
Выпили, но разговор не клеился. Где-то через полчаса Любка устроила мужчин в Витькиной комнате, а сама перебралась ко мне.
– Рассказывай, – зашептала она, выключая свет.
– Нечего рассказывать. В квартире пусто…
– А чего так долго?
– Того. Спи.
Утром Любка накормила всех завтраком, и мы вновь устроили военный совет.
– Первым делом надо бы к адвокату заглянуть, – почесав бровь, сказал Олег.
– Куда? – не поняла я.
– В контору, ду… девочка моя. Разведать обстановку.
– Толстуха запросто полицию вызовет, мы ей не понравились.
– А ты ее к себе расположи. В конце концов, хамил ей я, а не ты.
– Чего-то я не поняла. Вы мне одной идти предлагаете?
– Конечно. Милая женская болтовня… У тебя получится.
– Не хочу я туда идти.
– Со мной она точно откровенничать не станет. Я в тебя верю, – тут Олег подмигнул и улыбнулся.
Ясно, что это наглая лесть, но все равно приятно. В общем, я согласилась. Хотя в контору мне надлежало идти одной, поехали мы на моей машине втроем. Я, естественно, за рулем. Костя с Олегом остались ждать в моей машине, а я побрела к офису Мальцева, гадая, что сказать его секретарше, если застану ее на месте.
Толстуха сидела за своим столом, но особо грозной не выглядела, скорее растерянной. Посмотрела на меня и нахмурилась, потом на дверь покосилась.
– Ты одна? – спросила с подозрением.
– Одна.
– Вчера вас трое было.
– Да я этих типов, что вам нахамили, знать не знаю, – принялась я вдохновенно врать. – Возле дверей столкнулись, а потом я так перепугалась, что вместе с ними в кабинет вошла. Но меня тут же выперли.
– Да? – засомневалась тетка.
– Стала бы я вам врать. Степан Ильич у себя?
– Нет его.
– А когда будет?
– Может, после обеда. Не знаю.
– Как же так, он велел мне сегодня прийти…
– Говорю тебе, нет его.
– Ольга Вениаминовна, – заныла я. – Может, вы мне поможете… подскажете, что делать.
– А что такое? – нахмурилась толстуха.
– Вот спасибо, что не отказали. Можно я сяду? – и, не дожидаясь приглашения, я села на стул, перегнулась к ней и начала: – Я у одной старушки работаю. Милана Теодоровна Остроумова-Меллер. Бывшая актриса, очень знаменитая, – польстила я бабке. – Слышали о такой?
– Нет.
– Она так блистала. Ей Лондон и Вена аплодировали.
– Балерина, что ли?
– Нет, драматическая. Сам Немирович-Данченко руки целовал.
– Сколько ж ей лет-то?
– Думаю, за девяносто, но она о возрасте говорить не любит.
– Понятное дело, я тоже не люблю.
– Так вот. У нее шофер, Витька. Такой проныра. Мамашей ее зовет. На наследство виды имеет, а у Теодоровны родной внук есть. Только я не знаю где. Вот я и хотела посоветоваться: нет ли каких законных методов от Витьки избавиться, а еще бы лучше внука найти. Бабушка с головой не очень дружит, как бы Витька ей какую-нибудь бумагу на подпись не подсунул. Оставит Андрюху ни с чем. А бабушка его очень любит, я имею в виду внука.
– Если бабка в маразме, завещание всегда можно оспорить.
– Не я ж его оспаривать буду, надо внука найти. Может мне Степан Ильич помочь?
– Как, ты говоришь, бабку зовут? – вновь нахмурилась Вениаминовна. Я повторила имя, а тетка скривилась. – Витька твой как выглядит? Высокий, темноволосый и вроде спит на ходу?
– Точно, – ахнула я. – Откуда вы знаете?
– Был он здесь, неделю назад. С шефом шептался. А я у Степы на столе потом бумагу нашла, а там бабкина фамилия.
– Что за бумага?
– Да не рассмотрела. Взглядом зацепилась за фамилию, уж очень заковыристая.
– Что ж получается, Витька меня опередил? Бумагу на наследство уже составил.
– С завещанием к нотариусу надо, а не к адвокату. Хотя, если честно, плохи твои дела. Шеф у меня редкий гад, от него любой пакости жди.
– Что ж вы у него работаете?
– Потому что дура. Как все бабы. Или почти все. Хотя есть другие, вроде его жены, Екатерины Григорьевны. Вот уж прости господи… В стриптизе танцевала. Додуматься надо на такой жениться. Он всегда на молодых баб заглядывался, от горшка два вершка, но что твой Казанова. Это он сейчас облезлый, а пять лет назад ходил гоголем. Известный в городе адвокат. Уважаемый.
– А сейчас нет? – ввернула я.
Тетка внимательно посмотрела на меня и вздохнула:
– Сейчас его в приличных домах дальше порога не пускают.
– А что он такого сделал? – с дрожью в голосе спросила я.
– Откуда мне знать. Только все двери перед его носом захлопнулись в один момент. Я думала, Катька его тут же сбежит, но, видно, податься некуда. Кому нужно такое счастье? Сегодня с утра звонила раз пять, интересуется, куда муженек пропал.
– Выходит, и дома его не было?
– В том-то и дело. Я вчера из больницы вернулась, офис заперт, а шефа нет. Я немного подождала, потом позвонила. Он СМС прислал: «не беспокоить», а вечером его шалава принялась звонить. И вчера звонила, и сегодня. Истерику мне закатила. Как это я не знаю, где шеф?
– Может, загулял? – предположила я.