– Как избавиться? – растерялась я.
– Очень просто. Заманим в ловушку и сдадим ментам. Заодно узнаем, кто они такие. Сейчас поедем к внуку на квартиру. Я тебя возле дома высажу и сделаю вид, что уезжаю. Надеюсь, у них хватит глупости за тобой отправиться. Ты дверь оставь открытой, чтоб им удобней войти было. А я, как только они в квартире окажутся, подопру дверь, чтоб не сбежали, вон хоть монтировкой. И ментов вызову. С балкона они прыгать не станут, чтоб не покалечиться. И заметут их в чужой квартире, пусть потом объясняются. А мы спокойно поедем в Андреево.
– Гениально, – кивнула я. – Главное, чтоб они мне голову проломить не успели, пока менты подъедут.
– Ты спрячешься.
– В шкафу? – съязвила я.
– В шифоньере, – серьезно ответил Витька. – Внутри в левом верхнем углу есть углубление, а в нем шнурочек, потянешь за него, только аккуратно.
– И дверка откроется?
– Ага. Мамашин братец банкам не доверял, а воров боялся и соорудил тайник в обычной кладовке, вход в нее через шифоньер. Ни в жизнь не догадаешься, если не знаешь. С той стороны тоже шнурок есть, дверь закроешь, и ты в полной безопасности. Не выходи оттуда, даже когда менты приедут, ни к чему им тебя видеть. Я сам за тобой приду.
– А если я шнурочек не найду?
– Ты уж постарайся.
Признаться, первой мыслью было, что надо мной утонченно издеваются, вот только не верилось, что Витька на это способен. Взгляд его был чист и ясен и отливал синевой. «Глаза у него красивые», – некстати подумала я, то есть на небесную синеву я и раньше внимание обращала, но особо привлекательной она не выглядела, точно смотришь на воду в бассейне, ничегошеньки не ожидая увидеть. А сейчас в его глазах поблескивали веселые искорки, хотя физиономия выглядела исключительно серьезной. «Может, не такой уж он идиот?» – явилась вторая нежданная мысль, и я нахмурилась.
– Надеюсь, в ловушке окажется эта парочка, а не я, – буркнула с сомнением.
– Ты, главное, сделай все так, как я сказал. И за шнурок резко не дергай, чтоб дверь не заклинило.
– Ага, – кивнула я, пребывая в раздумьях о мыслительных способностях Витеньки.
Он высадил меня рядом с подъездом, чтоб враги по дороге перехватить не успели, и сунул мне в руку ключи от квартиры.
– Аккуратнее со шнурком, – напомнил Витька, я вновь ответила «ага» и проскользнула в подъезд, а Витенька поехал себе дальше. Враги могли появиться в любой момент, а мне еще шнурок искать и за него дергать, оттого по лестнице я поднималась бегом. Вошла в квартиру и дверь на всякий случай за собой заперла, тут же направившись к шифоньеру. Распахнула дверцы. Мужские вещи на плечиках. Сдвинув их в сторону, я забралась внутрь и без труда нащупала в левом верхнем углу углубление, а в нем шнурок. Потянула на себя, от волнения даже не дыша, и фанерная стенка отъехала в сторону. За ней оказалась узкая дверь, которую я тут же распахнула. В самом деле, обычная кладовка, шириной чуть больше метра и глубиной примерно два, с рядами полок с двух сторон, совершенно пустых. А жаль, я всерьез рассчитывала обнаружить сокровища. Вернувшись к входной двери, я постояла, прислушиваясь. Стараясь не шуметь, отперла ее и помчалась в комнату. Пара секунд, и я в шифоньере. Сняв с плечиков мужскую дубленку, я забросила ее в кладовку, закрыла дверцы и вернула на место заднюю стенку шифоньера. Расстелила на полу дубленку и устроилась с удобствами. Прошло минут десять с моего добровольного заточения, а ничего не происходило. Враги не спешили со мной разделаться, а жаль. Зато появились догадки, и теперь дверные чудачества в мой прошлый приход сюда объяснились просто без всякой мистики и прочей чертовщины. Я считала, что в квартире никого нет, и ошибалась, он прятался от меня в кладовке. Я даже догадываюсь, кем этот «он» может быть. К привычному «ну, старушенция» добавилось «ну, Витька», и к желанию поквитаться со старой вешалкой прибавилась настоятельная потребность оторвать голову Витьке за их дурацкие шутки. Планы мести были прерваны тихим шуршанием, потом послышались голоса, и стало ясно: враги в квартире.
– Куда она делась?
– Откуда я знаю.
– Она должна быть где-то здесь, если дверь открыта, в шифоньере посмотри.
Я малость напряглась, услышав, как совсем рядом загремели вешалки, которые отодвинули в сторону.
– Никого… – с печалью отметил мужской голос. – Может, она к соседке ушла и дверь оставила открытой.
Мужчины еще немного посовещались, гадая, где я могу быть.
– Не нравится мне это, – заметил один из незваных гостей. – Давай сматываться.
Но с этим вышла незадача. Даже сидя в кладовке, я отлично слышала, как матерятся мужики, пытаясь открыть дверь. Потом они переместились к окну и констатировали, что пути отрезаны. Прыгать с балкона ни тот ни другой не планировали. Парочка заполошно бегала по квартире, вновь пытаясь открыть дверь всеми доступными средствами, но бурную деятельность пришлось прервать: появилась полиция, а с ними и Витька с объяснением, что приехал проверить, все ли в порядке в квартире, а тут дверь открыта и какие-то типы нагло бродят по чужой собственности. Тихонько выскользнув на лестничную клетку, он заблокировал дверь и тут же позвонил. Незваные гости в ответ на это утверждали, что дверь была не заперта (истинная правда) и они вошли, надеясь встретить здесь старого приятеля. Суровый мужской голос предложил продолжить дискуссию в отделении, и вскоре стало тихо.
Особой необходимости сидеть в кладовке я теперь не видела и пошла в кухню, где в прежний свой визит обнаружила окаменелый кофе и не менее твердый по консистенции сахарный песок. Кофе в результате получился таким же вкусным, как в кафетерии. Я смотрела в окно и ждала Витьку, болтаться по улицам в одиночестве все-таки опасаясь. Витька появился часа через полтора.
– Блестящий план, – увидев его, похвалила я. – Выходит, это ты мне голову морочил, когда я с запиской приходила? И не вздумай врать, все равно больше некому. Не сама же бабка…
– Мамаша велела… – пожал он плечами.
– Ясное дело, а с какой целью?
– Мамаша сказала, чтоб тебе было интересней.
– Спасибо за заботу. Мне б только добраться до этой кикиморы, – пробормотала я сквозь зубы и на Витьку накинулась: – Рассказывай!
– О чем? – перепугался он.
– О том, как в полицию съездил.
Особо похвастать было нечем. От врагов мы на время избавились, но их фамилии, имена и отчества, аккуратно переписанные Витькой на листок бумаги, моему разуму мало что сказали. Кстати, оба типа ранее судимы. Одно несомненно: это та же парочка, что подстерегала меня у больницы. Но кто их послал? Впрочем, и об этом я догадывалась.
– Поедем в Андреево? – переминаясь с ноги на ногу, спросил Витька, пока я мыла чашку.
– Поехали, – кивнула я.
По здравом размышлении, поездка эта была бесполезной и даже глупой. Во-первых, маловероятно, что Береговой находится там, во-вторых, совсем невероятно, что я смогу к нему подобраться, если даже с журналистами он общается исключительно по скайпу. Но иного способа сдвинуть расследование с мертвой точки я не знала. Поняв, что его роль в исчезновении Бони для меня уже не тайна, Береговой непременно обратится за помощью к Крючкову, который все эти годы его покрывал. Хозяину клуба придется что-то предпринять… В этом месте начинало сосать под ложечкой: по мне, он и так много чего предпринял, и моя голова только благодаря Витьке осталась целехонькой.
Не успела я подумать о Крючкове, как он объявился. Мой мобильный зазвонил, едва мы покинули город. На дисплее высветилась надпись «номер скрыт», и я с замиранием сердца ответила.
– Здравствуйте, Елена Юрьевна, – услышала я приятный мужской голос, – хочу вам дать совет…
– Ну, наконец-то, – невежливо перебила я. – Я уже начала беспокоиться, отчего вы меня своим вниманием обделяете. Мои друзья уже в больнице, а я на здоровье пожаловаться не могу.
– Это временно, – осчастливил он. – Умерьте свое любопытство, оно ни к чему хорошему не приведет. Я даже выплачу вам небольшую компенсацию. Подумайте, Леночка. Ничего, что я вас так называю?
– Если речь зашла о деньгах, вы можете называть меня как угодно. Так о какой сумме идет речь?
– Скажем, две тысячи долларов.
– Вы меня неприятно удивляете, – посетовала я.
– Хорошо, я удвою сумму.
– Лучше сразу приписать к ней два нуля. Так мы скорее подружимся. – Я вслушивалась в тишину, царившую в трубке. «Неужто согласится?»
– Вы, должно быть, спятили, – резко ответил он.
– Уверена, что вы потеряете куда больше, – сказала я и, решив проверить свои догадки, добавила: – У вас есть время подумать, Сергей Иванович.
Уверена, такого он все-таки не ожидал. Очередная пауза длилась куда дольше.
– Знать и доказать не одно и то же, – наконец произнес он и отключился, а я убрала телефон.
– Денег предлагал? – спросил Витька.
– Ты же слышал.
– Возьмешь?
– Не-а. Соглашаться на четыре тысячи баксов гордость не позволит, а больше он не дает. Крючков человек старой закалки, такому проще мне голову проломить, чем с деньгами расстаться. Скажи-ка лучше, – вздохнула я, – бабка знает, что Андрюха погиб?
Витька пожал плечами:
– Она его очень любила. И он ее. И если за пять лет ни разу не объявился…
– Понятно, – вторично вздохнула я и стала смотреть на дорогу.
Поместье Берегового находилось не в селе Андрееве, а километрах в десяти от него. Здесь когда-то был детский лагерь отдыха, о чем свидетельствовал проржавевший щит на обочине, который так и не потрудились убрать. Поместье было окружено двухметровым забором с видеокамерами, асфальтированная дорога привела к кованым воротам, рядом будка охранника. Молодой мужчина, сидя за стеклом в одиночестве, читал журнал. Услышав шум, поднял голову и взглянул на нас без всякого интереса. Я вышла из джипа и подошла к будке.
– Заблудились? – спросил мужчина, приоткрыв окно.
– Это поместье принадлежит господину Береговому? – вежливо спросила я.