– Ты это о ком говоришь?
– А тебе бабушка не рассказывала, что к ней в последний месяц гость приходил?
Лиза в ответ лишь вздохнула. Знал бы Темка, сколько утаивала от нее бабушка.
– И не раз, и не два я его видел у нее в доме, – настаивал Артем. – Высокий, уже в возрасте, одет и выглядит так себе, потасканный какой-то. Я еще удивлялся, чего это твоя бабушка с таким типом связалась. Я потом про него справки навел, оказалось, он из местных, но раньше жил в ста километрах ниже, а потом перебрался в наши края.
– Все равно я не понимаю, о ком ты говоришь. Мне ни бабушка, ни Аля с Юрой ничего такого не рассказывали.
– Ну, Аля с Юрой могли и не знать. Он ведь по ночам в гости приходил.
Еще и по ночам! И тут Лиза спохватилась.
– Тебе-то откуда знать, кто тут в бабушкином доме по ночам ошивается? Ты что, за ней подглядывал? Тема смутился.
– Не подглядывал, а вел наблюдение. Заботился я о ней. Тебя целый год нету, бабушка одна живет, люди про нее разное стали говорить.
– Что разное?
– Ну, что таскается к ней по ночам какой-то мужик. Вот я и решил проверить, так это или нет. Три ночи следил, и каждую ночь он к ней приходил. А потом ты приехала, и он перестал приходить. Только далеко все равно не уехал, тут остался. Могу тебе его нору показать, если хочешь.
Конечно, Лиза этого хотела!
– Пойдем! Прямо сейчас!
– Только это высоко в горы надо будет идти.
– Не важно!
– Почти целый час вверх топать.
Лиза в ответ лишь сверкнула глазами и напялила широкополую шляпу, защищающую голову от солнцепека. И еще взяла бутылку воды. Подумала и взяла такую же для Темы. И, никому не сказав, куда направляются, они двинулись в путь.
Подъем отнял у них больше сил и времени, чем они ожидали. Приятель дважды сбивался с пути, чем неимоверно расстраивал Лизу. Она даже подумала, уж не придумал ли это все Темка для того, чтобы просто побыть с ней наедине. Но тот не делал никаких намеков, что Лиза ему хоть сколько-нибудь интересна в этом плане.
Он делился информацией, которую ему удалось раздобыть к этому времени про кавалера бабушки.
– Мужик этот подрядился пасти овец на Иваныча. Это местный фермер, держит барашков, летом гоняет их в горы. Иногда отара с пастухом неделями назад не возвращается.
– Поверить не могу, чтобы у бабушки было что-то с деревенским пастухом. И овцы… От них же запах!
А бабушка к запахам была очень чувствительна.
– Этот пастух человек непростой. Зовут его Петром. Мне с ним доводилось разговаривать, так он то ли ученого, то ли учителя напоминает. Говорит, словно лекцию читает. Заслушаешься!
Может, ученый? Уж не тот ли, у которого бабушка была в референтах? Хотя нет, тот давно умер. Тогда, возможно, это его более молодой коллега?
– И стреляет ловко! – продолжал восхищаться Артем. – Во всяком оружии разбирается. У Петра от волков старенькая двустволка имеется, так он из нее бешеную лисицу так ловко подшиб, что вся тушка цела осталась. Пуля в один глаз вошла, а в другой вышла. Сам видел!
Метко стреляет, может, он разведчик? И личина пастуха тут не помеха. Для разведчиков характерна такая мимикрия под разные слои населения.
– А рукастый какой! – продолжал расхваливать Артем. – Все умеет! К чему ни прикоснется, все работает. У Пашки, который у него в подпасках ходит, зуб разболелся. Так там от зуба уже и не осталось ничего, ему врачи давно говорили, удалять нужно. И представляешь, он ему вырвал!
– Кого?
– Не кого, а что! Зуб вырвал! Пашка много лет с этим зубом возился, то болит он у него, то нет. А тут одним махом и решилось дело! Петр клещами выдернул. Сам наблюдал!
Лиза окончательно запуталась. Неужели все-таки этот таинственный приятель бабушки – стоматолог, ее бывший коллега? Как бы уже узнать наверняка!
– Скоро мы уже придем?
– А мы уже и пришли!
Они оказались на тенистой лужайке, на которой мирно паслись овечки. Под огромным раскидистым деревом лежали двое мужчин. Один был совсем молодой, а второй почти старик. Грязная клочковатая борода, густая, сто лет не чесанная грива волос, затрапезная одежда и заскорузлые от тяжелой работы руки. Мальчишка как храпел, так и продолжал оглашать окрестные склоны своим молодецким храпом. А вот старик сразу же поднялся на ноги. И Лиза тут же отметила, какие легкие и плавные у него движения, совсем не похожие на пожилого человека, обремененного всякими там артрозами и подаграми.
– Добро пожаловать. – Но тут он всмотрелся в лицо девушки и нахмурился: – Лиза?
– Да.
– Зачем пришла?
Лиза замялась, а пастух совсем уже мрачно переспросил:
– Что-нибудь случилось с бабушкой?
Лиза кивнула.
– Убили?
Лиза кивнула снова.
– Так я и знал, – вздохнул старик, не демонстрируя при этом никаких признаков отчаяния или горя. – Что же, она и сама это предчувствовала. Что-то слишком уж часто к ней в последнее время гости из прошлого повадились с визитами. Вечно это продолжаться не могло.
– Кто, например? Вы?
– Нет, не только. Но и я тоже хорош. Не подумал, что за мной следить могли. Хоть и старался к Настеньке моей только по ночам приходить, да, видать, сплоховал, засветился. Уже не первый человек мне намеки делает, мол, что у меня за дела такие с Барыней.
Лиза почувствовала, что у нее голова окончательно идет кругом.
– Постойте, какая еще Настенька? Мою бабушку звали Ольгой.
– Это она когда с прежней жизнью завязала и новые документы себе сделала, то назвалась Ольгой. Это имя ее матери, так она мне объяснила.
– А вы кем ей приходились?
– Я? Я был ее другом, да что там другом, пожениться мы с ней собиралась. Только в те времена люди серьезней к таким вещам относились, пока я вокруг да около ходил, зазнобушку мою и увезли.
– Кто увез? Куда?
– Вышка у нас на городском пляже стояла спортивная, Настенька с нее чуть ли не каждый день прыгала. Обычно я с ней ходил, мы и в секции по прыжкам вместе занимались. А в тот день не смог. Одна она пошла. Пойти-то пошла, а назад уж не вернулась.
– И ее не искали?
– Искали, конечно. Только всех поисков, что нашлись свидетели, которые видели, как Настенька с одним хмырем не из наших мест разговаривала. И куда-то потом с ним ушла. А потом и вовсе в милиции это дело свернули. Да и родители Насти стали как-то странно себя вести. В доме полный ремонт сделали, крышу поменяли, гараж построили. Внутри дома, как сейчас говорят, полный фарш у них был. А потом и вовсе дом продали и куда-то в глубь материка всей семьей уехали. У них кроме Насти еще сын был.
– А почему родители Настю свою не искали?
– Поговаривали, что жива Настя, с очень богатым человеком живет, он на нее денег не жалеет, а она их своим родителям шлет, вот они ее и не ищут.
Лиза молчала. Она не знала, стоит ли верить словам пастуха. Но одно было правдой: плавала ее бабушка и впрямь великолепно. С вышки не прыгала, не было у них вышек, а вот со скалы как-то сиганула, смертельно восхитив и напугав этим Лизу. И летела бабушка не просто ласточкой или солдатиком, как отважилась затем прыгнуть Лиза, летела она с красивым разворотом, так легко и естественно, словно проделывала этот трюк неисчислимое количество раз.
– Значит, вы единственный, кто не забыл Настю?
– Всю жизнь искал ей замену, да так и не нашел. Трижды женат был, но все неудачно. В каждой своей женщине я пытался найти Настю, а когда понимал, что это невозможно, уходил. И вот теперь на старости лет был мне послан лучик счастья. Нашел я свою зазнобушку. И она меня признала. А что уж мы с ней старые были, да и жизнь нас в разные стороны развела, так это все можно было бы исправить. Да только она сама этого не хотела. Хоть и призналась, что помнит меня и любить готова, а принять меня в дом не соглашалась.
Ну, еще бы! Трудно было представить этого грязного старика в чистеньком вылизанном домике бабушки. Петр все понял и усмехнулся.
– Не в том дело, что я пастух, а она Барыня. Боялась она за меня. Так и сказала, что чует, смерть к ней крадется, а потому не хочет, чтобы кого-то еще зацепило.
– А как же я? Я ведь жила у бабушки! Меня не могло зацепить?
Петр пожал плечами. А Лиза про себя подумала, что, возможно, никого бабушка и не опасалась. Это было всего лишь деликатный способ отвадить слишком настырного кавалера, которого она, возможно, еще и стеснялась. Одно дело, если он приходит к ней ночью и тайком, и другое – прилюдно поселить у себя в доме на правах супруга какого-то там пастуха. Но это были уже детали, которые могли быть известны лишь самой бабушке.
А Лизу интересовало другое:
– Как же вы друг друга спустя столько лет признали?
– По родимому пятну на бедре. Мимо проходил, когда она со скалы прыгала. У меня прямо сердце замерло! Настенька летит! Спросил у местных, они мне объяснили, что это Барыня всегда так развлекается. Стал я караулить возле той скалы. А как она пришла, да платье скинула, я пятно у нее на ноге и увидел.
Приметное, в виде хвостатой звезды. Я к ней! Настенька! А она прыг и вниз рыбкой! Только на другой день снова пришла. А я уж там. Так и поговорили. Оказалось, что я меньше изменился, она меня признала без всяких там родимых пятен. Сразу сказала, я тебя, Петя, никогда не забывала. Просто жизнь так повернулась, что назад мне уже пути не было.
– Но почему? – жадно спросила Лиза. – Почему не было? Чем таким бабушка в своей жизни занималась до того, как осесть тут?
– А вот этого я тебе не скажу. Просто потому что не знаю этого.
– Она вам не рассказывала?
Петр покачал головой.
– Мы с ней говорили о нашем общем прошлом и о нынешнем времени, когда мы снова могли быть вместе. А вот где она оказалась после своего похищения, как жила и чем жила, этого она мне не рассказала.
Лиза чувствовала, как в груди у нее нарастает волна разочарования. Она так надеялась, что Петр сумеет пролить свет на тайну, скрытую в прошлом ее бабушки, но увы, этого не произошло.