– Посмотри, какой прекрасный холл! – восторженным тоном опытного экскурсовода рассказывала она. – Здесь восемь кожаных диванов. С каждого виден японский телевизор. Днем мы показываем мультфильмы для детворы, а после девяти вечера крутим по видику американские боевики, триллеры и ужастики.
В первой половине января отдыхающих в «Изумрудном лесу» было немного, второй корпус стоял практически пустой. Московского полковника и его приятеля майора Журбина поселила в первый корпус, а мне предоставила комнату в новом здании.
С первых минут нашего появления в «Изумрудном лесу» все пошло не так, как я планировал. Увидев Машу, полковник заинтересовался ею, а после заселения и вовсе увел ее прогуляться по территории дома отдыха.
– Ваш босс ничего не перепутал? – спросил я майора. – Эта девушка приехала со мной.
– Придется уступить, – равнодушно ответил он. – Мы сюда отдыхать приехали. Где тут бар, которым так похвалялась хозяйка?
Я почувствовал себя обворованным. При любом раскладе Маша должна была провести ночь со мной, а не с этим седым потасканным ловеласом. Но ничего не поделать! Кто платит, тот и заказывает музыку. Выезд в «Изумрудный лес» был организован для москвичей, им и карты в руки.
– Ты что-то погрустнел, – отвела меня в сторону Журбина. – Московский гость увел твою пассию? Не горюй. Останешься один, я к тебе хорошую девочку пошлю.
– Что он в ней нашел? – раздраженно спросил я. – На Машке висит все, как на деревенском пугале, а он от нее глаз не отводит.
– Не в упругих ягодицах суть женщины! – похлопала меня по плечу Валентина Павловна. – Глупые мужчины оценивают женщин по фигуре, а умные – по глазам. У Маши прекрасные глаза. Ты сам-то чего на нее запал?
– Дело случая, – неохотно ответил я.
После прогулки полковник увел на полчаса Ивлеву в номер и больше не отпускал ее от себя. Не спрашивая у меня разрешения, Маша перенесла свои вещи к седовласому москвичу. Я остался один, как сыч в осеннем лесу. Заменять Ивлеву на другую приехавшую с нами девицу я не желал. Мне хотелось с Машей довести историю до логического конца, но, видно, не судьба!
«Если она уйдет спать к полковнику, я к ней больше пальцем не прикоснусь, – решил я. – Могла бы, стерва, соврать полковнику, что у нее проблемы, и она, как женщина, временно непригодна для эксплуатации. Нет же, московский хлыщ поманил ее пальчиком, и Маша поскакала к нему на всех парах!»
После обеда мы пошли во двор. Мы – это я, майор и две девушки. Полковник с Машей отпочковались от нашей компании и уселись в углу холла смотреть видеофильм.
Погода была прекрасная. Стоявшие всю неделю морозы отпустили, и температура днем не опускалась ниже пятнадцати градусов. Холодное сибирское солнце впервые за зиму попыталось прожечь в сугробах проталины, но пока безуспешно – до первого робкого таяния снега пройдет еще не одна неделя. В безветренную солнечную погоду полезно для здоровья пробежаться на лыжах, но никто из постояльцев «Изумрудного леса» оздоровляться не спешил. Бар со спиртными напитками пользовался большей популярностью.
Выпивший майор куражился во дворе – толкал девушек в сугробы, пытался бросаться снежками из рассыпчатого снега, много и невпопад шутил. Воспользовавшись минуткой, Люба, по привычке представившаяся москвичам Дашей, спросила:
– Андрей Николаевич, кто с кем? Мы ничего понять не можем. Машку, что, тот седой чувак снял?
– Дождемся вечера, там видно будет.
Вечером, часов в шесть, тот же вопрос задал майор:
– Ты какую себе заберешь, беленькую или темненькую?
Я отыскал глазами Машу в углу холла. Она очень внимательно слушала полковника, а тот, как глухарь на току, не замечая ничего вокруг, рассказывал ей что-то азартно и эмоционально.
– Забирай обеих, – решил я.
– Ты что это, серьезно? Обалдеть! Вот это я понимаю – гостеприимство! – Майор посмотрел по сторонам и склонился ко мне. – Андрей, а как я с двумя-то? Вдруг не выдержу? Давай лучше все вместе встретимся, а там поменяемся, если что.
– Я бы рад, – доверительным тоном ответил я, – но у меня к вечеру так печень разболелась, что мне не до баб. За себя не беспокойся. Я сейчас закажу тебе коктейль «Сибирский особый», до утра будешь молодцом! Средство проверенное, целебное.
Я подошел к бармену. Вечером напитки смешивал один из сыновей Касима.
– Есть народное узбекское средство для повышения потенции? – стоя спиной к холлу, спросил я.
– У отца поинтересоваться? – с готовностью ответил он.
– Не надо. Сейчас сами изобретем. Орешки остались, которыми Валентина Павловна белок кормит? Нащелкай треть стакана, раздави их пестиком и подзови меня.
Я вернулся к озаботившемуся предстоящим вечером майору.
– Что он говорит? – кивнув на бар, с надеждой спросил он.
– Сейчас сделает. Чисто для своих, одну порцию. Придется немного подождать, там сложный состав.
– Андрей, – с благодарностью сказал майор, – приедешь в Москву, заходи на Петровку, 38, не стесняйся. У нас коктейли для мужчин не готовят, но кое-что я тебе покажу.
Сын Касима по внутреннему телефону вызвал девушек из обслуги, дал им мешочек с кедровыми орешками, отыскал меня в зале, кивнул: «Сейчас нащелкают!» Журбина, заметив, что бармен самовольно распоряжается беличьими запасами, оторвалась от гостей и пошла к нему. Я двинулся наперерез.
– Валентина Павловна!
Она остановилась.
– Один вопрос есть.
Я взял Журбину под локоток, отвел к свободному дивану.
– Это я попросил ваши орешки в ход пустить. Хочу сделать для московского гостя коктейль для повышения потенции. Мне, кроме кедровых орешков, ничего в голову не пришло.
– Так бы и сказал! – повеселела она. – Сейчас схожу к себе, принесу ментоловые капли. Ты, я вижу, сегодня один куковать будешь?
– Такова причудливая синусоида сегодняшнего дня! Привез с собой девушку, а ее с ходу какой-то облезлый хрыч уволок.
– Да никакой он не облезлый. Очень даже интересный мужчина: стройный, лицо благородное, властное. Сразу видно – большой начальник!
– Да он ей в отцы годится, – недовольно буркнул я.
– Ой-е-ей! – засмеялась Журбина. – Ты давно такой правильный стал? Этому москвичу на вид лет пятьдесят. Самый расцвет у мужчин: опыт есть, карьеру сделал, если со здоровьем все в порядке, то живи, наслаждайся жизнью – рви бутоны молодых цветов.
Она ушла к себе в апартаменты, а я вернулся к майору.
– Хозяйка чем-то недовольна? – настороженно спросил он.
– У нее запасы алтайских горных трав к концу подходят, но ты не обращай на нее внимания. Валентина Павловна – подруга моей матери, для моих гостей жадничать не будет.
– Я вижу, она с тобой поговорила и повеселела. Ты ей что-то забавное рассказал?
– Про племянников. Она их с детства знает.
По очереди пришли девушки из обслуги, под барной стойкой высыпали в высокий стакан нащелканные кедровые орешки. Сын Касима раздавил ореховую массу в кашицу и позвал меня.
– Капай в орехи ментоловые капли, – уверенно командовал я. – Теперь лей коньяк пальца на три-четыре… В бутылке что за зеленый напиток, тархун? Лей тархун. Половину чашечки крепкого кофе, одну гвоздичку, горошинку перца. Это что за сухое зелье? Узбекская приправа? Брось щепотку, размешай. Отлично получилось! Сам бы такой коктейль попробовал, да не могу белок Валентины Павловны без завтрака оставить.
Бармен с серьезным видом подал мне стакан с мутной жидкостью неопределенного цвета. Я обернулся, беззвучно позвал майора.
– Потихонечку, через соломинку, надо отпить все содержимое, а потом съесть гущу со дна, – вполголоса сказал я.
– Ложечку дать? – так же вполголоса, как подпольщик подпольщика, спросил майора бармен.
– Не надо, – испуганно, но решительно ответил тот. С коктейлем в руке он стал похож на старшеклассника, готовящегося в первый раз опрокинуть стакан портвейна: дружки смотрят, оплошать нельзя – любую бурду выпьешь, лишь бы не ударить в грязь лицом.
– Терпкий какой, – прошептал майор, сделав первый глоток.
– Трак-чим-чим! – авторитетно разъяснил бармен.
– Что он говорит? – заинтересовался москвич.
– Горечь и специфический вкус дает экстракт сосновой хвои, вываренный с листьями мятных трав, – перевел я.
– Андрей, – посасывая коктейль, отвел меня к диванам майор, – если без блата брать, сколько стаканчик такого напитка будет стоить?
– Без блата его никто готовить не будет, а так, для своих, рублей за сорок смешают.
Отпив до половины, майор склонился к моему уху.
– Слышь, Андрей, у меня прямо сейчас в штанах все напрягаться начинает. Где наши чувихи?
– На том диванчике сидят, видик смотрят. Ты хочешь прямо сейчас уйти?
Дверь в холл распахнулась, и вошла стройная девушка в дорогой дубленке. Окинув взглядом мужиков, скопившихся у барной стойки, она громко, весело, по-пионерски задорно продекламировала популярный стишок:
Не стесняйся, пьяница, носа своего!
Он ведь с нашим знаменем цвета одного!
– Альбиночка, солнышко! – с распростертыми объятьями двинулась к девушке Журбина. – Какими судьбами? Ты к нам надолго?
Все до единого мужики в холле обернулись на прекрасную незнакомку. Майор, только что жаждавший предаться любовным утехам, замер со стаканом в руках, сделал на девушку в дубленке охотничью «стойку».
«Ну уж хрен вам всем! – с отчаянной решимостью постановил я. – Близко никого к Альбине не подпущу».
Решение надо было принимать за секунды, иначе майор клюнет на Альбину, и тогда я попаду в очень неприятную ситуацию.
– Сеструха приехала, – сквозь зубы бросил я. – Приперлась, блин!
– А, это твоя сестра! – разочарованно протянул майор. – Ничего так, хорошенькая.
В одночасье сестра Альбина потеряла для майора всякий интерес. Бить клинья к чьей-то сестре, когда у тебя под боком две симпатичные девушки – неинтересно и нерентабельно. Любая сестра при родном брате начнет выкаблучиваться, неприступную цацу из себя строить. Начни за ней ухаживать – только вре