—Нет.
—Он знакомил ее с кем-нибудь?
—Сомневаюсь. Он явно хвастался ею, но держал только для себя.
—Вы не знаете ее фамилии?
—Откуда же?
Я встал и поблагодарил Джекмена.
—Извините, если я грубо обошелся с вами.
—Со мной обращались и грубее…
Глава VII
Мотель «Дак»находился на окраине города или, точнее, в довольно захудалом пригороде Приморском. Двенадцать или пятнадцать коттеджей мотеля, выкрашенные в ядовито-зеленый цвет, были разбросаны на площадке перед обрывом. На грязном щебне перед нами стояло несколько машин старых моделей.
Дождь прекратился, и с запада из разрыва между тучами пробивался желтый свет, словно зажженный кем-то специально, чтобы показать все убожество мотеля.
Я поставил машину около домишки с вывеской«Контора»и вошел. На прилавке стояла картонка с написанной от руки просьбой нажать кнопку звонка «Для вызова владельца»,что я и сделал, однако безрезультатно: звонок не работал.Нагнувшись над прилавком, я обнаружил на полке под ним телефон и металлический ящик для картотеки с пятнадцатью пронумерованными секциями. В регистрационной карточке на коттедж номер семь имелась запись трехнедельной давности, гласившая, что «мистер и миссисРобертБраун»платят за него столько-то долларов еженедельно.Графы карточки для домашнего адреса и номера машины остались незаполненными.
За моей спиной скрипнула дверь, и в контору ввалился рослый старик с лысой, как у кондора, головой.Он выхватил у меня карточки и сердито спросил:
—Чем вы тут занимаетесь?
—Проверяю.
—Проверяете?! Что проверяете?
—Здесь ли еще мои знакомые Боб Браун и его жена.
Старик поднял карточку к свету и уставился в нее, беззвучно шевеля губами.
—Здесь,— подтвердил он.— Во всяком случае, еще утром были здесь.
Старик посматривал с явной подозрительностью.Очевидно, знакомство с Браунами не служило в его глазах хорошей рекомендацией.Я попытался расположить его к себе.
—У вас есть сейчас свободный коттедж?
—Целых десять, выбирайте любой.
—И во сколько он мне обойдется?
—Все зависит от срока…
—Пожалуй, я сначала потолкую сБраунами, спрошу, долго ли они еще пробудут здесь.
—Чего не знаю, того не знаю. Они прожили у меня три недели.— Старик почесал подбородок.— Вам, если вы приехали один, я могу сдать коттедж номер восемь совсем недорого. Он рядом с коттеджем, который снимают Брауны.
—Все же я поговорю с ними.
—Попытайтесь, хотя вряд ли застанете их дома.
Коттедж номер семь оказался на замке. На мой стук никто не ответил. Я повернулся, собираясь уйти, и увидел хозяина мотеля. Он стоял у коттеджа номер восемь, и как только я подошел к нему, церемонно распахнул дверь.
—Вот взгляните. Могу сдать за полцены, если вы действительно хотите пожить здесь.
Я переступил порог и вошел в холодную, мрачную комнату. Стены были покрыты той же неестественно зеленой краской, что и весь коттедж. Лучи солнца, проникая сквозь щели жалюзи, падали на тощую постель и потрепанный ковер на полу. Я слишком часто ночевал в подобных комнатах, чтобы решиться провести тут хотя бы одну ночь.
—Здесь чисто, не сомневайтесь,— заметил старик.
—А я и не сомневаюсь, мистер Дак.
—Я сам убирал…Кстати, я не Дак. Моя фамилия Станислаус. Дак продал мне мотель несколько лет назад, но я все не соберусь сменить вывеску.Да и смысла нет: скоро здесь все снесут и построят многоквартирные дома. Так как вы решаете?
—Все зависит от планов Брауна и его жены.
—На вашем месте я не стал бы связывать свои планы с планами Браунов.
—Это как же понимать, мистер Станислаус?
—Он же скандалист, каких свет не видел! Вы-то, конечно, знаете, как он относится к своей маленькой жене-блондиночке. Я пытался образумить его, да где там! «Не суйте,— говорит,— нос в чужие дела»! Хоть он и ваш друг, я…
—Не такой уж он мне друг… Неужели он стал вести себя еще хуже?
—Сегодня при мне несколько раз ударил жену.Я бы мог выгнать его из мотеля, да поможет ли это женщине? Он бил ее только за то, что она позвонила кому-то.Все время держит ее взаперти, как в тюрьме… Вы давно знакомы с Брауном?
—Не очень,— неопределенно ответиля.— Мы познакомились в Лос-Анджелесе.
—В Голливуде?
—Да, в Голливуде.
—Это правда, что она имела какое-то отношение к кино?Однажды она упомянула, что в свое время снималась, но он тут же прикрикнул на нее.
—Похоже, что их брачный союз трещит по всем швам.
—Вот именно. Готов поспорить, вас интересует не он, а она. По-моему, страстная бабенка. Был бы я в ваших годах, обязательно приударил бы за ней!
—Да и я не так уж молод.
—Не скромничайте… А ей, знаете, нравится молодежь.Между нами говоря, она ведь встречается с каким-то юношей.
Я быстро достал фотографию Тома, полученную от Элейн Хиллман.
—С ним?
Станислаус взял фотографию и, держа ее в вытянутой руке, подошел к окну.
—Он.Интересный парень. И фотография отличная. Откуда она у вас?— поинтересовался он, возвращая снимок.
Я сказал ему правду или, во всяком случае, часть правды:
—Он сбежал из школы-пансионата, а я частный детектив, которому поручено его найти.
На лице Станислауса отразился страх.
—Я не могу отвечать за то, что делают мои жильцы!— воскликнул он.
—Я вас ни в чем не обвиняю.
Старик, казалось, не слышал моих слов.
—Дайте-ка фотографию, хочу взглянуть еще раз,— попросил он.
Я протянул ему снимок.Едва взглянув на него,Станислаус покачал головой:
—Так оно и есть, я ошибся! Годы…Глаза уже не те…Я никогда не видел этого парня.
—Но вы только что сказали…
—Я ошибся! А вы хороши!Втирали мне очки насчет коттеджа, а в действительности хотели впутать в какую-то историю. Напрасно старались! Со мною такие штучки не проходят — ученые! А теперь катитесь-ка отсюда, не то я позову шерифа.
Только этого мне и не хватало! Я и без того опасался, что уже насторожил преступников и осложнил возвращение Тома. Не отвечая старику, я направился к своей машине.
Глава VIII
У подъезда, позади «кадиллака» Хиллманов, стояла синяя машина. Из дома навстречу мне вышел спортивного вида молодой человек. На нем был дорогой костюм, на руке висел плащ из крокодиловой кожи, а под плащом угадывалось что-то тяжелое, по форме похожее на револьвер.
—Не наставляйте свою пушку на меня. Я без оружия.
—Я х…хочу з…знать, кто вы,— слегка заикаясь, сказал молодой человек.
—Я Лу Арчер, а вы?
—Дик Леандро.
—Опустите револьвер,— напомниля.— Лучше направьте его на собственную ногу.
Леандро опустил руку, плащ соскользнул, и я увидел, что он держит большой старый револьвер.Леандро подобрал плащ и сконфуженно взглянул на меня.Ему было лет двадцать с небольшим.Карие глаза, темные курчавые волосы. Он, похоже, понимал, что привлекателен собой.
—Вы уже здесь, следовательно, деньги тоже здесь,— заметил я.
—Да. Я привез их из конторы несколько часов назад.
—Хиллман сказал вам, кому передать?
Леандро покачал головой:
—Нет, мы еще ждем.
Я нашел Хиллманов внизу»в комнате с телефоном. Они сидели рядом на кушетке около окна, выходившего на площадку перед подъездом. Ожидание как-то сразу состарило обоих.В лучах предзакатного солнца их лица казались пепельными. Элейн вязала, и ее руки двигались быстро и точно, словно жили сами по себе, независимо от их обладательницы жизнью.
Хиллман поднялся и бережно, как ребенка, положил на кушетку сверток, который до этого держал в руках.
—Хелло, Арчер,— тусклым голосом приветствовал он меня.
Я хотел сказать ему что-нибудь ободряющее, но его взгляд, в котором одновременно читались и боль и одиночество, остановил меня.
—Вы провели долгий и тяжелый день.
Хиллман медленно кивнул, миссис Хиллман всхлипнула.
—Почему тот человек не дает о себе знать?— спросил Хиллман.
—Трудно сказать. Похоже, умышленно нагнетает напряжение.
Элейн Хиллман резко отодвинула от себя вязанье, оно упало на пол. На ее увядшем, но все еще красивом лице появилась гримаса боли.
—Но он держит нас, словно на раскаленной сковороде. Зачем?
—Возможно, ожидает наступления темноты.Уверен, что он скоро объявится. Двадцать пять тысяч долларов — слишком соблазнительная приманка.
—Да пусть он получает эти тысячи, пусть получает больше! Почему бы ему просто не взять деньги и не вернуть нашего мальчика?
—Элейн, держи себя в руках,— посоветовал муж, прикасаясь к ее светло-золотистым волосам.— Бесполезно задавать вопросы, на которые невозможно ответить.
Его слова утешения прозвучали холодно и натянуто.
Элейн провела руками по лицу и в молитвенном жесте прижала их к груди.
Она дрожала.Опасаясь, что с ней вот-вот произойдет истерика, я сказал Хиллману:
—Я бы хотел поговорить с вами с глазу на глаз.Мне стали известны кое-какие факты, и вам тоже следовало бы их знать.
—Можете говорить при Элейн и Дике.
Только тут я заметил, что Леандро стоит у двери.
—Я бы предпочел переговорить с вами наедине.
—Меня не интересует, что предпочитаете вы. Здесь решаю я. Говорите.
—Ну что ж, пожалуйста… Вашего сына видели в обществе замужней женщины, некоей Браун. Она блондинка артистического типа, значительно старше его и, видимо, интересуется им из-за денег. Не исключено, что миссис Браун и ее муж причастны к вымогательству.
Элейн, явно шокированная, умоляюще протянула ко мне руки.
—Что значит — «в обществе женщины»?
—Он бывал у нее и неоднократно появлялся с нею в общественных местах.
В частности, их видели вместе вчера, во второй половине дня.
—Где?— спросил Хиллман.
—В «Баре на этаже».
—Кто говорил вам об этом?
—Один из служащих бара. Он встречал их там и раньше и назвал миссис Браун подружкойТома…Их видел и хозяин мотеля, где проживает чета Браунов. Том бывал и там.
—Сколько ей лет?